Кожаное пальто
Обычно каждый начальник сам себе сотрудников подбирает, и с каждым сам беседует, но бывает, что начальник райотдела кого-то по знакомству «подсовывает». Кадровик звонит, и говорит: «Такой-то человек будет у вас работать». В таких случаях с начальством спорить - себе дороже. Раз на раз не приходится, бывает, что и нормальные люди попадаются, но чаще попадается, как в пословице - на, тебе боже, что нам негоже.
Узнаю однажды осенью, что у нас в инспекции по делам несовершеннолетних будет работать молодая девица, старший лейтенант милиции, приехавшая к нам с севера, из Вологодской области, из Череповца. Я к кадровикам:
- Что такое? Почему меня не спросили?
Кадровики рожи корчат, и руками разводят.
- Приказ начальника райотдела.
Потом узнал - мамаша этой девицы была хорошей знакомой начальника. То ли у них раньше шуры-муры были, то ли какие-то совместные дела, уточнять не стал.
Новенькую Викой звали. Девица рослая, «кровь с молоком». Встретили ее хорошо, выделили участок, она «проставилась», как положено, только с первых же дней не понравилась она нам.
Во-первых, почему она из Череповца уехала, мы так и не поняли. Вика говорила:
- Не сработалась с начальницей ИДН, - и спешила переменить тему разговора.
Во-вторых, оказалась слишком льстивой. Каждому норовила какой-нибудь комплимент сказать или похвалить, но была в этом какая-то фальшь.
В-третьих, приходила Вика на работу в форменном кителе, в форменной юбке, и в длинном черном кожаном пальто с меховым воротником. Сразу было видно - дорогое пальто. А инспектора в кабинетах мало времени проводят, им надо по квартирам ходить, подучетников проверять, с родителями беседовать, протоколы составлять. Наши инспектора для этого одевались попроще, потому что ходили, чаще всего, по небогатым квартирам. Зачем людей злить?
Я ей один раз сказал, что на работу надо вместо кожаного пальто в чем-нибудь другом ходить, попроще, другой раз сказал, а у нее только отговорки:
- У меня больше ничего нет, а купить я не могу, потому что коплю деньги на покупку комнаты.
Были бы у наших инспекторов милицейские куртки, приказал бы ходить в куртке, но куртки нам тогда тыловики не выдавали.
Вика в этом пальто вплывала в бедные квартиры с нищенской обстановкой, как линкор в бухты папуасов, и однажды ее там побили. Не выдержала душа у одной мамаши, чей сын стоял у нас на учете, и она надавала Вике оплеух.
После этого Вика перестала выходить на работу, и стала болеть. Месяц болеет, второй, третий… Я к кадровикам:
- Что такое с моим инспектором?
Те показывают больничные - все в порядке, вот печати, вот подписи.
Потом узнал, что у Викиной мамаши есть хорошая подруга - врач. Ну, узнал, а толку?
И ведь не все время болела. Выходила за пару дней до выдачи зарплаты, получала деньги, и через день снова «заболевала».
Кадровики ее только через год смогли уволить.
Узнаю однажды осенью, что у нас в инспекции по делам несовершеннолетних будет работать молодая девица, старший лейтенант милиции, приехавшая к нам с севера, из Вологодской области, из Череповца. Я к кадровикам:
- Что такое? Почему меня не спросили?
Кадровики рожи корчат, и руками разводят.
- Приказ начальника райотдела.
Потом узнал - мамаша этой девицы была хорошей знакомой начальника. То ли у них раньше шуры-муры были, то ли какие-то совместные дела, уточнять не стал.
Новенькую Викой звали. Девица рослая, «кровь с молоком». Встретили ее хорошо, выделили участок, она «проставилась», как положено, только с первых же дней не понравилась она нам.
Во-первых, почему она из Череповца уехала, мы так и не поняли. Вика говорила:
- Не сработалась с начальницей ИДН, - и спешила переменить тему разговора.
Во-вторых, оказалась слишком льстивой. Каждому норовила какой-нибудь комплимент сказать или похвалить, но была в этом какая-то фальшь.
В-третьих, приходила Вика на работу в форменном кителе, в форменной юбке, и в длинном черном кожаном пальто с меховым воротником. Сразу было видно - дорогое пальто. А инспектора в кабинетах мало времени проводят, им надо по квартирам ходить, подучетников проверять, с родителями беседовать, протоколы составлять. Наши инспектора для этого одевались попроще, потому что ходили, чаще всего, по небогатым квартирам. Зачем людей злить?
Я ей один раз сказал, что на работу надо вместо кожаного пальто в чем-нибудь другом ходить, попроще, другой раз сказал, а у нее только отговорки:
- У меня больше ничего нет, а купить я не могу, потому что коплю деньги на покупку комнаты.
Были бы у наших инспекторов милицейские куртки, приказал бы ходить в куртке, но куртки нам тогда тыловики не выдавали.
Вика в этом пальто вплывала в бедные квартиры с нищенской обстановкой, как линкор в бухты папуасов, и однажды ее там побили. Не выдержала душа у одной мамаши, чей сын стоял у нас на учете, и она надавала Вике оплеух.
После этого Вика перестала выходить на работу, и стала болеть. Месяц болеет, второй, третий… Я к кадровикам:
- Что такое с моим инспектором?
Те показывают больничные - все в порядке, вот печати, вот подписи.
Потом узнал, что у Викиной мамаши есть хорошая подруга - врач. Ну, узнал, а толку?
И ведь не все время болела. Выходила за пару дней до выдачи зарплаты, получала деньги, и через день снова «заболевала».
Кадровики ее только через год смогли уволить.