Антисемитизм без евреев
Антисемитизм без евреев
Леонид Млечин
Польские законодатели приняли закон, который позволит наказывать тех, кто обвинит поляков в пособничестве нацистам в годы Второй мировой войны, в соучастии в уничтожении евреев. Польша - не единственная страна, которая пытается улучшить свою историю. Но - давайте разбираться.
Да, поляки мужественно сражались с немцами осенью 1939 года, когда другие хотели дружить с Гитлером, помогали ему, поздравляли со взятием Варшавы и устраивали совместные парады. Поляки воевали смело и достойно, поубивали немцев, сколько смогли. А после поражения в войне поляки уходили в антифашистское сопротивление. И они действительно сражались против оккупантов. Так происходило отнюдь не во всех странах, которые были оккупированы немцами.
Но невозможно забыть и другое. В Польше в довоенное, военное и в послевоенное время полыхал злобный антисемитизм. Не по этой ли причине во вторую мировую практически все лагеря уничтожения, начиная с Аушвица (Освенцима), были устроены на территории Польши? Нацисты знали, что поляки возражать не станут. Нацисты предполагали покончить с еврейским народом именно на польской территории. Сюда свозили евреев со всей Европы.
Сотни тысяч людей жили рядом с лагерями смерти. Они шли пешком на работу, вдыхая запах горящего человеческого мяса. Когда они смотрели в ту сторону, то видели нескончаемые клубы дыма, поднимавшиеся в небеса. Дома их соседей опустели - исчезли люди, которые жили рядом с ними. Они стояли и смотрели, как избивали евреев, как их штыками загоняли в вагоны, везли за сотни километров без воды и пищи. Видели, как их заставляли - полумертвых - бежать в газовые камеры.
Что чувствовали эти свидетели террора? За малым исключением они оставались равнодушны к происходившему. Или даже были благодарны эсэсовцам:
- Евреи сами во всем виноваты. Разве они не были богатыми? Разве они не контролировали весь капитал? Разве они не эксплуатировали нас?
Даже верующие, набожные люди увидели в нацистах инструмент, избавивший мир от "народа, распявшего Христа". Вполголоса говорили друг другу:
- После войны поставим памятник Адольфу за то, что он нас избавил от этих.
Принято считать, что жители оккупированных территорий помогали немцам вынужденно, спасая собственную жизнь. Нет, это делалось без принуждения, по доброй воле.
Мы снимали фильм о нацистском лагере уничтожения Собибор, который тоже существовал на территории оккупированной Польши. Там, в Собиборе узники восстали во главе с лейтенантом Красной армии Александром Ароновичем Печерским, уничтожили эсэсовскую охрану и вырвались на свободу. Это единственный случай за всю историю третьего рейха, когда антифашистское лагерное восстание в октябре 1943 года увенчалось успехом, и сотни заключенных могли бежать.
А вот, что происходили с ними дальше. Кто добрался до территории соседней Белоруссии - тот спасся. Оставшимся на польской территории пришлось хуже. В лесах воевали друг с другом польская Армия Крайова и Украинская повстанческая армия. И те, и другие убивали бежавших из Собибора. Вырвавшиеся на свободу слишком поздно понимали, что опасность исходит не только от немцев.
Поляки выдавали узников Собибора немцам.
Один из узников вспоминал, как вели колонну евреев: «Вдоль дороги стояли польские крестьяне. Увидев в колонне хорошо одетого человека, указывали на него немецкому или украинскому охраннику и давали ему бутылку водки. Тот вытаскивал из колонны указанного человека и убивал - будто за попытку к бегству. Крестьянин, заплативший бутылку, стаскивал с трупа и забирал понравившуюся ему одежду и обувь».
До войны в Варшаве жили полмиллиона евреев. Ещё двести тысяч добавились после начала войны - это были беженцы. В октябре 1940 года всех еще живых нацисты согнали в гетто - огромный квартал, огороженный высокой кирпичной стеной. Все должны были работать, оккупационный режим неплохо наживался на бесплатной рабочей силе. От голода в год умирает примерно семьдесят тысяч человек.
Люди в Варшавском гетто были обречены. Но не опускали руки. Создавали подпольные боевые организации. Но где взять оружие? Искали помощи у польского сопротивления. Партизаны из Армии Крайовой двойственно относились к еврейским подпольным организациям. С одной стороны, союзники в борьбе против немецких оккупантов. С другой стороны, традиционный антисемитизм в войну стал еще сильнее.
В апреле 1943 года эсэсовские батальоны приступили к уничтожению варшавского гетто. Но в гетто эсэсовцев ожидал неприятный сюрприз. Вспыхнуло восстание, его узники сражались отчаянно. В немцев полетели бутылки с зажигательной смесью, и эсэсовцы отступили, а потом вернулись, поддержанные артиллерией и минометами.
«На наши силы, - жаловался в Берлин растерявшийся начальник службы безопасности и полиции группенфюрер СС Юрген Штроп, - обрушился точный и хорошо согласованный огневой удар. Сейчас же стали поступать рапорты о потерях. Бомбы и бутылки с зажигательной смесью останавливали любое продвижение. Пока мы прочесывали один блок, они укреплялись в соседнем. В некоторых местах мы вынуждены были применять зенитные орудия. Подземные позиции давали повстанцам возможность быть невидимыми и позволяли им постоянно менять свое местонахождение».
У страха глаза велики! О каком «огневом ударе» можно было говорить, когда речь шла о плохо вооруженных людях… Они подняли восстание, понимая, что нет ни единого шанса выжить! Но сражались за каждый дом, за каждый метр улицы. Гетто защищалось почти месяц. Противостояло эсэсовским частям, которые использовали бронетехнику и артиллерию, вызвали себе на помощь украинских и литовских националистов… Все они чувствовали себя уверенно, убивая безоружных женщин и детей. Столкнувшись с вооруженным сопротивлением, сплоховали.
28 апреля 1943 года один из участников сопротивления написал в своем завещании: «Еврейское гетто умирает в бою, в пламени, под звуки выстрелов, но без воплей - евреи не кричат от ужаса». Погибли в боях семь тысяч защитников гетто и еще шесть тысяч сгорели заживо, когда эсэсовцы поджигали дома.
А вот, что нельзя забыть: толпы поляков собирались поглазеть, как идет ликвидация гетто. С интересом наблюдали за тем, как с крыш подожженных эсэсовцами домов падают горящие люди. Если кому-то удавалось вырваться из гетто, варшавяне загоняли евреев назад.
После войны, когда немцев уже изгнали, поляки устраивали еврейские погромы уже по собственной инициативе. И польские евреи, уцелевшие в нацистских концлагерях, не захотели, не смогли вернуться в родные места. В послевоенной Польше осталось совсем немного евреев. И они раздражали. После шестидневной войны 1967 года, когда Израиль разгромил арабские армии, польское руководство под предлогом борьбы с сионизмом изгнало из страны всех евреев. В Польше не осталось евреев. А ненависть осталась. В Польше существует антисемитизм без евреев.
Click to view