О клептократии и власти
Это дело завёл отнюдь не Путин. И даже не Брежнев, снисходительно относившийся к лихоимству партийных бонз. Вот одна история давно минувших дней.
По свидетельству генерал-адъютанта И. С. Фролова, когда император Николай I поручил Третьему отделению собрать сведения, кто из 56 губернаторов не берёт взяток даже с откупщиков, таковых оказалось только двое: киевский губернатор И. И. Фундуклей и ковенский А. А. Радищев. На это император заметил: «Что не берёт взяток Фундуклей - это понятно, потому что он очень богат, ну а если не берёт их Радищев, значит, он чересчур честен». Вскоре Радищев потерял свою должность.
Источник.
Признаком клептократии в приведённом эпизоде является не то, что губернаторы брали в лапу - это может случиться в любой стране. А в том, что Мыкола Палкин уволил не в меру честного губернатора Каунаса. Власть боялась честных: на них труднее собрать компромат и прищучить, если вдруг это зачем-то понадобится (например, принудить к каким-то противозаконным действиям вроде ареста невиновных, причинения ущерба купцам за отказ башлять духовенству или организации еврейского погрома). Поэтому вороватые чиновники были власти более любы, чем честные, и имели больше шансов сделаться начальниками. Вот это уже была политика сознательного повышения доли воров во власти, которую можно назвать клептократией. Трудно исключить подобные подходы и до воцарения оного Коляна.
По свидетельству генерал-адъютанта И. С. Фролова, когда император Николай I поручил Третьему отделению собрать сведения, кто из 56 губернаторов не берёт взяток даже с откупщиков, таковых оказалось только двое: киевский губернатор И. И. Фундуклей и ковенский А. А. Радищев. На это император заметил: «Что не берёт взяток Фундуклей - это понятно, потому что он очень богат, ну а если не берёт их Радищев, значит, он чересчур честен». Вскоре Радищев потерял свою должность.
Источник.
Признаком клептократии в приведённом эпизоде является не то, что губернаторы брали в лапу - это может случиться в любой стране. А в том, что Мыкола Палкин уволил не в меру честного губернатора Каунаса. Власть боялась честных: на них труднее собрать компромат и прищучить, если вдруг это зачем-то понадобится (например, принудить к каким-то противозаконным действиям вроде ареста невиновных, причинения ущерба купцам за отказ башлять духовенству или организации еврейского погрома). Поэтому вороватые чиновники были власти более любы, чем честные, и имели больше шансов сделаться начальниками. Вот это уже была политика сознательного повышения доли воров во власти, которую можно назвать клептократией. Трудно исключить подобные подходы и до воцарения оного Коляна.