Мореснов. Третья часть.
НАЧАЛО ТУТ
Мы как-то очень уверенно прошли между двумя Дырчинами, Большим и Малым, а дальше ориентировались исключительно по лесу. И если вы думаете: ну-у, лес! Лес любой дурак увидит, по нему легко ориентироваться! - то я почешу за ухом озадаченно... Как бы это сказать-то?
Вот вы смотрите на карту. Вроде всё ясно. Сначала русло подходит к правому лесу, потом к левому, потом опять к правому, и опять к левому. А потом леса нигде нет.
А теперь вы смотрите на речку. Это божьи наушники какие-то. Их аккуратно сложили и неделю носили в кармане. Вот теперь поместите их меж двух лесов и попробуйте, ткнув в любое место, понять в какую сторону вам вести пальцем, чтоб из этого лабиринта выпутаться. Когда левый лес всё время отчего-то справа, а правый показался было, а потом сбежал за кустики. И сидит там, бедолага, даже бумажку не просит. Не видать его.
А пока вы ищете, вдруг обнаруживаете, что наушников было явно больше двух. И все заканчиваются чем попало. Плюёте на лес и ищете ориентир поменьше.
Вот по бережку обрывчики. Это хорошо. За ними, за полосой травы - снова вода. И тоже с обрывчиками. Это несколько обескураживает. Плыву, кошусь на то, второе, русло. Нас заметно несёт. А мы верим в течение только в русле. Поэтому делаем вид, что всякая другая вода - от лукавого, и плывём по течению.
Когда стремнина вдруг после поворота швыряет нас в широкое что-то, кажется, проход... А за ним опять кажется!
И течение - бесподобное, несёт! Вроде русло. Я б, наверное, так и плыла в эту даль неизвестно сколько. Крайзер моментально соображает, что нас в залив тащит, а выгребать против такого течения - лучший способ сидеть на месте! Мы тычками-толчками выходим. То есть стоим, а потом понемногу выкарабкиваемся, возвращаемся. Ищем, где ж ещё предлагаются повороты.
Их три. Из одного мы пришли, другой - то самое параллельное русло, и третий непонятный. Решили по близнецу русла идти. То есть назад. Скользим - и некоторое время видим через полоску травы то место, где плыли минут десять тому... Туда-сюда на одном участке поездили. Река-шарпей. Складочка на складочке.
И повороты сказочные! Часто крутые, извивающиеся, с омутами и заносами. Байда носом тычется, попой застревает. И камень придорожный через каждые сто метров. На речной дороге - это повороты просто. Налево пойдёшь - скалкой получишь. Направо пойдёшь - с коммунистом поссоришься. Прямо пойдёшь - фигу тебе. Нет тут пряма! Тут только вихлять! Держи новый камень!
Надо заметить, что мы просто потрясающе слаженно чуяли направление. Где начинаем спорить - я веду. Где я неуверенно спорю - Крайзер. И всегда угадывали. Ура нам! О-о-о, поворот-поворот, давай кррруто повернём и втиснемся в это узенькое! Крайзера мои попытки войти во что-то узенькое смущают. Он переспрашивает, и гребёт как-то удивлённо. На русло-то непохоже, а я суюсь и суюсь. Но река не позволяет, хватает нас в зубы, как мама-крокодил, и бегом вперёд! Несёмся, входим в широкий разворот, крен - и видим наш проходик. Это была перемычка, можно было кусочек срезать! И так несколько раз. Вот чую, что пройти можем, а мама челюстями клацает. И не выдерешься.
Иногда выходили на берег, искали место для лагеря. Всё подтоплено, кочковато, и неуютно как-то - в мелких заводях комары ложками стучат, вода сквозь травку проступает. Решили плыть уж пока плывётся. Подтопленных бережков тут - пруд пруди. Точнее - океанишко.
Нам комфорта хочется. Карта говорит: лес, высокий и сухой, почти к реке подойдёт.
Мы ухитрились прошляпить лес. Я думала - он к нам на тарелочке выплывет, прямо с пристанью, хлебом-солью и дровами. А его злобные вербные заросли окружили. Я всё гребу и верю, что он впереди вот-вот к реке выйдет. И держусь его стороны. А Крайзер невзначай так сообщает, что если не лес - то канал по этому боку. И далеко идёт, большой канал! В какое-то село, давно заброшенное. От села до трассы там затопленными полями еще блуждать надо. Ой, говорю.
Ой-ой-ой! И перепуганно начинаю биться в русле то в один берег, то в другой. И тут прямо перед нами село выпрыгивает. Крыши синие, крыши красные, лицо мелом измазано - чистый скоморох. Мы въезжаем на ближайший огород, спросить: не пробегала ли тут река - такая узкая, спокойная, рыбаками по бахроме обшитая. Они нам всем семейством дорогу показывали, и квасу берёзового предложили. Рассказали, что вот прям тут, в метре от нас, на забор с утра бобёр покушался. И руками размер показывает.
Сказали: мост впереди будет, аккурат посреди моря-окияна, это река и есть, потом по морю круто в сторону - там неимоверной красоты лесок сосновый! А потом опять мостик. Всё просто!
Мостик на воде длинным плотом лежит. Вокруг него народ барахтается, и лодочки плавают. А соснячок оказался действительно потрясающим. Ни души - раз!
Следы пионеросатанинских жертвоприношений: убрано всё, ленточки-веточки, колья натыканы, места для палаток облюбованы - два! Подход к пляжу песчаный, обдуваемый от комаров - три! И у нас уже вода на похлёбку закипает - четыре. От реки лес поднимается на холмы, краями утопая в разливах
Подтопленные сосенки в воде стоят - ясли на выгуле. Трогательно так! Мы мечтательно возле костра сидим, самобичуемся от комаров. Солнце, наглая рыжая морда, из всех кустов выглядывает, проверяет: всё ли в закат окрашено? И, хвостом сверкнув, укатывает за реку.
Луна мгновенно взлетает в зенит. И выдаёт нам крепкие, чёткие лунные тени.
Утром готовим, собираемся. Я чищу зубы, рассматриваю странные ходы в песке. Сколько мы ни гадали - не могли придумать, чьи такие загадочные прорыты дорожки. Вдруг из одной ямки высовывается длинная шея. Шоколадная с белой манишкой. И узкая мордочка разворачивается ко мне. И смотрит, спокойненько так. Я, с полным ртом зубной пасты, взываю: "Квайзев! Тут из новки какое-то суфество вылевло!"
Существо высовывается ещё дальше, видит что-то на берегу поинтереснее меня - и ка-а-ак припустит! Еле успела сфоткать. Вот оно. Это ласка. Она ма-ахонькая.
Я, как ребёнок городской, никогда в жизни это чудо не видела, а Крайзер говорит - их везде много!
На радостях я искупалась - открыла сезон в конце апреля. И поплыли.
Чего сразу не пошли в сторону села - непонятно. В общем, опять заблудились. Даже большой мост с трассой где-то ухитрились прозевать. Выписали по заливу большую букву М, решили наконец к селу идти. И упёрлись в полуостров. Пришлось огибать.
На берегу ловим людей. Люди здесь - зверь редкий, пугливый. Отловили, допытали.
И опять неожиданно оказалось, что мы уже прошли то, что искали. Спрашивали, как оказалось, зря - всё равно по огромным обрывам видно было, где русло течёт.
Вся река дальше была понятнее. Обрывов больше, русло более внятное - почти трасса. Но без заливов не обошлось. Они, как робингуды с большой дороги, за поворотам в особо лесистых участках подкарауливали.
Мы оплываем бережок - и вляпались!
Такой омут попался, не видели еще подобного. Бурунчики с водоворотами - это вам любой омут состряпает за просто так. А тут такие черти нас подхватили! В берег толкали покруче прибойной волны, а потом на месте как крутанули! На сто восемдесят развернули - и прямиком в залив. Мы сопротивляемся изо всех сил, видно, что в залив вода хлещет - нам оттуда ой как тяжко выбираться против такого течения будет. Моторчика-то на байдарке нет! И вращаемся мы на одном месте, круг описываем. Что та панночка! Из залива коряги выглядывают, руки тянут к нам. И обвислая огромная верба на ветру шевелюрой колышется: поднимите мне ве-е-еки!
Мы гребём, гребём - толчками, рывками - выбрались! И в другой омут тут же... И снова залив скалится. За нами в отдалении мужички на моторке наблюдают. Ох и зрелище им досталось!
Крокодилище надувное за хвост себя, как щен, поймать пытается!
Вырвались, течение несёт нас, мы от ложных русел отмахиваемся - по настоящему столики рыбацие стоят, да и люди уже попадаются. Чувствуется - Седнев уже неподалёку. А мы пока в лесу плывём. Я держу вместе с веслом фотоаппарат, снимаю вслепую, на подъёме руки, или наспех пытаюсь кликнуть за спиной! На повальном большинстве снимков у меня фигурирует спина Крайзера и загадочный синий мешок. Иногда весло: в фас или профиль. Но попадаются и красоты.
Невозможно прекрасная погода грозит перерасти к ночи в большие тучи комаров, предвещающие дождь. Доходим до Седнева, с воды видна деревянной церковь. Георгиевская, она же - Виевская. Здесь советского "Вия" снимали.
Устали и обветрились, нажарились и обгорели. Решили закончить сплав, собрали байдарочку, догуляли до остановки. А там - пока я ела первую в этом году мороженку, ласточки лепили над нами гнёзда и кормили в них кого-то очень шумного.
Недалеко от остановки - усадьба Лизогуба, мы так и не сходили в неё. Есть повод вернуться! В ней церковь 17 века, которая славится умельцами изгонять бесов, Лизогубом построенная. Конечно, сама усадьба. Липа ещё была, очень старая, до шестисот лет дотянула. Ну, вы понимаете. Чем может быть знаменита липа?! Конечно, как только она выросла, под неё примчался посидеть Тарас Шевченко. Куда ж без него.
Читать стих о Мореснове от Крайзера!
Мы как-то очень уверенно прошли между двумя Дырчинами, Большим и Малым, а дальше ориентировались исключительно по лесу. И если вы думаете: ну-у, лес! Лес любой дурак увидит, по нему легко ориентироваться! - то я почешу за ухом озадаченно... Как бы это сказать-то?
Вот вы смотрите на карту. Вроде всё ясно. Сначала русло подходит к правому лесу, потом к левому, потом опять к правому, и опять к левому. А потом леса нигде нет.
А теперь вы смотрите на речку. Это божьи наушники какие-то. Их аккуратно сложили и неделю носили в кармане. Вот теперь поместите их меж двух лесов и попробуйте, ткнув в любое место, понять в какую сторону вам вести пальцем, чтоб из этого лабиринта выпутаться. Когда левый лес всё время отчего-то справа, а правый показался было, а потом сбежал за кустики. И сидит там, бедолага, даже бумажку не просит. Не видать его.
А пока вы ищете, вдруг обнаруживаете, что наушников было явно больше двух. И все заканчиваются чем попало. Плюёте на лес и ищете ориентир поменьше.
Вот по бережку обрывчики. Это хорошо. За ними, за полосой травы - снова вода. И тоже с обрывчиками. Это несколько обескураживает. Плыву, кошусь на то, второе, русло. Нас заметно несёт. А мы верим в течение только в русле. Поэтому делаем вид, что всякая другая вода - от лукавого, и плывём по течению.
Когда стремнина вдруг после поворота швыряет нас в широкое что-то, кажется, проход... А за ним опять кажется!
И течение - бесподобное, несёт! Вроде русло. Я б, наверное, так и плыла в эту даль неизвестно сколько. Крайзер моментально соображает, что нас в залив тащит, а выгребать против такого течения - лучший способ сидеть на месте! Мы тычками-толчками выходим. То есть стоим, а потом понемногу выкарабкиваемся, возвращаемся. Ищем, где ж ещё предлагаются повороты.
Их три. Из одного мы пришли, другой - то самое параллельное русло, и третий непонятный. Решили по близнецу русла идти. То есть назад. Скользим - и некоторое время видим через полоску травы то место, где плыли минут десять тому... Туда-сюда на одном участке поездили. Река-шарпей. Складочка на складочке.
И повороты сказочные! Часто крутые, извивающиеся, с омутами и заносами. Байда носом тычется, попой застревает. И камень придорожный через каждые сто метров. На речной дороге - это повороты просто. Налево пойдёшь - скалкой получишь. Направо пойдёшь - с коммунистом поссоришься. Прямо пойдёшь - фигу тебе. Нет тут пряма! Тут только вихлять! Держи новый камень!
Надо заметить, что мы просто потрясающе слаженно чуяли направление. Где начинаем спорить - я веду. Где я неуверенно спорю - Крайзер. И всегда угадывали. Ура нам! О-о-о, поворот-поворот, давай кррруто повернём и втиснемся в это узенькое! Крайзера мои попытки войти во что-то узенькое смущают. Он переспрашивает, и гребёт как-то удивлённо. На русло-то непохоже, а я суюсь и суюсь. Но река не позволяет, хватает нас в зубы, как мама-крокодил, и бегом вперёд! Несёмся, входим в широкий разворот, крен - и видим наш проходик. Это была перемычка, можно было кусочек срезать! И так несколько раз. Вот чую, что пройти можем, а мама челюстями клацает. И не выдерешься.
Иногда выходили на берег, искали место для лагеря. Всё подтоплено, кочковато, и неуютно как-то - в мелких заводях комары ложками стучат, вода сквозь травку проступает. Решили плыть уж пока плывётся. Подтопленных бережков тут - пруд пруди. Точнее - океанишко.
Нам комфорта хочется. Карта говорит: лес, высокий и сухой, почти к реке подойдёт.
Мы ухитрились прошляпить лес. Я думала - он к нам на тарелочке выплывет, прямо с пристанью, хлебом-солью и дровами. А его злобные вербные заросли окружили. Я всё гребу и верю, что он впереди вот-вот к реке выйдет. И держусь его стороны. А Крайзер невзначай так сообщает, что если не лес - то канал по этому боку. И далеко идёт, большой канал! В какое-то село, давно заброшенное. От села до трассы там затопленными полями еще блуждать надо. Ой, говорю.
Ой-ой-ой! И перепуганно начинаю биться в русле то в один берег, то в другой. И тут прямо перед нами село выпрыгивает. Крыши синие, крыши красные, лицо мелом измазано - чистый скоморох. Мы въезжаем на ближайший огород, спросить: не пробегала ли тут река - такая узкая, спокойная, рыбаками по бахроме обшитая. Они нам всем семейством дорогу показывали, и квасу берёзового предложили. Рассказали, что вот прям тут, в метре от нас, на забор с утра бобёр покушался. И руками размер показывает.
Сказали: мост впереди будет, аккурат посреди моря-окияна, это река и есть, потом по морю круто в сторону - там неимоверной красоты лесок сосновый! А потом опять мостик. Всё просто!
Мостик на воде длинным плотом лежит. Вокруг него народ барахтается, и лодочки плавают. А соснячок оказался действительно потрясающим. Ни души - раз!
Следы пионеросатанинских жертвоприношений: убрано всё, ленточки-веточки, колья натыканы, места для палаток облюбованы - два! Подход к пляжу песчаный, обдуваемый от комаров - три! И у нас уже вода на похлёбку закипает - четыре. От реки лес поднимается на холмы, краями утопая в разливах
Подтопленные сосенки в воде стоят - ясли на выгуле. Трогательно так! Мы мечтательно возле костра сидим, самобичуемся от комаров. Солнце, наглая рыжая морда, из всех кустов выглядывает, проверяет: всё ли в закат окрашено? И, хвостом сверкнув, укатывает за реку.
Луна мгновенно взлетает в зенит. И выдаёт нам крепкие, чёткие лунные тени.
Утром готовим, собираемся. Я чищу зубы, рассматриваю странные ходы в песке. Сколько мы ни гадали - не могли придумать, чьи такие загадочные прорыты дорожки. Вдруг из одной ямки высовывается длинная шея. Шоколадная с белой манишкой. И узкая мордочка разворачивается ко мне. И смотрит, спокойненько так. Я, с полным ртом зубной пасты, взываю: "Квайзев! Тут из новки какое-то суфество вылевло!"
Существо высовывается ещё дальше, видит что-то на берегу поинтереснее меня - и ка-а-ак припустит! Еле успела сфоткать. Вот оно. Это ласка. Она ма-ахонькая.
Я, как ребёнок городской, никогда в жизни это чудо не видела, а Крайзер говорит - их везде много!
На радостях я искупалась - открыла сезон в конце апреля. И поплыли.
Чего сразу не пошли в сторону села - непонятно. В общем, опять заблудились. Даже большой мост с трассой где-то ухитрились прозевать. Выписали по заливу большую букву М, решили наконец к селу идти. И упёрлись в полуостров. Пришлось огибать.
На берегу ловим людей. Люди здесь - зверь редкий, пугливый. Отловили, допытали.
И опять неожиданно оказалось, что мы уже прошли то, что искали. Спрашивали, как оказалось, зря - всё равно по огромным обрывам видно было, где русло течёт.
Вся река дальше была понятнее. Обрывов больше, русло более внятное - почти трасса. Но без заливов не обошлось. Они, как робингуды с большой дороги, за поворотам в особо лесистых участках подкарауливали.
Мы оплываем бережок - и вляпались!
Такой омут попался, не видели еще подобного. Бурунчики с водоворотами - это вам любой омут состряпает за просто так. А тут такие черти нас подхватили! В берег толкали покруче прибойной волны, а потом на месте как крутанули! На сто восемдесят развернули - и прямиком в залив. Мы сопротивляемся изо всех сил, видно, что в залив вода хлещет - нам оттуда ой как тяжко выбираться против такого течения будет. Моторчика-то на байдарке нет! И вращаемся мы на одном месте, круг описываем. Что та панночка! Из залива коряги выглядывают, руки тянут к нам. И обвислая огромная верба на ветру шевелюрой колышется: поднимите мне ве-е-еки!
Мы гребём, гребём - толчками, рывками - выбрались! И в другой омут тут же... И снова залив скалится. За нами в отдалении мужички на моторке наблюдают. Ох и зрелище им досталось!
Крокодилище надувное за хвост себя, как щен, поймать пытается!
Вырвались, течение несёт нас, мы от ложных русел отмахиваемся - по настоящему столики рыбацие стоят, да и люди уже попадаются. Чувствуется - Седнев уже неподалёку. А мы пока в лесу плывём. Я держу вместе с веслом фотоаппарат, снимаю вслепую, на подъёме руки, или наспех пытаюсь кликнуть за спиной! На повальном большинстве снимков у меня фигурирует спина Крайзера и загадочный синий мешок. Иногда весло: в фас или профиль. Но попадаются и красоты.
Невозможно прекрасная погода грозит перерасти к ночи в большие тучи комаров, предвещающие дождь. Доходим до Седнева, с воды видна деревянной церковь. Георгиевская, она же - Виевская. Здесь советского "Вия" снимали.
Устали и обветрились, нажарились и обгорели. Решили закончить сплав, собрали байдарочку, догуляли до остановки. А там - пока я ела первую в этом году мороженку, ласточки лепили над нами гнёзда и кормили в них кого-то очень шумного.
Недалеко от остановки - усадьба Лизогуба, мы так и не сходили в неё. Есть повод вернуться! В ней церковь 17 века, которая славится умельцами изгонять бесов, Лизогубом построенная. Конечно, сама усадьба. Липа ещё была, очень старая, до шестисот лет дотянула. Ну, вы понимаете. Чем может быть знаменита липа?! Конечно, как только она выросла, под неё примчался посидеть Тарас Шевченко. Куда ж без него.
Читать стих о Мореснове от Крайзера!