Закат Европы или почему я больше не буду пользоваться couchsurfing.
Очередной раз мне посчастливилось оказаться в аутентичном французском городе Лион. Радужные дома вдоль реки, люди, одетые комильфо, прогуливающиеся медленным променадом вдоль бульваров и набережных рек Соны и Роны. Все сообщает этому городу аутентичную атмосферу французского города. С этим городом меня связывают много приятных воспоминаний. Но, в этот раз, я хочу рассказать об одном случае, после которого мне немедленно захотелось домой.
Над городом нависала туманная пелена. Было невероятно жарко и душно. Был август и все французы разъехались по отпускам - город был пустынен. Только я приехал в Лион, по обычаю, начал искал вписку на каучсерфинге. Так как начал я поздно, то написал в экстренную группу, созданную специально для таких случаев. Я был удивлен, но вскоре мне ответил некто Аяччо.
"привет
Я мог бы принять вас через несколько дней, если вы ничего не нашли в Лионе. Если мой профайл для вас подходит, приходите! берегите себя "
Так как я ничего больше не нашел, то согласился. Уже вечером мы встретились у станции метро. Аяччо - мужчина средних лет с седой аккуратно подстриженной бородкой. Говорил приятным размеренным голосом. Смотрел добрыми щенячьими глазами, но как-то странно, неестественно блестела его будто полированная кожа.
Он работал местным гидом по Лиону. В прошлом преподаватель английского и итальянского в школах. Разговаривая, мы заехали в гаражное помещение большого жилого дома в третьем квартале Лиона. Темные низкий бетонный потолок и ядовито зелёный свет. Как бы я не привык к череде новых знакомств, к каждому новому человеку я отношусь настороженно.
Оказавшись в замкнутом помещении со стальными дверями, где никого кроме нас не было, я невольно напрягся. Мы прошли в узкий коридор, потом в еще один. Все было такое маленькое и узкое, что я почувствовал себя клаустрофобом. Стены будто давили на меня со всех сторон. Зайдя в маленький лифт с зеркалами, я оказался лицом к лицу с Аяччо. Каждый раз, как наши взгляды сталкивались, он доброжелательно улыбался. Я все плотнее прижимался к стенке. Мой взгляд падал на его бархатные, как у женщины руки.
Ты читал мой профайл? - спросил он, когда мы сидели за столом в его небольшом студио с балконом и одной кроватью.
- Да, - честно ответил я.
- Тогда ты знаешь, что я нудист.
Выражение моего лица явно дало понять, что “этого” я не знал, потому что Аяччо сказал:
- Одному гостю это не понравилось - и он сильно возмущался.
- Он же сам к вам пришел. Надо профайл читать, да и тем более - это ваша квартира - говорил я, думая, что пора бы свалить.
Потом он начал рассказывать о том, что тоже любит писать и даже хочет написать одну книгу.
- Книгу ведь написать, всего две недели надо - говорил он. - Это как пробежка, надо только с утра по несколько тысяч знаков писать, каждый день, и вот через неделю книга будет. Просто я бегать не люблю, вот и роман собраться написать не могу.
- А книга ваша, о чем будет? - полюбопытствовал я, зная, что для написания “гениального романа” самое первое - это идея.
Ну, она о жизни простого человека.
- А, - кивнул я - интересно - подбодрил его я.
Атмосфера в комнате накалялась, но виной этому была лишь непривычная для Лиона жара. Спать нам пришлось на одной кровати. Как эквилибрист я пытался сохранить равновесие, не упав с кровати и не касаясь Аяччо. Жертвой оказались мы оба. К нам приставали безжалостные комары и мучала нещадная жара. Но о своем решение остаться на ночь, я пожалел уже утром.
Только продрав глаза, я услышал:
- Тебе нравится порно? Мне нравится порно. - проигнорировав вопрос я выбежал в ванную. Честно я пытался пробудить свое сознание холодной водой, но это был не сон.
- Я люблю мастурбировать по утрам - сказал Аяччо, когда вошел обратно в гостиную, где он сидел за столом, смотря в ноутбук и держа одну руку под столом. Почему-то сразу вспомнилась набоковская “Лолита” - престарелый извращенец, педофил, катающий нимфеток на машине.
- У вас есть девушка? - зачем-то спросил его я.Самый глупый вопрос, который можно было задать, пытаясь поддержать иллюзию спокойствия.
- Уже год как нет. Но даже с ней мне надо было хоть раз мастурбировать.
- Ясно
- Хочу кончить два раза до отъезда - это расслабляет. - продолжал он мерным голосом. Я делал вид будто, что-то увлеченно ищу, но картинка его трясущийся руки под столом и экран лаптопа в беззвучном режиме развернутый ко мне спиной, стояла у меня перед глазами.
- Тебе наверно не комфортно, ты не нудист, не любишь порно. Если захочешь попробовать, то добро пожаловать. - доброжелательно улыбаясь, сказал он.
- Спасибо, пожалуй, в другой раз.
- Как знаешь, - сказал он, вынимая салфетку - в знак кульминации всего осуществленного действа. Будто конферансье прощается со своими зрителям: “Благодарю! Вы очень приятная публика. Приходите еще” “А все кричат: “Бис” “Браво!”.
Внешне пытаясь изобразить спокойствие, в душе я кричал. Собрав вещи, я поблагодарил за гостеприимство и ушел. Но вся “ эта” сцена еще долго не выходила у меня из головы и стояла перед глазами. В этот момент, я стал ярым ненавистником европейского либерализма, всепоглощающей свободы, дающей таким людям самовыражение, не стыдясь показывать свою убогую сущность. “Ведь мне всего лишь надо было подробней изучить его профайл “ - говорил я себе.
О, город Лион! Ты прекрасен - эссенция французской жизни, но все что останется у меня в голове - это трясущиеся рука под столом и белая салфетка. Я теперь, как идиот Достоевского, князь Мышкин, из своего визита в Лион, припомнивший только казнь на эшафоте.