Pálení čarodějnic 30.04. Karlovy Vary
Каждый год в последний день апреля во всех городах и деревнях Чехии проходит древний обряд - Pálení čarodějnic («Сожжение колдуний»). Однако в старину вместо безымянной ведьмы на костер поднималась сама богиня зимы и смерти - Морана (Морена).
Последовательность действий обряда всегда одна и та же.
Сначала на площади, на поляне, опушке или - и такое бывает - на чьем-нибудь огороде возводят májku («майку», майское дерево) - на вершину очищенного от коры и веток ствола сосны или ели крепят молодую елочку, подпоясанную венком с ниспадающими лентами, либо просто оставляют собственную верхушку дерева, под которой и размещается венок. Майское дерево - символ плодородия, которое таким образом приглашают к себе из леса. Интересно, что в некоторых областях Чехии майское дерево ставят на летний Солнцеворот. Здесь не может не возникнуть ассоциация с русскими традициями весенне-летнего цикла, которые так же связаны с деревом (Семик) и зазыванием плодородия (Закликания и Встреча Ярилы). Интересно, что отечественные традиции так же отличаются в различных регионах, например, на русском севере было так же принято разжигать на холмах костры в ночь на 1 мая.
Неподалеку от майки устанавливают столб, вокруг которого формируется будущий костер. Визуально (во всяком случае, в нашем городе) он ничем не отличается от тех костров на которых в Средние Века горели настоящие жертвы инквизиции. Кстати, любопытно, что в этот день, как правило, всегда идет дождь. Как говорят, «колдунья погоду портит, гореть не хочет». На столбе укрепляется разных степеней правдоподобности чучело «виновницы торжества». У нас она до ужаса напоминала живого человека.
Вот, собственно, и весь нехитрый антураж. После некоторого количества обрядовых песен и танцев вокруг майки, на закате факельщики зажигают костер...
В этом году мы не успели к самому началу праздника, проходящему, по традиции, над городом, на горной поляне Sokolský vrch, и едва успели на его самую главную часть...
Участники стояли настолько плотно, что нам с трудом удалось пробиться в первые ряды даже с наветренной стороны...
Когда огонь разгорелся, дети, переодетые в маскарадные костюмы, принялись декламировать какой-то обрядовый стишок (к сожалению, я не запомнил слова), и все происходящее стало напоминать финальные сцены из фильма «Плетеный человек» (классический, с ныне покойным Кристофером Ли, а не нынешняя поделка с кошмаром всея кинематографа во главе)...
В задних рядах публика кучковалась у пылающих колод, поджаривала на них сосиски и прислушивалась к звукам музыки, доносящимся со сцены неподалеку...
На нижнем витке серпантина кто-то в знак солидарности зажег дымовую шашку. В далеке показались дымы от других костров: Богатице и другие бывшие деревни, недавно вошедшие в состав города, традиционно празднуют наособицу.
Кто-то запустил китайский фонарик желаний, но тот не долго продержался в воздухе: внезапно, ярко вспыхнув, несбыточное желание рухнуло куда-то за цветущие вишни и черемухи на краю поляны...
А над костром, словно в насмешку над незадачливым восточным летуном, во всю мощь горела полная Луна...
Когда почерневшее чучело рухнуло наконец в огонь, основная масса народа начала подтягиваться к сцене и палаткам с пивом. В прошлом году здесь выступал Иван Младек, автор знаменитого «Йожина с Бажин». В этот раз играл местный коллектив...
Лишь несколько мужчин останутся на самом верху, у майского дерева: по традиции, они будут сторожить его до утра, чтобы не украли жители соседних населенных пунктов, ибо это считается позором, и плодородие перейдет к соседям...
Возле сцены в пляс пустились маленькие ведьмочки...
Детки постарше начали обрядовое катание с горки. Для этого достаточно упасть на бок и - катиться вниз. Смысл - в обретении плодородия для девочек и необузданной мужской силы - для мальчиков. Кстати, этот обряд напомнил мне «катание попа», популярное в прошлом на Руси. Правда, священника катали по земле для того, чтобы его волшебная сила передалась полю...
Мы спускались в город по освещенным фонарями улицам, и над нашими головами гонялись за первыми майскими жуками бесшумные тени летучих мышей. А дома на божнице перед ликами Свентовита уже томилась, поджидая нас, моленная курочка, обреченная быть по-семейному разделенной между богами и людьми...
