Бедная красная Москва
Еще из моих "Вождей". (По заявкам трудящихся).
Лондон, резиденция премьер-министра Великобритании. Премьер-министр Ллойд Джордж и министр по делам колоний Уинстон Черчилль.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Американцы готовятся к войне с нами. Надо принимать меры или отступать.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Война - слишком дорого. К тому же эти матрасники сделали нас своими должниками и не остановятся, пока не сдерут с нас шкуру.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Я не хотел бы уступать, потому что это фактически станет концом империи. Подписываться под протоколом о капитуляции мы не будем. Надо показать, что мы будем драться.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Надо иметь два плана. Я бы предложил один чисто военный, другой - обходной.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Обходной?
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Мы торгуем со всем миром, торгуем с африканскими людоедами, торгуем даже с вашими любимыми красными. У империи колоссальный опыт, как обходиться с противниками. Попробуем предложить им какой-то процент от восточных месторождений.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Процент? Они потребуют все сразу.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. А вы попробуйте. Привлеките французов, турок, создайте коалицию. Ведь сумели вы воевать руками русских белогвардейцев за интересы Англии, причем так ловко, что все же не допустили их до кавказской нефти... А воевать с матрасниками?.. Ну и военный план, конечно, надо готовить.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Надо предусмотреть диверсионную войну с территории Канады, удар по электростанциям, портам, железным дорогам. Выиграть время, пока не подойдет наш флот.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Думаю, это не понадобится, они начнут торговаться, и в конце концов договоримся. Но военный план тоже нужен.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Когда я вспоминаю, что моя мать - американка, я хочу показать моим заокеанским родственникам, что мой предок - британский фельдмаршал Веллингтон.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Мы с вами старые империалисты, нас просто так не возьмешь… Что вы думаете о Германии?
ЧЕРЧИЛЛЬ. О Германии? Я о ней не думаю. Меня интересуют американцы и русские в Германии.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Это я и имею в виду.
ХРОНИКА. АРХИВ
Британский план обороны №1: напасть первыми, проводить глубокие рейды мобильных отрядов в приграничные штаты и разрушать инфраструктуру - взрывать мосты, железные дороги, промышленные предприятия. Предполагается, что канадские вооруженные силы не в состоянии отразить американский удар, а войска из Британии не сразу прибудут на помощь.
Войну остановил компромисс по разделу "Ирак петролеум" (нефтяных месторождений бывшей Османской империи): "Англо-персидская компания" (БП), "Шелл" и французской "Тоталь" получили по 23,7%, "Станфорд ойл" ("Эксон") и "Мобил" - по 11, 87%, посредник К. Гульбекян - 5%.
Входя в Первую мировую войну с дефицитом бюджета в четыре миллиарда долларов, США в 1919 году достигли 11 миллиардов профицита - весь мир стал их должником.
Эмигрировавшие из России нефтепромышленники распродают свои акции. Покупатели - «Ройял Датч Шелл (Генри Детердинг) и «Стандард Ойл оф Нью-Джерси» (Уолтер Тигл) уверены, что после неизбежного падения советской власти, им будет принадлежать все российские месторождения, нефтеперегонные заводы, российский рынок, весь мир.
хххх
МОСКВА. ЦК партии, кабинет Сталина. Сталин, Зиновьев, Каменев.
ЗИНОВЬЕВ. Итак, Троцкий наконец на что-то решился… Требует начать сверхиндустрализацию, решительно нажать на деревню. Это абсурд! Он толкает нас на новую гражданскую войну, теперь с крестьянской массой… Только-только мы успокоили деревню, приняли земельный кодекс…
КАМЕНЕВ. Его письмо в ЦК - попытка дискредитировать ЦК. Нельзя взрывать обстановку. (Читает письмо). «Естественный рост экономики, опирающийся на постепенный подъем аграрного производства, исключает всякие надежды на успешное соперничество с западными странами»… «Кризис партийной бюрократии». «Секретарскому бюрократизму должен быть положен предел»… Это очень опасно, если учесть настроения в рабочей среде…
СТАЛИН. Что такое «опасно»? Дело не в рабочих. Он демонстрирует свое недовольство оттого, что мы ввели в состав Реввоенсовета наших людей. Что мы приняли решение обследовать военное ведомство. Что сменили комкоров в Московском и Уральском округах у Муралова и Мрачковского. Обратите внимание на позицию Тухачевского и красных командиров. Они явно против «военспецов» Троцкого. Тухачевский тоже не так прост. Мы смотрим сквозь пальцы на его амурные дела и дворянские замашки. Даже на то, что в Смоленске, где он сидит, погромные настроения против коммунистов и евреев…Это наш самый талантливый военачальник. Но надо помнить заговор генералов против царя Николая, о бунте запасных батальонов в Питере… Предлагаю позволить Троцкому начать открытую дискуссию в партийных организациях и разгромить его идейно!
ЗИНОВЬЕВ. Как разгромить? Предоставить ему трибуну?
КАМЕНЕВ. Он начнет дискуссию, обратится к рядовой массе.
СТАЛИН. Пусть обращается. Получит по морде!
ЗИНОВЬЕВ. Если ты гарантируешь… А теперь надо обсудить положение в Германии. Революция там назревает, надо поддерживать.
КАМЕНЕВ. Меня тревожит Фрунзе. Он сидит в Харькове не как командующий Вооруженными силами Украины и Крыма, а как крымский хан! Он знает, что мы помним его позицию против единого руководства армией. Надо его вырвать оттуда и перевести сюда. Дадим ему пост зампредседателя Реввоенсовета. Убьем двух зайцев: Фрунзе к рукам приберем и Львы Давидовичу ежа в штаны запустим!
ЗИНОВЬЕВ. Фрунзе не согласится!
СТАЛИН. Куда он денется против решения ЦК!
Декабрь 1922 года. США, Нью-Йорк, Манхеттен. Офис адвокатской компании «Саливэн энд Кромвель». Джон Фостер Даллес и Аллен Даллес.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Так просто это не кончится. Или мы никогда не вернем наши долги в Европе, или надо придумать выигрышную комбинацию, чтобы обыграть всех сразу.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Если ждать, когда немцы станут на ноги, то они в итоге откажутся от Версальского договора, а мы окажемся в дураках. Мне по секрету сообщили, что французы хотят захапать все немецкие промышленные концерны Тиссена, Круппа, Сименса. Немецкая марка летит в пропасть, а промышленные концерны сохраняют свою ценность. Надо поговорить с нашими банкирами, чтобы они вмешались.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Не забудь, от выплаты репараций зависят и наши личные дивиденты. Кого подключить? Как ты смотришь на Группу Моргана? Она отлично заработала на поставках оружия в Европу и сегодня главный получатель репараций.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Да, у Моргана есть деньги. Но просто так они не пойдут биться с французами и англичанами, им потребуются гарантии правительства.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. А что еще?
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Нефть Ближнего Востока! Если мы возьмем в свои руки германскую промышленность и будем контролировать получение англо-французами их доли репараций, мы становимся мировыми королями. Тогда они не пикнут, мы заставим их признать принцип «открытых дверей».
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Я встречусь с генералом Чарльзом Дауэсом. У него нефтяные интересы, он входит в Группу Моргана. Как ты сформулируешь программу?
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Думаю, надо так… Морганы кредитуют германское правительство под залог, например, железных дорог. Ну и еще надо получить контроль за государственным банком, чтобы не лукавили с доходами.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Плюс к этому мы обеспечим выплату нам военных долгов англо-французов. Я встречаюсь с Дауэсом, а ты собирайся в Берлин. Только прошу тебя не слишком увлекаться берлинскими красотками.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Поменьше слушай сплетни.
ХРОНИКА. АРХИВ
Чарльз Гейтс Дауэс - директор-основатель крупнейшего чикагского банка «Центральный Трест Иллинойса», связанного с Группой Моргана. Во время Первой мировой войны в чине генерала организовывал военные поставки в Европу, что было главным бизнесом Группы в то время.
С Группой Моргана имела деловые отношения «Всеобщая электрическая компания» (AEG) Вальтера Ратенау.
Первый пункт плана Дауэса - решение о выводе французских войск с территории Германии к 31 июля 1925 г. Это означает, что Франция, главный бенефициар Версаля, терпит поражение в борьбе за гегемонию в Европе и уступает позиции американцам. В 1924-1929 годах Германия получила от США - 2,5 млрд. долларов, от Англии - 1,5 млрд. долларов.(Сегодня это составляет 100 млрд. долларов.) В результате германская промышленность полностью модернизировала материальную базу. Германии были проданы все американские военно-промышленные технологии. Специальными постановлениями Лондонской конференции оговорено, что ключевые посты по контролю за выплатой репараций - Генерального агента и председателя Трибунала по разбору репарационных споров - должны занимать американцы. Франция утратила право самостоятельно контролировать выплату репараций. Финансирование германской экономики давало прибыль в 9 процентов годовых, когда как среднеевропейский банковский процент был меньше (на 2,5 процента).
хххх
1 февраля 1923 года, Москва, Кремль, квартира Сталина, вечер. Сталин и Ворошилов.
ВОРОШИЛОВ. Меня сильно тревожит Буденный. Я слышал, его хотят назначить наркомом земледелия, а это просто опасно. Если столкнутся интересы пролетариата и крестьянства, Семен будет не с нами.
СТАЛИН. Ты уверен?
ВОРОШИЛОВ. Уверен. Его захлестнет крестьянская масса. Сейчас Первая Конная - это уже не та наша Конная. Далеко не та…
СТАЛИН. Да, с одной стороны Троцкий, с другой - родимая архаика и бунтарство.
ВОРОШИЛОВ. Еще бывшие царские офицеры типа Тухачевского.
СТАЛИН. За Тухачевским присматривает ГПУ, а ему в заместители дадим Уборевича из Пятой Отдельной армии. Они давно ревнуют друг друга..Но таких, как Тухачевский, у нас половина всех командиров. Всех под присмотр не поставишь.
ВОРОШИЛОВ. Всех не надо. Достаточно держать под контролем головку… Семен водит дружбу с Дыбенко и Егоровым.
СТАЛИН. Наши, царицынские…
ВОРОШИЛОВ. Я бы обследовал все военное ведомство, проверил Западный фронт и округа - Украинский, Московский, Северо-Кавказский. Затем Пятую Отдельную и Первую Конную, ВВС.
СТАЛИН. Думаешь, может быть что-то вроде заговора Корнилова?
ВОРОШИЛОВ. Корнилова или Наполеона - суть одна.
Апрель 1923 года, Белое море, российские территориальные воды. Норвежские промысловые шхуны сопровождает броненосец «Хеймдал». Пограничные катера открывают предупредительный огонь. Броненосец отвечает орудийным залпом. Катера уходят. Норвежцы высаживаются на берег и начинают охоту.
Кабинет Сталина. Сталин и нарком иностранных дел Чичерин.
СТАЛИН. Выгодно ли нам затевать революцию в Германии? Думаю, мы можем расшибить себе голову… Или наоборот?
ЧИЧЕРИН. Это палка о двух концах. После того, как французы захватили Рур, у немцев была надежда только на нас. Троцкий им обещал, что мы вмешаемся, если поляки по указанию французов попытаются захватить Силезию. Сейчас немцы боятся поляков больше всего. Соответственно, мы для них единственная надежда. Мое мнение: революция в Германии не нужна. Она невозможна без нашего участия, а это вызовет оккупацию Германии французами и нашу войну с поляками.
СТАЛИН. В случае победы мы создадим с немцами мощный кулак.
ЧИЧЕРИН. Когда Польша заключила с Францией военный союз против нас и Германии, она стремилась выстроить от Балтики до Черного моря единый антисоветский рубеж и стать равной Франции, Англии и Германии, то есть Великой Польшей. Поэтому Германия качнулась в нашу сторону. Дружественные отношения с немцами важнее революционного взрыва. Я противник политики Коминтерна.
СТАЛИН. Смелое заявление! Большинство в Политбюро не разделяют вашей позиции.
ЧИЧЕРИН. Коминтерн - это не правительство. Немцы четко разделяют два направления - политику Наркомата иностранных дел на союз с ними ради восстановления нашей индустрии и политику Коминтерна на революционные действия. В первом случае их генералитет является нашим безусловным союзником, во втором - противником. Немцы же считают главной задачей ревизию Версальского договора при помощи России. К тому же американцы захватывают позицию главного посредника в европейских делах, а что отвечаем мы? Войну с неизвестными последствиями?
СТАЛИН. Членам Политбюро известно ваше мнение?
ЧИЧЕРИН. Троцкий, Зиновьев, Каменев твердо стоят на коминтерновской позиции. Для меня важно знать ваше мнение.
СТАЛИН. Решения Политбюро принимаются большинством, а у нас большинство, кажется, за революцию.
ЧИЧЕРИН. Значит?..
СТАЛИН. Я прагматик. Революция или нереволюция, но немцы должны понимать, что у них нет монополии на экономические связи с нами. Не будем сбрасывать со счетов и американцев.
ЧИЧЕРИН. М-да… Кажется, я совсем запутался.
СТАЛИН. Нет, мы все запутываемся помаленьку. В России - новые люди, они преодолели войну, предательство государства старой властью, отчаяние. В Германии почти то же. Почти, но не совсем. Чем и когда все кончится, один Бог знает.
Кабинет Сталина. Сталин, Зиновьев, Каменев.
ЗИНОВЬЕВ. Германская революция при поддержке СССР справится с затруднениями и на внутренней, и на внешней арене.Советская Германия заключит теснейший союз с нами. Такой союз имел бы в своем распоряжении все ресурсы, какие только необходимы для процветания и Советской Германии, и СССР. Общими силами мы в короткое время создадим такое ядро военных сил, которое обеспечит независимость обеих республик от посягательств мирового империализма.
КАМЕНЕВ. Я согласен.
СТАЛИН. Слишком просто получается!
ЗИНОВЬЕВ. Я подготовил тезисы о германской революции. Ты читал?
СТАЛИН. Читал. Есть вопросы… Нужно сказать прямо и отчетливо, что рабочая революция в Германии означает нашу вероятную войну Франции и Польши (а может быть, и других государств) с Германией, или в самом лучшем случае - блокаду Германии (не дадут подвозить хлеб из Америки), против чего должны быть намечены меры теперь же. Этот вопрос у тебя затушеван.
ЗИНОВЬЕВ. Это мы обсудим с военными. Кстати, Троцкий читал и поддерживает.
СТАЛИН. Не сомневаюсь. Это в духе троцкизма.
КАМЕНЕВ. Ты рискуешь остаться в одиночестве.
СТАЛИН. Почему же? Вот и Тухачевский отказывается ехать в Германию создавать германскую Красныю армию.
ЗИНОВЬЕВ. Тухачевский бросает нам открытый вызов!
СТАЛИН. Нужно сказать в тезисах ясно и отчетливо, что революция в Германии и наша помощь немцам продовольствием, оружием, людьми и прочим означает войну с Польшей и, может быть, с другими лимитрофами, ибо ясно, что без победоносной войны, по крайней мере, с Польшей нам не удастся не только подвозить продукты, но и сохранить связи с Германией. Рассчитывать на то, Польша останется нейтральной и даст нам возможность транзита через польский коридор и Литву - значит рассчитывать на чудо. То же самое нужно сказать о Латвии, а еще больше об Англии, а она не даст подвозить с моря. Если мы хотим действительно помочь немцам, - нужно готовиться к войне, серьезно и всесторонне, ибо дело будет идти в конце концов о существовании Советской Федерации и о судьбах мировой революции на ближайший период. В тезисах этот вопрос также затушеван.
ЗИНОВЬЕВ. Ты за или против?
СТАЛИН. Присоединяюсь к большинству.
Москва, ЦК партии, кабинет Сталина. Сталин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Чичерин.
ЗИНОВЬЕВ. Эта статья в корне меняет положение! Фактически мы раскрыли планы, надо отменять наше выступление…
СТАЛИН. Да, немцы слишком самоуверенны… Печатать мое письмо накануне революционных событий - это предупредить противника. Я не мог представить, что редактор совершит такую глупость!
ТРОЦКИЙ. Зачем вы вообще писали это письмо?
СТАЛИН. Ответственный редактор газеты КПГ “Die Rote Fahne” Тальгеймер послал мне просьбу написать маленькую заметку в связи с проводившейся газетой “Неделей вербовки”. Я написал. Но кто ж знал, что у них мозги набекрень?
АРХИВ. ХРОНИКА.
Письмо из Москвы, напечатанное в немецкой коммунистической газете «Роте Фане».
«Грядущая революция в Германии является важным мировым событием наших дней. Победа революции в Германии будет иметь для пролетариата Европы и Америки более существенное значение, чем победа русской революции шесть лет назад. Победа германского пролетариата несомненно переместит центр мировой революции из Москвы в Берлин. “Роте Фане” может поздравить себя с серьезным успехом, ибо он оказался надежным маяком, освещающим германскому пролетариату путь к победе и помогает ему стать вновь вождем пролетариата Европы. От всей души желаю “Роте Фане” новых решающих успехов в грядущих битвах за власть пролетариата, за целость и независимость рождающейся трудовой Германии. И. СТАЛИН».
ТРОЦКИЙ. У меня нет слов!
СТАЛИН. Надо что-то решать.
КАМЕНЕВ. Отменяем выступление!
БУХАРИН. Ни за что! «Красные сотни» готовы, оружие переправлено… Лев Давидович, как войска?
ТРОЦКИЙ. Что войска? К польской границе выдвинули два корпуса и кавалерия. Готов для переброски 20-тысячный отряд коммунистов. Теперь не знаю, как быть…
ЧИЧЕРИН. Статья в «Роте Фане», возможно, напечатана специально, чтобы дать нам сигнал, что германские товарищи не готовы. Нельзя торопиться, ни в коем случае нельзя!
СТАЛИН. Да, похоже на сигнал.
ЗИНОВЬЕВ. Какой провал! Какой провал!
КАМЕНЕВ. Давайте спокойно обсудим проблему.
ТРОЦКИЙ. Это вы с Зиновьевым снова осторожничаете, как в октябре Семнадцатого! Думаете, партия забыла ваше штрейхбрехерство, когда вы обнародовали сроки нашего выступления?!
СТАЛИН. Лев Давидович, напрасно горячитесь. Зиновьев и Каменев тут совершенно не причем. Это я написал записку редактору. Меня и казните.
ТРОЦКИЙ. Это больше чем простая ошибка. Это преступление!
ЧИЧЕРИН. Напомню, что в Германии давно на всех углах говорят о революции. Если недавний путч националистов в Мюнхене был легко подавлен, то…
СТАЛИН. Надо отличать пролетарскую революцию от мелкобуржуазного путча. Я полностью разделяю пафос выступления Льва Давидовича и возмущение Григория Евсеевича… Но ситуация изменилась, нам надо это признать… К сожалению, Ильич не может нам ничего подсказать. Приходится самим искать выход.
БУХАРИН. Как Ильич?
СТАЛИН. Ничего утешительного.
Декабрь 1923 года. Кабинет Сталина в ЦК. Сталин, Чан Кайши, Зиновьев, переводчик.
СТАЛИН. Товарищ Чан Кайши, мы приветствуем в вашем лице великий Китай и вождя революции Сунь Ятсена. Россия и Китай - надежда всего мира. Если мы заключим долговременный союз, никто не сможет диктовать нам пути развития. У нас общие интересы в борьбе против японского империализма.
ЗИНОВЬЕВ. Коминтерн и я лично как председатель Исполнительного Комитета Коминтерна приветствуем вас.
ЧАН КАЙШИ. Если Япония сможет контролировать весь Китай, как она это делает на севере, она будет использовать богатейшие ресурсы и живую силу нашей страны и создаст угрозу для России. Хотелось бы обсудить с вами, вождями русской революции, как вы сможете помогать нам оружием и опытными военными специалистами.
СТАЛИН. Национально-освободительная борьба китайского народа, которую возглавляете Сунь Ятсен и вы, главнокомандующий вооруженными силами Гоминьдана, понятна и близка нам. Мы окажем вам широкую помощь. Но у нас есть к вам предложение: вы должны заключить прочный союз с китайскими коммунистами. Мы понимаем, что Компартия Китая намного меньше и слабее партии Гоминьдан, но китайские коммунисты тоже борются с японскими агрессорами. Кроме того, китайская Компартия - член Коминтерна. Союз с ней укрепит наши связи. Вы согласны со мной?
ЧАН КАЙШИ. Ваша помощь крайне важна. Мы готовы обсудить вопрос сотрудничества с коммунистами. Но русская система нам еще не подходит. Наша срочная задача - объединить страну и добиться национальной независимости.
ЗИНОВЬЕВ. Мы не будем сильно торопить вас.
СТАЛИН. Товарищ Зиновьев высказывает личную точку зрения. Мы считаем, что чем быстрее вы заключите союз с коммунистами, тем легче нам будет решать другие вопросы.
ЧАН КАЙШИ. Хорошо, ваша помощь нам крайне важна.
(После ухода Чан Кайши.)
ЗИНОВЬЕВ. Почему ты самоуправничаешь? Я не вижу смысла в союзе коммунистов с Гоминьданом! Это партия национальной буржуазии вроде наших кадетов, только злее. Националисты проглотят коммунистов и не подавятся.
СТАЛИН. Не проглотят. Сейчас они наши союзники против Запада и Японии. А что будет дальше - поглядим. Вне союза - коммунистов просто затопчут. Пусть укрепятся под гоминьдановской крышей, а там видно будет, кто кого проглотит.
ЗИНОВЬЕВ. Ты оппортунист! С Чан Кайши нам не по пути!
СТАЛИН. Пусть оппортунист, но без союзного нам Китая японцы оттяпают весь наш Дальний Восток.
Лондон, резиденция премьер-министра Великобритании. Премьер-министр Ллойд Джордж и министр по делам колоний Уинстон Черчилль.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Американцы готовятся к войне с нами. Надо принимать меры или отступать.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Война - слишком дорого. К тому же эти матрасники сделали нас своими должниками и не остановятся, пока не сдерут с нас шкуру.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Я не хотел бы уступать, потому что это фактически станет концом империи. Подписываться под протоколом о капитуляции мы не будем. Надо показать, что мы будем драться.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Надо иметь два плана. Я бы предложил один чисто военный, другой - обходной.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Обходной?
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Мы торгуем со всем миром, торгуем с африканскими людоедами, торгуем даже с вашими любимыми красными. У империи колоссальный опыт, как обходиться с противниками. Попробуем предложить им какой-то процент от восточных месторождений.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Процент? Они потребуют все сразу.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. А вы попробуйте. Привлеките французов, турок, создайте коалицию. Ведь сумели вы воевать руками русских белогвардейцев за интересы Англии, причем так ловко, что все же не допустили их до кавказской нефти... А воевать с матрасниками?.. Ну и военный план, конечно, надо готовить.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Надо предусмотреть диверсионную войну с территории Канады, удар по электростанциям, портам, железным дорогам. Выиграть время, пока не подойдет наш флот.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Думаю, это не понадобится, они начнут торговаться, и в конце концов договоримся. Но военный план тоже нужен.
ЧЕРЧИЛЛЬ. Когда я вспоминаю, что моя мать - американка, я хочу показать моим заокеанским родственникам, что мой предок - британский фельдмаршал Веллингтон.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Мы с вами старые империалисты, нас просто так не возьмешь… Что вы думаете о Германии?
ЧЕРЧИЛЛЬ. О Германии? Я о ней не думаю. Меня интересуют американцы и русские в Германии.
ЛЛОЙД ДЖОРДЖ. Это я и имею в виду.
ХРОНИКА. АРХИВ
Британский план обороны №1: напасть первыми, проводить глубокие рейды мобильных отрядов в приграничные штаты и разрушать инфраструктуру - взрывать мосты, железные дороги, промышленные предприятия. Предполагается, что канадские вооруженные силы не в состоянии отразить американский удар, а войска из Британии не сразу прибудут на помощь.
Войну остановил компромисс по разделу "Ирак петролеум" (нефтяных месторождений бывшей Османской империи): "Англо-персидская компания" (БП), "Шелл" и французской "Тоталь" получили по 23,7%, "Станфорд ойл" ("Эксон") и "Мобил" - по 11, 87%, посредник К. Гульбекян - 5%.
Входя в Первую мировую войну с дефицитом бюджета в четыре миллиарда долларов, США в 1919 году достигли 11 миллиардов профицита - весь мир стал их должником.
Эмигрировавшие из России нефтепромышленники распродают свои акции. Покупатели - «Ройял Датч Шелл (Генри Детердинг) и «Стандард Ойл оф Нью-Джерси» (Уолтер Тигл) уверены, что после неизбежного падения советской власти, им будет принадлежать все российские месторождения, нефтеперегонные заводы, российский рынок, весь мир.
хххх
МОСКВА. ЦК партии, кабинет Сталина. Сталин, Зиновьев, Каменев.
ЗИНОВЬЕВ. Итак, Троцкий наконец на что-то решился… Требует начать сверхиндустрализацию, решительно нажать на деревню. Это абсурд! Он толкает нас на новую гражданскую войну, теперь с крестьянской массой… Только-только мы успокоили деревню, приняли земельный кодекс…
КАМЕНЕВ. Его письмо в ЦК - попытка дискредитировать ЦК. Нельзя взрывать обстановку. (Читает письмо). «Естественный рост экономики, опирающийся на постепенный подъем аграрного производства, исключает всякие надежды на успешное соперничество с западными странами»… «Кризис партийной бюрократии». «Секретарскому бюрократизму должен быть положен предел»… Это очень опасно, если учесть настроения в рабочей среде…
СТАЛИН. Что такое «опасно»? Дело не в рабочих. Он демонстрирует свое недовольство оттого, что мы ввели в состав Реввоенсовета наших людей. Что мы приняли решение обследовать военное ведомство. Что сменили комкоров в Московском и Уральском округах у Муралова и Мрачковского. Обратите внимание на позицию Тухачевского и красных командиров. Они явно против «военспецов» Троцкого. Тухачевский тоже не так прост. Мы смотрим сквозь пальцы на его амурные дела и дворянские замашки. Даже на то, что в Смоленске, где он сидит, погромные настроения против коммунистов и евреев…Это наш самый талантливый военачальник. Но надо помнить заговор генералов против царя Николая, о бунте запасных батальонов в Питере… Предлагаю позволить Троцкому начать открытую дискуссию в партийных организациях и разгромить его идейно!
ЗИНОВЬЕВ. Как разгромить? Предоставить ему трибуну?
КАМЕНЕВ. Он начнет дискуссию, обратится к рядовой массе.
СТАЛИН. Пусть обращается. Получит по морде!
ЗИНОВЬЕВ. Если ты гарантируешь… А теперь надо обсудить положение в Германии. Революция там назревает, надо поддерживать.
КАМЕНЕВ. Меня тревожит Фрунзе. Он сидит в Харькове не как командующий Вооруженными силами Украины и Крыма, а как крымский хан! Он знает, что мы помним его позицию против единого руководства армией. Надо его вырвать оттуда и перевести сюда. Дадим ему пост зампредседателя Реввоенсовета. Убьем двух зайцев: Фрунзе к рукам приберем и Львы Давидовичу ежа в штаны запустим!
ЗИНОВЬЕВ. Фрунзе не согласится!
СТАЛИН. Куда он денется против решения ЦК!
Декабрь 1922 года. США, Нью-Йорк, Манхеттен. Офис адвокатской компании «Саливэн энд Кромвель». Джон Фостер Даллес и Аллен Даллес.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Так просто это не кончится. Или мы никогда не вернем наши долги в Европе, или надо придумать выигрышную комбинацию, чтобы обыграть всех сразу.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Если ждать, когда немцы станут на ноги, то они в итоге откажутся от Версальского договора, а мы окажемся в дураках. Мне по секрету сообщили, что французы хотят захапать все немецкие промышленные концерны Тиссена, Круппа, Сименса. Немецкая марка летит в пропасть, а промышленные концерны сохраняют свою ценность. Надо поговорить с нашими банкирами, чтобы они вмешались.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Не забудь, от выплаты репараций зависят и наши личные дивиденты. Кого подключить? Как ты смотришь на Группу Моргана? Она отлично заработала на поставках оружия в Европу и сегодня главный получатель репараций.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Да, у Моргана есть деньги. Но просто так они не пойдут биться с французами и англичанами, им потребуются гарантии правительства.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. А что еще?
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Нефть Ближнего Востока! Если мы возьмем в свои руки германскую промышленность и будем контролировать получение англо-французами их доли репараций, мы становимся мировыми королями. Тогда они не пикнут, мы заставим их признать принцип «открытых дверей».
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Я встречусь с генералом Чарльзом Дауэсом. У него нефтяные интересы, он входит в Группу Моргана. Как ты сформулируешь программу?
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Думаю, надо так… Морганы кредитуют германское правительство под залог, например, железных дорог. Ну и еще надо получить контроль за государственным банком, чтобы не лукавили с доходами.
ФОСТЕР ДАЛЛЕС. Плюс к этому мы обеспечим выплату нам военных долгов англо-французов. Я встречаюсь с Дауэсом, а ты собирайся в Берлин. Только прошу тебя не слишком увлекаться берлинскими красотками.
АЛЛЕН ДАЛЛЕС. Поменьше слушай сплетни.
ХРОНИКА. АРХИВ
Чарльз Гейтс Дауэс - директор-основатель крупнейшего чикагского банка «Центральный Трест Иллинойса», связанного с Группой Моргана. Во время Первой мировой войны в чине генерала организовывал военные поставки в Европу, что было главным бизнесом Группы в то время.
С Группой Моргана имела деловые отношения «Всеобщая электрическая компания» (AEG) Вальтера Ратенау.
Первый пункт плана Дауэса - решение о выводе французских войск с территории Германии к 31 июля 1925 г. Это означает, что Франция, главный бенефициар Версаля, терпит поражение в борьбе за гегемонию в Европе и уступает позиции американцам. В 1924-1929 годах Германия получила от США - 2,5 млрд. долларов, от Англии - 1,5 млрд. долларов.(Сегодня это составляет 100 млрд. долларов.) В результате германская промышленность полностью модернизировала материальную базу. Германии были проданы все американские военно-промышленные технологии. Специальными постановлениями Лондонской конференции оговорено, что ключевые посты по контролю за выплатой репараций - Генерального агента и председателя Трибунала по разбору репарационных споров - должны занимать американцы. Франция утратила право самостоятельно контролировать выплату репараций. Финансирование германской экономики давало прибыль в 9 процентов годовых, когда как среднеевропейский банковский процент был меньше (на 2,5 процента).
хххх
1 февраля 1923 года, Москва, Кремль, квартира Сталина, вечер. Сталин и Ворошилов.
ВОРОШИЛОВ. Меня сильно тревожит Буденный. Я слышал, его хотят назначить наркомом земледелия, а это просто опасно. Если столкнутся интересы пролетариата и крестьянства, Семен будет не с нами.
СТАЛИН. Ты уверен?
ВОРОШИЛОВ. Уверен. Его захлестнет крестьянская масса. Сейчас Первая Конная - это уже не та наша Конная. Далеко не та…
СТАЛИН. Да, с одной стороны Троцкий, с другой - родимая архаика и бунтарство.
ВОРОШИЛОВ. Еще бывшие царские офицеры типа Тухачевского.
СТАЛИН. За Тухачевским присматривает ГПУ, а ему в заместители дадим Уборевича из Пятой Отдельной армии. Они давно ревнуют друг друга..Но таких, как Тухачевский, у нас половина всех командиров. Всех под присмотр не поставишь.
ВОРОШИЛОВ. Всех не надо. Достаточно держать под контролем головку… Семен водит дружбу с Дыбенко и Егоровым.
СТАЛИН. Наши, царицынские…
ВОРОШИЛОВ. Я бы обследовал все военное ведомство, проверил Западный фронт и округа - Украинский, Московский, Северо-Кавказский. Затем Пятую Отдельную и Первую Конную, ВВС.
СТАЛИН. Думаешь, может быть что-то вроде заговора Корнилова?
ВОРОШИЛОВ. Корнилова или Наполеона - суть одна.
Апрель 1923 года, Белое море, российские территориальные воды. Норвежские промысловые шхуны сопровождает броненосец «Хеймдал». Пограничные катера открывают предупредительный огонь. Броненосец отвечает орудийным залпом. Катера уходят. Норвежцы высаживаются на берег и начинают охоту.
Кабинет Сталина. Сталин и нарком иностранных дел Чичерин.
СТАЛИН. Выгодно ли нам затевать революцию в Германии? Думаю, мы можем расшибить себе голову… Или наоборот?
ЧИЧЕРИН. Это палка о двух концах. После того, как французы захватили Рур, у немцев была надежда только на нас. Троцкий им обещал, что мы вмешаемся, если поляки по указанию французов попытаются захватить Силезию. Сейчас немцы боятся поляков больше всего. Соответственно, мы для них единственная надежда. Мое мнение: революция в Германии не нужна. Она невозможна без нашего участия, а это вызовет оккупацию Германии французами и нашу войну с поляками.
СТАЛИН. В случае победы мы создадим с немцами мощный кулак.
ЧИЧЕРИН. Когда Польша заключила с Францией военный союз против нас и Германии, она стремилась выстроить от Балтики до Черного моря единый антисоветский рубеж и стать равной Франции, Англии и Германии, то есть Великой Польшей. Поэтому Германия качнулась в нашу сторону. Дружественные отношения с немцами важнее революционного взрыва. Я противник политики Коминтерна.
СТАЛИН. Смелое заявление! Большинство в Политбюро не разделяют вашей позиции.
ЧИЧЕРИН. Коминтерн - это не правительство. Немцы четко разделяют два направления - политику Наркомата иностранных дел на союз с ними ради восстановления нашей индустрии и политику Коминтерна на революционные действия. В первом случае их генералитет является нашим безусловным союзником, во втором - противником. Немцы же считают главной задачей ревизию Версальского договора при помощи России. К тому же американцы захватывают позицию главного посредника в европейских делах, а что отвечаем мы? Войну с неизвестными последствиями?
СТАЛИН. Членам Политбюро известно ваше мнение?
ЧИЧЕРИН. Троцкий, Зиновьев, Каменев твердо стоят на коминтерновской позиции. Для меня важно знать ваше мнение.
СТАЛИН. Решения Политбюро принимаются большинством, а у нас большинство, кажется, за революцию.
ЧИЧЕРИН. Значит?..
СТАЛИН. Я прагматик. Революция или нереволюция, но немцы должны понимать, что у них нет монополии на экономические связи с нами. Не будем сбрасывать со счетов и американцев.
ЧИЧЕРИН. М-да… Кажется, я совсем запутался.
СТАЛИН. Нет, мы все запутываемся помаленьку. В России - новые люди, они преодолели войну, предательство государства старой властью, отчаяние. В Германии почти то же. Почти, но не совсем. Чем и когда все кончится, один Бог знает.
Кабинет Сталина. Сталин, Зиновьев, Каменев.
ЗИНОВЬЕВ. Германская революция при поддержке СССР справится с затруднениями и на внутренней, и на внешней арене.Советская Германия заключит теснейший союз с нами. Такой союз имел бы в своем распоряжении все ресурсы, какие только необходимы для процветания и Советской Германии, и СССР. Общими силами мы в короткое время создадим такое ядро военных сил, которое обеспечит независимость обеих республик от посягательств мирового империализма.
КАМЕНЕВ. Я согласен.
СТАЛИН. Слишком просто получается!
ЗИНОВЬЕВ. Я подготовил тезисы о германской революции. Ты читал?
СТАЛИН. Читал. Есть вопросы… Нужно сказать прямо и отчетливо, что рабочая революция в Германии означает нашу вероятную войну Франции и Польши (а может быть, и других государств) с Германией, или в самом лучшем случае - блокаду Германии (не дадут подвозить хлеб из Америки), против чего должны быть намечены меры теперь же. Этот вопрос у тебя затушеван.
ЗИНОВЬЕВ. Это мы обсудим с военными. Кстати, Троцкий читал и поддерживает.
СТАЛИН. Не сомневаюсь. Это в духе троцкизма.
КАМЕНЕВ. Ты рискуешь остаться в одиночестве.
СТАЛИН. Почему же? Вот и Тухачевский отказывается ехать в Германию создавать германскую Красныю армию.
ЗИНОВЬЕВ. Тухачевский бросает нам открытый вызов!
СТАЛИН. Нужно сказать в тезисах ясно и отчетливо, что революция в Германии и наша помощь немцам продовольствием, оружием, людьми и прочим означает войну с Польшей и, может быть, с другими лимитрофами, ибо ясно, что без победоносной войны, по крайней мере, с Польшей нам не удастся не только подвозить продукты, но и сохранить связи с Германией. Рассчитывать на то, Польша останется нейтральной и даст нам возможность транзита через польский коридор и Литву - значит рассчитывать на чудо. То же самое нужно сказать о Латвии, а еще больше об Англии, а она не даст подвозить с моря. Если мы хотим действительно помочь немцам, - нужно готовиться к войне, серьезно и всесторонне, ибо дело будет идти в конце концов о существовании Советской Федерации и о судьбах мировой революции на ближайший период. В тезисах этот вопрос также затушеван.
ЗИНОВЬЕВ. Ты за или против?
СТАЛИН. Присоединяюсь к большинству.
Москва, ЦК партии, кабинет Сталина. Сталин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Чичерин.
ЗИНОВЬЕВ. Эта статья в корне меняет положение! Фактически мы раскрыли планы, надо отменять наше выступление…
СТАЛИН. Да, немцы слишком самоуверенны… Печатать мое письмо накануне революционных событий - это предупредить противника. Я не мог представить, что редактор совершит такую глупость!
ТРОЦКИЙ. Зачем вы вообще писали это письмо?
СТАЛИН. Ответственный редактор газеты КПГ “Die Rote Fahne” Тальгеймер послал мне просьбу написать маленькую заметку в связи с проводившейся газетой “Неделей вербовки”. Я написал. Но кто ж знал, что у них мозги набекрень?
АРХИВ. ХРОНИКА.
Письмо из Москвы, напечатанное в немецкой коммунистической газете «Роте Фане».
«Грядущая революция в Германии является важным мировым событием наших дней. Победа революции в Германии будет иметь для пролетариата Европы и Америки более существенное значение, чем победа русской революции шесть лет назад. Победа германского пролетариата несомненно переместит центр мировой революции из Москвы в Берлин. “Роте Фане” может поздравить себя с серьезным успехом, ибо он оказался надежным маяком, освещающим германскому пролетариату путь к победе и помогает ему стать вновь вождем пролетариата Европы. От всей души желаю “Роте Фане” новых решающих успехов в грядущих битвах за власть пролетариата, за целость и независимость рождающейся трудовой Германии. И. СТАЛИН».
ТРОЦКИЙ. У меня нет слов!
СТАЛИН. Надо что-то решать.
КАМЕНЕВ. Отменяем выступление!
БУХАРИН. Ни за что! «Красные сотни» готовы, оружие переправлено… Лев Давидович, как войска?
ТРОЦКИЙ. Что войска? К польской границе выдвинули два корпуса и кавалерия. Готов для переброски 20-тысячный отряд коммунистов. Теперь не знаю, как быть…
ЧИЧЕРИН. Статья в «Роте Фане», возможно, напечатана специально, чтобы дать нам сигнал, что германские товарищи не готовы. Нельзя торопиться, ни в коем случае нельзя!
СТАЛИН. Да, похоже на сигнал.
ЗИНОВЬЕВ. Какой провал! Какой провал!
КАМЕНЕВ. Давайте спокойно обсудим проблему.
ТРОЦКИЙ. Это вы с Зиновьевым снова осторожничаете, как в октябре Семнадцатого! Думаете, партия забыла ваше штрейхбрехерство, когда вы обнародовали сроки нашего выступления?!
СТАЛИН. Лев Давидович, напрасно горячитесь. Зиновьев и Каменев тут совершенно не причем. Это я написал записку редактору. Меня и казните.
ТРОЦКИЙ. Это больше чем простая ошибка. Это преступление!
ЧИЧЕРИН. Напомню, что в Германии давно на всех углах говорят о революции. Если недавний путч националистов в Мюнхене был легко подавлен, то…
СТАЛИН. Надо отличать пролетарскую революцию от мелкобуржуазного путча. Я полностью разделяю пафос выступления Льва Давидовича и возмущение Григория Евсеевича… Но ситуация изменилась, нам надо это признать… К сожалению, Ильич не может нам ничего подсказать. Приходится самим искать выход.
БУХАРИН. Как Ильич?
СТАЛИН. Ничего утешительного.
Декабрь 1923 года. Кабинет Сталина в ЦК. Сталин, Чан Кайши, Зиновьев, переводчик.
СТАЛИН. Товарищ Чан Кайши, мы приветствуем в вашем лице великий Китай и вождя революции Сунь Ятсена. Россия и Китай - надежда всего мира. Если мы заключим долговременный союз, никто не сможет диктовать нам пути развития. У нас общие интересы в борьбе против японского империализма.
ЗИНОВЬЕВ. Коминтерн и я лично как председатель Исполнительного Комитета Коминтерна приветствуем вас.
ЧАН КАЙШИ. Если Япония сможет контролировать весь Китай, как она это делает на севере, она будет использовать богатейшие ресурсы и живую силу нашей страны и создаст угрозу для России. Хотелось бы обсудить с вами, вождями русской революции, как вы сможете помогать нам оружием и опытными военными специалистами.
СТАЛИН. Национально-освободительная борьба китайского народа, которую возглавляете Сунь Ятсен и вы, главнокомандующий вооруженными силами Гоминьдана, понятна и близка нам. Мы окажем вам широкую помощь. Но у нас есть к вам предложение: вы должны заключить прочный союз с китайскими коммунистами. Мы понимаем, что Компартия Китая намного меньше и слабее партии Гоминьдан, но китайские коммунисты тоже борются с японскими агрессорами. Кроме того, китайская Компартия - член Коминтерна. Союз с ней укрепит наши связи. Вы согласны со мной?
ЧАН КАЙШИ. Ваша помощь крайне важна. Мы готовы обсудить вопрос сотрудничества с коммунистами. Но русская система нам еще не подходит. Наша срочная задача - объединить страну и добиться национальной независимости.
ЗИНОВЬЕВ. Мы не будем сильно торопить вас.
СТАЛИН. Товарищ Зиновьев высказывает личную точку зрения. Мы считаем, что чем быстрее вы заключите союз с коммунистами, тем легче нам будет решать другие вопросы.
ЧАН КАЙШИ. Хорошо, ваша помощь нам крайне важна.
(После ухода Чан Кайши.)
ЗИНОВЬЕВ. Почему ты самоуправничаешь? Я не вижу смысла в союзе коммунистов с Гоминьданом! Это партия национальной буржуазии вроде наших кадетов, только злее. Националисты проглотят коммунистов и не подавятся.
СТАЛИН. Не проглотят. Сейчас они наши союзники против Запада и Японии. А что будет дальше - поглядим. Вне союза - коммунистов просто затопчут. Пусть укрепятся под гоминьдановской крышей, а там видно будет, кто кого проглотит.
ЗИНОВЬЕВ. Ты оппортунист! С Чан Кайши нам не по пути!
СТАЛИН. Пусть оппортунист, но без союзного нам Китая японцы оттяпают весь наш Дальний Восток.