Тапас-бар (Продолжение "Прогулки". Ханжам и детям просьба не читать)
Я остаюсь в Гранаде на два дня…
Если на вас нападает тоска или еще что-нибудь «навроде англицкого сплина» - короче, мизохрюндия с приступами жалости к себе и нытьем про «что ж такое никому я не нужна» - вам прямая дорога в андалусский бар. Не в любой, а в Настоящий, где, помимо действительно вкусных закусок-тапас (а не «пластиковых» бутербродов с картошкой фри) непременно есть острый на язык и скорый на комплименты весельчак-официант. Такой, Настоящий Официант. Не студентик, подрабатывающий, чтобы было на что водить девушек в кино, пока не получен диплом адвоката, а профессионал, много лет с удовольствием стоящий за стойкой бара и даже не помышляющий париться из-за каких-то там общепринятых норм, приписывающих всем наперегонки бежать вверх по карьерной лестнице.
Эйфория от адреналиновой ночной прогулки, когда я сорвалась из Аликанте в Гранаду и в первом часу ночи свалилась ему как снег на голову, прошла к вечеру следующего дня. И на меня предсказуемо накатило желание шмыгать носом, сокрушаясь, что кроме родной мамы и двух кошек никто меня в целом свете не любит. (Не так уж и мало, если подумать: целых две кошки и хорошие отношения с мамой). Но, к счастью, днем друг его семьи - историк и, как водится у хороших гуманитариев, спец по всему вокруг - успел отвести меня именно в такой бар. («Деточка, что значит, ты все утро писала и не успела позавтракать? Какая может быть работа на пустой желудок! А баклажаны надо поливать медом - пробуй, пробуй! Это - квинтэссенция вкуса Аль-Андалус… Еще сок будешь? Или пиво? Пиво не пьешь? Ты ешь, ешь, на меня не смотри. Я-то, в отличие от тебя, уже завтракал.») И вечером, уже одна, я в этот бар вернулась.
- Твое вино, красавица. И баклажаны.
- А мед есть?
- Хочешь мед?
- Эээм, ну да…
- Прям сладкий-сладкий? Как я? - подмигивает мне низенький лысеющий официант лет за 40.
Я моргаю и разражаюсь хохотом. Мизохрюндия мизохрюндией, но чувство юмора я с собой ношу всегда - своя ноша не тянет.
- Приятного!
Есть в одиночестве, конечно, совсем не то, что за оживленным трепом, хоть о своем, о личном, хоть о том, как корректнее говорить: «мавры», «арабы» или «мусульмане». В этом смысле я, похоже, уже обиспанилась - к хорошему быстро привыкаешь. Так что я довольно быстро разделываюсь со своей копой и тапой и подхожу к барной стойке расплатиться.
- Сколько?
- Уже уходишь, красотка? Куда ж ты так торопишься, оставалась бы.
- Ну...
- Простите! Мы тут никак не можем найти место, которое вы рекомендовали... - раздается в этот момент из-за моей спины нетрезвый женский голос.
- Сейчас я выйду, и покажу!
- А что за место?
- М?
- Место, о котором спрашивает девушка.
- Да я им посоветовал ресторанчик тут недалеко. «Кастанеда». Советую, кстати, - там вкусное мясо. Была там? Это через одну улицу отсюда…
- Нет, не была. Но мимо проходила.
- Советуешь, значит?
- Слушай, красота неземная, ты что одна пойдешь? Сойти с ума - такая красотища и одна! Детка, такую красоту заметно издалека - украдут ведь! Завтра если зайдешь, приглашу тебя, - подмигивает он мне.
- Ловлю на слове, - я буквально сгибаюсь пополам от хохота и так, впополаме, и выхожу на улицу.
Уффф… Ничего не значащая история, никакого реального отношения не имеющая к тому, красивы вы или нет, но - полегчало. (К вопросу о: если вы мальчик и на вас накатило «меня никто не любит, жизнь не удалась», я ей-богу не знаю, что вам делать. Искать бар с официантками-женщинами?)).
Закрепляю эффект подъемом на Красный холм, тот, где Альгамбра. Город у подножия мерцает в вечерней темноте бессчетными светлячками окон и фонарей.
- Что ж ты со мной творишь-то, Гранада? - говорю я, накручивая на палец, как локон, гибкую плеть какого-то вьющегося растения. И добавляю: - Как бы все ни обернулось - спасибо!
+++
Следующий день - хэллоуин. На улицы уже с утра по одному выползают «вампиры» и «ведьмы» (одна, весьма колоритная ведьмочка ведет экскурсию у Кафедрального собора)). Выполнив короткую культурную программу, я забираюсь на Красный холм и шурую дальше, за кассы Альгамбры, туда, где по словам давешнего историка, находится кладбище, на котором похоронен Энрике Моренте и - дальше - какие-то еще мусульманские развалины.
Прогулка по кладбищу - вот уж странно - мне, пожалуй, даже нравится. Страннее некуда, потому что я терпеть не могу кладбища: сколько раз меня звали поглазеть на могилы знаменитостей на Новодевьчьем, столько раз мне там плохело. Прям натурально плохело: ноги подгибаются, голова кружится, мутит. А тут - ничего. Брожу, гуглю, где та самая могила - кладбище огроменное, не зная точно, где искать, ни в жисть не найдешь. Могила Моренте ничем принципиально не отличается от соседей по ряду, разве что на ней цветов больше: здоровенная простая белая плита, на которой полустершимся золотом написано «Гений» (не так лаконично, конечно: выше еще много чего про любимого папу и деда). Ловлю себя на мысли, что не отказалась бы чтоб и меня так «припечатали»… ну лет через 40-60. А лучше 100.)) И иду искать руины.
Руины затеряны в огромном парке, пыльные дороги и тропинки которого, петляющие меж сосен и олив, выводят меня к площадке обозрения «Стул Мавра». Говорят, последний эмир Гранады Боабдиль (еще до сдачи города Католическим королям, само собой) отсиживался на этом «стуле», когда в городе случилось восстание (кажись из-за высоких налогов). Чуть ниже по склону, под смотровой, из гладких каменных плит сложена скамья. Видимо, ну чтоб натурально стул был. Юмористы, блин! А чем я хуже Боабдиля? Я тоже тут посижу.
Сижу и думаю: «Гранада, все-таки… черт, знаешь, раз ничего не клеится, мне б сейчас просто уйти в отрыв. Ну это, «уколоться и забыться». Бурный, ничего не значащий роман нужен, чтобы полегчало. Можно вообще на одну ночь. Даже лучше на одну ночь. Я вообще-то такими делами не занимаюсь: девочка из интеллигентной московской семьи, чо. Библиотечными каталогами пользоваться умею, а вот «снимать мужиков» на ночь - нет. И не то, чтоб хочу учиться. Но иногда, плин, надо. Я тут, в конце концов, как живая женщина, блин, сижу, или как ненаглядное пособие к исследованию «О пользе и вреде 2-летнего целибата»? Ага, как со своим бывшим разбежалась, так и все - работа-работа-работа… Не то чтоб я специально, не то чтоб мне в тягость. Но ос-то-чер-те-ло! Пожалуйста, мне он правда нужен, тупо ничего не значащий бурный роман. Я не знаю, что там он себе думает, мой прекрасный гранадец, после своего четыре года как развалившегося брака. Может у него тоже целибат - сидит, как я, не то прячется от любого, кто может хотя бы теоретически подойти слишком близко и причинить боль, а может у него 10 любовниц «для здоровья» заведено. Это, в общем-то, не мое дело, а его. Мое дело о себе думать. Черт, черт, черт! Ну почему все не может быть просто? И с ним…»
Пока я спускаюсь с холма в город, начинается закат. Альгамбра внизу, белые домики еще ниже, сосны, красноватые скалы, я, пара велосипедистов, пыхтящих в гору, плетущийся мимо собачник с маленькой лохматой псиной, как мухи в янтаре, вязнем в густом, почти осязаемом медовом свете. А с другого края наползает пасмурная сине-серая тьма.
Ошеломленная, только успеваю щелкать фотоаппаратом. Но цветопередача не та - не дотягивает никоновская базовая оптика по чувствительности до человеческого глаза. «Красотища! Спасибо! Спасибо тебе».
Не подумайте плохого, я более чем в здравом уме. Пока. Но у меня реально чувство, что моя любовь к городу взаимна. Как там говорят любители эзотерики? «Место силы»? Я, хоть и весьма скептически настроена по части таких вещей, вынуждена признать, что свое место силы нашла. Оно тут, в Гранаде. Городе, как будто специально для меня построенном. У меня тут даже в гадкие моменты такое ощущение, что могу горы свернуть. Ну вот любую из окрестных - легко! Ток не хочу - пусть стоят.))
В рамке каменной арки проступают очертания любимой улочки Куэста де Гомерес. Уже зажглись фонари. Спускаюсь на Пласа-Нуэва, догуливаю и сворачиваю в проулок - в тот самый бар.
Народу - не протолкнуться. Места не то что у стойки, на улице у помойки нет.
- Красотка, ты вернулась! - приветствует меня давешний официант - Бокал красного, как вчера?
- Нет, сегодня тинто де берано («красное летнее» - вино + газировка + лимон, да испанцы бодяжат алкоголь газировкой. Нет, это не бурда, это вкууусно).
- Лето? У нас сегодня, значится, лето вернулось? Проходи! Вооон там место есть. Ан-нет, уже нет…
Чудом успеваю протиснуться к освободившемуся месту на другом конце барной стойки.
- Это ты там не мое красное поставил? Я тут!
- Точно? Тут или все-таки там? Или…?
- Тут я, тут буду. Там места нет.
- Приятного, красавица!
За весь день я съела только один гранат (гранаты в Гранаде - банально? Зато вкусно!), поэтому, чтоб вино, хоть и разбавленное, не ударило в голову, заказываю еще одну тапу - одна прилагается к выпивке бесплатно по умолчанию - так не везде, традиция бесплатной закуски сохранилась только в Гранаде и Леоне, ну и может еще в нескольких городах. Вроде в Альмерии, мне говорили… Стою, медленно жую. Бармен моет стаканы, официант снует туда сюда, подмигивая мне при случае и напевая что-то там про «Любовь всей моей (его то бишь) жизни.
- А вот я и снова тут! - раздается рядом звонкий голос со странным акцентом. Рядом, на месте ушедшей парочки, нарисовывается девушка-азиатка.
- Привет! Извини, - бросает она мне, задев, случайно локтем.
- Ничего, - улыбаюсь.
Судя по их трепу с барменом, она какое-то время жила в Гранаде, училась, потом уехала и вот…
Девушка берет белое, к нему приносят баклажаны.
- Ой, а это что?
- Это мед. Для баклажанов, - встреваю я между прочим.
- Аааа…
- Слушай, а ты откуда?
- И Южной Кореи.
- А я из России.
- Из России? Но ты тут давно живешь? Говоришь вроде без акцента…
- Да нет, я тут пару месяцев. Живу я в Москве.
- Мать моя! Я тут три года и…
- Тут - в Гранаде?
- Нет, уже нет. Я тут училась, а теперь работаю в Мадриде.
- Училась в университете?
- Нет, в школе «Кармен-де-лас-куэвас».
- Погоди, танцуешь фламенко?
- Да, есть такое - учусь.
- И я. Учусь.
- Да быть не может!
Слово за слово, и мы уже хохочем на весь бар, болтая, как старые друзья.
- Девочки, вы что давно знакомы? - интересуется наш прекрасный официант.
- Нет, - смеется моя собеседница, как многие азиаты в Европе представляющаяся паталогически не способным запомнить ее настоящее имя европейцам местным «псевдонимом». Итак, она звалась Лусия - настоящее имя я ни в жисть не воспроизведу. - Только что познакомились, но бывает же такое: первый раз видишь человека, а такое впечатление, что 1000 лет его знаешь. Элена, где ты пропадала столько времени?
- Без понятия! А ты?
И мы опять смеемся.
- Гранада объединяет, скажу я тебе.
- Точно! Какие у тебя планы?
- Ну… Я тут еще завтра днем, а потом - в Малагу, к подруге. Пока не знаю, во сколько. А ты?
- А у меня автобус в Мадрид в час ночи.
- Сегодня? Ой, как жалко!
- И мне. Не хочу уезжать.
- И я не хочу.
- Слушай, тебе нужно найти тут мужика!
- Да я уже… Только вот я в него влюбилась, а он-то - нет.
- Как это?!
- Сколько стоит твой билет до Мадрида, если не секрет?
- 18 евро.
- Вот дерьмо! Знаешь, сколько стоит билет от Малаги до Аликанте? 47. И столько же - от Аликанте до Барселоны. Пару дней назад я…
Рассказываю, как меня занесло в Гранаду.
- А ты? А он? Ну ты молодец! А он? Нуууу!... Так не должно быть!
- Но так бывает. Это жизнь, - улыбаюсь и развожу руками.
На прощание мы обмениваемся контактами, воюя с глючащим интернетом, который мешает найти друг друга в Фэйсбуке.
- Когда ты будешь в Мадриде…
- В этот раз не планирую, но буду!)) А ты, если вдруг будешь однажды в Москве.
- А ты - в Южной Корее, когда я туда вернусь…
- А лучше мы обе вернемся в Гранаду!
- Точно!
- Ладно, Люсия… Счастливо доехать до Мадрида!
- Спасибо, Элена! Береги себя, подруга!
- Спасибо! Стараюсь.
В отель я не иду, а почти лечу. Во-первых, у меня руки чешутся записать вот это все. Во-вторых, у меня гора работы. То есть, конечно, во-первых, у меня гора работы… Но тут дело такое: если хочешь писать, надо выписаться, да. А то покоя не даст - прожжет дыру изнутри. Сажусь в холле за пустой столик между двумя отельными компами, открываю планшет. Пфф… ну говорила я, не умею я закручивать бурные романы. Ну и хрен с ним. Я тут себе еще на книжных развалах сегодня книжку Альмудены нашей Грандес прикупила по цене чашки кофе. Там, судя по аннотации, не то что эротика, а аж с извращениями. Нету секса, так хоть почитаем на досуге, хе-хе.
- Тебе этот компьютер не нужен?
- Нет, у меня планшет, - оборачиваюсь.
- Хорошо, тогда, надеюсь, я за ним тебе не помешаю? - отвечает высокий темноглазый парень с путеводом по Венеции в руке и едва различимым чуднЫм акцентом.
Садится, открывает Фэйсбук и поворачивается ко мне: - Слушай, а ты бывала в Италии?
- Да но только в Венеции. И всего один день.
…
- Ты откуда?
- Русская.
- А я поляк. Правда, живу тут. Я в Марбелье родился. Мои родители… Бла-бла-бла.
Плевала я сейчас на его родителей и Марбелью. И он, честно говоря, сейчас тоже плевал.
Болтаем мы минут 30. Он кладет мне руку на плечо.
«Дура, уходи! - шипит голос разума. - Ну или хоть руку убрать попроси»
«Зачем, интересно? - интересуется другой внутренний голос, вечно подстрекающий меня на авантюры. - Кто сегодня бурную ночь заказывал? Распишитесь и получите!»
- Ты не сказала, как тебя зовут.
- Элена.
- Андрес.
- Очень приятно.
- Очень.
Мы оба наклоняемся вперед, якобы для типично испанского приветственного поцелуя в щеку. Точнее в обе щеки по очереди. И…
+++
- Тебе хорошо?
- Хорошо.
- А тебе?
- Очень.
- Бред какой-то. Русская и поляк в постели говорят по-испански.
- Ну… Чертова глобализация!
- Ха-ха. Точно! О чем ты думаешь?
- Да так…
- Думаешь-думаешь, я вижу. У тебя в России парень есть?
- Нет.
- Да есть.
- Да нету. А у тебя?
- Никого. И все-таки, ты?
- Ну, не буду врать: есть один парень. Тут. Я в него влюбилась. Вот только он в меня - нет. Так что и говорить-то не о чем. Но, блин… Это сумасшествие: приехать в город среди ночи к одному парню, а через день оказаться в постели с другим.
- Ну надо ж иногда сходить с ума-то.
- Ну а ты все-таки в кого-то влюблен?
- Ну есть одна девушка. Стюардессой работает.
- Да ну. И какие проблемы со стюардессой?))
- Никаких. - И он добавляет что-то еще, быстро и неразборчиво.
- Что?
- Ничего.
- Повтори.
- Не буду. Не бывает второго шанса в жизни.
- Ну я тебе щас покажу «не бывает второго шанса»!
- Я тебе вопрос задал. Ты чего не отвечаешь?
- А что ты спросил-то?
- Таак, еще раз: ….
- Что? Ты не забывай, пожалуйста, что мне, в отличие от тебя, испанский не родной. Я говорить-то говорю, но некоторых слов не знаю и иногда «зависаю».
- Ну, годик со мной повстречаешься - будет шикарный испанский.
«Годик??? Дорогая Гранада, мы перевыполнили план! Я не просила «годик», я просила ночь. Ну хорошо, давай пару недель. Три недели. Но год? Впрочем, ладно, Ленка, расслабься и получай удовольствие - мало ли что мужик в постели болтает.»
- Уже четыре утра. Мы спать-то будем? Мне бы лучше в свой номер перебраться.
- Я тебя провожу.
- Ты мне в который раз уже это говоришь? 400-й?
- Нет. 1001-й.
- Ну так пошли уже.
- Ага, сейчас. Только…
- Да ну?
- Ну да.
Провожаемся мы не меньше часа. Подъем на один этаж - это жуть как долго.
- Дай мне свой номер телефона.
- Сейчас. Черт, я его не помню - у меня в Москве другой. Щас посмотрю, какой. Ага!
- Погоди. Всего один поцелуй. Да…
«Господи, черт! Черт! - думаю я, стоя под душем. - Это ж надо было так… Совсем спятила, Кэрри Брэдшоу московского уезда. «И тут я подумала…», - да.((((
Дорогая Гранада, что же это такое? Я ведь просила у тебя сердце твоего голубоглазого сына. А ты мне - стесняюсь сказать, какую часть организма смуглого «испанистого» поляка. Хотя чего уж стесняться-то, после всего, что было. Да, знаю, такое у меня было желание - мое, мое желание. И не жалею ни капли. Спасибо! Вот только… Не сочти за жалобу или… Но я ЗНАЮ, я чувствую, что по-настоящему мне нужен не этот прекрасный парень - он правда прекрасный - а этот чертов упертый гранадец… Мое место здесь. Я тут дома. Дома. Нигде себя не чувствовала настолько уместной… Что будет, то будет. Посмотрим. Но я сюда вернусь - не знаю, как, но… Если можешь, не отпускай меня, пожалуйста. Не отпускай!»
Просыпаюсь я в 8.43. Выспавшейся. И с твердым намерением а) следовать выбранной логике «будь, что будет», б) убраться из отеля не пересекаясь с Андресом. Вторая часть плана проходит на ура, несмотря на то, что завтракаю я в отеле и никуда не тороплюсь. Дело за малым - не свихнуться, ожидая, что же будет дальше. Несет меня лиса через темные леса. Ой, несет. Или, скорее, волна - подхватила и несет. Как бы этой волной не захлебнуться! Но я точно знаю - с идиотическим упорством верю - Гранада мое место. Плохого тут сейчас со мной не случится.
Поднимаюсь в верх по Красному холму и слышу:
- Элена, красавица! Далеко идешь?
Оборачиваюсь. Его отец. Ну хоть не он сам и то хлеб! Или жаль...
- Доброе утро! Работаешь в воскресенье? - Простите уж, мне по-русски было бы комфортнее написать «вы», но мы тут без церемоний на ты.
- Есть такое дело. Всегда работаю. А ты…
- А я сегодня уезжаю в Малагу, пока не знаю еще, во сколько… И вот…
- Ну гуляй, дочка. И заходи к нам, как вернешься. - на прощание его отец целует мне руку. Взгляд добрый, понимающий с хитрецой - хоть один вменяемый человек в моем дурдоме. А я, наверное, дура, у которой все на лбу написано.
+++
Поднялась до памятника Вашингтону Ирвингу, сижу на каменной скамье, пишу. Вниз по склону журчит вода из фонтанов Альгамбры (или откуда она там течет?) унося сухие как пергаментная бумага каштановые листья. Сверху нет-нет, да свалится со стуком сам каштан. Хорошо хоть не на голову. Или плохо. Помнится, удав Каа дикобраз Сахи говорил Маугли, что если ему на голову упадет кокос, голова может треснуть, и в эту-то трещину попадет хоть немного здравого смысла. Ну или что-то типа того. Здравый смысл? Ну что ты молчишь??!
Звонит телефон.
- Привет! Давно проснулась? Я уже подъезжаю к Марбелье. Мы же встретимся?
- Да.