«Броненосец «Потемкин», Эйзенштейн, 1925
Эйзенштейн облек в язык кинематографа бурлящую вокруг него реальность. Не отвлеченные художественные сюжеты, а саму реальность. И не в форме по-настоящему немых хроник, а наделив реальность способностью говорить со зрителем.
В который раз просмотрел этот фильм. Хотя, целиком и за один просмотр… Не то, чтобы в первый раз… А уж тем более в ряду всего цикла фильмов «Диктатура», через несколько дней после «Стачки».
В «Стачке» очень заметны следы исканий художником средств и языка выражения своей мысли. Порой это просто такие эксперименты, которые можно назвать «отчаянной и веселой смелостью». Кажется, художник спрашивает себя, или своих товарищей, работающих с ним над картиной: «А что если мы так попробуем?». И отвечает: «А чего бы не попробовать? И попробуем!». И пробуют - «вот как мы можем!».
В «Броненосце» все в этом плане спокойней. Нет пестроты часто меняющихся ракурсов. Нет экспериментов с метафорами. Есть цельность и подчиненность найденному в «Стачке» языку - хроника событий. Заметно, как Эйзенштейн осваивает форматы постановки кадры с большим количеством движения. В том, как он регулирует накал развития сюжета. В этом фильме мне совершенно не мешало отсутствие звука. Но при этом не было тех проявлений мимических средств разговора со зрителем, которые говоря о «Стачке» я назвал «кривлянием».
Мне трудно судить, в чем именно Эйзенштейн был новатором или революционером в кинематографе, пока я не сравнил его работы с картинами современников. Без относительно этого я могу сказать, что Эйзенштейн облек в язык кинематографа бурлящую вокруг него реальность. Не отвлеченные художественные сюжеты, а саму реальность. И не в форме по-настоящему немых хроник, а наделив реальность способностью говорить со зрителем. За счет чего и как он это сделал? - это вопрос к теоретическим основам кино, как искусства.
Тут мне рекомендовали прочитать ряд книг на эту тему. Я уже начал их листать, скоро буду осваивать.
А пока, по привычной схеме, данные о фильме из других источников:
«Бронено́сец „Потёмкин“» - немой исторический художественный фильм, снятый режиссёром Сергеем Эйзенштейном на киностудии «Мосфильм» в 1925 году. Неоднократно в разные годы признавался лучшим или одним из лучших фильмов всех времён и народов по итогам опросов критиков, кинорежиссёров и публики.
Кинолента была снята в Одессе, которая тогда являлась одним из центров кинопроизводства, и где удалось найти подходящий для съемок корабль.
Первый показ фильма произошел 21 декабря 1925 года на торжественном заседании, посвященном юбилею революции 1905 года в Большом театре.
Премьера состоялась в Москве 18 января 1926 года в 1-м Госкинотеатре (ныне - к/т «Художественный»).
Немой фильм был озвучен в 1930 году (при жизни режиссёра С. М. Эйзенштейна), восстановлен в 1950 году (композитор Николай Крюков) и переиздан в 1976 году (композитор Дмитрий Шостакович) на киностудии «Мосфильм» при участии Госфильмофонда СССР и музея С. М. Эйзенштейна под художественным руководством Сергея Юткевича.
· Признан «одним из лучших» - в 1954 году. Признан первым в числе 12 лучших фильмов всех времён и народов по результатам международного опроса критиков в Брюсселе в 1958 году (110 голосов из 117). Первый среди ста лучших фильмов по опросу киноведов мира (1978).
· Завоевал приз на Всемирной выставке в Париже (1926).
· В рейтинге десяти самых значительных фильмов мирового кино, который публикуется британским журналом Sight & Sound каждые десять лет, начиная с 1952 года, и основывается на мнении более чем ста киноведов и (с 1992 года) режиссёров из разных стран мира, «Броненосец „Потёмкин“» присутствовал шесть раз, занимая места с третьего по седьмое. В 2012 занял 11 место, не попав в список. Больше него попадала в этот список только одна картина - «Правила игры» Жана Ренуара. А столько же - Гражданин Кейн.
· Занял третье место в списке журнала Empire «100 лучших фильмов мирового кинематографа», составленном в 2010 году[18].
· Фильм получил высокую оценку министра пропаганды Третьего рейха.
Сам фильм:
Click to view