Крышечка России
- Вы клевещете на русский народ. Это святой и чистый народ.
- Да, пока он со святыми и чистыми. А если ему нечистого подставят, вот тогда посмотрите. Знаете анекдот, как старушка ставила свечи перед картиной Страшного Суда, где были изображены ангелы и черти. Ангелу свечку поставила, подумала, подумала - и чёрту ставит: не знаешь, куда, мол, попадёшь.
- Это вздор. Перед картинами свечей не зажигают.
- Это только анекдот.
- Скверный анекдот.
- А если этот анекдот пустить на всю Россию? Что тогда? Есть такие люди, что спят и во сне видят, как бы её запалить со всех концов и самый пепел по свету развеять.
- Не сожгут.
- Деревянная она, Сергей Николаевич, деревянная, со слабой, трухлявой душонкой. Как ещё запылает-то славно! И заливать не станут. Сами помогать поджигать будут.
- А кто поджигать будет?
- Кто?.. Да вы сами. Чтобы смешными да стыдными не показаться, чтобы от людей не отстать. Люди - конституция, и мы со свиным рылом - конституция. Люди - проституция - и мы туда же лезем. Нам всё мало... У людей республика и нам подавай, да ещё похлеще чужого. Вот они - мы какие!
Андрей Андреевич взял со стола три игральные карты и составил их воротами. Пальцем придержал, чтобы стояли.
- Вера, Царь и Отечество. Вот она, великая, единая и неделимая Россия. А вы крышечку-то, Царя, тихонечко снимите. Вот оно и полетело всё к чёртовой матери: и вера, и Отечество. Вы думали об этом когда-нибудь?
Пётр Николаевич КРАСНОВ (1869 - 1947), из романа «Единая-Неделимая»
- Да, пока он со святыми и чистыми. А если ему нечистого подставят, вот тогда посмотрите. Знаете анекдот, как старушка ставила свечи перед картиной Страшного Суда, где были изображены ангелы и черти. Ангелу свечку поставила, подумала, подумала - и чёрту ставит: не знаешь, куда, мол, попадёшь.
- Это вздор. Перед картинами свечей не зажигают.
- Это только анекдот.
- Скверный анекдот.
- А если этот анекдот пустить на всю Россию? Что тогда? Есть такие люди, что спят и во сне видят, как бы её запалить со всех концов и самый пепел по свету развеять.
- Не сожгут.
- Деревянная она, Сергей Николаевич, деревянная, со слабой, трухлявой душонкой. Как ещё запылает-то славно! И заливать не станут. Сами помогать поджигать будут.
- А кто поджигать будет?
- Кто?.. Да вы сами. Чтобы смешными да стыдными не показаться, чтобы от людей не отстать. Люди - конституция, и мы со свиным рылом - конституция. Люди - проституция - и мы туда же лезем. Нам всё мало... У людей республика и нам подавай, да ещё похлеще чужого. Вот они - мы какие!
Андрей Андреевич взял со стола три игральные карты и составил их воротами. Пальцем придержал, чтобы стояли.
- Вера, Царь и Отечество. Вот она, великая, единая и неделимая Россия. А вы крышечку-то, Царя, тихонечко снимите. Вот оно и полетело всё к чёртовой матери: и вера, и Отечество. Вы думали об этом когда-нибудь?
Пётр Николаевич КРАСНОВ (1869 - 1947), из романа «Единая-Неделимая»