Мэри Поппинс как квест
Уже невозможно больше откладывать текст про Мэри Поппинс - он, как пробка, держит все остальные книжные обзоры, которые я собиралась написать. Почему так долго? Во-первых, потому что сама сага о Мэри Поппинс - довольно объёмная (8 книжек, некоторые я лично раньше не читала). Во-вторых, потому что читали мы её с дочкой долго и иногда мучительно, курсируя между книжными полками, заказывая на Озоне и в Лабиринте, выискивая подходящий перевод. В-третьих, потому что переход от одного переводчика к другому давался нам с некоторым раздражением (например, от непривычных имён уже знакомых героев). В целом - это был долгий квест - с обсуждениями нюансов перевода и картинок, сравнением изданий, обсуждением историй между собой и их пересказа папе (который раз от раза относился к Мэри всё хуже и хуже:)
Чтобы прочесть все восемь книжек о Мэри Поппинс (их перечень ниже), мы комбинировали вот эти издания:
Варианты названий книг о Мэри Поппинс:
Мэри Поппинс (англ. Mary Poppins), 1934 (в русских переводах также «Дом № 17» и «Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы»)
Мэри Поппинс возвращается (англ. Mary Poppins Comes Back), 1935
Мэри Поппинс открывает дверь (англ. Mary Poppins Opens the Door), 1943
Мэри Поппинс в парке (англ. Mary Poppins in the Park), 1952 (в русском переводе также «С днём рождения, Мэри Поппинс!»)
Мэри Поппинс от А до Я[5] (англ. Mary Poppins From A to Z), 1962
Мэри Поппинс на кухне (англ. Mary Poppins in the Kitchen), 1975 (в русских переводах также «Поваренная книга Мэри Поппинс» и «Поваренная книга Мэри Поппинс от А до Я»)
Мэри Поппинс в Вишнёвом переулке (англ. Mary Poppins in Cherry Tree Lane), 1982 (в русском переводе также «Мэри Поппинс на Вишнёвой улице»)
Мэри Поппинс и соседний дом (англ. Mary Poppins and the House Next Door), 1988 (в русском переводе также «Мэри Поппинс и дом по соседству»).
На вопрос, что дала нам - мне и дочке - эта книжка, я пока так и не нашла ответа.
Положим, мне она дала новое знакомство с Мэри Поппинс - в детстве я её не любила и читала урывками. Тогда она казалась мне холодной бессердечной надсмотрщицей и никакие путешествия в сказку не искупали её непреклонности, неласковости и самовлюблённости:
"Наконец она обернула рулетку вокруг собственной талии, и удовлетворенная улыбка расплылась по ее лицу. "Лучше чем обычно. Практически Совершенна", - гласила надпись на измерительной ленте. - Как и следовало ожидать, - заметила Мэри Поппинс».
Ещё меня злила (и сейчас тоже злит, или это зависть?:) мамаша Бэнкс, которая, не работая и располагая штатом из четверых человек - горничной, кухарки, садовника и няни - умудряется так уставать от светской жизни, что ей совершенно недосуг вмешиваться в мэри-поппинсовские педагогические (иногда похожие на настоящую муштру) приёмы.
И что это за приёмы? Никогда ничего не объяснять и не оправдываться - раз. Считать себя совершенством и непререкаемым авторитетом - два. Никогда не идти на поводу у детей - три. Постоянно фыркать и критиковать, и только в редких случаях улыбаться в качестве наивысшей награды - четыре. В общем, Мэри Поппинс - это идеальная няня для родителей. Чего только стоит сцена с описанием её возвращения после первой отлучки:
«Мистер Бэнкс вытянул ноги и, положив их на каминную решетку, даже слегка хрюкнул от удовольствия.
- Ты еще не раздумал отправляться в плавание? - спросила его миссис Бэнкс.
- Э-э… раздумал. Кажется, я довольно плохой моряк. А с котелком все в порядке. Я отдал его чистильщику, - ну, тому, что сидит на углу, - и он почистил его весь черным гуталином. Так что теперь котелок как новенький! Даже лучше. Кроме того, вернулась Мэри Поппинс, а это значит, что вода для бритья теперь будет такой, какой надо.
Миссис Бэнкс улыбнулась про себя и продолжила вязание. Она была очень рада, что мистер Бэнкс оказался плохим моряком, и что Мэри Поппинс наконец-то вернулась».
Тут стоит вспомнить, что Памела Треверс не имела в виду писать книжку для детей: «Я была очень рада, что рецензии на мою книгу публиковали взрослые газеты, ведь я никогда не считала Мэри Поппинс детской книжкой. Я и думать не думала о юных читателях, и лелеяла надежду, что моей книгой будут зачитываться взрослые - так и вышло. Многие дамы писали мне, что когда они читали мою книгу детям, отцы тихонько подкрадывались к дверям детской, чтобы тоже послушать».
Примерно так было сейчас и у нас. Я читала книжку с интересом, дочка - тоже, хотя её интересовали совершенно другие моменты, чем меня, а папа первое время с удовольствием слушал наши пересказы и обсуждения - пока автор не начала демонстрировать явный перебор в вопросах проступков и кары за них.
Например, наказание премерзкой няни-сатрапа мисс Эндрю всем и всегда кажется справедливым, но есть и другая сказка. Где, казалось бы, добрый кузен Мэри Поппинс мистер Твигли - музыкальный мастер - помещает в клетку вульгарную простушку только за то, что она хочет женить его на себе. Приведу этот эпизод частично:
«Миссис Кламп! - весело закричал он. - Я пожелал для вас золотой дворец и павлиний пирог на обед каждый день. Но… - подмигнул он Мэри Поппинс, - это будет особенный дворец и особенный пирог, миссис Кламп!
[…]
Миссис Кламп всегда была особой дородной и важной. И вдруг её огромное тело стало стремительно уменьшаться, сморщиваться, таять. Её толстые ноги, по-прежнему приклеенные к полу, прямо на глазах укорачивались и уменьшались.
- Что это? - выпалила миссис Кламп. - Что происходит? - взвизгнула она.
Её солидная фигура, её ноги, её руки уменьшились уже вполовину.
- Полиция! Горю! Убивают! Спасите! - верещала миссис Кламп, и чем меньше она становилась, тем тоньше и пронзительней делался её голос. - О, мистер Твигли, - пищала она, - что вы наделали? Полиция… поли-ци-я-а-а…
Внезапно пол под ней сердито заскрипел, вспучился, выгнулся горбом и, спружинив, легко подкинул её маленькое тельце вверх. Она с визгом пролетела по воздуху, шлёпнулась на пол как раз посредине комнаты, вскочила на ноги и, всхлипывая, понеслась прочь. Она передвигалась крохотными шажками и, пока бежала, становилась всё меньше, меньше и меньше. Сначала она стала величиной с котёнка, потом ростом с мышку. Она семенила, спотыкаясь, подпрыгивая, перебирая короткими ножками. Эту крошку несло помимо её воли в самый угол чердака. И как она ни упиралась, неведомая сила мгновенно втянула её в дверь стоявшего на полу игрушечного золотого дворца. […]
Дети [...], заглянув в одно из окошечек золотого дворца, увидели, как она рухнула на стульчик у стола, где на оловянном блюде лежал игрушечный пирог из жести. Она с отвращением потыкала его пальцем, и в это мгновение дверцы дворца с треском захлопнулись.
Смолкли барабаны, оборвалась музыка, и наступила тишина».
Дочка почти расплакалась от сострадания к несчастной миссис Кламп, да и мне стало на самом деле жалко бедную дурочку с матримониальными замашками. Но, по-настоящему у меня слезу выбила другая, известная сказка про кошку, которая смотрела на короля, и я даже выложу её у себя в жж следующим постом полностью, вдруг кто не читал? А ведь там всё правда:)
Теперь, что касается переводов. После выразительного (хоть и хаотичного) пересказа Бориса Заходера невозможно читать перевод Марины Литвиновой, которая, хоть и большой мастер, но так переводит некоторые фамилии на русский язык, что это невыразимо режет глаз. В этой книжке «Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы», издательства «РОСМЭН», которую сейчас продают под звучным слоганом «Та самая книжка», мистера Паррика зовут мистер Кудри, а собаки мисс Ларк, которых Заходер навек назвал Эдуардом и Варфоломеем (и с тех пор их так зовут все остальные переводчики Трэверс), у Литвиновой превратились в Эндрю и Уиллоуби. Да и знаменитые картинки к этой книге Геннадия Калиновского даже сам художник считал неудачными, как и автор книги Памела Треверс. Но расчёт на ностальгию родителей оправдывается - многим приятно подержать в руках ровно такую же книжку, как в своём детстве:
Первые две книжки - «Мэри Поппинс» и «Мэри Поппинс возвращается» лучше читать в пересказах Бориса Заходера, хоть он, в свойственной ему вольной манере, перемешал в двух книгах главы из трёх - и поэтому сейчас, если задаёшься целью, как я, прочесть ребенку последовательно всю Мэри Поппинс, приходится периодически дополнять первые книжки выброшенными Заходером главами в переводе других авторов - Игоря Родина (он перевёл, кроме первых двух книжек, ещё и «Мэри Поппинс открывает дверь» и «Мэри Поппинс в парке») а затем уже смешивать, как придётся, переводы Леонида Яхнина, Александры Борисенко и Ирины Токмаковой.
Видимо, поэтому не стоит читать Мэри детим, ещё не готовым воспринимать некоторые языковые калабмуры и довольно взрослую иронию. Например, такую:
«А в доме по прихожей бегал туда-сюда мистер Бэнкс, яростно лягая на ходу мебель.
- Я не вынесу этого! Это выше моих сил! - вопил он, размахивая руками. []
- Подумать только, чего я бы мог добиться в жизни, если бы не женился! Жил бы, может, один в пещере! Или путешествовал вокруг света!
- А мы бы что тогда делали? - спросил Майкл.
- Вам бы пришлось самим о себе заботиться! И поделом! Где мое пальто?
- Оно на тебе, Джордж, - пролепетала миссис Бэнкс.
- Да, на мне! А пуговиц опять не хватает! - отпарировал он. - Но для меня все сойдет! Я всего лишь человек, который оплачивает счета! К обеду меня не ждите!
[]
- Мама, он это серьезно? Ведь он вернется домой к фейерверку? - теребили Джейн и Майкл за юбку миссис Бэнкс.
- Ничего не могу обещать, дети! - вздохнула миссис Бэнкс, глядя на свое отражение в зеркале, висящем в прихожей.
"Как я похудела! - думала она. - Ямочка на одной щеке исчезла, скоро пропадет и вторая. Никто и не поглядит на меня больше! А во всем виновата она!"
Под "ней" миссис Бэнкс подразумевала, конечно же, Мэри Поппинс, няню ребят. Пока Мэри Поппинс была в доме, все шло как нельзя лучше. Но с того дня, как она оставила их - неожиданно и ни словом не предупредив - все стало наоборот, как нельзя хуже.
- И вот я одна, - горевала миссис Бэнкс, - с пятерыми детьми на руках, и мне совсем некому помочь! Я давала объявления, я просила друзей! Но все остается по-прежнему! Джордж становится все раздражительнее, у Аннабелы режутся зубы, а Джейн с Майклом и Близнецами вовсе отбились от рук. Я уже не говорю об этих кошмарных налогах!”…
Но в правильном возрасте - а он у каждого ребёнка свой - чтение саги о Мэри Поппинс может, как и у нас, превратиться в приключение по добыванию упущенных глав, сравнению переводов, обсуждению смешных эпитетов - в общем, сам процесс чтения становится довольно увлекательным занятием.
Например, мы узнали, что переводы Заходера и Родина вслух читаются легко, и даже хочется читать их с выражением, на разные голоса. А вот претензии к переводу Яхнина я сформулировала не сразу - заметив только, что язык стал как будто шершавым и цеплялся за слова, спотыкаясь, и не желая произносить их правильно. Чтение вслух пошло медленней и печальней. Проанализировав позже эту особенность, я поняла, что, почти во всех случаях применения Яхниным тех или иных слов, я выбрала бы другие, менее архаичные, что ли? А может, это лично моё восприятие текста. Пример привести сложно, но сам текст воспринимается иначе. Вот коротенький абзац из «Мэри Поппинс открывает дверь»:
Перевод Яхнина: «Стылое, сырое утро хмурилось, всем своим видом напоминая, что скоро зима. Над Вишнёвым переулком, над парком плыл белёсый туман. Он оседал всё ниже и ниже, уже съел верх флагштока с морским флагом и подбирался к флюгеру на крыше дома адмирала Бума».
Перевод Родина: «Утро было унылым и холодным. Все вокруг напоминало о надвигающейся зиме. Вишневая улица была тиха и недвижима. Над Парком, словно гигантская тень, нависал туман. Из-за него все дома выглядели совершенно одинаково. Флагшток возле дома Адмирала Бума и флюгер в форме телескопа на крыше совершенно скрылись из вида».
Сложно сразу сказать, в чём разница, но текст Родина читается и воспринимается ребёнком как-то легче. Ещё есть забавное различие между переводами Игоря Родина и Ирины Токмаковой книжки «Поваренная книга Мэри Поппинс»: в мужской версии рецептов предписано разогревать духовку, как в оригинале - то есть, по Фаренгейту. Понятно, что, прочитав: «разогреть духовку до 325 или 400 градусов», многие и пытаться не будут приготовить блюда этой странной английской кухни. Женская же версия Токмаковой вообще опускает подробности - там указано просто: «разогреть духовку». Поэтому по кулинарной книге Мэри Поппинс лучше не готовить, - то есть, не уточнив рецепт таких бесспорно вкусных классических английских блюд, как ростбиф и пастуший пирог, в более надежных источниках.
Ещё в кулинарной книге нас умилил тот факт, что, когда Мэри Поппинс была вынуждена готовить одна (без помощи кухарки), она не только приспособила к подсобным работам на кухне своих воспитанников, но и каждый день к ней на помощь приходил кто-то из её сказочных родственников. При том, что дневное меню в целом приведено не так, чтоб обширное, например:
«МЕНЮ НА ПОНЕДЕЛЬНИК
Завтрак
Апельсиновый сок. Яйцо всмятку. Кукурузные хлопья. Крепкий чай для Мэри Поппинс. Всем ребятам молоко.
Обед Ростбиф. Йоркширский пудинг. Капуста.
Ужин Тосты с сыром. Лимонное желе».
Вспоминая обеды на пятерых, которые я чаще всего «закатываю» в одно лицо, мы с дочкой очень смеялись - не стоит ли нам кого-то теперь приглашать на помощь для готовки, может быть, соседей?
И отдельно хочется сказать о картинках. Восприятие это чисто субъективное, но симпатичные и понятные иллюстрации Вадима Челака нам понравились больше всего. Всё-таки дети достаточно буквально воспринимают текст и хотят видеть на рисунке конкретно вот эту корову или вот этих Джейн и Майкла. Абстракции Ольги Дмитриевой, приведённые в книге «Всё о Мэри Поппинс» (РОСМЭН, Москва, 2014), - в целом, исчерпывающей, - подобраны и свёрстаны совершенно неудачно. Во-первых, потому что непонятно, кто на них изображён (нет, всё понятно - но что конкретно?), во-вторых, потому, что не известно, к какому именно фрагменту книги они относятся. С детьми эти угадайки в целом не прокатывают - нужны хоть какие-то отсылки, а если это просто «художник так видит», то, хотя бы внятные подписи а-ля «На этой картинке изображён мистер Бэнкс, не смотрите, что он старый и на Луне». Утрирую, но, кто из героев изображён вот на этой картинке, мы, действительно, так и не поняли:
В общем, поиск, чтение и обсуждение всего сериала о Мэри Поппинс стал для нас продолжительным по времени событием, общим делом, интересной первой пробой русского языка на вкус. А вот кино и мюзикл после всего этого смотреть почему-то пока совсем не хочется...
Чтобы прочесть все восемь книжек о Мэри Поппинс (их перечень ниже), мы комбинировали вот эти издания:
Варианты названий книг о Мэри Поппинс:
Мэри Поппинс (англ. Mary Poppins), 1934 (в русских переводах также «Дом № 17» и «Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы»)
Мэри Поппинс возвращается (англ. Mary Poppins Comes Back), 1935
Мэри Поппинс открывает дверь (англ. Mary Poppins Opens the Door), 1943
Мэри Поппинс в парке (англ. Mary Poppins in the Park), 1952 (в русском переводе также «С днём рождения, Мэри Поппинс!»)
Мэри Поппинс от А до Я[5] (англ. Mary Poppins From A to Z), 1962
Мэри Поппинс на кухне (англ. Mary Poppins in the Kitchen), 1975 (в русских переводах также «Поваренная книга Мэри Поппинс» и «Поваренная книга Мэри Поппинс от А до Я»)
Мэри Поппинс в Вишнёвом переулке (англ. Mary Poppins in Cherry Tree Lane), 1982 (в русском переводе также «Мэри Поппинс на Вишнёвой улице»)
Мэри Поппинс и соседний дом (англ. Mary Poppins and the House Next Door), 1988 (в русском переводе также «Мэри Поппинс и дом по соседству»).
На вопрос, что дала нам - мне и дочке - эта книжка, я пока так и не нашла ответа.
Положим, мне она дала новое знакомство с Мэри Поппинс - в детстве я её не любила и читала урывками. Тогда она казалась мне холодной бессердечной надсмотрщицей и никакие путешествия в сказку не искупали её непреклонности, неласковости и самовлюблённости:
"Наконец она обернула рулетку вокруг собственной талии, и удовлетворенная улыбка расплылась по ее лицу. "Лучше чем обычно. Практически Совершенна", - гласила надпись на измерительной ленте. - Как и следовало ожидать, - заметила Мэри Поппинс».
Ещё меня злила (и сейчас тоже злит, или это зависть?:) мамаша Бэнкс, которая, не работая и располагая штатом из четверых человек - горничной, кухарки, садовника и няни - умудряется так уставать от светской жизни, что ей совершенно недосуг вмешиваться в мэри-поппинсовские педагогические (иногда похожие на настоящую муштру) приёмы.
И что это за приёмы? Никогда ничего не объяснять и не оправдываться - раз. Считать себя совершенством и непререкаемым авторитетом - два. Никогда не идти на поводу у детей - три. Постоянно фыркать и критиковать, и только в редких случаях улыбаться в качестве наивысшей награды - четыре. В общем, Мэри Поппинс - это идеальная няня для родителей. Чего только стоит сцена с описанием её возвращения после первой отлучки:
«Мистер Бэнкс вытянул ноги и, положив их на каминную решетку, даже слегка хрюкнул от удовольствия.
- Ты еще не раздумал отправляться в плавание? - спросила его миссис Бэнкс.
- Э-э… раздумал. Кажется, я довольно плохой моряк. А с котелком все в порядке. Я отдал его чистильщику, - ну, тому, что сидит на углу, - и он почистил его весь черным гуталином. Так что теперь котелок как новенький! Даже лучше. Кроме того, вернулась Мэри Поппинс, а это значит, что вода для бритья теперь будет такой, какой надо.
Миссис Бэнкс улыбнулась про себя и продолжила вязание. Она была очень рада, что мистер Бэнкс оказался плохим моряком, и что Мэри Поппинс наконец-то вернулась».
Тут стоит вспомнить, что Памела Треверс не имела в виду писать книжку для детей: «Я была очень рада, что рецензии на мою книгу публиковали взрослые газеты, ведь я никогда не считала Мэри Поппинс детской книжкой. Я и думать не думала о юных читателях, и лелеяла надежду, что моей книгой будут зачитываться взрослые - так и вышло. Многие дамы писали мне, что когда они читали мою книгу детям, отцы тихонько подкрадывались к дверям детской, чтобы тоже послушать».
Примерно так было сейчас и у нас. Я читала книжку с интересом, дочка - тоже, хотя её интересовали совершенно другие моменты, чем меня, а папа первое время с удовольствием слушал наши пересказы и обсуждения - пока автор не начала демонстрировать явный перебор в вопросах проступков и кары за них.
Например, наказание премерзкой няни-сатрапа мисс Эндрю всем и всегда кажется справедливым, но есть и другая сказка. Где, казалось бы, добрый кузен Мэри Поппинс мистер Твигли - музыкальный мастер - помещает в клетку вульгарную простушку только за то, что она хочет женить его на себе. Приведу этот эпизод частично:
«Миссис Кламп! - весело закричал он. - Я пожелал для вас золотой дворец и павлиний пирог на обед каждый день. Но… - подмигнул он Мэри Поппинс, - это будет особенный дворец и особенный пирог, миссис Кламп!
[…]
Миссис Кламп всегда была особой дородной и важной. И вдруг её огромное тело стало стремительно уменьшаться, сморщиваться, таять. Её толстые ноги, по-прежнему приклеенные к полу, прямо на глазах укорачивались и уменьшались.
- Что это? - выпалила миссис Кламп. - Что происходит? - взвизгнула она.
Её солидная фигура, её ноги, её руки уменьшились уже вполовину.
- Полиция! Горю! Убивают! Спасите! - верещала миссис Кламп, и чем меньше она становилась, тем тоньше и пронзительней делался её голос. - О, мистер Твигли, - пищала она, - что вы наделали? Полиция… поли-ци-я-а-а…
Внезапно пол под ней сердито заскрипел, вспучился, выгнулся горбом и, спружинив, легко подкинул её маленькое тельце вверх. Она с визгом пролетела по воздуху, шлёпнулась на пол как раз посредине комнаты, вскочила на ноги и, всхлипывая, понеслась прочь. Она передвигалась крохотными шажками и, пока бежала, становилась всё меньше, меньше и меньше. Сначала она стала величиной с котёнка, потом ростом с мышку. Она семенила, спотыкаясь, подпрыгивая, перебирая короткими ножками. Эту крошку несло помимо её воли в самый угол чердака. И как она ни упиралась, неведомая сила мгновенно втянула её в дверь стоявшего на полу игрушечного золотого дворца. […]
Дети [...], заглянув в одно из окошечек золотого дворца, увидели, как она рухнула на стульчик у стола, где на оловянном блюде лежал игрушечный пирог из жести. Она с отвращением потыкала его пальцем, и в это мгновение дверцы дворца с треском захлопнулись.
Смолкли барабаны, оборвалась музыка, и наступила тишина».
Дочка почти расплакалась от сострадания к несчастной миссис Кламп, да и мне стало на самом деле жалко бедную дурочку с матримониальными замашками. Но, по-настоящему у меня слезу выбила другая, известная сказка про кошку, которая смотрела на короля, и я даже выложу её у себя в жж следующим постом полностью, вдруг кто не читал? А ведь там всё правда:)
Теперь, что касается переводов. После выразительного (хоть и хаотичного) пересказа Бориса Заходера невозможно читать перевод Марины Литвиновой, которая, хоть и большой мастер, но так переводит некоторые фамилии на русский язык, что это невыразимо режет глаз. В этой книжке «Мэри Поппинс с Вишнёвой улицы», издательства «РОСМЭН», которую сейчас продают под звучным слоганом «Та самая книжка», мистера Паррика зовут мистер Кудри, а собаки мисс Ларк, которых Заходер навек назвал Эдуардом и Варфоломеем (и с тех пор их так зовут все остальные переводчики Трэверс), у Литвиновой превратились в Эндрю и Уиллоуби. Да и знаменитые картинки к этой книге Геннадия Калиновского даже сам художник считал неудачными, как и автор книги Памела Треверс. Но расчёт на ностальгию родителей оправдывается - многим приятно подержать в руках ровно такую же книжку, как в своём детстве:
Первые две книжки - «Мэри Поппинс» и «Мэри Поппинс возвращается» лучше читать в пересказах Бориса Заходера, хоть он, в свойственной ему вольной манере, перемешал в двух книгах главы из трёх - и поэтому сейчас, если задаёшься целью, как я, прочесть ребенку последовательно всю Мэри Поппинс, приходится периодически дополнять первые книжки выброшенными Заходером главами в переводе других авторов - Игоря Родина (он перевёл, кроме первых двух книжек, ещё и «Мэри Поппинс открывает дверь» и «Мэри Поппинс в парке») а затем уже смешивать, как придётся, переводы Леонида Яхнина, Александры Борисенко и Ирины Токмаковой.
Видимо, поэтому не стоит читать Мэри детим, ещё не готовым воспринимать некоторые языковые калабмуры и довольно взрослую иронию. Например, такую:
«А в доме по прихожей бегал туда-сюда мистер Бэнкс, яростно лягая на ходу мебель.
- Я не вынесу этого! Это выше моих сил! - вопил он, размахивая руками. []
- Подумать только, чего я бы мог добиться в жизни, если бы не женился! Жил бы, может, один в пещере! Или путешествовал вокруг света!
- А мы бы что тогда делали? - спросил Майкл.
- Вам бы пришлось самим о себе заботиться! И поделом! Где мое пальто?
- Оно на тебе, Джордж, - пролепетала миссис Бэнкс.
- Да, на мне! А пуговиц опять не хватает! - отпарировал он. - Но для меня все сойдет! Я всего лишь человек, который оплачивает счета! К обеду меня не ждите!
[]
- Мама, он это серьезно? Ведь он вернется домой к фейерверку? - теребили Джейн и Майкл за юбку миссис Бэнкс.
- Ничего не могу обещать, дети! - вздохнула миссис Бэнкс, глядя на свое отражение в зеркале, висящем в прихожей.
"Как я похудела! - думала она. - Ямочка на одной щеке исчезла, скоро пропадет и вторая. Никто и не поглядит на меня больше! А во всем виновата она!"
Под "ней" миссис Бэнкс подразумевала, конечно же, Мэри Поппинс, няню ребят. Пока Мэри Поппинс была в доме, все шло как нельзя лучше. Но с того дня, как она оставила их - неожиданно и ни словом не предупредив - все стало наоборот, как нельзя хуже.
- И вот я одна, - горевала миссис Бэнкс, - с пятерыми детьми на руках, и мне совсем некому помочь! Я давала объявления, я просила друзей! Но все остается по-прежнему! Джордж становится все раздражительнее, у Аннабелы режутся зубы, а Джейн с Майклом и Близнецами вовсе отбились от рук. Я уже не говорю об этих кошмарных налогах!”…
Но в правильном возрасте - а он у каждого ребёнка свой - чтение саги о Мэри Поппинс может, как и у нас, превратиться в приключение по добыванию упущенных глав, сравнению переводов, обсуждению смешных эпитетов - в общем, сам процесс чтения становится довольно увлекательным занятием.
Например, мы узнали, что переводы Заходера и Родина вслух читаются легко, и даже хочется читать их с выражением, на разные голоса. А вот претензии к переводу Яхнина я сформулировала не сразу - заметив только, что язык стал как будто шершавым и цеплялся за слова, спотыкаясь, и не желая произносить их правильно. Чтение вслух пошло медленней и печальней. Проанализировав позже эту особенность, я поняла, что, почти во всех случаях применения Яхниным тех или иных слов, я выбрала бы другие, менее архаичные, что ли? А может, это лично моё восприятие текста. Пример привести сложно, но сам текст воспринимается иначе. Вот коротенький абзац из «Мэри Поппинс открывает дверь»:
Перевод Яхнина: «Стылое, сырое утро хмурилось, всем своим видом напоминая, что скоро зима. Над Вишнёвым переулком, над парком плыл белёсый туман. Он оседал всё ниже и ниже, уже съел верх флагштока с морским флагом и подбирался к флюгеру на крыше дома адмирала Бума».
Перевод Родина: «Утро было унылым и холодным. Все вокруг напоминало о надвигающейся зиме. Вишневая улица была тиха и недвижима. Над Парком, словно гигантская тень, нависал туман. Из-за него все дома выглядели совершенно одинаково. Флагшток возле дома Адмирала Бума и флюгер в форме телескопа на крыше совершенно скрылись из вида».
Сложно сразу сказать, в чём разница, но текст Родина читается и воспринимается ребёнком как-то легче. Ещё есть забавное различие между переводами Игоря Родина и Ирины Токмаковой книжки «Поваренная книга Мэри Поппинс»: в мужской версии рецептов предписано разогревать духовку, как в оригинале - то есть, по Фаренгейту. Понятно, что, прочитав: «разогреть духовку до 325 или 400 градусов», многие и пытаться не будут приготовить блюда этой странной английской кухни. Женская же версия Токмаковой вообще опускает подробности - там указано просто: «разогреть духовку». Поэтому по кулинарной книге Мэри Поппинс лучше не готовить, - то есть, не уточнив рецепт таких бесспорно вкусных классических английских блюд, как ростбиф и пастуший пирог, в более надежных источниках.
Ещё в кулинарной книге нас умилил тот факт, что, когда Мэри Поппинс была вынуждена готовить одна (без помощи кухарки), она не только приспособила к подсобным работам на кухне своих воспитанников, но и каждый день к ней на помощь приходил кто-то из её сказочных родственников. При том, что дневное меню в целом приведено не так, чтоб обширное, например:
«МЕНЮ НА ПОНЕДЕЛЬНИК
Завтрак
Апельсиновый сок. Яйцо всмятку. Кукурузные хлопья. Крепкий чай для Мэри Поппинс. Всем ребятам молоко.
Обед Ростбиф. Йоркширский пудинг. Капуста.
Ужин Тосты с сыром. Лимонное желе».
Вспоминая обеды на пятерых, которые я чаще всего «закатываю» в одно лицо, мы с дочкой очень смеялись - не стоит ли нам кого-то теперь приглашать на помощь для готовки, может быть, соседей?
И отдельно хочется сказать о картинках. Восприятие это чисто субъективное, но симпатичные и понятные иллюстрации Вадима Челака нам понравились больше всего. Всё-таки дети достаточно буквально воспринимают текст и хотят видеть на рисунке конкретно вот эту корову или вот этих Джейн и Майкла. Абстракции Ольги Дмитриевой, приведённые в книге «Всё о Мэри Поппинс» (РОСМЭН, Москва, 2014), - в целом, исчерпывающей, - подобраны и свёрстаны совершенно неудачно. Во-первых, потому что непонятно, кто на них изображён (нет, всё понятно - но что конкретно?), во-вторых, потому, что не известно, к какому именно фрагменту книги они относятся. С детьми эти угадайки в целом не прокатывают - нужны хоть какие-то отсылки, а если это просто «художник так видит», то, хотя бы внятные подписи а-ля «На этой картинке изображён мистер Бэнкс, не смотрите, что он старый и на Луне». Утрирую, но, кто из героев изображён вот на этой картинке, мы, действительно, так и не поняли:
В общем, поиск, чтение и обсуждение всего сериала о Мэри Поппинс стал для нас продолжительным по времени событием, общим делом, интересной первой пробой русского языка на вкус. А вот кино и мюзикл после всего этого смотреть почему-то пока совсем не хочется...