Пси-войны: История военного применения экстрасенсорики
...Рассказ Тофика Дадашева:
Ещё в конце восьмидесятых я решил совсем отойти от участия в работе спецслужб, так как всё больше и больше консультировал людей в частном порядке и не хотел, чтобы эти два вида деятельности пересекались.
Но случались и нарушения этого обета . Как-то, в начале 90-х, я гостил по приглашению в загородном правительственном посёлке недалеко от Баку.
И вдруг у одного из охранников пропало оружие. Спецслужбы очень встревожились: кругом жили люди из непосредственного окружения Президента Азербайджана.
Обратились ко мне, и я, учитывая оказанное мне гостеприимство, не смог отказать.
Перед тем, как взглянуть на подозреваемых, я попросил показать мне охранника, у которого это оружие исчезло.
Едва увидев его, я сказал:
- Больше не ищите, пистолет спрятал он сам.
- Не может быть! - поразились сотрудники спецслужб. - Зачем ему это делать? Или он готовит преступление?
- Нет, - успокоил их я, - причина какая-то бытовая, типа ссоры с женой. Он всего лишь сделал глупость, дайте мне слово не судить его.
Слово мне дали, и моя правота подтвердилась уже на следующий день: этот охранник признался во всём. Потом его просто уволили.
В середине 90-х был интересный случай, когда меня приглашали сотрудничать спецслужбы Турции.
Я проездом находился в Стамбуле, когда мне позвонили и попросили помочь молодому человеку, который попал в тяжёлую аварию.
Он был сыном Неджмеддина Арбакана, лидера исламской партии, поэтому спецслужбы контролировали эту ситуацию. Я приехал, провёл экстрасенсорную диагностику и сделал, что смог.
Меня спросили:
- А будет он жить?
- Жить будет, но ему нужна сложная операция, лучше сделать её в Америке или Германии. И он останется прикован к инвалидной коляске, - ответил я. - Это тяжело, и для него, и для семьи, но это не конец всего. У него хватит сил, чтобы дальше вести активную жизнь. Я вижу, что он станет депутатом парламента, а его отец, кстати, в течение года станет премьер-министром.
Работники спецслужб поразились:
- Как может господин Арбакан стать премьер-министром в течение года, если за это время даже не будет выборов?
- Не знаю как, но станет, - ответил я.
Действительно, вскоре после этого в турецком правительстве произошли неожиданные перестановки, и 28 июня 1996 года Неджмеддин Арбакан стал премьер-министром.
Я немедленно получил приглашение переехать на жительство в Турцию, где мне предоставляли особняк и особые условия работы. Но я отказался, в основном, по патриотическим мотивам.
В середине 90-х годов мне снова пришлось столкнуться с террористом. Я снова работал в Баку, консультировал людей, принимая их в специально снятой для этого квартире.
Как-то мне сообщили, что на приём пришёл журналист из Белоруссии, который здесь проездом.
Я попросил помощницу ввести его, но как только он появился в коридоре у дверей, я почувствовал внутренний толчок и сразу сказал ему:
- Стойте! Вашу сумку оставьте в коридоре за дверью. У вас там случайно не бомба?
Внешне это было похоже на шутку, но он опешил. Без всякой улыбки он положил сумку в указанном месте, прошёл ко мне в комнату и сел напротив. Возникла неловкая пауза...
- Что вы хотите? - прервал я её.
- Написать о вас репортаж для моей газеты, - ответил он.
Мы немного поговорили, и он ушёл. Через несколько дней я узнал, что этот «журналист» арестован азербайджанскими спецслужбами по обвинению в терроризме.
Оказалось, что он ранее уже совершил взрыв поезда в Белоруссии и намеревался сделать это снова в Азербайджане или России.
На суде этот человек сказал: «Меня разоблачил Тофик Дадашев».
Надо сказать, что я сам не сообщал о нём спецслужбам, поскольку в этот раз не был стопроцентно уверен, что передо мной террорист. Но, как стало понятно, квартира, в которой я работал, прослушивалась спецслужбами, и не напрасно.
Они обратили внимание на мои слова о бомбе и на всякий случай проверили этого человека. В результате оказались спасёнными многие человеческие жизни.
Из историй последних лет я могу привести пример о похищении жены президента Международного Банка Азербайджана Джахангира Гаджиева.[44]
Это случилось 10 февраля 2005. Преступники схватили её, когда она выходила из салона-парикмахерской, увезли в неизвестном направлении и потребовали выкуп 20 миллионов евро.
На следующий день утром мне в Москву позвонил один близкий человек из Баку и рассказал об этой истории. Банкир обратился к нему с просьбой уговорить меня помочь в её розыске.
Повисла тягостная пауза, поскольку я чувствовал, что дело имеет не только криминальную подоплеку, а у меня принцип не связываться с подобными делами.
С другой стороны, я не мог отказать близкому человеку… и высказал ему свои соображения. Мой знакомый был настолько ошарашен услышанным, что спросил, можно ли банкир сам мне позвонит и я повторю ему то же самое. Через две минуты банкир Гаджиев позвонил сам. Я сразу же спросил:
- Вы сообщили спецслужбам?
- Все уже задействованы, - ответил он.
- У них есть предположения?
- Нет, абсолютно никаких.
- Ее похитили не бандиты, - сказал ему я, - а люди из органов по линии МВД, очень высокопоставленные. Поэтому у них много возможностей для контроля ситуации. Уверен, что они это делают не в первый раз.
Но и у меня есть опыт: несколько лет назад я помог одним высокопоставленным людям - у них украли сына - тогда похитителями тоже были люди из органов. Вам нужно держаться, не паниковать, владеть собой. Если проявите слабость, то это будет им только на руку.
- А можете Вы приехать? - попросил Гаджиев.
- Опасность в том, что если я приеду, похитителям станет известно об этом, и они от неё избавятся - убьют и спрячут труп. Я уверен, что их человек находится рядом с Вами (позже это подтвердилось - им оказался друг семьи Гаджиевых, который был племянником главаря похитителей), и они знают все Ваши помыслы, держат Вас под контролем.[45]
На вопрос, что с ней будет, я ответил, что родственники не должны волноваться, она будет в целости и сохранности, не будет насилия и издевательств, это не обычные бандиты, чтобы резать нос и уши, издеваться над ней.
Я также сказал передать мне её фотографию, чтобы я мог подействовать на удачный исход ситуации, это мой метод. И еще раз повторил, что если я приеду, этим всё испорчу. Приехать я могу после освобождения заложницы. Все это я сказал банкиру по телефону.
Через 2 часа мне в Москву передали фотографию. Я провёл сеанс экстрасенсорной оптимизации ситуации и воздействия на удачу.
Вскоре спецгруппа Министерства национальной безопасности Азербайджана провела операцию по обезвреживанию преступников и освободила заложницу.
Их всех застали врасплох. Главарём преступников был полковник полиции, сотрудник Главного управления уголовного розыска МВД Азербайджана Гаджи Мамедов. А непосредственным организатором этого похищения оказался друг семьи Гаджиевых банкир Эльчин Алиев, племянник Мамедова.
Участники операции получили высокие звания и награды. Хотя моя роль в этой истории не разглашалась, вполне естественно было ожидать какого-нибудь выражения благодарности. Поэтому я был удивлён, что после завершения операции никто из участников мне даже не позвонил.[46]
**
В рассказах Тофика Дадашева, как и в рассказах Джо Мак-Монигла, мы можем увидеть и почувствовать позицию экстрасенса, работающего для спецслужб и военных. Позицию исследователя и организатора этих работ отражают повествования Эдвина Мэя, Алексея Савина и Бориса Ратникова.
Интересным соединением этих позиций является следующий рассказ доктора медицинских наук, полковника внутренней службы Вячеслава Звоникова, который будучи сам экстрасенсом и врачом-исследователем, в начале 90-х перешёл на работу в Министерство Внутренних Дел и организовал там больший центр по изучению и практическому использованию экстрасенсорики.
Здесь мы также видим радикальное изменение позиции государственных органов по отношению к экстрасенсорике, которое было особенно характерно в последний советский период, когда резкий слом старой идеологии заставил чиновников открыть глаза на новые нетрадиционные идеи и подходы к решению социальных проблем.
К сожалению, нужно отметить, что этот период открытости новым идеям у государственных структур в России практически закончился к середине 90-х годов.
Рассказ профессора Вячеслава Звоникова
Вообще-то, изначально я военный врач и классический учёный, занимающийся резервными возможностями человека.
Сколько себя помню, меня всегда интересовала эта проблема, ещё с детства, да и в медицину я пошёл из-за интереса к экстрасенсорике. Кроме того у меня самого тоже есть определённые экстрасенсорные способности.
Я провожу много ЭСВ исследований и часто сам участвую в экспериментах, но на проблему чудес я всегда смотрел и смотрю через призму науки с объективным подходом.
Моя история сотрудничества с МВД началась в 1989 году, в Армении, куда я выехал оказывать пострадавшим помощь после разрушительного землетрясения в Спитаке. Там я встретился с министром внутренних дел СССР Вадимом Бакатиным.
Мы быстро нашли общий язык, и он сделал мне предложение открыть у него в Министерстве специальный центр с солидным финансированием. При этом Бакатин дал мне широкие возможности творческого развития моих идей.
В это время я всё ещё работал в Институте авиационной и космической медицины и только что составил для правительственных органов доклад о том, что существуют экстрасенсорные явления, которыми надо серьёзно заниматься, то есть их надо изучать, развивать и использовать в рамках оборонного ведомства. Эта бумага сработала, моими предложениями заинтересовались.
В результате я познакомился с полковником Михаилом Бажановым, который занимался подобными вопросами в Министерстве Обороны. Он предложил мне перейти на работу в его отдел в Генштабе.
Это тоже было заманчивое предложение, позволявшее мне остаться системе Министерства Обороны, но уже иметь широкие возможности исследований в области парапсихологии. Некоторое время я серьёзно колебался между Генштабом и МВД.
Я выбрал МВД. Через год у меня в Центре работало уже 150 человек. Первый отдел моего Центра, состоявший из 12-15 человек, занимался исключительно экстрасенсорикой.
Нами была создана большая программа, под моим началом находилось более сотни институтов и лабораторий.
Вопросами экстрасенсорики в это время очень интересовались премьер-министр СССР Валентин Павлов и завотделом по обороне ЦК КПСС Олег Бакланов. Они много нам помогали. Работал я в тесной кооперации с КГБ и Министерством Обороны.
Проработали мы очень эффективно года три. За это время было сделано очень много. Мы проводили тестирование среди милиционеров, находили способных, экстрасенсорно одарённых ребят.
Протестировали около 400 милиционеров, из них отобрали и подготовили к оперативной экстрасенсорной работе человек 30. Они начали заниматься экстрасенсорным поиском преступников, и результаты были весьма солидными.
Из этого периода мне вспоминается первое убийство бизнесмена-иностранца в Москве. В советские времена весь иностранный бизнес был связан с государством, и такое просто не случалось. Но после перестройки начался делёж государственной собственности, жёстко столкнулись частные интересы, и в 1991 году в гостинице был убит польский бизнесмен.
В его номере нашлись вещи, через которые нашим экстрасенсам удалось снять информацию и чётко определить приметы убийц, их местонахождение и то, что убийство связано с нефтью.
В оперативном порядке мы смогли вывести группу захвата на тот район, где скрывались преступники. Убийцы были арестованы именно там, где указали наши экстрасенсы.
Параллельно мы провели масштабное тестирование экстрасенсорных способностей населения нашей страны с участием нескольких тысяч человек.
По данным нашего Центра, среди населения России явными экстрасенсорными способностями обладает около 1,5% людей. Есть регионы России, где люди экстрасенсорно более продвинуты, к примеру, на Кубани.
А СРЕДИ ТЕХ, КТО ДЕКЛАРИРУЕТ НАЛИЧИЕ У СЕБЯ ЭКСТРАСЕНСОРНЫХ СПОСОБНОСТЕЙ, НА САМОМ ДЕЛЕ ОБЛАДАЮТ ИМИ НЕ БОЛЕЕ 5-7 %. Согласитесь, убийственная статистика. Её важно помнить, когда приходится общаться с экстрасенсами.
Была и юмористическая экстрасенсорика. Всё время, пока я работал в МВД, меня постоянно донимали изобретатели психотронных генераторов.
Несмотря на то, что здание нашего Центра было частью Министерства Внутренних Дел, и там стояла мощная военная охрана, изобретатели всё равно ухитрялись пролазить внутрь и добираться до моего кабинета.
В результате, к концу третьего года моей работы, половина соседней комнаты для совещаний была до потолка забита психотронными генераторами разных, иногда весьма экзотических конструкций.
Большинство этих изобретений были чистой халтурой, но не все, как я знал ещё со времён своей работы в Институте космической медицины, когда мы испытывали один из таких психотронных генераторов с явным наблюдаемым эффектом. Но теперь проверять их у меня просто не было времени.
Надо сказать, что у некоторых специалистов была идея сначала создавать различные типы психотронных генераторов, а потом изучать их воздействие на людей, то есть отдать преимущество техническим средствам.
Я был против такой постановки вопроса, считая, что механизм воздействия технических средств недостаточно изучен. По моему мнению, надо было сначала тщательно изучить явление экстрасенсорного воздействия человека, а потом уже моделировать его технически.
Когда в рамках МВД создавалась Служба чрезвычайных ситуаций, затем превратившаяся в Министерство Чрезвычайных Ситуаций (МЧС), мой Центр предложил им сотрудничество. Это очень логично и естественно - использовать экстрасенсорику в чрезвычайных ситуациях.
К сожалению, в начальный период у МЧС было слишком много организационных проблем, и бессменный глава этого ведомства Сергей Шойгу просто физически не мог уделить этому вопросу достаточно внимания. Всю психологическую службу МЧС возглавила его дочь Юлия.
Я разговаривал и с Юлией Шойгу об организации экстрасенсорной службы в рамках МЧС, но прежде чем эта идея успела реализоваться, я покинул МВД.
Позже, во второй половине 90-х годов МЧС использовало экстрасенсов, подготовленных в программах генерала Савина, но масштаб работ был гораздо меньше, чем предложенный мною изначально.
А потенциал здесь огромный: можно предсказывать и предотвращать катастрофы, предвидеть землетрясения, находить под завалами людей, выявлять наиболее эффективные стратегии борьбы с пожарами и так далее.
Конечно, работа должна быть поставлена на серьёзном научном уровне, с хорошей медицинской, психологической и физиологической базой исследований. Кроме того, почти всегда должен быть проводник-профессионал между экстрасенсом и тем, кому он нужен: к примеру, спасателем при поиске людей.
Это значит, что профессионалов, которые могут выступать в роли «переводчиков», нужно специально готовить.
Несомненно, МЧС нужен центр экстрасенсорной поддержки, он спасёт немало жизней и сэкономит много средств. Возможно, такой центр можно создать и на международном уровне.
Мы проработали до 1993 года, потом начали один за другим меняться министры. В то время сливались два министерства внутренних дел: России и СССР, которые не соглашались друг с другом по целому ряду политических вопросов.
В результате этих конфликтов наш Центр распался, и мне пришлось написать рапорт об увольнении.
Сейчас от наших начинаний в МВД осталась лишь небольшая лаборатория, всё вернулось на тот изначальный круг, который был до моего прихода. Конечно, никакая работа не проходит бесследно: зёрна были посеяны, но очень жаль одного из главных дел моей жизни.
В последующий период с помощью генерала Николая Шама мы организовали частный центр, где занималась вопросами, которые курировала Федеральная Служба Охраны и лично генерал Борис Ратников.
Они делали заказы, а мои ребята, подготовленные по нашим экстрасенсорным методикам, эти заказы выполняли. Было много интересных работ по расследованию преступлений, аварий, кораблекрушений, мы делали прогнозы землетрясений.
Проводили составление фотороботов не по памяти, а по образному экстрасенсорному восприятию.
Вот один из примеров. Тогда уже во весь рост встала проблема терроризма, и спецслужбы обратились к нам по поводу серии взрывов троллейбусов в Москве. Ни они, ни милиция не могли найти террористов, не было никаких следов.
Мы начали работать в паре с оперативной группой, расследующей эти преступления. Мои экстрасенсы, уходя в прошлое, сделали фотороботы террористов, и их показали по телевидению. Мы также экстрасенсорно локализовали места, где прятались преступники.
Наши ребята с помощью своего внутреннего видения просмотрели там номера машин, затем их проверила оперативная группа, и в одной, действительно, был обнаружен труп террориста.
Когда же мы вышли на заказчика этих терактов, работы тут же были прекращены. Очевидно, он был связан с высокими государственными структурами. Это был либо передел власти, либо политические интриги.
Сейчас в моём новом Центре мы проводим множество интереснейших экспериментов по экстрасенсорике.
Работаем не со случайно набранными с улицы людьми и не с лицами, объявившими себя великими экстрасенсами. Мы тестируем людей, находим среди них обладающих экстрасенсорными способностями, и работаем с ними по определённой, отработанной нами методике повышения их природных экстрасенсорных возможностей.
Поэтому я знаю, что чудо я могу показать - в любых, самых строгих контролируемых условиях - сегодня, завтра, послезавтра, и с высокой процентной вероятностью. А если оно не получается, то я точно знаю, почему и что именно не сработало.
Мы вышли на стабильную вероятность 75-80 % фиксации информационного воздействия, что удовлетворяет самым строгим научным критериям достоверности и повторяемости.
Кроме этого, я преподаю в Московском Гуманитарном Университете. Читаю студентам спецкурсы на психологическом факультете, в частности по резервным возможностям психики.
Здесь я, возможно впервые в России, в официальном учебном заведении на строгом научном уровне говорю об экстрасенсорике, в частности, рассказываю студентам о своих исследованиях в этой области.
Это особенно важно в нынешние времена, поскольку ситуация поменялась, и об экстрасенсорике много говорится в средствах массовой информации, но научная разработка этих вопросов в загоне.
Дело в том, что человек как таковой сейчас неинтересен, интересна машина, производство. Вложил деньги - получил отдачу. Хотя наши политики декларируют приоритет человеческих ценностей, но всё, что связано с человеком, государство не интересует.
Я очень надеюсь, что такая ситуация изменится, и изменится в относительно недалёком будущем, потому что возможности, которые человечество может получить от развития экстрасенсорных способностей людей и их правильного использования, - просто колоссальны.[47]
**
Как мы видим из рассказа профессора Звоникова, в начале 90-х работа с ЭСВ в России вышла на государственный уровень даже в тех структурах, которые ею никогда раньше не занимались - в Министерстве Внутренних Дел.
Но этим дело не ограничилось - в рамках КГБ была создана единая программа экстрасенсорных исследований, разработки новых необычных технологий и их практического использования - что для России явилось фантастическим идейным прорывом!
Конечно, реакция старого менталитета не заставила себя долго ждать: уже к середине 90-х работы с экстрасенсорикой были почти прекращены и в МВД, и службах безопасности, из государственных структур удерживаясь только под крылом Министерства Обороны.
Отброс назад при прорыве нового - это обычное явление, вряд ли стоит удивляться этому. Но любопытно, что водораздел между за и против экстрасенсорики уже явно проходил не по линии идеологии коммунизм-капитализм, а по линии прогресс-регресс науки и общества.
О том, как создавалась эта единая программа работ в области экстрасенсорики и смежных областей, и о дальнейших перспективах экстрасенсорики в России мы узнаем из окончания рассказа генерала Николая Шама, который стал последним заместителем председателя КГБ в истории этой организации и который в этот момент возглавлял по линии КГБ все разработки в области ЭСВ и новых технологий:
Рассказ генерала Николая Шама:
Когда в сентябре 1991 года меня назначили на должность заместителя председателя КГБ, я поставил перед собой такую задачу: выявить всё, что делается в стране в сфере необычных технологий, экстрасенсорики и парапсихологии, провести оценку уровня и перспектив, жёстко установить приоритеты, определить спецподразделение КГБ, которое каждодневно занималось бы нетрадиционными спецтематиками.
Таким подразделением был определён отдел во Втором Главке (впоследствии Управлении П), который возглавлял полковник Николай Шарин.
Начали налаживаться контакты с американцами, возникла идея сотрудничества по новым технологиям, чтобы совместно выйти на решение проблем организации системы контроля над всеми работами, которые проводились в этой области. Оставлять всё без контроля государства было опасно.
Моя идея была такова: выделить эту специальную тему, сделать курирующие подразделения, занимающиеся отслеживанием ситуацией в нашей стране и в других странах и анализом работ, чтобы потом прийти к определённым выводам и принятию решений на правительственно-государственном уровне. Для такого подхода была своя предыстория.
Как я уже говорил, целенаправленной обобщающей работы в 80-е годы в СССР в этой области не велось. В КГБ не было программы, подобной «Звёздным Вратам» в США, но на высших курсах КГБ были предметы по оперативной психологии, суть которых состояла в том, чтобы научиться считывать мысли человека, его мотивацию и научиться скрытному выведыванию нужной информации, технологиям воздействия на человека.
Были также закрытые темы исследований, пограничные между психологией, парапсихологией и техникой, - в этом котле варилась масса военных и гражданских специалистов, учёных, инженеров, психологов, психоаналитиков.
Некоторые из этих разработок могли бы показаться непосвящённому человеку совершенно невероятными, взятыми прямо из фантастического романа.
Однако, это были реальные вещи, над которыми трудились учёные и инженеры высшей квалификации. Многие из них давали конкретные и эффективные результаты в практическом применении.
Вот один из примеров такой фантастики в реальной жизни. На рубеже 80-х и 90-х годов в СССР разрабатывался комплекс аппаратуры, задачей которого был перенос любой информации, связанной или с людьми, или с растениями, или с животными, или со средой обитания, в любую точку нашей планеты.
В 1991 году я лично присутствовал при монтаже этого генератора: его главная излучающая антенна-экран была диаметром около 3 метров, весь он был опутан проводами, как водорослями.
Задач этого и ему подобных генераторов простирались от воздействия на сознание и поведение людей до управления климатом в заданных регионах Земли.
В более глобальном аспекте эти технологии можно использовать не только и не столько для разрушения экосистем, сколько для восстановления разрушенной экологии. В этом заключался фундаментальный позитивный смысл этих разработок.
Однако единой государственной программы по подобным вещам не было. Какие-то планы по направлениям были, но главная проблема состояла в том, что все институты были государственно-бюджетными, они должны были вписываться в свой бюджет, официально открыть тему и получить деньги.
Но для того, чтобы работа велась системно, нужен был единый аналитический мозг, который формулировал бы цели и задачи, организовывал решение конкретных вопросов, получал обратную связь и анализировал полученную информацию.
А в реальности были массы косвенных субъективных причин: связи, друзья, знакомые, командный приоритет - всё это порождало разноголосицу, каждый институт варился в собственном соку, не было единого центра.
Но движение всё равно шло, силы аккумулировались, разработки разных институтов сводились воедино, люди приходили к выводу, что надо объединить усилия в серьёзной комплексной совместной программе.
В конце 80-х - начале 90-х мы также столкнулись с тем, что особые возможности стали использоваться в преступных целях. К примеру, те же лохотронщики, которые использовали методы манипуляции сознанием людей, применяли самое настоящее экстрасенсорное воздействие, превращали человека в биоробота, который выполнял все требования.
Когда люди приходили в себя, то часто не могли вспомнить, что с ними было. Вполне возможно, что в некоторых из этих случаев были использованы генераторы, созданные в лабораториях военно-промышленного комплекса, которые были украдены и применены преступными группировками в корыстных целях.
Из историй такого типа, происшедших в последнее время, мне вспоминается следующая, похожая на голливудские киноленты.
Как-то одна моя знакомая, Тамара Меренкова попала на удочку мошенника-профессионала, Виталия Ревзина, сознательно или бессознательного использовавшего экстрасенсорное воздействие в преступных целях. Она, будучи вдовой генерала, была весьма состоятельной женщиной.
После смерти мужа ей было трудно оставаться в Москве, где они жили вместе с мужем, и она решила купить в Бельгии дом. Для этого продала свою огромную квартиру в Москве, мебель, картины, драгоценности.
Собрала около трёхсот тысяч долларов наличными и отдала их из рук в руки Виталию Ревзину, который разыграл роль солидного агента по недвижимости, снял офис с окнами на Красную площадь и, как паук, поджидал крупную добычу, которая залетит к нему. Деньги исчезли, дома, естественно, тоже нет, и в попытках вернуть похищенное у Меренковой началась с ним судебная война, продолжающаяся вот уже 12 лет.
Однако, наша правоохранительная и судебная системы настолько коррумпированы и пронизаны духом стяжательства, что слов нет. Преступник, имеющий деньги, может купить любого судью, следователя и адвоката.
А мы можем противопоставить ему лишь законы, статьи, положения, интеллектуально-информационный уровень. Ситуация давно зашла в тупик.
Однако, эта проблема, имевшая экстрасенсорные кони, неожиданно получила надежду на экстрасенсорное решение. Я случайно встретился со своим старым знакомым, Валерием Кустовым, поговорил с ним об этом деле и попросил помочь.
Валерий, по его словам, экстрасенсорно «включился» в эту ситуацию и начал её «разруливать». Казалось бы, ничего не происходит, но вдруг я встречаю знакомого, который работает в Фонде по правам человека, возглавляемом Э. А. Панфиловой - и к делу подключается фонд.
Не заставил себя ждать и второй, и третий моменты неожиданной помощи. Мои друзья выпускают журнал «Сверхновая реальность». Там в редакции я встретился по работе с журналистом, который сразу же заинтересовался и взялся за эту тему. Неожиданно к этому делу подключился Владыка, епископ одной из епархий России.
Так Кустов по своим экстрасенсорным каналам «включил» в ситуацию новых людей, обладающих специфическими возможностями, и через 2 месяца ситуация, которая 12 лет была безнадёжной, стала выглядеть решаемой.
А тогда, в начале 90-х подобное случилось и с дочерью моего приятеля. Прямо на улице преступники ввели её в какой-то транс, используя экстрасенсорно-гинотическое воздействие. Она отдала им все свои наличные деньги, потом сняла деньги со сберегательной книжки в банке и тоже отдала их.
В состоянии помрачения она находилась весь день, очнулась только к полуночи и чуть в петлю не полезла. Конкретно эта история закончилась благополучно: её муж был полковником МВД, он раскрыл эту преступную группу. Но это был единичный успех, а нам нужна была общегосударственная система.
Поэтому, проанализировав всё, к концу 1991 года мы вышли на разработку мощной программы под единой идеологией, в которую включались десятки разрабатываемых тем в области неординарных технологий и парапсихологии, и стали вводить для них единый шифр.
В этой программе, которую курировал я лично, все работы по экстрасенсорике и нетрадиционным уникальным технологиям были систематизированы. В конечном итоге эта работа должна была выйти на высший государственный уровень и приобрести статус национальной программы.
Но я не успел довести дело до конца. Зампредом КГБ я стал при Вадиме Бакатине, как раз перед развалом СССР. После августовского путча 1991 года началась чехарда с переформированием спецслужб. КГБ разделили, превратили сначала в МГБ, потом начали меняться имена и структура.
Примерно через год органы безопасности возглавил Виктор Баранников. Все мои попытки заинтересовать этими темами новое руководство окончились ничем - все уже принялись делить деньги. Я подал в отставку и ушёл из системы.
Уйдя из спецорганов, я, тем не менее, не прекратил работы с экстрасенсорикой и нетрадиционными технологиями.
В середине 90-х мы создали на коммерческой основе свой центр, который быстро раскрутился.
Шли заказы на расследование террористических актов, поиски пропавших кораблей и самолётов. Началось это с блестящего результата по расследованию взрыва троллейбуса в Москве: наши экстрасенсы указали всех исполнителей и заказчиков дела, спецслужбы их всех быстро нашли и арестовали.
Об этом уже рассказал профессор Вячеслав Звоников.
Мы также начали разрабатывать идею, которая родилась ещё в 1991 году, - создать такой комплекс аппаратуры, для которой был бы доступен любой участок на земном шаре, и на этот участок можно было переносить любую информацию, связанную или с людьми, или с растениями, или с животными, или со средой обитания.
Мы эту идею стали реализовать, создавать этот генератор, аналог малого генератора, но уже в масштабированном варианте с трёхметровым экраном.
Однако столкнулись с моральной проблемой: с помощью такого генератора можно будет переносить любую информацию, как хорошую, так и плохую, в том числе, и вести климатические войны. По нашим сведениям, работы по климатическим заказам уже давно ведутся в нескольких странах.
Это может быть полезным во многих случаях, но бесконтрольное использование таких генераторов и климатические войны также могут разрушить экологические балансы Земли и вызвать экологическую катастрофу. Чтобы не способствовать этим разрушительным тенденциям, мы заморозили свои разработки.
За последние годы экстрасенсорика, глубинная психология и парапсихология сделали гигантский скачок. Современные технологии психологического воздействия на 2-3 порядка превосходят то, что раньше изучалось в университетах, даже в Академии КГБ.
Есть технологии психотронного воздействия, вырезающие куски памяти. Сейчас многие исследователи уже вышли на создание искусственного воспроизведения среды, способной так же воздействовать на человека, как и экстрасенс.
Появляется возможность обоснования, объяснения феноменов путешествия в прошлое, считывания информации с другого человека, переноса человеческого сознания в другое пространство и присутствия человека в другом пространстве без переноса материального тела.
Но при всех этих достижениях с человечеством происходят страшные вещи: на первый план выдвигается животная составляющая, люди становятся похожим на животных, и управлять такими людьми становится легко.
В рыночном мире всё продаётся и покупается, вопрос в цене. Жизненная парадигма человека превращается в примитивную и узко ограниченную линию, поэтому им можно легко манипулировать.
Личный карман, личное обогащение, машина, дача, вояжи, еда, секс - вот что правит человеком, и за эти ниточки легко дёргать, в том числе и легко использовать негативное экстрасенсорное воздействие на таких людей. Именно это ведёт человечество к гибели, к глобальной катастрофе.
Человечество располагает возможностями создания системы детальной диагностики здоровья человека. На базе такой диагностики вырабатывать регламент и режимы восстановления.
Мы в современных условиях можем обеспечивать нормальную жизнедеятельность человека минимум до ста лет, сохраняя его работоспособность, мозговую деятельность. Современные технологии, связанные с полевым и информационным переносом, позволяют полностью революционизировать всё, что связано с сельским хозяйством, растениеводством, животноводством.
На этой основе мы можем создать технологии, которые не влияют на окружающую среду, не загрязняют её, позволяют обеспечить любой прирост, получить экологически чистые продукты, решить проблемы энергетики, то есть выйти на получение энергии без выкачивания нефти и газа.
Понятно, что невозможно мгновенно остановить потребление нефти, но можно проводить нефтедобычу нетрадиционными способами с помощью резонансных технологий, сделать её экологически менее разрушающей.
И это при уменьшении, а не при увеличении денежных затрат. Сейчас деньги движут человечеством, но человечество должно стремиться выходить на совершенно другую стезю, в которой жажда обогащения - не главное.
Нужно переосмыслить наши цели и задачи, изменить паттерны нашей деятельности, как между людьми, так и по отношению к окружающему миру. И экстрасенсорика можем нам в этом очень помочь.[48]
Э.Ч. Мэй,
А.Ю. Савин,
Б.К.Ратников,
Д. Мак-Монигл,
В.А. Рубель
***
Источник.
НАВЕРХ.