АА-5
Я шла по городу. Всегда любила ходить по городам пешком, пока это не стало невозможным. Вот и ходила на своих высоких шпильках - куда глаза глядят. Смотрела на людей, показывала таксистам, что "не надо", переходила улицы на оживленных перекрестках, забредала в любые районы - рабочие, опасные - которые встречались по дороге. Вышибала из себя страх, оставшийся после похищения... И вышибла. Потом стало невозможно - меня узнавали. Добавила поначалу темные очки, потом шелковый платок. Потом стала даже гримироваться. Но это было уже не то. В гриме была не я, и получалась уже не пешая прогулка, а - проникновение в стан врага. Все же, прогулки, которые сменились потом ходьбой по чужим городам, где оставалась надежда на неузнанность, были со мной. Они мне снились.
Я шла по городу, вдоль широкой улицы с неоживленным движением, и мне надо было попасть куда-то, где меня ожидал отдых, столик в кафе, молочный коктейль с малиной и простой плетеный стул. Так я придумала. Полупустое кафе, невинный белый коктейль с одной изогнутой соломинкой, элементарный стул. Уже устала идти, но остановиться не могла: если бы остановилась, пришлось бы брать такси, и тогда я бы поехала куда-то... в отель, или домой... но я знала, что мой дом слишком далеко, и такси туда не доедет.
Поэтому я шла. Я всегда шла там. Но никогда не дальше путевой развязки. Просто не знала, как ее миновать, и каждый раз сдавалась - брала машину или сворачивала направо, уходя туда, куда мне не было нужно, шла потом вдоль автострады, сдавалась и брала такси. Но в этот раз я сказала себе, что пройду.
Развязка приближалась, машин было немного, и я приободрилась: пройду, пройду. Наконец-то пойму, что внутри, что на той стороне. Главное не думать. Просто быть осторожной и не останавливаться. Начались граффити. Выбитые стекла, грязные, запыленные. Темнота. Тротуар был разбит, а внутри - какие-то трамвайные рельсы, развороченная брусчатка, грязные лужи, мусор. Я шла. Направо? Налево? Где здесь ход для людей, а не для машин? Машин почти не было, мне удавалось идти ровно и не шарахаться от фар. Дневной свет остался позади, а внутри было почти темно. Мне было не страшно, потому что я шла.
Появились неожиданно. Спереди и сзади. Люди и машины. В замкнутом пространстве путепровода загрохотало: машины неслись мимо меня, на крейсерской скорости пронесся слева трамвай, я вжалась в мокрую стену, по лицу ножами скользили взгляды пассажиров, приникнувших к стеклам. Они все смотрели на меня не мигая. Идиотка, сказала я. Идиотка, куда тебя понесло. Зачем ты загнала себя в эту трубу? Теперь ты не дойдешь до выхода впереди, и уж, конечно, не свернешь назад. Ты оглохнешь здесь, и никогда не сможешь слышать музыку. Грузовик, несшийся на меня, загудел и выпустил черный дым. Оглохнешь? Я оглохла и задохнулась. Но я шла, шла вперед, потому что сзади были люди с аэрозольными баллончиками, и они выкрикивали что-то, что понять я не могла.
Вперед, вперед. Больше некуда. Тротуар все сужался, а потом исчез вовсе. Этот путепровод был построен не для людей, а для машин. Вперед.
К тому времени я уже почти не могла слышать. На меня неслась группа мотоциклистов, кажется, они что-то выкрикивали, но этого я уже не воспринимала, потому что рев, усиленный стенами туннеля, стоял оглушительный, и они стали меня пугать. Третий мотоцикл - кажется, Хонда, вильнул, развернулся и погнал на меня. Я кинулась наперерез движению, почувствовала, а не услышала визг тормозов, увидела, как Хонда, не справившись с потоком, летит под колеса грязно-белой грузовой фуре, не стала оглядываться и кинулась вперед, вперед, вперед, не слушая улюлюканье, сирены, не глядя на проблесковые маяки полицейских машин. За мной гнались - пешие, в машинах, на мотоциклах, спереди и сзади. Я отделилась от стены тоннеля и пошла посередине.
Готово. Я под землей. До света слишком далеко - что спереди, что сзади. Это даже экономно. Бегала от своих страхов, и добегалась. Умереть в темноте и грохоте, просто потому что бегала от своих страхов сама, а надо было лечиться. Не ходить по чужим городам пешком, не тренировать свои фобии, вгоняя их в тоннели, а пойти к врачу, наконец-то пойти к дорогому и бесполезному врачу, уколоться чем-нибудь, заснуть на пару недель, на месяц, обмотанной трубками, как Лаокоон змеями, отдать себя в руки "профессионалов", наплевать на слухи, на страхи, но не лезть в этот путепровод. Вот сейчас... сейчас я даже не успею услышать, как лопнет под тяжелым колесом моя голова, или не сразу голова, а сначала кости. Щелк! Такой будет звук, если я его услышу.
И я пошла вперед. Посередине.