Логика Астрид Линдгрен (Часть 6, последняя)
Прием номер 5: слово против самого себя
Напоследок хочу поговорить еще об одном «хулиганском» приеме, который придуман отнюдь не Астрид Линдгрен и встречается, конечно же, не только у нее, но в ее произведениях он используется мастерски и смотрится очень выигрышно. В ходе словесной рокировки обыгрываются разные оттенки одного и того же слова, чаще глагола, и в результате слово становится с ног на голову. Этот прием еще можно было назвать «сам себе антоним»
- Там написано: «Вы страдаете от веснушек?» - прочитала Анника.
- Еще чего! - задумчиво сказала Пеппи. - Ну, ясно, вежливый вопрос требует вежливого ответа. Пошли!
Она толкнула дверь и вошла в магазин, а за ней по пятам - Томми и Анника. За прилавком стояла пожилая дама. Пеппи подошла прямо к ней.
- Нет! - решительно сказала она.
- Что тебе нужно? - спросила дама.
- Нет, - повторила Пиппи.
- Не понимаю, что ты хочешь сказать.
- Нет, я не страдаю от веснушек, - объяснила Пеппи.
Теперь дама поняла ее. Но, бросив взгляд на Пеппи, она воскликнула:
- Но, милое дитя, у тебя все лицо в веснушках!
- Ясное дело, - согласилась Пеппи, - но я вовсе не страдаю от них. Мне они даже нравятся! До свидания!
- Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что я не увижу тебя здесь в течение всего вечера.
- Я обещал, что меня весь вечер не увидят в столовой.
- Тебя никто и не увидит, - сказал Карлсон. - А ведь тебе небось хочется посмотреть на новое увлечение Бетан?
- По правде говоря, очень! - с жаром ответил Малыш. - Прежде она дружила с мальчиком, у которого уши были оттопырены. Мне ужасно хочется поглядеть, какие уши у этого.
- Да и я бы охотно поглядел на его уши, - сказал Карлсон. - Подожди минутку!.. Ты поклялся, что тебя весь вечер не увидят в столовой? Так? Но, если ты накроешься одеялом, тебя ведь никто и не увидит.
- Мама, отвернись на минутку, - попросил Малыш, когда мама поставила на маленький столик перед камином поднос с кофейником.
- Зачем?
- Ты же не можешь видеть, как я грызу сахар, а я сейчас возьму кусок, - сказал Малыш.
- Сегодня у тебя нет жара? - спросил Малыш.
- У меня? Жара?.. У меня никогда не бывает жара! Это было внушение.
- Ты внушил себе, что у тебя жар? - удивился Малыш.
- Нет, это я тебе внушил, что у меня жар, - радостно ответил Карлсон
И совсем уже гениальное:
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не умеет лазить на деревья? Так знай: когда можно поворчать, она хоть куда взберется, не то что на дерево, но и гораздо выше. Так вот, ползет она по ветке, на которой я сижу, ползет и бубнит:
"Переодень носки, Карлсончик, переодень носки..." Пришлось переодевать, иначе она нипочем не отвязалась бы. Высоко-высоко на дереве я кое-как примостился на тоненьком сучке и, рискуя жизнью, переодел носки.
- Ха-ха! Врешь ты все, - рассмеялся Малыш. - Откуда же ты взял на дереве носки, чтобы переодеть?
Карлсон засучил штаны и показал свои маленькие толстенькие ножки в полосатых носках:
- А это что такое? Может, не носки? Два, если не ошибаюсь, носочка? А почему это я не мог сидеть на сучке и переодевать их: носок с левой ноги надевать на правую, а с правой - на левую? Что, по-твоему, я не мог это сделать, чтобы угодить бабушке?
- Мог, конечно, но ведь ноги у тебя от этого не стали суше, - сказал Малыш.
- А разве я говорил, что стали? - возмутился Карлсон. - Разве я это говорил?
Надо сказать, что прием этот очень естественный. Дети и в жизни так разговаривают. Собираемся на прогулку.
Вадим: Поедем на велосипедах?
Девушка: Нет, я хочу на детскую площадку.
(начинают спорить)
Филипп (примиряюще): Давайте пойдем на компромисс.
Девушка (решительно): Мы не пойдем на компромисс. Мы пойдем на детскую площадку!
Это все, что я хотела рассказать о логике Астрид Линдгрен. Спасибо всем, кто на протяжении всех этих частей и цитат подбадривал, поддерживал диалог или просто читал.
Напоследок хочу поговорить еще об одном «хулиганском» приеме, который придуман отнюдь не Астрид Линдгрен и встречается, конечно же, не только у нее, но в ее произведениях он используется мастерски и смотрится очень выигрышно. В ходе словесной рокировки обыгрываются разные оттенки одного и того же слова, чаще глагола, и в результате слово становится с ног на голову. Этот прием еще можно было назвать «сам себе антоним»
- Там написано: «Вы страдаете от веснушек?» - прочитала Анника.
- Еще чего! - задумчиво сказала Пеппи. - Ну, ясно, вежливый вопрос требует вежливого ответа. Пошли!
Она толкнула дверь и вошла в магазин, а за ней по пятам - Томми и Анника. За прилавком стояла пожилая дама. Пеппи подошла прямо к ней.
- Нет! - решительно сказала она.
- Что тебе нужно? - спросила дама.
- Нет, - повторила Пиппи.
- Не понимаю, что ты хочешь сказать.
- Нет, я не страдаю от веснушек, - объяснила Пеппи.
Теперь дама поняла ее. Но, бросив взгляд на Пеппи, она воскликнула:
- Но, милое дитя, у тебя все лицо в веснушках!
- Ясное дело, - согласилась Пеппи, - но я вовсе не страдаю от них. Мне они даже нравятся! До свидания!
- Хорошо, - сказала Бетан. - Тогда поклянись, что я не увижу тебя здесь в течение всего вечера.
- Я обещал, что меня весь вечер не увидят в столовой.
- Тебя никто и не увидит, - сказал Карлсон. - А ведь тебе небось хочется посмотреть на новое увлечение Бетан?
- По правде говоря, очень! - с жаром ответил Малыш. - Прежде она дружила с мальчиком, у которого уши были оттопырены. Мне ужасно хочется поглядеть, какие уши у этого.
- Да и я бы охотно поглядел на его уши, - сказал Карлсон. - Подожди минутку!.. Ты поклялся, что тебя весь вечер не увидят в столовой? Так? Но, если ты накроешься одеялом, тебя ведь никто и не увидит.
- Мама, отвернись на минутку, - попросил Малыш, когда мама поставила на маленький столик перед камином поднос с кофейником.
- Зачем?
- Ты же не можешь видеть, как я грызу сахар, а я сейчас возьму кусок, - сказал Малыш.
- Сегодня у тебя нет жара? - спросил Малыш.
- У меня? Жара?.. У меня никогда не бывает жара! Это было внушение.
- Ты внушил себе, что у тебя жар? - удивился Малыш.
- Нет, это я тебе внушил, что у меня жар, - радостно ответил Карлсон
И совсем уже гениальное:
- Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не умеет лазить на деревья? Так знай: когда можно поворчать, она хоть куда взберется, не то что на дерево, но и гораздо выше. Так вот, ползет она по ветке, на которой я сижу, ползет и бубнит:
"Переодень носки, Карлсончик, переодень носки..." Пришлось переодевать, иначе она нипочем не отвязалась бы. Высоко-высоко на дереве я кое-как примостился на тоненьком сучке и, рискуя жизнью, переодел носки.
- Ха-ха! Врешь ты все, - рассмеялся Малыш. - Откуда же ты взял на дереве носки, чтобы переодеть?
Карлсон засучил штаны и показал свои маленькие толстенькие ножки в полосатых носках:
- А это что такое? Может, не носки? Два, если не ошибаюсь, носочка? А почему это я не мог сидеть на сучке и переодевать их: носок с левой ноги надевать на правую, а с правой - на левую? Что, по-твоему, я не мог это сделать, чтобы угодить бабушке?
- Мог, конечно, но ведь ноги у тебя от этого не стали суше, - сказал Малыш.
- А разве я говорил, что стали? - возмутился Карлсон. - Разве я это говорил?
Надо сказать, что прием этот очень естественный. Дети и в жизни так разговаривают. Собираемся на прогулку.
Вадим: Поедем на велосипедах?
Девушка: Нет, я хочу на детскую площадку.
(начинают спорить)
Филипп (примиряюще): Давайте пойдем на компромисс.
Девушка (решительно): Мы не пойдем на компромисс. Мы пойдем на детскую площадку!
Это все, что я хотела рассказать о логике Астрид Линдгрен. Спасибо всем, кто на протяжении всех этих частей и цитат подбадривал, поддерживал диалог или просто читал.