Исповедь «зажравшейся» дочери. Часть 1
Читательница Рита знакома вам по постам «Непризнанный гений Валера» и «Романтичный насильник Женя». Решив разобраться в себе, в течение нескольких месяцев после публикации Рита анализировала и писала историю своей семьи, а, точнее, детства и юности у токсичных родителей и бабушки.
Многие из вас доверяют мне истории о своем детстве (и я не чувствую себя вправе ранжировать их на «лайтовые» и «хардовые» - каждая из них ужасна по-своему), но история Риты стала для меня настоящим шоком. И половины того, что она пережила, хватило бы для формирования социопатической личности. Судя по всему, Рита ею не стала. Она считает, что от распада ее личность спасло рано осознанное призвание - уже в пять лет она знала, что станет певицей.
Сейчас Рите 26, и она действительно стала певицей. Талантливой певицей. Я лично слушала ее записи и сужу о ее даровании объективно. Но к сожалению, Рита испытывает большие личностные проблемы. Какие, она расскажет в каментах сама, если захочет. Размещая этот пост я очень надеюсь, что читатели, вышедшие из подобных семей, поделятся своим опытом преодоления детских травм и поддержат Риту.
«Жизнь с перверзником в любовных отношениях ужасна, но намного хуже, когда перверзным является твоя мать или отец, от которых в детстве ты полностью зависишь, а еще хуже, если перверзниками являются оба. Не люблю вспоминать свое детство, но первый раз за 26 лет я нашла в себе силы рассказать свою историю. Хотя для меня говорить об этом крайне неприятно, да и просто стыдно.
Мои мать и отец оба из неблагополучных семей. Отец родом из деревни, его отец, мой дед был алкоголиком и по пьяни мог побить жену или гоняться с топором за сыном по всей деревне. А бабка моя, жена его, как-то не выдержав, полила его, спящего, бензином и подожгла. Он выжил, но рожа у него так и осталась в пятнах.
До рождения моего младшего брата жили мы вчетвером, и семья наша напоминала два враждующих лагеря. Во главе первого был отец, во главе второго - бабушка, т.е. его теща. А мы с матерью метались меж двух огней.
Наша семья напоминала Санту-Барбару с африканскими страстями, хотя по мне, это больше походило на психушку: драки, скандалы, которые один раз даже дошли до поножовщины, когда бабушка ударила отца ножом в ягодицу, бабушкино битье посуды, папа, швыряющий мебель, папины бесконечные измены и мамины истерики, подачи на развод, а затем папа, валяющийся перед мамой на коленях, вымаливающий прощение и клянущийся, что это его последняя измена и больше такого не повторится. Короче, такой накал страстей, как при жизни с перверзником, не увидишь ни в одном голливудском кино.
Я отчетливо помню первое физическую и вербальную агрессию со стороны отца в мой адрес. Когда мне было 6 лет, ко мне в гости пришла соседская девочка. Мы играли во дворе под яблоней. Когда моя подруга ушла, ко мне в комнату ворвался отец и начал лупить меня ремнем и орать, что моя подруга украла его рабочие инструменты, которые он сегодня утром положил под ту самую яблоню. Изрядно отлупив меня, он приказал мне идти домой к этой девочке и заставить ее вернуть украденное.
Я возвращалась домой, как на казнь, с удушающим ужасом в душе и подкашивающимися от страха ногами, ведь я возвращалась с пустыми руками. Эта девочка, естественно, ничего не брала. Когда я вошла домой, папаша накинулся на меня со страстными объятьями, извиняясь за ложное обвинение. Пока я ходила по соседям, он уже нашел их в другом месте, куда сам же их и положил! Это крайне омерзительное чувство, когда человек, жестоко унизивший тебя пять минут назад, насильно лезет с объятиями.
Мать была несчастной женщиной и нередко срывала свою злость на мне, и повод для этого ей был не нужен. Как-то она меня отлупила за что, чего я не делала. Когда же выяснилось, что я не виновата, мать вместо извинения сказала мне: «Ну, не страшно. Тумаки детям лишними не бывают. Это тебе для профилактики». А вот для профилактики чего, мне, 26-летней женщине до сих пор непонятно...
Мои родители никогда не принимали меня такой, какая я есть и всегда во всем ломали. С какой целью они это делали и чего конкретно хотели добиться, я до сих пор так и не поняла. Когда мне было 5 лет, я сказала родителям, что мечтаю стать музыкантом, на что отец ответил, что этому не бывать и мое предназначение - это стать бухгалтером в семейном магазине и нарожать кучу внуков.
Намеренное создание опасных ситуаций
Отец, не знаю, специально или нет, несколько раз создавал опасные для моей жизни ситуации.
Ситуация первая. В начальных классах отец подарил мне большой двухколесный велосипед. Знаю, что любой другой ребенок на моем месте очень бы обрадовался, но для меня тогда это был самый ужасный подарок на свете. Я по своему психическому устройству не могу кататься ни на велике, ни на коньках, ни на роликах, ни на мотоцикле и также никогда не планирую учиться водить машину. Но отец насильно начал учить меня кататься на велике. Сажал меня на него и пускал с горки, громко смеясь. Я плохо дотягивалась до педалей. От страха я орала и ревела на всю улицу и просила отца продать велосипед. Как-то я не справилась с управлением и врезалась в соседский забор. Падение было настолько сильным, что забор упал, придавив мне ногу.
Отец подбежал ко мне с сияющей улыбкой и, вытащив меня, продолжил мое обучение. Кстати, когда он кого-то обижал, говорил гадости, то всегда делал это с улыбкой на губах. За всю жизнь, сколько я его знаю, я ни разу не заметила у него ни грамма раскаяния или сочувствия к людям, которым он делал больно.
Второй случай произошел на пляже. Мне было 10 лет. Отец, не спросив моего мнения, решил научить меня плавать. Подошел сзади, схватил меня и начал кидать на глубину. Дно реки было неровным. Местами были ямки и провалы, поэтому я очень испугалась, поняв, что подо мной нет дна. Захлебываясь в грязной воде и рыдая, я начинала грести по-собачьи к месту, где было дно, но как только я приближалась к берегу, мой высоченный папаша хватал меня и, смеясь, снова кидал на глубину. Все это время я неистово орала от страха и хваталась за все, что только можно, за его руки, лицо, волосы, уши. Он швырял меня в воду до тех пор, пока я случайно не ухватилась за толстую золотую цепь на его шее. Я полетела в воду, а цепь сорвалась и упала на грязное мутное дно. Папаша выволок меня на берег и начал нещадно лупить, угрожая, что если цепь не найдется, я пожалею об этом. Пока всем пляжем искали цепь, я лежала на берегу, свернувшись в калачик и рыдала, а мать выговаривала мне насчет капризного и ужасного поведения.
Третий случай. Наш дом находится в 50 метров от трассы. Когда я переходила ее, то услышала вопли отца. Я остановилась и обернулась. Он кричал мое имя, махал мне рукой и показывал жестами, чтобы я вернулась. Тем временем из-за поворота на полной скорости выскочила машина. Моя интуиция и хорошее боковое зрение спасли мне жизнь, я резко отскочила. Водитель резко притормозил, крикнул мне какое-то оскорбление и рванул дальше. Отец все видел. Я вернулась и спросила, чего он от меня хотел. А он, сияя своей холодной улыбкой, ответил, что всего лишь хотел спросить, как мои дела.
Отец ко мне и к матери относился очень пренебрежительно. Например, если он куда-то подвозил на своей машине меня или мать, он мог резко нажать на газ, не дождавшись, когда человек полностью выйдет из машины. Так, один раз он чуть не проехался мне по ногам. Поэтому мы с матерью знали, что если он куда-то подвозит, выпрыгивать надо быстро, чтобы не злить его.
Но самую жестокую шутку с моей жизнью он сыграл, когда я училась в старших классах. Мне было лет 15, я делала уроки, когда отец зашел ко мне и заявил, что я должна проехаться на скутере перед соседом и показать "класс". Наш сосед купил своему сыну скутер и пришел похвастаться моему папаше. Тот начал врать и хвастаться перед соседом, что его дочь тоже искусная мотоциклистка и «сделает» его сынка в три счета. Они поспорили, и отец начал требовать меня сделать на скутере круг. Я начала отказываться, ссылалась на то, что мне надо готовиться к экзаменам, открыто говорила, что боюсь, что никогда раньше не каталась. Но отец отвечал, что я позорю его перед соседом и всячески давил на психику. Мое мнение и чувства никогда ничего не значили для моих родителей. Для них я была всего лишь домашним животным и грушей для битья.
...Когда мы уже выходили на улицу, у меня в груди что-то сжалось от дурного предчувствия. В двух словах мне объяснили, как управлять скутером. С управлением я, естественно, не справилась и улетела в овраг. Скутер налетел на камень и сделал сальто в воздухе, а я упала с него и покатилась вниз. Я пришла в сознание через несколько минут и первое, что увидела, было улыбающееся лицо отца. «Ну ты даешь!!!» - смеялся он. Скутер упал в метре от меня, чудом меня не раздавив. Я обратила внимание на ноющее запястье правой руки и увидела, что оно стало вдвое толще. Я очень испугалась, что сломала руку и попросила отца отвезти меня в больницу. Отец с фирменной улыбкой сказал, что лучше подождать до завтра и посмотреть, что будет. Далеко не с первого раза нам с матерью удалось уговорить его отвезти меня в трамвпункт.
Где бы ни появлялся мой папаша, он всегда начинал хвастаться всем, чем только можно. Ради того, чтобы казаться лучше всех и вызвать зависть окружающих, он был готов на все. Он даже был готов подвергнуть опасности жизнь своего ребенка только ради того, чтобы выпендриться перед соседом.
Свидетелями этого происшествия стали соседские дети, которые учились со мной в одной школе. Это дало им лишний повод для травли и насмешек. Позже, когда я попыталась обсудить с отцом эту болезненную для меня ситуацию, он все перевернул, сказав, что я сама по своей воле села на скутер, никто меня не заставлял, и он к этой ситуации никакого отношения не имеет.
Мой отец был жесток к животным. Ему доставляло удовольствие стрелять по собакам и кошкам. Стоило ему заметить забежавшую во двор кота или собаку, он шел за винтовкой. Однажды он подарил мне щенка зимой. На улице было -30, но он запретил заносить его в дом. Мы с матерью его занесли, накормили и искупали. Тут домой пришел отец, увидел щенка, рассвирепел и выкинул его на мороз. Так как щенок был мокрый, смерть на морозе наступила быстро.
Второй мой щенок жил во дворе. Отец был зол и, проходя мимо, ударил его ногой, одним ударом сломав ему лапу. Чтобы я не видела, он выкинул его в кусты. Я его нашла по скулежу через 2 дня. Он был наполовину изъеден червями...
Издевательства над моими волосами
Теперь о моей матери. Эта добрая, обаятельная и чуткая женщина (такой она неизменно бывала с окружающими, что полностью отражает нарциссическую двуликость) часто срывала на мне свое недовольство и злость от несложившейся жизни с отцом. Иногда мне казалось, что ее неприязнь и раздражительность по отношению ко мне приобретала чисто женский сопернический оттенок. Она постоянно чмырила меня за длинные волосы. Несколько раз насильно постригала. Первый раз обманом, когда мне было 6 лет. Мои волосы доросли почти до пояса. Она сказала, что хочет подстричь мне посеченные концы. Как же я рыдала, когда увидела себя подстриженной под горшок.
Второй раз - уже в средних классах школы. У нее было плохое настроение, и она снова придралась к моим волосам. Стричь их я отказалась. Тогда она накинулась на меня, и мы подрались. В драке она, естественно, победила, потому что мне психологически было трудно ударить свою мать, мне было не плевать на ее чувства, в отличие от нее. Она схватила меня за волосы, взяла садовый секатор, потащила меня в туалет и там остригла. Последний раз она насильно остригла меня на мой выпускной в 11 классе.
Не знаю, за что мать так ненавидела мои волосы, да и меня тоже, но однажды я узнана, что в детстве ее отчим тоже остриг ее. Она поступала в первый класс и перед линейкой попросила отчима заплести ей косу. Отчим взял ножницы и остриг ее, потому что ему было лень ее расчесывать и заплетать. Мать сказала, что позже была ему даже благодарна, потому что с короткими волосами оказалось удобнее. Видимо, она считала, что за поступок отчима она имеет право пожизненно отыгрываться на своей дочери.
Когда мои волосы отрастали хотя бы до плеч, бабушка завязывала их в тугой хвост на самой макушке. Это смотрелось смешно и нелепо, и в 7 классе из-за этого дети начали дразнить меня Чипполино.
Террор бабушки. Смена школ.
В детстве я думала, что моя бабка ненавидела меня за то, что со мной что-то не так, и только несколько лет назад я осознала, что она больной на голосу и просто конченный человек. При всем при том, она была учительницей иностранного языка, и родители учеников на нее молились. Она бесплатно занималась с отстающими после уроков. Репутация у нее была прекрасная. И никто не знал, в какого монстра она преображалась, переступая порог дома.
Бабка часто лупила меня из-за оценок. Но шлепки ремнем были ничто по сравнению с ее способностью унижать психологически. Из-за тройки она могла орать на протяжении нескольких часов, что я полное дерьмо, тупая, никчемная и безмозглая, могла проклинать моих родителей, соседей, желать смерти нам всем, или своим бывшим вовремя одумавшимся и сбежавшим мужьям.
Моя бабка периодически ходила в мои школы и кружки, где я занималась, без моего разрешения и разрешения родителей, несколько раз даже присутствовала на уроках, часто общалась с учителями, говоря им, что я плохой ребенок, и они должны быть ко мне более строгими. После бесед с ней некоторые учителя начинали относиться ко мне значительно хуже.
В 5 классе я записалась в вокальный школьный кружок, и бабка без предупреждений неожиданно пришла посидеть на занятие и послушать, как я пою. Когда я пела песню, то забыла слова. Бабка подняла визг на всю аудиторию, что я бестолочь и за шкирку потащила меня домой. Больше я в этот кружок не ходила.
У бабушки была особенность, которой я до сих пор не могу дать определение и о которой знала только я: то ли лесбиянство или бисексуальность, то ли педофилия. Когда родителей не было дома, бабка раздевалась догола и ходила так по дому. Она приходила в комнату, где я делаю уроки, садилась в кресло и раздвигала ноги. На вопрос, почему она так ходит, она отвечала, что ей очень жарко и предлагала мне раздеться тоже.
Несмотря на то, что у нас трехэтажный коттедж и комнат много, она безвылазно торчала в моей комнате и молча часами на меня смотрела. Почти в каждой комнате у нас стоял телевизор. Я ненавидела зомбоящик (смотрела только оперу и балет), но родители поставили его и в мою комнату. Так вот, бабка обожала смотреть телевизор круглыми сутками и делала это только в моей комнате, зная, что меня это раздражает и утомляет.
Однажды я пришла с экзаменов очень уставшая и легла спать, а проснулась от ощущения тяжести, жары и запаха пота, а также от чувства посторонней тяжелой руки, лежавшей в области моих бедер. Оказалось, что это приперлась бабка и втиснулась на мою кровать, привалив меня своей 100-килограмовой тушей. Это было отвратительно.
После школы каждый день бабка лезла мне в душу и устраивала допрос с пристрастием до мелочей, как прошел день, с кем я общалась, досконально проверяла мои тетради и дневник. Однажды в 5-м классе по неосторожности я ляпнула ей, что одноклассник дергает меня за косички и задирает юбку. Казалось бы, ерунда. Бабка начала возмущаться, что завтра пойдет в школу разбираться с этим мальчиком, но я начала умолять, чтобы она ни в коем случае этого не делала и не позорила меня, ведь дело не стоит выеденного яйца. Она хищно улыбнулась и пообещала, что не пойдет, но на следующий день неожиданно ворвалась на урок и закатила скандал. Она визжала на одноклассников, осыпала проклятиями учителей, которые якобы, занижали мне оценки и в этот же день забрала мои документы из школы. Меня трясло от стыда и ужаса, такого позора в своей жизни я еще не испытывала.
Родители были в шоке, узнав, что теперь я учусь в новой школе. Бабка соврала и перевернула ситуацию с ног на голову, сказав им, что вынуждена была забрать меня из школы, поскольку я отвратительно себя вела и испортила отношения с одноклассниками, хамила учителям. Это была полнейшая ложь, потому что я хорошо училась, и учителя любили меня. Но родителям было наплевать на меня, и они ей поверили.
Итак, я перешла в новую школу. 6 класс. В новой школе мне понравилось, и я ходила туда с удовольствием. У меня появились друзья. Бабка продолжала давить на меня в плане учебы. Я приходила домой, обедала и сразу, без права отдыха, садилась за уроки, которые делала до полуночи. Я не гуляла, потому что дома от меня требовали идеального знания всех предметов и отличных оценок. Моя бабка была ненормальной. Она была помешана на оценках, они являлись для нее главным критерием при оценке человека. Когда она о ком-то судила, первой ее фразой было: «а, да этот идиот наверняка на одни тройки в школе учился»…
Я до сих пор помню тот солнечный теплый день, по сути последний в моей школьной жизни. Физкультура на улице. Навстречу мне бежит подруга и сообщает, что моя бабушка только что забрала мои документы из школы. Дома она сказала родакам, что сделала это по причине моей плохой учебы и проблем в коллективе. Мои тупые черствые родители, как всегда, не вникали.
Новая школа, куда я пришла в седьмой класс, имела дурную славу, там периодически происходили инциденты между учащимися. Это была школа-интернат, контингент - половина «беспризорников», половина обычных детей.
Увидев, что меня привезли на иномарке, одноклассники начали задирать меня с первого дня, и в первый же день местные шалавы забили мне стрелку, на которой избили вчетвером. Не буду подробно рассказывать об отношении ко мне одноклассников, просто скажу, что это был ад. Бабушка добилась того, чего хотела. Меня били, травили, изводили вербально, и раз столкнули с лестницы.
Я боялась ходить в школу. Когда я пыталась выговориться родителям, они отвечали, чтобы я училась разбираться со своими проблемами сама и не беспокоила их. Мать говорила, чтобы я училась коммуникабельности, а отец вторил ей, что пойдет разбираться в школу только в том случае, если ситуация станет совсем тяжелой, и я не смогу справится сама.
В то время сотовые телефоны только появились, и в моей школе ни у кого их не было. И вот как-то утром отец вручил мне подарок со словами: «Ну вот, пусть моей дочурке теперь в школе все завидуют». Я начала отказываться и пыталась объяснить отцу, что мне и так плохо, я не хочу выделяться, а такая вещь вызовет у детей лишнюю зависть и негатив, но отец заявил: «Ты будешь ходить с телефоном и точка! Если так боишься одноклассников, просто не показывай им телефон». Он кинул мне его в портфель, не объяснив толком, как им пользоваться и отвез в школу.
На первом же уроке подарок начал трезвонить, не умолкая. (оказалось, что папаша вставил туда свою рабочую симку, на которую звонили клиенты). Так как мне не объяснили, как выключить звук или сам телефон, я сбрасывала звонки, но клиенты отца продолжали трезвонить. Меня выгнали с урока. В коридоре я пыталась разобраться, как выключить телефон, но ничего не получалось. После уроков одноклассники выловили меня, избили, вывернули мой портфель, нашли мобильник и разбили его.
Каждый день после школы меня поджидали одноклассницы, чтобы унизить или избить. Я терпела издевательства около полугода, пыталась все решить миром, но в один прекрасный день я не выдержала и до крови избила трех сучек. Они были шокированы, потому что не ожидали, что я вообще могу дать отпор, побежали в медпункт и жаловаться учителям. На следующий день я увидела в окно, что меня ждут уже 7 человек. В тот день я пробиралась из школы какими-то окольными путями и черными ходами, а дома рассказала о ситуации отцу.
На следующий день отец пошел в школу, подошел к одной из девочек-заводил и пригрозил, чтобы меня больше не трогали. Нарцисска побежала к директору и жаловаться родителям, что мой отец якобы ее ударил и пытался изнасиловать. На следующее утро была разборка у директора, на которой нарцисска строила из себя невинную жертву. Весь класс, включая классного руководителя, встал на ее сторону. Ее папаша прямо в кабинете директора кинулся драться на моего.
В итоге классная сказала директрисе, что не хотела бы, чтобы «эта неприятная нелюдимая девочка училась в ее классе». В тот день мои родители забрали документы из школы. В этой школе я проучилась около полугода. Дома были разборки, и мать сказала, что полностью разочарована во мне.
Я просила родителей вернуть меня обратно в бывшую школу, где мне нравилось учиться, но родители отказали, мотивировав это тем, что в одну и ту же реку дважды не входят. Я умоляла родителей рассмотреть еще два варианта: математический лицей и православную гимназию, где училась моя подруга, которая говорила, что там мирная атмосфера без садизма. Но мать ответила, что для лицея я слишком тупа, а насчет православной школы сказала: «Богу будешь молиться, когда бабкой станешь»
Итак, родаки перевели меня в 4-ю, последнюю школу - опять интернат с половиной «беспризорников». Не знаю, верить ли в вещие сны, но за сутки до начала учебы мне приснился сон, что я лежу в поле и истекаю кровью, а вокруг меня стоят какие-то незнакомые люди и улыбаются. Во сне отчетливо видела их лица. Они были копией моих будущих одноклассников. На утро я упала на колени перед родителями и умоляла разрешить мне выбрать школу самой, а не отправлять в интернат, но мать сказала, что я разочаровала их и не заслужила такой привилегии.
Одноклассники невзлюбили меня. Видимо, на мне уже тогда было отчетливо видно клеймо жертвы: запуганность + дурная слава о том, что меня выгнали из бывшей школы. На второй день мне устроили провокацию. Когда учителя вышли из класса, одноклассники окружили меня и сказали, что я должна пройти посвящение, и если я смогу его пройти достойно, то тогда они будут меня уважать и признают полноправным членом коллектива. Условия заключались в том, что я должна была подраться с одноклассницей и победить ее в бою. Я отказалась, для меня это звучало дико, мне вообще трудно психологически ударить человека. Но та самая одноклассница, которая хотела подраться со мной, подошла ко мне лицом к лицу, назвала мою мать шлюхой и пожелала моим родителям погибнуть в автокатастрофе, а затем смачно харкнула мне в лицо. Я схватила ее за ворот, и, не успев сказать: «не смей так говорить о моей семье», получила от нее поставленный удар в челюсть, а затем в солнечное сплетение. Двух ударов вполне хватило для того, чтобы свалить меня с ног.
Дальше я смутно помню, что меня добивали ногами. Кстати, как выяснилось позже, одноклассница эта не один год занималась то ли боксом, то ли каратэ. После того, как меня вдоволь отпинали, одноклассница предупредила, чтобы я даже не пыталась жаловаться, потому что ее папаша работает в ментовке, и все подтвердят, что я первая на нее набросилась и вынудила ее обороняться.
На следующий день дежурный вызвал меня с урока, сообщив, что в школу пришла моя бабушка. Меня прострелило: «Зачем эта тварь снова приперлась ко мне школу? Кто ее звал?» В коридоре бабка вручила мне пакет со сладостями, сказав, чтобы я угостила сегодня на перемене избившую меня девочку и класс, в противном случае она сама это сделает. Я отказалась и приказала ей убираться. Но бабка не ушла и, дождавшись конца урока, вошла в класс, спросила, кто вчера меня избил, и вручила этой девочке шоколадку. Я до сих пор не понимаю, с какой целью она устроила этот цирк, то ли для того, чтоб задобрить агрессоров, то ли похвалить их за попирание моего достоинства. Это дало новый повод для насмешек, и мои одноклассницы сделали вывод, что для того, чтобы жрать шоколад почаще, надо почаще меня бить.
После выходки с шоколадками я пришла домой и устроила бабке допрос, зачем она ходила в мою школу. На что она, улыбаясь, ответила, что раздарила шоколад моим обидчикам, чтобы задобрить их. Мы поругались, и она пригрозила, что завтра расскажет моим одноклассницам, что я из себя представляю на самом деле. «Я сделаю так, что ты оттуда живой не выйдешь», - прошипело чудовище. Когда она уснула, я взяла нож и приставила ей к горлу. Она проснулась и хотела заорать, но я сжала ей горло и пригрозила, что если она еще хоть раз появится в школе, я перережу ей глотку. Больше бабка в школу не приходила.
Словом, мои школьные годы были сплошным выживанием, драками, оглядыванием по сторонам, дабы больные на голову бабуины не пробили мне голову кирпичом. Помимо выживания в этом аду, я должна была учиться на отлично, иначе дома меня ждала порка.
За месяц до выпускного в 11 классе я поставила мать в известность, что не собираюсь на него идти. Это был скандал длиною в месяц. Она орала, звонила подругам, жалуясь на мой плохой характер, кидалась на меня драться, таскала за волосы. Я не выдержала психологического давления и согласилась идти. За неделю до выпускного она потащила меня в салон красоты. Я четко сказала парикмахерше подрезать мне только кончики не более 1 см, но мать отвела ее в сторону, и они 5 минут о чем-то общались. Стричь меня начали сзади, и через 5 минут я заметила, что мой зад выстрижен под ежика. Я разревелась, а моя мать отвела меня в сторону, схватила за ухо и змеиным злым шепотом сказала: «Тварь, не позорь меня». В тот день меня еще выкрасили в блондинку, потому что после стрижки я была настолько морально уничтожена, что мне было уже все равно, побреют ли меня налысо или даже отрежут голову.
(Продолжение следует)