Фильм "Антон тут рядом ".
Он давновато вышел, это я только удосужилась посмотреть. Я вообще редко что-то смотрю -развлекательное так вообще не смотрела сто лет, не потому, что фу, а потому что нет потребности. Этот фильм - стоит потраченного времени.
Он про парня с диагнозом аутизм. Многие не любят унылые депрессивные фильмы - так я поспойлю: конец хороший, жизнеутверждающий. Да, он для того, чтобы подумать. Посмотрите, не поленитесь,поработайте душой, сколупните заскорузлую корку.Новые грани откроете точно.
Еще не без интереса можно посмотреть обсуждение после фильма в "Закрытом показе" у Гордона.
Чем отозвалось именно мне?
Я никогда не сталкивалась ни с какими особенными людьми. В поселке, где я выросла, было двое детей примерно моего возраста, которые учились в закрытых учреждениях. Не без удивления в старших классах я узнала, что особенный брат был у одного из моих одноклассников. Этих детей мы почти не видили, о них не говорили, их скорей всего стеснялись.
Особенные дети не на виду, их не встретишь вечером в кафе, поэтому в их присутствии неуютно, не знаешь, чего ожидать, стараешься только не пялиться слишком явно. А их ведь немало! И я открыла для себя, что непростительно мало знаю об этом, предпочитаю не замечать, ведь конкретно меня - не касается.
Посмотрев фильм, я кусок боли впустила в себя. И больше всего меня в этой теме дергают слова "никогда" и "навсегда". Страшные некомфортные слова. Если мой ребенок шепелявит, я буду его натаскивать и как-нибудь выправлю. Если косит, то в крайнем случае можно сделать операцию, и все будет красиво, и не будут пялиться. А если аллергия, то можно продумать диету, да, многого будет нельзя, но в целом ничего, можно жить. А в случае с Антоном, или любым другим человеком с аутизмом, или в принципе любой другой "ненормальностью" - лекарства нет. Не поменять набор генов, не изменить строение нервной системы, не заменить мировосприятие. Никакое лечение, никакое обучение не сделает особенного ребенка таким как все, "нормальным". Хотя они безусловно могут помочь ему адаптироваться в мире. Скорей всего у него не будет привычных, нормальных для нашего восприятия вещей - семьи, детей, работы - здесь либо что-то наподобие фабрики слепых, либо простейшие работы санитаров или дворников, не то, что мы хотели бы для своих детей, правда? И это в лучшем случае, смотря какой диагноз.
А бывает и хуже - бывает, что нет речи, нет навыков самообслуживания. агрессия. Им можно помочь, но никогда - не поставить их в строй рядом с обычными людьми. И это никогда касается не только их. Никогда наступает и для их родных, родителей в первую очередь. Я даже не про то, как это тяжело, сколько физических и эмоциональных сил это требует, сколько денег стоит оборудование, массажи, бассейны, а вот про смирение с этим "никогда". Никогда уже не быть обычной, "нормальной", беспроблемной, благополучной семьей. Навсегда быть неотступно рядом, распрощаться с привычным комфортом и легкостью бытия, привыкнуть, что кому-то ты до конца дней твоих жизненно необходим. Разве удивительно, что несчастный папа утек от этого груза, захотел простую семью, разве удивительно, что стольких инвалидов сдают на попечение государства? Это крест не для слабых и не для ленивых, тут год декрета и то воспринимается как конец света, потому как очень сложно перестроиться из человека потребляющего в человека отдающего, что уж говорить про ребенка-инвалида. И мне интересно - а я бы потащила? Или сбросила бы на обочине и пошла бы дальше? Мое понятие нормы сильно отличается от понятий многих людей моего окружения, я сама и моя жизнь во многом выходит из рамок красивого рекламного стандарта, хватает косых взглядов, это несколько расширяет сознание и дарит привычку ориентироваться не на социум, а на себя, но вот это - смогла бы?. После фильма для меня приоткрылась завеса и на эту сторону жизни. Я посмотрела - и увидела, что да, трудно, да страшно, особенно принять эти навсегда и никогда, но - можно, идущий осилит. И этот мычащий что-то непонятное ребенок в начале фильма и то, что получилось в конце - две большие разницы. Хороший человечек, дружище Антон.