Как мы ходили-гуляли.
Давным-давно, когда мы все вчетвером жили в маленькой квартирке у моря, мы вовсю пользовались тем, что летом можно было надеть халат на купальник и пойти в шлепанцах на пляж. А зимой можно было встать на лыжи прямо у подъезда! и по уже любезно накатанной кем-то лыжне проехать вдоль моря в небольшой наш лесок на Штромке. Написала это и вспомнила свои старые заслуженные лыжи не яркие цветные фабрики Сальво, а просто темно-коричневые безо всякого фабричного клейма и батарею баночек с мазью для лыж, стояющую в подвале. На баночках было написано, для какой они погоды. Встаешь, так в намазанную лыжу, возишь немножко ногой в непривычном ботинке туда-сюда иии шшшорх-шшорх, шшорх-шшшорх....
Но чаще всего мы гуляли. Родители у меня всегда были легконогие. После особенно удачных бабушки Жениных кулинарных шедевров дойти пешком с улицы Якоби до нашей Чайковского было обычным делом. Многие годы мама весной и летом, в хорошую погоду ходила пешком на работу в старый город, придумав такой маршрут, чтобы не покороче, а покрасивей. А уж сколько километров она исходила в своих геологических странствиях, это даже представить себе трудно.
Поэтому обычным было делом, если мама темным осенним вечером предлагала пройтись и мы с ней ходили до Хейна, до Ситси, кружили по тихим улочкам с деревянными домами. Если была осень, я старалась не пропустить ни одной кучи листьев и немножко попрыгать в каждой. О чем мы говорили? Совершенно не помню, только это были захватывающие разговоры. Медленным шагом идешь по улицам, косишь глазом в чужие окна, вдыхаешь холодный воздух, пахнущий дымом торфяных брикетов и обсуждаешь фильмы, книги, старинные моды и обычаи. Например, что носили школьницы пятидесятых и что такое менингитка? Какие наряды шила маме и бабушке фастовская портниха Людмила Францевна, триумфально оставшаяся в истории нашей семьи вопросом (речь шла о моем брате): "Боже, какой красивый мальчик!! Скажите, а он, случайно, не еврей?" Как можно было, сидя в глухой тайге, получать модные туалеты из Ленинграда? и прочее превосходное.
Летом прогуливались по восхитительно провинциальному Фастову, по нагретым солнцем улицам Киева, склонам Днепра, ходили пешком по окрестностям Колга, Пиккавере, показывали гостям Таллинн.
Никакой город не открывается, как надо, до тех пор, пока не походил по нему ножками, не увидел эту медленную картинку, разворачивающуюся в такт твоим шагам. Заглянуть одним глазом в окошки, завернуть за угол, обойти площадь.
Голландия чемпион и рай для любителей рассматривать чужую жизнь. Однажды темным вечером в Гааге мы увидели гостиную, полную.антикварной мебели, красиво накрытый стол со сверкающим серебром, горящие свечи в подсвечниках. И ни одного человека в комнате, а мы топтались у окна, как минимум, минут десять, рассматривая детали чужой красивой жизни. Больше всего это напоминало спящий замок из сказки, вот только никто не храпел по углам, покрытый столетней пылью. И мы придумали, что хозяева в опере, сейчас вернутся после спектакля в вечерних туалетах и сядут ужинать. Интересно, пришли ли?
Так что мои нынешние хождения пешком прекрасно вписываются в детские привычки и, может, еще и поэтому, так утешительны и душеспасительны. Сколько километров мы прошли вместе с родителями? Не было шагомера, да и зачем? Sõber, ära väsi rändamise hoos. Anna mulle käsi, lähme üheskoos! Üks kaks, uks kaks....
Но чаще всего мы гуляли. Родители у меня всегда были легконогие. После особенно удачных бабушки Жениных кулинарных шедевров дойти пешком с улицы Якоби до нашей Чайковского было обычным делом. Многие годы мама весной и летом, в хорошую погоду ходила пешком на работу в старый город, придумав такой маршрут, чтобы не покороче, а покрасивей. А уж сколько километров она исходила в своих геологических странствиях, это даже представить себе трудно.
Поэтому обычным было делом, если мама темным осенним вечером предлагала пройтись и мы с ней ходили до Хейна, до Ситси, кружили по тихим улочкам с деревянными домами. Если была осень, я старалась не пропустить ни одной кучи листьев и немножко попрыгать в каждой. О чем мы говорили? Совершенно не помню, только это были захватывающие разговоры. Медленным шагом идешь по улицам, косишь глазом в чужие окна, вдыхаешь холодный воздух, пахнущий дымом торфяных брикетов и обсуждаешь фильмы, книги, старинные моды и обычаи. Например, что носили школьницы пятидесятых и что такое менингитка? Какие наряды шила маме и бабушке фастовская портниха Людмила Францевна, триумфально оставшаяся в истории нашей семьи вопросом (речь шла о моем брате): "Боже, какой красивый мальчик!! Скажите, а он, случайно, не еврей?" Как можно было, сидя в глухой тайге, получать модные туалеты из Ленинграда? и прочее превосходное.
Летом прогуливались по восхитительно провинциальному Фастову, по нагретым солнцем улицам Киева, склонам Днепра, ходили пешком по окрестностям Колга, Пиккавере, показывали гостям Таллинн.
Никакой город не открывается, как надо, до тех пор, пока не походил по нему ножками, не увидел эту медленную картинку, разворачивающуюся в такт твоим шагам. Заглянуть одним глазом в окошки, завернуть за угол, обойти площадь.
Голландия чемпион и рай для любителей рассматривать чужую жизнь. Однажды темным вечером в Гааге мы увидели гостиную, полную.антикварной мебели, красиво накрытый стол со сверкающим серебром, горящие свечи в подсвечниках. И ни одного человека в комнате, а мы топтались у окна, как минимум, минут десять, рассматривая детали чужой красивой жизни. Больше всего это напоминало спящий замок из сказки, вот только никто не храпел по углам, покрытый столетней пылью. И мы придумали, что хозяева в опере, сейчас вернутся после спектакля в вечерних туалетах и сядут ужинать. Интересно, пришли ли?
Так что мои нынешние хождения пешком прекрасно вписываются в детские привычки и, может, еще и поэтому, так утешительны и душеспасительны. Сколько километров мы прошли вместе с родителями? Не было шагомера, да и зачем? Sõber, ära väsi rändamise hoos. Anna mulle käsi, lähme üheskoos! Üks kaks, uks kaks....