Мохровый вынос мозга.
Погода установилась холодная этой зимой.
Бабулечка, которой исполнилось девяносто три, ахнула взглянув на уличный термометр, боже мой! Двадцать пять со знаком минус, берет трубку телефона и звонит дочери:
- Сонечка, ты на улочку то пойдешь, одевайся теплее и подштанники не забудь пододеть...
- Мама, мне уже семьдесят лет, уж как-нибудь сама разберусь что мне надевать и нажала на отбой.
А правда ведь, холодно на улице, позвоню-ка дочери:
- Машенька, ты дома ещё?
Дима, зятек, на работу то пойдёт, так ты проверь, пусть теплые носочки одевает.
- Мама, мужику сорок восемь лет, неужели ещё за ним смотреть надо?
- Ты то ладно, неслухом была, так всю жизнь ею и остаёшься, не спорь с матерью, проследи...
Пока Маша стояла с открытым ртом в прихожей вспомнила про Наташу, дочь свою и внучку, которую водили уже в детский садик:
- Наташенька, солнышко, как там Викулечка наша, внученька ненаглядная? Хорошо, говоришь? Холодно сегодня, одевайтесь теплее, сама шапочку надень, которую я тебе связала и внученьку хорошенько укутай.
- Мама, твои колхозные шапки уже никто не носит, так что, пожалуйста не вяжись к нам что нам надеть и как носить, разберемся без тебя, слава Богу мне уже двадцать шесть и ребенок у меня уже взрослый,- в сердцах резюмировала доча и отключилась.
Во истину говорят, что для матери дочь и с седыми волосами остаётся дочерью...
Бабулечка, которой исполнилось девяносто три, ахнула взглянув на уличный термометр, боже мой! Двадцать пять со знаком минус, берет трубку телефона и звонит дочери:
- Сонечка, ты на улочку то пойдешь, одевайся теплее и подштанники не забудь пододеть...
- Мама, мне уже семьдесят лет, уж как-нибудь сама разберусь что мне надевать и нажала на отбой.
А правда ведь, холодно на улице, позвоню-ка дочери:
- Машенька, ты дома ещё?
Дима, зятек, на работу то пойдёт, так ты проверь, пусть теплые носочки одевает.
- Мама, мужику сорок восемь лет, неужели ещё за ним смотреть надо?
- Ты то ладно, неслухом была, так всю жизнь ею и остаёшься, не спорь с матерью, проследи...
Пока Маша стояла с открытым ртом в прихожей вспомнила про Наташу, дочь свою и внучку, которую водили уже в детский садик:
- Наташенька, солнышко, как там Викулечка наша, внученька ненаглядная? Хорошо, говоришь? Холодно сегодня, одевайтесь теплее, сама шапочку надень, которую я тебе связала и внученьку хорошенько укутай.
- Мама, твои колхозные шапки уже никто не носит, так что, пожалуйста не вяжись к нам что нам надеть и как носить, разберемся без тебя, слава Богу мне уже двадцать шесть и ребенок у меня уже взрослый,- в сердцах резюмировала доча и отключилась.
Во истину говорят, что для матери дочь и с седыми волосами остаётся дочерью...