Аниторово тебе, северянин!
Уже привычно, но все еще довольно удивительно слышать в этот день: «С праздником!» Прохожие совершенно искренне приветствуют друг друга, в унисон пританцовывают под мотивы тундровых напевов. День оленевода считается у нас праздником национальным. «Аниторово вам, ямальцы!» - приветствуют на ненецком собравшихся артисты. Разницы нет, какой у тебя разрез глаз или как расшита твоя шуба. На Ямале, значит, ямалец. Следовательно, с днем оленевода, гуляй да радуйся скорой весне, северянин!
Городская река Полябта ежегодно 30 марта становится ярмарочной площадью, сценой для праздничного действа и спортивной трассой для гонок на оленьих упряжках. Такое в Салехарде бывает лишь раз в году, когда со всей тундровой округи кочевые семьи съезжаются в город.
Сами оленеводы меряются быстротой и резвостью своих упряжек, женщины состязаются в рукодельном мастерстве, демонстрируя на сцене свои наряды - малицы и ягушки. На белом снегу, залитом ярким полярным солнцем, орнаментом пестрит национальный колорит.
Приходим сюда поглазеть, поморозиться. Правда, в этом году погода побаловала - денек выдался безветренный. И все же несколько часов на улице ни нос, ни ноги не выдерживали. Отогреться и попить горячего чая предлагали в развернутых на пляже чумах. В экзотический дом тундровика удавалось попасть самым везучим - очереди. Замерзшие, но пока еще живые очереди.
Тот, кто к морозу не устойчив, устремлялся поближе к палатке с дымком - за шашлыком тоже было не протолкнуться. Салехардцы грелись у мангалов, не жалея ста двадцати рублей за сотню граммов мяса на шампуре. Только человеку северной природы все ни почем. Хоть взрослому, хоть крохе.
Нас с дочей хватило на пару часов. Когда народ только-только вздумал разгуляться, мы собрались домой. Спешно стали подниматься в гору. Тут внимание мое привлек довольно необычный абориген. Я поняла, что он «не наш» по его верхней одежде, которая по покрою очень похожа на «нашу» малицу, только мехом вывернута внутрь. Рыжая «дубленка» не так обильно украшена орнаментом и национальными аксессуарами. На голове чужеземца - шапка, отделанная по краю мехом.
- Здравствуйте, а Вы откуда? - распирало меня любопытство!
- Ха-ха, миленькая! Как у вас тут здорово! Организация отличная и город… ого-го, как строится! А я - с Камчатки.
На уже завершившийся съезд Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока прилетел с другого конца света этот человек в малахае на голове. Разговорились. «Камчаданин я в шестнадцатом поколении. Фамилия моя довольно известная в наших краях - Атлас. Амадей Васильевич. Это мой пра-пра-пра-пра… пращур, в общем, подписал документ о присоединении Камчатки к России, - поведал мне легенду иноземец, - вы запишите, запишите мой номер… позвоните, я вам все-все расскажу».
Городская река Полябта ежегодно 30 марта становится ярмарочной площадью, сценой для праздничного действа и спортивной трассой для гонок на оленьих упряжках. Такое в Салехарде бывает лишь раз в году, когда со всей тундровой округи кочевые семьи съезжаются в город.
Сами оленеводы меряются быстротой и резвостью своих упряжек, женщины состязаются в рукодельном мастерстве, демонстрируя на сцене свои наряды - малицы и ягушки. На белом снегу, залитом ярким полярным солнцем, орнаментом пестрит национальный колорит.
Приходим сюда поглазеть, поморозиться. Правда, в этом году погода побаловала - денек выдался безветренный. И все же несколько часов на улице ни нос, ни ноги не выдерживали. Отогреться и попить горячего чая предлагали в развернутых на пляже чумах. В экзотический дом тундровика удавалось попасть самым везучим - очереди. Замерзшие, но пока еще живые очереди.
Тот, кто к морозу не устойчив, устремлялся поближе к палатке с дымком - за шашлыком тоже было не протолкнуться. Салехардцы грелись у мангалов, не жалея ста двадцати рублей за сотню граммов мяса на шампуре. Только человеку северной природы все ни почем. Хоть взрослому, хоть крохе.
Нас с дочей хватило на пару часов. Когда народ только-только вздумал разгуляться, мы собрались домой. Спешно стали подниматься в гору. Тут внимание мое привлек довольно необычный абориген. Я поняла, что он «не наш» по его верхней одежде, которая по покрою очень похожа на «нашу» малицу, только мехом вывернута внутрь. Рыжая «дубленка» не так обильно украшена орнаментом и национальными аксессуарами. На голове чужеземца - шапка, отделанная по краю мехом.
- Здравствуйте, а Вы откуда? - распирало меня любопытство!
- Ха-ха, миленькая! Как у вас тут здорово! Организация отличная и город… ого-го, как строится! А я - с Камчатки.
На уже завершившийся съезд Ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока прилетел с другого конца света этот человек в малахае на голове. Разговорились. «Камчаданин я в шестнадцатом поколении. Фамилия моя довольно известная в наших краях - Атлас. Амадей Васильевич. Это мой пра-пра-пра-пра… пращур, в общем, подписал документ о присоединении Камчатки к России, - поведал мне легенду иноземец, - вы запишите, запишите мой номер… позвоните, я вам все-все расскажу».