Жизнь за прошлое, настоящее и будущее
- Нашли! - мысль эта сама пришла в голову, игумену даже не надо было оборачиваться. Годы, проведенные в ВДВ, в горячих точках да уже и в "мирное" время выработали некий инстинкт, зрение спины, опознание чувства опасности и его источник нутром, духом, без зрения и осязания;
Он не обернулся, но знал, что группа людей идет прямо к нему... Подошли и остановились, метра не доходя до священника...
- Ну здравствуй отче, как тебя сейчас зовут? Отец Александр, да?
...
Читатели требуют позитива! Ну, что-же, их есть у меня. История из первых уст. Игумен монастыря рассказывал про самого себя. Позволю себе лишь сменить имена, и возможно перескажу не дословно, за что заранее извиняюсь. Хотя свидетельства моих знакомых говорят о том, что картина не столь редкая в современной России. Итак...
Жил да был Анатолий Михайлович К. Офицер ВДВ, капитал или майор - не важно, прошел кучу горячих точек, имеет столько же, а то и больше, наград, подготовка и смекалка соответствуют. Тут наступают новые времена в России, офицера отправляют в его 35 лет на пенсию, здоровья и силы еще на десятерых. Примыкает наш офицер к некой группировке преступной и в небольшой срок становиться даже где-то в своих кругах лидером. И там Господь охранял нашего героя. На его глазах в разборках и перестрелках отправлялись на кладбище десятки друзей, товарищей, конкурентов. Он выходил всегда целым. Пару раз его все таки задевало пулей, но это для него было как дробинкой по слону.
И уже к концу времен нестроения, когда почти всё уже было поделено, смерти от пули наступали всё реже и реже, что-то произошло. Сам игумен об этом говорит туманно и неопределенно.
Единственно он подтверждает, что его хотели убить. Убить за дело, это он подчеркивает. То ли был кидок, то ли нечто похожее на кидок, в общем хотели убить. Смерти он не боялся уже давно, но умирать тем не менее не спешил. За ним гнались, его преследовали, жизнь была на волоске. И вот, уходя лесами от преследующих его братков, он взмолился Богу и дал обет: "Господи, выведешь - служить Тебе буду до конца дней живота моего". И оказался человеком дела. Через две недели в некий, отдаленный островной монастырь, который был еще на стадии развалин и никому не известный, пришел человек, нашел игумена и заявил, что желает жития постнического...
...прошло совсем немного времени... Анатолий Михайлович, имея за спиной колоссальный опыт физической, коммерческой и деловой деятельности, эффективно и результативно включился в работы по восстановлению монастыря. В скором времени он превратился в монаха Александра, там в иеродиакона, потом в иеромонаха и, ввиду назначения бывшего игумена епископом, решением Священного Синода назначен настоятелем упомянутого монастыря с возведением в сан игумена...
Игумен прогуливался вдоль берега в стареньком залатанном подряснике, скуфейке и не спеша перебирал чётки... Тут вдоль позвоночника прошлась какая-то электрическая волна, предупреждающая об опасности. Опыт, духовное зрение и интуиция все рассказали монаху сразу и он всё понял... Это конец!
- Нашли! - мысль эта сама пришла в голову...
...
Отец Александр молча обернулся, посмотрел в глаза бывшему партнеру по бизнесу, стоящему с пистолетом в руке и двумя братками по бокам...
- Ну, когда-то это должно было случиться... - протянул он без особых эмоций, даже равнодушно - делай, за чем приехал...
И тут мститель понял, что жертва действительно смерти не боится, и во взгляде он уловил те нотки, которые расскажут о человеке и его внутреннем состоянии больше, чем если он бы сам про себя рассказывал часами...
Помолчали. Злость, ненависть, желание отомстить, как-то на удивление самому визитеру, отошли, отступили. Нахлынула волна какого-то спокойствия, теплоты и его, ему страшно было в этом признаться самому себе, даже пронзило симпатией к монаху какой-то исходящей от того благодатью, умиротворением, духовным здравием что-ли. Он даже потряс головой, отогнать мысли эти, спрятал пистолет в кобуру.
- Ладно..., живи.... - помолчал еще минутку, задумавшись, - но если оденешь штаны, спросим как с гражданского, учти это!
Трое людей развернулись и пошли в сторону причала. Игумен молча благословил удаляющихся от него мужчин... Несколько новых седых волос на голове появилось у него в тот день, хотя смерти он и не боялся.
Он не обернулся, но знал, что группа людей идет прямо к нему... Подошли и остановились, метра не доходя до священника...
- Ну здравствуй отче, как тебя сейчас зовут? Отец Александр, да?
...
Читатели требуют позитива! Ну, что-же, их есть у меня. История из первых уст. Игумен монастыря рассказывал про самого себя. Позволю себе лишь сменить имена, и возможно перескажу не дословно, за что заранее извиняюсь. Хотя свидетельства моих знакомых говорят о том, что картина не столь редкая в современной России. Итак...
Жил да был Анатолий Михайлович К. Офицер ВДВ, капитал или майор - не важно, прошел кучу горячих точек, имеет столько же, а то и больше, наград, подготовка и смекалка соответствуют. Тут наступают новые времена в России, офицера отправляют в его 35 лет на пенсию, здоровья и силы еще на десятерых. Примыкает наш офицер к некой группировке преступной и в небольшой срок становиться даже где-то в своих кругах лидером. И там Господь охранял нашего героя. На его глазах в разборках и перестрелках отправлялись на кладбище десятки друзей, товарищей, конкурентов. Он выходил всегда целым. Пару раз его все таки задевало пулей, но это для него было как дробинкой по слону.
И уже к концу времен нестроения, когда почти всё уже было поделено, смерти от пули наступали всё реже и реже, что-то произошло. Сам игумен об этом говорит туманно и неопределенно.
Единственно он подтверждает, что его хотели убить. Убить за дело, это он подчеркивает. То ли был кидок, то ли нечто похожее на кидок, в общем хотели убить. Смерти он не боялся уже давно, но умирать тем не менее не спешил. За ним гнались, его преследовали, жизнь была на волоске. И вот, уходя лесами от преследующих его братков, он взмолился Богу и дал обет: "Господи, выведешь - служить Тебе буду до конца дней живота моего". И оказался человеком дела. Через две недели в некий, отдаленный островной монастырь, который был еще на стадии развалин и никому не известный, пришел человек, нашел игумена и заявил, что желает жития постнического...
...прошло совсем немного времени... Анатолий Михайлович, имея за спиной колоссальный опыт физической, коммерческой и деловой деятельности, эффективно и результативно включился в работы по восстановлению монастыря. В скором времени он превратился в монаха Александра, там в иеродиакона, потом в иеромонаха и, ввиду назначения бывшего игумена епископом, решением Священного Синода назначен настоятелем упомянутого монастыря с возведением в сан игумена...
Игумен прогуливался вдоль берега в стареньком залатанном подряснике, скуфейке и не спеша перебирал чётки... Тут вдоль позвоночника прошлась какая-то электрическая волна, предупреждающая об опасности. Опыт, духовное зрение и интуиция все рассказали монаху сразу и он всё понял... Это конец!
- Нашли! - мысль эта сама пришла в голову...
...
Отец Александр молча обернулся, посмотрел в глаза бывшему партнеру по бизнесу, стоящему с пистолетом в руке и двумя братками по бокам...
- Ну, когда-то это должно было случиться... - протянул он без особых эмоций, даже равнодушно - делай, за чем приехал...
И тут мститель понял, что жертва действительно смерти не боится, и во взгляде он уловил те нотки, которые расскажут о человеке и его внутреннем состоянии больше, чем если он бы сам про себя рассказывал часами...
Помолчали. Злость, ненависть, желание отомстить, как-то на удивление самому визитеру, отошли, отступили. Нахлынула волна какого-то спокойствия, теплоты и его, ему страшно было в этом признаться самому себе, даже пронзило симпатией к монаху какой-то исходящей от того благодатью, умиротворением, духовным здравием что-ли. Он даже потряс головой, отогнать мысли эти, спрятал пистолет в кобуру.
- Ладно..., живи.... - помолчал еще минутку, задумавшись, - но если оденешь штаны, спросим как с гражданского, учти это!
Трое людей развернулись и пошли в сторону причала. Игумен молча благословил удаляющихся от него мужчин... Несколько новых седых волос на голове появилось у него в тот день, хотя смерти он и не боялся.