КРАСНОЕ ВИНО АТЛАНТИДЫ. Часть Вторая.
- Влад! - заорал экипаж, но было поздно.
Грохот бьющейся посуды, сдавленный крик Влада, скрежет разрушаемого Владом салона, весёлый перезвон летящих ножей и вилок - всё это слилось в один сложный звук. Семь любопытных голов одновременно сунулись во входной люк.
- Мама! - сказали Два Человека.
- Хуже, чем мама, - мрачно заметил капитан.
Шкафчики были раскрыты. Стекло разлетелось по всему салону. Влад сидел на полу у снесенного им в падении дивана и ошарашенно отковыривал с головы осколки стаканов и тарелок.
- Я это... - растерянным голосом произнёс Влад, - я м-молочка хотел... А оно, видишь, как...
Когда он вышел в кокпит, голова у него была покрыта осколками, как стеклянный шар на сельской дискотеке. При любом движении Влад распускал во все стороны лучи и радуги. На него хотелось помолиться и попросить счастья для себя лично, а ещё - мира во всём мире. Но Влад при этом так виновато хлопал глазами, что капитан быстро пришёл в себя.
- Убрать осколки, лечь в дрейф и всем купаться! - приказал Андрюха. - Влад лезет в океан первым.
Влад по-собачьи тряхнул головой. Осколки полетели в разные стороны. Толик, который в этот момент пил чай, внимательно посмотрел к себе в чашку и доложил:
- Ко мне сразу две штуки упали.
- Прямо сейчас полезем? - спросил Влад.
- Прямо сейчас, - ответил капитан. - Чего тянуть...
- А-а... - кивнул Влад, - ну, ладно тогда...
- Влад!!! - заорал экипаж, но опять было поздно.
- Человек за бортом! Опаньки! - удивлённо сказал старший Серёга, не веря своим глазам.
- Это Влад за бортом, - поправил его Андрюха. - Чё ждёшь? Ручку на задний ход!
- Знаете, что, - задумчиво сказал мелкий Серёга, - смотаю-ка я обе лески. У меня крючки дорогие, Влад их точно соберёт, а вытащим мы его или нет - ещё неизвестно. Он может и в отрыв уйти...
...Я купался в Бермудском треугольнике. За год до этого, после того, как в 150 милях от Сокотры мы отогнали сомалийских пиратов, все, за исключением вахтенных, тоже прыгнули в Океан.
На полпути от Кабо Верде к Барбадосу мы опять купались. Там мне это дело и разонравилось. В центре океана акулам особо жрать нечего. А с лодок постоянно выбрасываются остатки еды, привлекающие всю эту скотину. Помнится, я последним тогда вылезал на нашу «Баварию».
- Ну, что? - спросил кто-то. - Может, еще по разу занырнём?
Мы сидели лицом друг ко другу, поэтому сначала они не увидели высокого острого плавника, который медленно прошёл вдоль лодки за их спинами. А я увидел и, как честный человек, сразу предложил:
- Знаете, мужики, вы, пожалуй, купайтесь, а я вас тут лучше подожду. Должен же хоть кто-то здесь оставаться.
Но они меня к тому времени уже хорошо знали, поэтому дружно обернулись, посмотрели на плавник и сообщили:
- Не, мы, наверное, тоже не будем.
С тех пор в Океане я стараюсь далеко от борта не отплывать. Да ну! Неохота потом до конца жизни терзаться мыслью: «Почему ж она меня-то выбрала? Можно подумать, там никого вкусней не было!»
***
...Мадейра нарисовалась на горизонте ещё утром и целый день мы к ней приближались. Когда до Фуншала осталось около мили, я взял камеру и вылез наверх.
- Верёвочка какая у нас синенькая, - раздался сзади голос Влада.
- Это гика-шкот, - объяснил старший Серёга. - Выбери его, кстати, до конца. Справишься?
- Справлюсь, - кротко ответил Влад.
В принципе, весь этот диалог должен был меня насторожить. Но почему-то не не насторожил. Я как стоял, так и продолжал стоять, снимая выходящий из Фуншала немецкий круизный лайнер. Поэтому не услышал, как весь экипаж заорал «Влад!» и как сразу стало поздно. По голове мне с размаху прилетел гик. Каким-то образом удержавшись на ногах, я услышал уже остатки диалога:
- На себя надо ж было, на себя, а не стопор отпускать! - причитал Серёга.
- Вот так вот? - спросил Влад.
И мне второй раз прилетело бревном по голове. В глазах засквозили золотистые пчёлки и заползали блиллиантовые жужелицы. В правом ухе заиграл ангельский блюз. «А вот интересно, - появилась неожиданная мысль, - не заговорю ли я вдруг сейчас по-португальски? Должно ж оно было как-то на мозг повлиять!»
- А! Понял! - снова раздался голос Влада. - Сейчас сделаю!
Я решил больше не испытывать судьбу и не стал ждать первых проявлений португальского, а вместо этого быстро присел. Надо мною тут же свистнул перелетающий гик, а я сам, держась за голову, спрыгнул в кокпит.
- Не тошнит? - с профессиональным интересом спросили Два Человека. - При сотрясении - должно. Лимон дать?
- Слышь, а оказывается, на себя надо синюю верёвочку тянуть! - радостно встретил меня Влад. - На себя! Хочешь, покажу?..
- То красная пимпочка у него, то синяя верёвочка, - пробормотал Толик, пробираясь вдоль борта с биноклем и опасливо поглядывая на гика-шкот.
...На закате Vino Tinto вошла в марину города Фуншал и Андрей поставил её лагом к Beneteau украинцев, пришедших, как оказалось, ещё утром.
- Хорошие у вас удочки, - заметили украинцы. - У нас таких нету. Много рыбы поймали?
- Да это... - неопределённо махнул рукой мелкий Серёга, - да, в общем... Короче, нет в этом Океане ни хрена...
- Держите! - сыны Майдана подали нам на борт блюдо с тонко нарезанным тунцом.
Это был серьёзный жест. Мы все с осуждением посмотрели на мелкого и на его дорогущие удочки.
- Ничего! - весело сказал Серёга, пробуя вражеского тунца. - Настоящий позор, это когда приедешь на платный пруд и даже там ни хрена там не выловишь. Вот это я понимаю!
Хохлы переглянулись и молча подали нам второе блюдо - с крупно наструганным салом. Видимо, они решили, что наш экипаж даже на платный свинарник отправлять бессмысленно.
- Спасибо, - проглотив имперскую обиду, сдержанно сказали мы, ставя обе тарелки себе на стол и глядя на то, как соседи скрываются в глубине своей лодки.
- А знаете, с их стороны это по-своему правильно, - заметил Толик, проводив украинцев взглядом, - в том смысле, что Севастополь теперь у нас.
- Ты это к чему? - не понял Андрей.
- Не обращай внимания, - ответил Толик, - я это философски. В смысле, что ни к чему. Философия - вообще вещь бессмысленная.
Два Человека вышли на причал и на всякий случай несколько раз топнули ногами по бетону.
- Держится! - крикнули они нам. - Не качается, не прогибается, нормально всё! Не бойтесь, выходите тоже.
- Моряки! - досадливо крякнул Андрюха.
Раскачивая украинскую лодку, как и положено в наши дни настоящим россиянам, мы вылезли через неё на берег.
А Два Человека неожиданно разошлись в стороны и прямо на наших глазах превратились в Игорёху и Илюху.
- Чего только не бывает! - прокомментировал событие старший Серёга.
***
...Илюха с Игорёхой вернулись ближе к ночи, когда я, капитан и Толик выпивали в кокпите. Андрюха разливал виски по трём последним стаканам, сохранившимся после Владова побоища. Толик делал бутерброды. Хлеба не было, поэтому он просто клал куски тунца на куски сала и раздавал нам.
Я ничего не делал. Я сказал, что буду председателем комитета по распределению гуманитарной помощи и следил за тем, чтобы Толик честно лепил из тунца и сала свои куличики.
Пацаны сказали, что они где-то тут за углом замутили бизнес с одним молдавским Васей и что завтра мы все едем на экскурсию по острову. Бизнес начался с того, что молдавский Вася попросил за экскурсию 400 евро.
- А это ты как считаешь? - поинтересовался у Васи Илюха.
Вася сказал, что молдавский счёт - он очень простой. Берёшь 50 евро с человека, умножаешь на 8 человек, получаешь 400 евро.
- А если мы вдвоём поедем? - спросил Игорёха.
Вася перемножил что-то на бумажке и сказал, что тогда молдавский счёт показывает сто евро, потому что если 2 умножить на 50, то по-молдавски это получается 100. Потом он подумал и зачем-то сообщил, что по-румынски будет столько же.
- По-молдавски слишком просто, - сказал Илюха. - А у нас уравнение сложное получается, тут интегралы вводить надо.
- Это как? - заинтересовался Вася.
- Смотри, - начал рисовать на салфетке Илюха. - Нас восемь. Так?
- Так, - кивнул Вася.
- Машина одна, правильно?
- Правильно, - сказал Вася.
- И ты один...
- И я один, - согласился Вася.
- Ну и вот, - сказал Илюха, - вводим интеграл, умножаем восемь на пятьдесят - получается двести евро.
Вася подумал и на всякий случай спросил, нельзя ли ввести такой интеграл, чтоб вышло хотя бы 250.
- Нельзя, - сказал Илюха, - если все вводные такие, как ты же сам и сказал, то получается двести. Могу через квадратные корни объяснить, но там может и меньше выйти. Хочешь?
- Не хочу! - быстро сказал Вася и согласился на двести.
Ещё немного подумав, он доверительно сообщил хлопцам, что это уже не первый раз у него прямо беда какая-то выходит с простым молдавским счётом.
- Ну, если хочешь, считай, что двести это то же самое, что по-румынски четыреста! - великодушно предложил Илюха.
Они распрощались до утра. Вася унёс куда-то в темноту свою задуренную интегралами голову, Игорёха похлопал в ладоши, а Илюха заметил, что фундаментальное математическое образование ещё никому не мешало, хотя настолько несложное уравнение лично он решал в первый раз.
...С утра за нами приехал микроавтобус. Старший Серёга, увидев, что Влад сел у двери, тихо сказал Васе, чтоб тот попросил водителя заблокировать эту дверь.
- Зачем? - не понял Вася.
- Ну так... - туманно ответил Серёга и продолжал с тревогой смотреть на Влада, пока не дождался щелчка.
Автобус тронулся, Влад тут же начал машинально ковырять ручку двери, а Вася стал рассказывать нам про остров.
***
Честно говоря, Мадейра, наверное, один из самых красивых островов, на которых я был, если не самый красивый. Семнадцать климатических зон, какие-то невообразимые горные пейзажи с резкими переходами света и теней, скалы и вулканические бассейны - и всё это в Океане, температура которого колеблется круглый год в крайне незаметном промежутке между 19 и 22 градусами.
И горная вода, которая течет из кранов в каждом доме. И отсутствие всякой гадости вроде тарантулов, клещей и других малополезных тварей. Есть у них в архипелаге два островка, на которых не живут люди, а живут именно тарантулы, клещи, скорпионы и змеи. А люди живут на двух других островах. Ей-богу, это, пожалуй, самый правильный вариант биологического разделения видов, какой я только встречал!
Мне очень нравятся Азоры, но они не такие разнообразные, как Мадейра. Святая Елена тоже очень красива, но туда ж ни на чем, кроме как на лодке, не доберёшься. А на Мадейре вопрос решили просто: натыкали в берег палок, настелили взлётку и вот тебе аэродром. Всего полтора часа лёту до Лисса.
...Признаться, молдавский Вася рассказал нам об острове довольно много, но рассказывал он весьма своеобразно. Для начала он сообщил, что владеет португальским в совершенстве. Это мы проглотили. Тем более, я даже с двух ударов гиком по голове на этом шипучем газированном языке так и не заговорил.
Потом Вася добавил, что он и молдавским владеет в совершенстве, только про интегралы не знал. Это мы тоже пропустили. Как его проверишь? Я-то по-молдавски вообще ничего не помню, кроме «цигаретэ дэ калитате супериоару ку фильтру», да и то лишь потому, что в своё время читал это на пачках кишинёвского «Космоса».
Увидев, что мы никак не реагируем, Вася запустил версию о том, что он и русским владеет в совершенстве, до кучи добавив, что молдавский и румынский - одно и то же.
Своими сведениями о лингвистике Вася окончательно запутал капитана. Оно и понятно: подводники довольно редко берут в плен языков. И, как правило, к тому моменту, как все протрезвеют, выясняется, что взяли в плен своего же мичмана. Мне кажется, это происходит ещё и потому, что настоящий мичман - он даже по-русски с трудом изъясняется.
Отсюда и вечная путаница с пленными. На мой взгляд, изо всех родов войск языковая подготовка хуже всего поставлена именно у подводников. Я даже полагаю, что Вася был единственным пленным, которого Андрюха с Толиком за всю свою богатую подводную практику выловили в 12-мильной зоне.
Поэтому, перебрав в голове перечисленные Васей языки, Андрюха плюнул и сказал:
- Да говори, на каком хочешь, мы всё равно никакие не понимаем. Толик, скажи ему!
- Про решётки? - воодушевился отвлёкшийся было на какого-то негра Толик.
- Про языки.
- Про решетки - запросто. Про языки не могу, - подтвердил Толик.
И Вася начал говорить. Автобус как раз добрался до Cabo Girão. Слово «Кабу» (Саbo), вообще-то, значит «мыс». Ну, или, в крайнем случае «утёс». То же самое, что «Cape» по-английски. Вася назвал это словом «высотка».
- Это высотка по-ихнему, - сказал он. - Как... ну я не знаю, как большой дом, что ли...
«Небоскрёб, значит, - перевёл я сам для себя слова совершенного человека. - Получается, Cabo Verde - это Зелёная Многоэтажка, а Cape Horn - вообще Высокая Дудка».
Потом Вася рассказал нам про кошенильного червя и про краску, которую из кошенили добывают.
- Видите, кактус растёт? - показал он. - Причем, видите, он как бы весь перхотью побрался? Пиндык кактусу! Но именно это и хорошо. Потому, что теперь на нём поселились... ну, как бы это сказать... ну, я не знаю... ну, как бы гниды такие маленькие. Как у вас, в общем.
После такой рекламы Head&Shoulders встрепенулись все, кроме Влада, который всерьёз занялся заблокированной дверью.
- Что значит «гниды, как у вас»? - спросил наконец Толик.
- Ну, как у людей, - попытался объяснить Вася. - Маленькие-маленькие. Вот такие.
Он показал пальцами, какие маленькие у нас должны быть гниды, после чего почесался. Я на автомате тоже почесался, а за мной почесался и мелкий Серёга. Андрюха выдрал из-под меня полу своей куртки и отодвинулся к Толику. Вася попытался перескочить на другую тему, но ему не дали.
- Ты давай это... про гнид договаривай, - сказали ему.
- Это очень хорошие гниды, - сказал Вася, - вкусные...
- По-моему, сейчас мне лимон понадобится, - тихо сказал я. - Гниды, у него, блин, вкусные...
- Их в колбасу добавляют, - продолжил Вася, - в Кока-Колу, вообще - много куда. Практически, всюду. Они цвет дают. Так что, если видите хорошую еду - значит, точно с гнидами. Натуральный продукт. Очень полезные. А берутся, казалось бы, из простой перхоти на кактусах. Водятся только тут.
- Эндемики, - неожиданно произнёс Влад, на время бросив ковыряться с дверью.
- А? - не понял Вася.
- Неважно, - сказал Илья, - это как интегралы. В Молдавии нету.
...Вечером, в ресторане, все минут десять внимательно разглядывали еду, вилками переворачивая её туда-сюда. Андрюха даже очки надел.
- Ни у кого нету? - спросил Андрюха.
- Дак он же предупредил: они ж маленькие, хрен заметишь... Но, вроде, нету.
- Ну, будем здоровы! - поднял стакан капитан. - Может, не завезли их сегодня...
За ужином Игорь с Илюхой неожиданно опять объединились и сказали, что, несмотря на всё, что рассказал про вкусных эндемиков Вася, они остаются на острове.
- Поездим-посмотрим тут. А потом самолётом улетим. Сейчас, слава богу, самолёты вообще везде летают. Какой только дурак эти паруса и лимоны придумал!
- Ладно, - сказал Андрюха, - давайте выпьем. Я красное вино буду. Раз у нас лодка Vino Tinto, то и буду пить vino tinto. Кто ещё летит на самолёте?
Нам принесли вино, пиво, и минералку, на которой было написано Atlântida.
«А ведь, и в самом деле, если верить Геродоту и вообще всему тогдашнему медиа-сообществу (Платону, Диодору, Страбону...), то мы идём над погибшей Атлантидой, а сейчас сидим на сохранившемся после неё островке», - подумал я.
- Так я спрашиваю, кто ещё остаётся? - повторил капитан.
Мелкий Серёга молчал и подбрасывал монетку: «орёл» - иду на лодке, «решка» - остаюсь и жду самолёта. Три раза выпала лодка.
- А ну-ка, дайте мне другую монетку! - попросил он. - Моя одинаково падает.
Толик протянул ему евро. Выпал самолёт.
- А теперь ты свою дай, - сказал он Владу.
Владова монета падала то так, то эдак: Влад сам ещё не знал, отставаться ему или нет.
- Тут два евро надо, - заявил мелкий. - У двух гравитационные характеристики другие. Есть два евро у кого-нибудь?
Со всех сторон перед ним насыпали двушек. На этот раз, сколько Серёга не кидал монетки, всё говорило за то, чтобы ему остаться и ждать самолёта.
Но тут мелкий задумался. Получается, если он, пальца о палец не ударив, за десять минут набрал 20 евро, то что ему, собственно, мешает играть в ту же игру и в Океане?!
Серёга радостно выдохнул, сгрёб мелочь в карман и решительно объявил: «Иду на лодке! Даже кидать ничего не буду, и так всё ясно!»
...to be continued...