Удар пониже спины, или 5 заблуждений о выборах в США
Поскольку потенциальный секретарь вашингтонского обкома товарищ Трамп в связи со своим свежим заявлением о России подал заявку на роль нового Реджепа «Брат-ты-мне-или-не-брат» Эрдогана, а у некоторых пионеров по этому поводу бомбануло посильнее, чем Samsung Galaxy Note 7, набросал некоторые приличествующие случаю соображения.
1. Выборы в США имеют значение для России.
Нет.
Внутренняя политика может измениться существенно, но Россия к ней отношения не имеет и vice versa. Внешняя политика серьезных изменений не претерпит. С точки зрения политического процесса, выборы интересны для тех, кто его изучает и анализирует - как ярчайший пример механики открытой системы в пику нашей закрытой (сразу оговорюсь, что обе в равной степени недемократичны в классическом понимании демократии). Обывателю же этот карточный домик должен быть до лампочки.
2. Если выиграет Трамп, у США будут хорошие отношения с Россией.
Нет.
Любому государству нужен образ врага, чтобы противопоставлять себя ему и посредством этого повышать эффективность управления населением. У США враг не может быть полностью внутренним (типа нашей пятой колонны нацпредов), иначе при таком уровне свободы это приведет к грандиозному рассогласованию и обрушит всю социальную конструкцию. До 1991 года таковым являлся СССР, с момента 9/11, когда стало ясно, что история закончилась только в голове у Фукуямы, на его пост (в смысле, СССР, а не Фукуямы) был назначен «международный терроризм».
Однако ввиду многочисленных злоупотреблений этим инструментом, доходивших до абсурда (как в эпопее с Беней Ладеном), произошла стремительная инфляция данной идеологемы. И теперь нужно что-то из ряда вон, чтобы она работала. Какое-то время дыру затыкало ИГ с ее подрывами романтических руин и сбрасыванием со скалы больных и слабых спартанских геев, но теперь и оно слишком «дешево» для оказания должного эффекта. Даже «исламистские теракты» внутри самих США перестали вызывать шок и трепет - какая разница, будет это дежурный аллахакбаровец или позднепубертатный маньяк в кампусе.
И тогда вновь настало время России, которая как раз доросла до уровня империи зла. Куда лучше на эту роль подходил бы Китай - если бы 9 из 10 американских флагов не были сшиты на Малой Арнаутской подпольных потогонках Ханчжоу. Тем более что Россия сделала США своим врагом еще раньше. Можно говорить и о глубинных причинах: Хартленд против Внешнего полумесяца, теллурократия против талассократии и иже с ними, но и без того причины нашей обоюдной враждебности лежат на поверхности.
3. Трамп - друг России.
Нет.
Во-первых, Трамп в своей риторике в большей степени подразумевает не Россию, а Путина - точнее даже не Путина, а ассоциирующийся с ним мачистский образ сильного авторитарного лидера. Которым Трамп и сам хочет стать и каковым Трампа видит его электорат. Во-вторых, чтобы сделать Америку снова великой, надо подмять под себя всех геополитических соперников, включая Россию. В первую очередь, Россию. В-третьих, Трамп - популист, а значит, его слова и поступки зависят от сиюминутной конъюнктуры.
Наконец, он выехал не за счет конкретной идеологической платформы, а за счет протестного электората - с лейтмотивом «я скажу всем, до чего довел страну этот фигляр Обама». Когда оный электорат понял, что классический «Окупай Уолл-Стрит» не окупается, появился очень интересный феномен «альтернативных правых» (alt-right), на котором я сейчас не буду подробно останавливаться. Скажу только, что это никакие не неоправые, а как бы правые из параллельной вселенной. Правые постмодерна.
Им глубоко (или неглубоко) насрать на консерватизм, традиционные ценности, безопасность и сильную частную экономику корпоративного типа. Их идеология, которую можно условно охарактеризовать как «гламурный фашизм» - явление чисто эстетическое. И для них Россия - это сверхмем, связанный с определенным набором стереотипов. Тот же лягушонок Пепе, только в ушанке, ватнике и с бутылкой водки. А их понимание геополитики не заходит дальше кантриболов.
4. Клинтон - враг России.
Нет.
Клинтон - прагматик. При Обаме и Медведеве она предлагала перезагрузку, пусть и курьезную. Сейчас она будет выступать против имперских амбиций России (поскольку они противоречат имперским амбициями США) под сильно полинявшей, но безотказной вывеской правозащиты. То есть, травить байки про поедание христианских младенцев на Украине и бомбардировку нехристианских младенцев в Сирии. А не будет Украины и Сирии - у нас и самих младенцы найдутся.
Однако это не ее личный выбор - она вообще тяготеет к республиканцам или, как минимум, к неоконам. Ее электорат - тоже в некотором роде протестный, поскольку он выступает не столько в поддержку текущего курса демократов, сколько против гламурных фашистов Трампа. Так что если бы она не поддерживала геев и демократических журналистов, она бы проиграла леваку от сохи Сандерсу.
5. Все равно Трамп лучше Клинтон для России, он больше нравится, его идеалы нам ближе и понятнее.
Нет.
Я уже говорил, что идеалов у него целая колода, и он будет тасовать ее как опытный шулер. С прагматиком всегда легче договориться, чем с популистом - он понятнее вне зависимости от того, дружественно или враждебно настроен. Хотя наклейки «Трамп - чмо», конечно, куда менее вероятны, чем изображения Билла Клинтона и Моники Левински с подписью «Можем повторить».
1. Выборы в США имеют значение для России.
Нет.
Внутренняя политика может измениться существенно, но Россия к ней отношения не имеет и vice versa. Внешняя политика серьезных изменений не претерпит. С точки зрения политического процесса, выборы интересны для тех, кто его изучает и анализирует - как ярчайший пример механики открытой системы в пику нашей закрытой (сразу оговорюсь, что обе в равной степени недемократичны в классическом понимании демократии). Обывателю же этот карточный домик должен быть до лампочки.
2. Если выиграет Трамп, у США будут хорошие отношения с Россией.
Нет.
Любому государству нужен образ врага, чтобы противопоставлять себя ему и посредством этого повышать эффективность управления населением. У США враг не может быть полностью внутренним (типа нашей пятой колонны нацпредов), иначе при таком уровне свободы это приведет к грандиозному рассогласованию и обрушит всю социальную конструкцию. До 1991 года таковым являлся СССР, с момента 9/11, когда стало ясно, что история закончилась только в голове у Фукуямы, на его пост (в смысле, СССР, а не Фукуямы) был назначен «международный терроризм».
Однако ввиду многочисленных злоупотреблений этим инструментом, доходивших до абсурда (как в эпопее с Беней Ладеном), произошла стремительная инфляция данной идеологемы. И теперь нужно что-то из ряда вон, чтобы она работала. Какое-то время дыру затыкало ИГ с ее подрывами романтических руин и сбрасыванием со скалы больных и слабых спартанских геев, но теперь и оно слишком «дешево» для оказания должного эффекта. Даже «исламистские теракты» внутри самих США перестали вызывать шок и трепет - какая разница, будет это дежурный аллахакбаровец или позднепубертатный маньяк в кампусе.
И тогда вновь настало время России, которая как раз доросла до уровня империи зла. Куда лучше на эту роль подходил бы Китай - если бы 9 из 10 американских флагов не были сшиты на Малой Арнаутской подпольных потогонках Ханчжоу. Тем более что Россия сделала США своим врагом еще раньше. Можно говорить и о глубинных причинах: Хартленд против Внешнего полумесяца, теллурократия против талассократии и иже с ними, но и без того причины нашей обоюдной враждебности лежат на поверхности.
3. Трамп - друг России.
Нет.
Во-первых, Трамп в своей риторике в большей степени подразумевает не Россию, а Путина - точнее даже не Путина, а ассоциирующийся с ним мачистский образ сильного авторитарного лидера. Которым Трамп и сам хочет стать и каковым Трампа видит его электорат. Во-вторых, чтобы сделать Америку снова великой, надо подмять под себя всех геополитических соперников, включая Россию. В первую очередь, Россию. В-третьих, Трамп - популист, а значит, его слова и поступки зависят от сиюминутной конъюнктуры.
Наконец, он выехал не за счет конкретной идеологической платформы, а за счет протестного электората - с лейтмотивом «я скажу всем, до чего довел страну этот фигляр Обама». Когда оный электорат понял, что классический «Окупай Уолл-Стрит» не окупается, появился очень интересный феномен «альтернативных правых» (alt-right), на котором я сейчас не буду подробно останавливаться. Скажу только, что это никакие не неоправые, а как бы правые из параллельной вселенной. Правые постмодерна.
Им глубоко (или неглубоко) насрать на консерватизм, традиционные ценности, безопасность и сильную частную экономику корпоративного типа. Их идеология, которую можно условно охарактеризовать как «гламурный фашизм» - явление чисто эстетическое. И для них Россия - это сверхмем, связанный с определенным набором стереотипов. Тот же лягушонок Пепе, только в ушанке, ватнике и с бутылкой водки. А их понимание геополитики не заходит дальше кантриболов.
4. Клинтон - враг России.
Нет.
Клинтон - прагматик. При Обаме и Медведеве она предлагала перезагрузку, пусть и курьезную. Сейчас она будет выступать против имперских амбиций России (поскольку они противоречат имперским амбициями США) под сильно полинявшей, но безотказной вывеской правозащиты. То есть, травить байки про поедание христианских младенцев на Украине и бомбардировку нехристианских младенцев в Сирии. А не будет Украины и Сирии - у нас и самих младенцы найдутся.
Однако это не ее личный выбор - она вообще тяготеет к республиканцам или, как минимум, к неоконам. Ее электорат - тоже в некотором роде протестный, поскольку он выступает не столько в поддержку текущего курса демократов, сколько против гламурных фашистов Трампа. Так что если бы она не поддерживала геев и демократических журналистов, она бы проиграла леваку от сохи Сандерсу.
5. Все равно Трамп лучше Клинтон для России, он больше нравится, его идеалы нам ближе и понятнее.
Нет.
Я уже говорил, что идеалов у него целая колода, и он будет тасовать ее как опытный шулер. С прагматиком всегда легче договориться, чем с популистом - он понятнее вне зависимости от того, дружественно или враждебно настроен. Хотя наклейки «Трамп - чмо», конечно, куда менее вероятны, чем изображения Билла Клинтона и Моники Левински с подписью «Можем повторить».