Конфедеративное Бородино, или бородинская ACW
Фото by Геннадий Рязанцев
"Редкая сволочь перейдет вброд Колочь" (С) Юмор реконструкторов
"Вы кто такие?" (С) Неизвестный, отрекомендовавшийся охранником, четыре часа утра по московскому времени
"Ячмень, ячмень да гниль-вода, индейская еда..." (С) М. Твен. Приключения Тома Сойера
Четырнадцать лет я следую нехитрому принципу "если в жизни происходит какая-то хрень, выбирайся на реконструкцию", и это, пожалуй, один из немногих тезисов, который в практическом применении никогда не давал сбоев. Поэтому, когда меня позвали на мероприятие по Северу-Югу, но неожиданно - на Бородино, я довольно таки лихо раскидал все дела и тронулся в путь.
Началось все с того, что мы стояли с мистером Эндрю Болтом подле станции метро "Петровско-Разумовская", курили трубки и считали шмыгающих туда-сюда крыс. На седьмой по счету появились остальные участники регаты, и мы тронулись в путь.
Как же это здорово - испытать практически забытое, но невероятно кайфовое ощущение, когда едешь в ночь навстречу чему-то хорошему, вместе со старыми друзьями и новыми, прежде незнакомыми людьми, которые, однако, как-то сразу вызывают неизъяснимую симпатию.
Приехав на место в пятом часу утра, встали в поле, переоделись в дурацкое, и в ходе вкушения вина и неспешной приятной беседы вызвали из чащи хозяина лесного нашу компанию временно украсил непонятный гражданин в камуфляже без опознавательных знаков (см. вторую цитату), сходу попытавшийся царящую идиллию разрушить - но был отбит, посрамлен и отторгнут в лес зализывать раны. Утром местные охранники, к слову, после нашего рассказа сделали круглые глаза и заявили, что сроду никто у них в камуфляже не ходил, а наоборот, ходят они в красивой синей форме. Так что кто это был - аборигенам и науке неизвестно.
Проснувшись, заехали на территорию базы, где непривычные к иной форме, кроме периода наполеоновских войн, охранники незатейливо поинтересовались у нашего бородатого коллектива, не на христианский ли съезд мы приехали (как потом выяснилось, проводился там и такой по соседству). Не желая огорчать добрых людей, назвались делегатами от мормонов - пусть люди порадуются, нам разве жалко.
К слову, как выяснилось, я умудрился ввести в клубе своеобразную моду на лапсердки фрак-коаты - если прежде, кроме господ офицеров, в мундире такого покроя бегал один лишь я, то теперь их у нас целых три штуки на клуб - причем попытку четвертого жаждущего заказать из-за бугра такой же, сержант безжалостно зарубил - "кто не успел, тот опоздал" "нефиг вам, во втором Ричмонде походите". Учитывая, что владельцы фраков обычно бородаты и снабжены черной шляпой (неспроста я, значит, хотел кепи заменить, как сердце чуяло), охранников понять, наверное, даже и можно.
Ожидая, пока подтянутся наши коллеги и оппоненты, со скуки стали исследовать прилегающую территорию, где и обнаружили мертвого дрозда, которого сперва решено было сготовить, но подробный осмотр показал, что нас уже опередили прыткие насекомые, после чего Луи прицепил его к патронной сумке, и наша любимая 24-ка получила полковой талисман, не уступающий Старому Эйбу. В первой же стычке, однако, Хиггинса-младшего (дрозда) сразила вражеская пуля и Хиггинс-старший (сержант) приказал нам похоронить героическую птицу, что и было сделано с подобающей тщательностью.
Перед вторым боем немного пофорсировали реку (в жару - самый кайф), пообщались с празднокатающимися кавалеристами и, отстрелявшись и сходивши в штыковую (удостоился чести сойтись с господином Каращуком), отправились на сиесту.
Мое восхищение коллегам, заморочившимся на более-менее продуманный и адекватный времени и месту паек. Галеты, свиные ребрышки (бекон по жаре однозначно поплыл бы и из сухарок его пришлось бы вытапливать, да и косточки погрызть завсегда приятно), кукурузные початки (запеченный в ночи на костре), арахис, бурбон и консервированные персики - настоящий Лукуллов пир.
Неутомимый Луи наловил где-то улиток, и нас уже обуревала гастрономическая похоть, когда наши планы рухнули - добытчик заявил, что берет их в плен, везет к себе домой, откармливает, по возможности разводит, а потом уже готовит нам моллюсков по всей форме. С этого момента военнопленные жили в одном из полковых кофейников.
Собравшись с новыми силами, сходили в завершающий рейд и, героически погибнув в отменно поставленной янки засаде, отправились искать место под стойбище. Тут сказалась разница менталитетов - если "синие" предпочли устроится на открытом и продуваемом месте, то мы нашли изумительную чащу - безупречную с точки зрения маскировки, но весьма богатую комарами и прочим гнусом. Поняв, что выспаться у меня все равно не выйдет, напросился в первое дежурство и занял позицию на холме, где любовался на звезды, вздрагивал от переодически шебуршащихся в кустах полевок и высматривал крадущихся ворогов.
Через пару часов состоялась ночная вылазка, в ходе которой мы с Луи водрузили на холме и подожгли крест - затею эту, ЕМНИП, мы хотели исполнить еще тогда, когда я только-только пришел в клуб и отправился на первый выезд, сиречь в 2007 году. На древесине мы откровенно пожадничали, но сам вектор, пожалуй, следует признать весьма и весьма годным. Сопровождалось все это парой залпов, после которых мы потушили крест и отправились на боковую, ознаменовав наши достижения бутылкой скотча (учитывая ночное похолодание, куда как уместной).
А поутру они проснулись Позавтракав и попив, как добрые люди, кофию, собрали лагерь и в полной выкладке потопали через поле к стойбищу северян, где отстреляли все, что осталось, взяли вражеский лагерь штурмом и, вознаградив себя вторым завтраком, пошагали на фотосессию на фоне деревянных бараков. После этого долго боролся с искушением зависнуть денька на три остаться до вечера на посиделки, но верность слову и московские дела оказались сильнее.