КАК БЕЖАЛИ КРЫСЫ С ПАРТБИЛЕТАМИ
В брежневские времена при описании войны агитпроп напирал на подвиги на фронте и в тылу, всячески подчёркивая, что их вдохновительницей была коммунистическая партия. Но де-факто, в начале войны, когда Вермахт почти без остановок пёр на восток, руководящие коммунисты достаточно часто подавали пример трусости и паникёрства, первыми драпая из городов и сёл, к которым приближалась армия Райха.
Большую часть идейных коммунистов власти перебили в 1936-38 гг., и после этой большой чистки руководящие должности в аппарате ВКП(б) и советской власти заняли мужички-хитрованы, ценившие собственную шкуру намного выше возвышенной болтовни Маркса, Ленина и Сталина. На место пылких Швондеров пришёл коллективный Шариков, что закономерно почти для всех революций, и результаты не заставили себя ждать.
27 июня 1941 года в Кремль на имя Сталина пришла телеграмма из Мозыря, где рассказывалась история панической эвакуации руководства:
"В ночь на 27/6 месштаб (местный штаб) издал приказ о невыезде граждан. Однако руководители местных партийных и советских организаций, как то секрет. обкома ЛКСМБ Пинязик, секретарь горкома КПБ Ковалев, предисполкома Зайцев и другие, а также нач. отдела обл. НКВД Строкин в 3 часа ночи отправили свои семьи, и днем многие из них уехали сами, таким образом создали панику и трусость среди населения города и области. День прошел в панике и бешенстве. В колхозах и на предприятиях работа не производилась. Мобилизация военнообязанных проводится исключительно плохо. Призванные военкоматами в Мозырь прибывают за 80-90 километров пешком и в Мозыре пребывают по 5-6 дней, не зная, куда идти, что делать. Организованный батальон и отряды по борьбе с десантами огнестрельным оружием не вооружены. Мозырь. Полесская область. Петросяк С. П.".
***
А 15 июля 1941 года исполняющий обязанности прокурора СССР Григорий Сафонов докладывал в ЦК ВКП(б):
"Докладываю о полученном мною сообщении Прокурора Речицкого района Гомельской области от 29/VI-с. г. 28 июня с. г. Речицкий РК КП(б)Б дал команду эвакуировать из гор. Речицы население. Указание об эвакуации населения секретарь Речицкого РК КП(б)Б тов. Кутейников получил от секретаря Гомельского Обкома КП(б)Б тов. Жиженкова. Эвакуация происходила неорганизованно, создала панику, причем первыми эвакуировали свои семьи секретарь РК КП(б)Б и председатель Райисполкома ... О неорганизованности и беспорядке при эвакуации свидетельствует то, что через 3 часа после объявления об эвакуации в учреждениях и предприятиях г. Речицы уже никого не было, секретные документы были сожжены, а несекретные выброшены во двор Райисполкома и там оставлены. Часть населения - женщины с детьми без продуктов питания пошли пешком в неизвестном направлении, а другая часть, оставшаяся на пристани, к вечеру вернулась обратно в город".
***
5 июля 1941 года заведующий сектором Минского обкома КП(б)Б Михаил Сорокин писал Сталину:
"По моим убеждениям, эвакуация жителей города Минска произошла настолько неорганизованно, что приходится кое над чем задуматься и задать вопрос, почему так произошло? До 10 часов вечера 24 июня никому не было известно, что город должен эвакуироваться . Об этом не знали и мы - ответственные работники обкома КП(б)Б. В 10 часов вечера секретари обкома и другие руководящие работники города без всякой огласки сели в машины и выехали, как впоследствии мы узнали, в г. Могилев, оставив остальных ответработников обкома без средств передвижения, возложив на них обязанность сохранить партдокументы обкома КП(б)Б".
***
После войны начальник отдела кадров Минского паровозного депо Котиков вспоминал о своей попытке покинуть столицу Белоруссии:
"25 июня, не помню кто, но сказал, что уходит последний эшелон, и если ты не уедешь, то останешься здесь в Минске... Доехали до станции Седча. В этом поезде ехали Миронов, Карасев (начальник паровозного отдела), Басманов. Начальник политотдела и все руководящие товарищи, которых я назвал, отцепливают паровоз, весь эшелон с железнодорожниками и жителями Минска бросают, а сами с одним вагоном удирают".
***
"Номер этой "Правды",- писали в 1959 году подпольщицы,- со статьей Пономаренко (первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии - прим. steissd), вместе с другой подпольной литературой попал в Минск и вызвал сильное негодование многочисленных жителей Минска. На голову Пономаренко сыпались тысячи проклятий за то, что он обманывает партию и правительство и клевещет на честных людей, называя их предателями, что нас и наших детей он покинул на съедение фашистам. Зато сам Пономаренко удрал первым из Минска, захватив в свои машины даже ковры, фикусы и др., не столь уж и нужное, добро. А мы в Минске по несколько дней не употребляли не только хлеба, но вообще никакой пищи. А сколько в фашист. концлагерях погибло от голода военнопленных и гражданского населения!"
***
В донесении политотдела 9-й армии за 22 августа 1941 года говорилось:
"На пути отхода частей армии установлено много случаев, когда руководители местных органов власти и партийных организаций проявляют панику. Они заранее оставляют села и города, не организовав эвакуации населения и ценностей.
В городе Николаеве огромный склад неприкосновенного запаса (принадлежал флоту) не был своевременно эвакуирован. В результате обмундирование, кожтовары, мануфактура и другое в течение двух дней без всякой меры раздавалось населению, а часть имущества была уничтожена. Содержимое продуктовых и других магазинов города расхищалось.
В городе Херсоне за три дня до прибытия наших частей все руководство города в панике бежало. В результате безобразного отношения местных властей к директивным указаниям партии и правительства, антисоветские элементы города Херсона 10 и 11 августа начали взламывать магазины и склады и грабить народное имущество. Этот грабеж был прекращен только после вмешательства командования воинских частей. Хлеб и много других ценностей из города не были вывезены. Большое количество хлеба было потоплено в Днепре...
Как общее правило, руководители сел и районов в панике, заранее оставляя свои посты, убегают в тыл".
***
К примеру, политуправление Северо-Западного фронта 20 июля 1941 года сообщало о беспорядках в ходе эвакуации населения, скота и техники в Калининской области:
"Особенно возмутительно поведение дирекции совхоза 'Выбити' (Волотовский р-н). Совхозу не угрожала никакая опасность, но дирекция совхоза панически сбежала, бросив на произвол судьбы скот и имущество совхоза. Около тысячи голов рогатого скота и свиней оказались распущенными, а имущество совхоза разграбили местные жители. На такое поведение своих руководителей рабочие совхоза заявляют: 'Появится наше начальство, мы с ним будем рассчитываться по-своему'.
Из села Глубокое (Опочецкий район) 6 июля панически бежали представитель РК ВКП(б) Дедовиков Г. А., секретарь сельской парторганизации Высоцкий, директор местного спиртоводочного завода Скорнеков, судья Тюгин, милиционер Гришмановский. В момент бегства этих горе-руководителей передовая линия фронта проходила от села Глубокое в 100 км".
Большую часть идейных коммунистов власти перебили в 1936-38 гг., и после этой большой чистки руководящие должности в аппарате ВКП(б) и советской власти заняли мужички-хитрованы, ценившие собственную шкуру намного выше возвышенной болтовни Маркса, Ленина и Сталина. На место пылких Швондеров пришёл коллективный Шариков, что закономерно почти для всех революций, и результаты не заставили себя ждать.
27 июня 1941 года в Кремль на имя Сталина пришла телеграмма из Мозыря, где рассказывалась история панической эвакуации руководства:
"В ночь на 27/6 месштаб (местный штаб) издал приказ о невыезде граждан. Однако руководители местных партийных и советских организаций, как то секрет. обкома ЛКСМБ Пинязик, секретарь горкома КПБ Ковалев, предисполкома Зайцев и другие, а также нач. отдела обл. НКВД Строкин в 3 часа ночи отправили свои семьи, и днем многие из них уехали сами, таким образом создали панику и трусость среди населения города и области. День прошел в панике и бешенстве. В колхозах и на предприятиях работа не производилась. Мобилизация военнообязанных проводится исключительно плохо. Призванные военкоматами в Мозырь прибывают за 80-90 километров пешком и в Мозыре пребывают по 5-6 дней, не зная, куда идти, что делать. Организованный батальон и отряды по борьбе с десантами огнестрельным оружием не вооружены. Мозырь. Полесская область. Петросяк С. П.".
***
А 15 июля 1941 года исполняющий обязанности прокурора СССР Григорий Сафонов докладывал в ЦК ВКП(б):
"Докладываю о полученном мною сообщении Прокурора Речицкого района Гомельской области от 29/VI-с. г. 28 июня с. г. Речицкий РК КП(б)Б дал команду эвакуировать из гор. Речицы население. Указание об эвакуации населения секретарь Речицкого РК КП(б)Б тов. Кутейников получил от секретаря Гомельского Обкома КП(б)Б тов. Жиженкова. Эвакуация происходила неорганизованно, создала панику, причем первыми эвакуировали свои семьи секретарь РК КП(б)Б и председатель Райисполкома ... О неорганизованности и беспорядке при эвакуации свидетельствует то, что через 3 часа после объявления об эвакуации в учреждениях и предприятиях г. Речицы уже никого не было, секретные документы были сожжены, а несекретные выброшены во двор Райисполкома и там оставлены. Часть населения - женщины с детьми без продуктов питания пошли пешком в неизвестном направлении, а другая часть, оставшаяся на пристани, к вечеру вернулась обратно в город".
***
5 июля 1941 года заведующий сектором Минского обкома КП(б)Б Михаил Сорокин писал Сталину:
"По моим убеждениям, эвакуация жителей города Минска произошла настолько неорганизованно, что приходится кое над чем задуматься и задать вопрос, почему так произошло? До 10 часов вечера 24 июня никому не было известно, что город должен эвакуироваться . Об этом не знали и мы - ответственные работники обкома КП(б)Б. В 10 часов вечера секретари обкома и другие руководящие работники города без всякой огласки сели в машины и выехали, как впоследствии мы узнали, в г. Могилев, оставив остальных ответработников обкома без средств передвижения, возложив на них обязанность сохранить партдокументы обкома КП(б)Б".
***
После войны начальник отдела кадров Минского паровозного депо Котиков вспоминал о своей попытке покинуть столицу Белоруссии:
"25 июня, не помню кто, но сказал, что уходит последний эшелон, и если ты не уедешь, то останешься здесь в Минске... Доехали до станции Седча. В этом поезде ехали Миронов, Карасев (начальник паровозного отдела), Басманов. Начальник политотдела и все руководящие товарищи, которых я назвал, отцепливают паровоз, весь эшелон с железнодорожниками и жителями Минска бросают, а сами с одним вагоном удирают".
***
"Номер этой "Правды",- писали в 1959 году подпольщицы,- со статьей Пономаренко (первого секретаря ЦК КП(б) Белоруссии - прим. steissd), вместе с другой подпольной литературой попал в Минск и вызвал сильное негодование многочисленных жителей Минска. На голову Пономаренко сыпались тысячи проклятий за то, что он обманывает партию и правительство и клевещет на честных людей, называя их предателями, что нас и наших детей он покинул на съедение фашистам. Зато сам Пономаренко удрал первым из Минска, захватив в свои машины даже ковры, фикусы и др., не столь уж и нужное, добро. А мы в Минске по несколько дней не употребляли не только хлеба, но вообще никакой пищи. А сколько в фашист. концлагерях погибло от голода военнопленных и гражданского населения!"
***
В донесении политотдела 9-й армии за 22 августа 1941 года говорилось:
"На пути отхода частей армии установлено много случаев, когда руководители местных органов власти и партийных организаций проявляют панику. Они заранее оставляют села и города, не организовав эвакуации населения и ценностей.
В городе Николаеве огромный склад неприкосновенного запаса (принадлежал флоту) не был своевременно эвакуирован. В результате обмундирование, кожтовары, мануфактура и другое в течение двух дней без всякой меры раздавалось населению, а часть имущества была уничтожена. Содержимое продуктовых и других магазинов города расхищалось.
В городе Херсоне за три дня до прибытия наших частей все руководство города в панике бежало. В результате безобразного отношения местных властей к директивным указаниям партии и правительства, антисоветские элементы города Херсона 10 и 11 августа начали взламывать магазины и склады и грабить народное имущество. Этот грабеж был прекращен только после вмешательства командования воинских частей. Хлеб и много других ценностей из города не были вывезены. Большое количество хлеба было потоплено в Днепре...
Как общее правило, руководители сел и районов в панике, заранее оставляя свои посты, убегают в тыл".
***
К примеру, политуправление Северо-Западного фронта 20 июля 1941 года сообщало о беспорядках в ходе эвакуации населения, скота и техники в Калининской области:
"Особенно возмутительно поведение дирекции совхоза 'Выбити' (Волотовский р-н). Совхозу не угрожала никакая опасность, но дирекция совхоза панически сбежала, бросив на произвол судьбы скот и имущество совхоза. Около тысячи голов рогатого скота и свиней оказались распущенными, а имущество совхоза разграбили местные жители. На такое поведение своих руководителей рабочие совхоза заявляют: 'Появится наше начальство, мы с ним будем рассчитываться по-своему'.
Из села Глубокое (Опочецкий район) 6 июля панически бежали представитель РК ВКП(б) Дедовиков Г. А., секретарь сельской парторганизации Высоцкий, директор местного спиртоводочного завода Скорнеков, судья Тюгин, милиционер Гришмановский. В момент бегства этих горе-руководителей передовая линия фронта проходила от села Глубокое в 100 км".