Пинега 2012
Все года и века и эпохи подряд
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Почему ж эти птицы на север летят,
Если птицам положено только на юг?..
(с) В. Высоцкий
У большинства спелеологов слово Пинега ассоциируется в первую очередь с пещерами карстового лога Железные Ворота.
ЖВ - сравнительно небольшой карстовый район, расположенный примерно в 150 км от Архангельска.
Основу системы логов ЖВ составляет речка Носониха, сначала уходящая под землю в пещеру Олимпийская, но затем появляющаяся из пещеры-источника Носониха, пройдя под землей около 5 км через 6 известных пещер.
Как правило, это горизонтальные лабиринтовые пещеры, заложенные в гипсах, зачастую сильно обводненные.
Ранней весной, когда уровень воды в пещерах самый низкий, световой день длинный, а ледяные образования наиболее развесистые, на Пинегу начинается массовое паломничество спелеологов и спелеофотографов. Значительная часть из гуляющих по просторам интернета роскошных фотографий, запечатлевших ледяное кружево, величественные колонны и застывшие водопады, сняты в пещерах лога ЖВ - в Ломоносовской, Хрустальной, Олимпийской, Музейной...
Спелеосистема лога ЖВ была тщательно исследована спелеологами и геологами Карстового отряда под руководством В.Н.Малкова, составлены подробные топосъемки.
Но помимо общедоступных сухих или частично обводненных ходов существовала еще протяженная зона сифонной циркуляции, и именно она до сих пор остается наименее изученной частью карстовой системы лога. Наименее изученной - и, следовательно, наиболее привлекательной для спелеоподводников.
Следует отметить, что исследования в этом районе существенно осложняют холодная вода, температура которой колеблется от 0,5С до 3,5С в зависимости от времени года и удаленности от входа, а также многочисленные узости и высокая "заиленность" ходов. Еще одной характерной проблемой Пинежских сифонов является практически полное отсутствие естественных точек для крепления ходовика.
В истории активных спелеоподводных исследований этого района можно условно выделить два этапа.
Первый из них тесно связан с именем российского спелеоподводника Владимира Киселева.
В 1994-95 состоялось две экспедиции московских и архангельских спелеологов, в ходе которых Владимиром было обследовано 4 сифона, общей протяженностью около 500 метров. В первой экспедиции он прошел сифон-траверс (260м), соединяющий пещеры Ломоносовская и Олимпийская - самый длинный подводный траверс в России. В результате сбойки эта система пещер стала второй по длине на Европейском Севере. Тогда же были соединены пещеры ЖВ-52 (Киселевская) и ЖВ-53 (Музейная). Протяженность траверса составила 220 метров.
8 марта 1995 г., в ходе исследования сифона пещеры ЖВ-52 (Киселевская) Владимир Киселев трагически погиб.
В 2000-2003 исследования были продолжены командой московских и архангельских подводников. Основные погружения провели А.Ф. Шумейко и М.В. Некрасов, им помогали С.В. Пологлазков, А.Я. Тильман, В. Еремеев.
В пещере ЖВ-52 выполнена топосъемка сифонных ходов общей длиной 270м. К западу от нее пройден сифон, открывающийся через 60м в системе арок ЖВ-10. В пещере Хрустальной (ЖВ-54) разведан подводный ход длиной более 100м. В источнике Носониха обнаружено перспективное сифонное продолжение к северу. (Сам источник питается из южного канала и порождает малую реку). Неоднократно пройден сифон, связующий пещеры Олимпийскую и Ломоносовскую, проведена его топосъемка.
Новым объектом исследований стала пещера Подземная Карьела в Голубинском спелеомассиве, расположенная в 30 км южнее системы логов Железные Ворота.
Поток из этой пещеры дает начало малой реке Карьела. Осенью 2001 года командой московских и архангельских спелеоподводников был пройден ранее не обследовавшийся сифон протяженностью 20м, за которым было отснято (картировано, сделана топосьемка) более 200 метров новых сухих ходов, а также пройден 25-ти метровый сифон вниз по течению реки, под скальным выступом.
После масштабных прорывов 1994-95 и 2000-2003 годов в спелеоподводных исследованиях наступил период стагнации. Экспедиции проводились регулярно, но не приносили новых открытий. Казалось, что все самое "вкусное" уже пройдено...
****
Почти всю свою сознательную жизнь я была уверена, что самое нелюбимое мною время года - это март. Такой март, каким его знают жители больших городов: с пронзительно-ярким солнцем, блестками рассыпающимся в тысячах грязных луж, с кучами окурков и собачьего дерьма, вытаивающими из-под снега, с заполошно чирикающими воробьями и придурковатыми улыбками, которые нет-нет, да пробиваются сквозь привычную угрюмость на помятых лицах...
Поэтому в марте я люблю уезжать в зиму. В настоящую, правильную зиму: с сугробами по пояс, заснеженными соснами, с ночными морозами и зеленоватой бахромой северного сияния, порой всю ночь напролет висящей над низкой нахлобученной крышей бревенчатого домика.
Несколько лет подряд я, с подачи тверского спелеолога Сергея Сорокина, ныряла в сифонах Кулогорских пещер (карстовый район километрах в 15 от ЖВ). Но в Кулогорах нет постоянно действующего водотока, циркуляция воды там происходит только в паводки, поэтому там нет больших подводных объемов, как в ЖВ, очень много глины, после погружения вода просветляется по несколько дней. Поэтому поработать в ЖВ мне хотелось давно, и наконец, такой случай представился - появилась возможность поработать в экспедиции со спелеоподводниками из Москвы и Архангельска, работу которых координируют А.Шумейко (Москва) и М.Некрасов (Архангельск)
****
На этот раз дорога до Пинеги заняла у нас два световых дня, ночевали в гостинице в Вельске. Добрались почти без приключений, лишь однажды крутанувшись на скользком повороте на подъезде к Пинеге. Впрочем, крутанулись очень аккуратненько, даже из машины выходить не пришлось - спасибо высоким сугробам :)
Машины оставили прямо на дороге, выкопав для них аккуратные "карманы" в снежном бруствере. На повороте нас встречали Михаил Некрасов и буран, которые и забрали весь груз.
Нам оставалось лишь протопать 7 км на лыжах по укатанной буранке - и с удовольствием окунуться в сухое избяное тепло.
В эту экспедицию основные усилия решили сосредоточить на участке от пещеры ЖВ-54 Хрустальная до источника Носониха.
Точнее, так решил Шум, а поскольку я район знала очень поверхностно, то принципиальных возражений у меня не возникло. Все говорило за то, что на этом участке должна быть протяженная подводная система, попасть в которую пока не удалось ни со стороны Хрустальной (сифонный ход на 50-м метре кончался неприятной мутной узостью), ни со стороны источника (тоже вроде как узость, но в самом начале).
Первое погружение решили провести в самом крупном сифонном озере Хрустальной, где уже было разведано два сифонных хода, и вроде как однажды в мутняке даже был нащупан третий.
Правильной формы озеро было затянуто льдом.
Шум, сидя на корточках в самом центре, меланхолично тюкал прихваченным с собой топориком, я не спеша обходила его с фотоаппаратом, выискивая наиболее удачные ракурсы.
"Толстый лед, придется, наверно, майну пилить..." - произнес Шум, и в этот момент вся толща льда вздрогнула, и с печальным вздохом начала медленно оседать куда-то вниз. Мы прыснули в разные стороны, края ледяной корки величественно разошлись, открывая проход в подводный ярус пещеры.
Первое погружение как-то не задалось. Подвела катушка, вернее - гайка, фиксирующая ось. Эта скорбная весть была встречена мерзнущими на берегу суровыми подводниками с понимающими смешками: "Проблемы с катушкой? Хе-хе, все так говорят!"
Оскорбленная в лучших чувствах, я из любопытства все-таки пошарилась по подводным галереям с сейфети-катушкой, но очень недалеко и недолго. Сифон мне не понравился: вроде бы и ход идет, и понятно, куда плыть, но как-то низко, и главное - очень уж много глины на дне. Пройти, не замутив, не возможно, а закрепить ходовик так, чтобы на обратном пути его не затянуло в какую-нибудь узость, не за что. В общем, близко локоток, а не укусишь.
Кстати, третьего хода я так и не нашла.
****
Немного расстроившись из-за неудачи в Хрустальной, я решаю в этот же день попытать счастья в источнике Носонихи, благо, светлого времени еще оставалось достаточно, газа в баллонах - тоже, а самое главное - расположен потенциальный объект исследований был уж больно удачно: в паре сотен метров от избушек. К озеру спускалась хорошо утоптанная тропинка - сюда мы каждый день бегали за водой.
В сифонном озере лежало несколько упавших деревьев. Несмотря на ночные морозы, озерцо было открыто, лишь с одной стороны подернуто тонкой ледяной корочкой.
На берегу, под снегом, скрывались ледяные полочки, по которым можно было отследить падение уровня воды в течение зимы.
Сначала пытаюсь сунуться вниз по течению. Помню, что Шум рассказывал, что в эту сторону было пройдено чуть ли не 90 метров. Но при взгляде на горы ила и беспросветно-черную муть, поднимающуюся от каждого моего движения, меня начинают терзать сомнения: а точно сюда? Засовываюсь под нависающий карниз на длину корпуса, и решаю, что я что-то перепутала. Наверняка ходовик мотали в другую сторону, ни один нормальный человек не полезет через эти барханы.
Перелезаю через навал бревен, и аккуратно, стараясь не мутить, обхожу озеро по периметру.
Примерно в центре замечаю уходящую вертикально вниз дырку в завале, но очень уж узкую, не стоит и пытаться.
А вот под стенкой подводного грота чернеет кое-что поинтереснее: щель шириной около 3 метров и высотой в самом высоком месте около 40 см. Вполне проходимо, а главное - почти нет ила, на полу чистая, окатаная галька.
Решаю, что вот он, тот самый 90-метровый ход, достаточно легко преодолеваю узость и вываливаюсь в широкую просторную галерею, уверенно уходящую вдаль. Разматываю ходовик до отметки 35 метров, и возвращаюсь: я не планировала сегодня идти далеко, собиралась лишь осмотреться и наметить объекты для дальнейшего приложения усилий.
Всплыв, я с восторгом начинаю рассказывать ждущим меня наверху, какая там замечательная галерея, и замечаю недоверчивые взгляды.
"А ведь это, похоже, первопрохождение!" - сообщает Вова Еремеев.
"Да ладно,- возражаю, - не может быть, там ведь все очевидно! Неужели туда никто не лазил?"
"А там завал из веток был, - авторитетно сообщает Шум, - дерево упавшее лежало, не подлезть было..."
****
На следующий день, вооружившись катушкой, компасом и кучей фонарей, я отправляюсь на штурм.
Сифон мне нравится, мне в нем очень комфортно работать. Перед погружением, пока вода чистая, делаю пару подводных снимков.
И опять ловлю себя на мысли, что иду по следам Киселева, как и полтора года назад, в сифоне пещеры - источнка Джур-Джур в Крыму. Он тоже нырял в этот сифон, щемился в эту узость с двумя 150-барными семерками, болтающимися на поясе.
В воспоминаниях Вовы Петрова это погружение описано так: "В Носониху Володя ныряет с двумя баллонами на боках, катушку разматывает сам. Подходящей коряги у озера не оказалось, поэтому провод закрепляю на себе. Результаты не очень: по основному разлому прямо под массив узость в завале; по ходу вытекающей реки - узость; в обратную сторону неширокий разветвляющийся ход, куда Володя заходит метров на 50. Ни ему, ни Роману не хочется карячиться в этих узостях во втором заплыве..."
В тот раз - не прошел, помешал завал из веток.
Теперь, спустя 17 лет, тех веток нет, их растащили весенние паводки. Ход очевиден, и в сайдмаунте я почти привычно протискиваюсь в открывающуюся под нависающим козырьком щель.
Не торопясь, разматываю ходовик. Ход ветвится, приходит много боковых притоков, но их можно легко отличить от основной галереи по количеству глины. В центральном ходе ила не много, пол завален упавшими с потолка корками. Высота хода около метра, она вполне позволяет аккуратно продвигаться вперед, не тревожа скопившуюся на полу грязь. Красиво: стены белоснежные, в блестках перекристаллизованного гипса, а потолок - матово-черный.
Постепенно ход расширяется, и я теряю вторую стенку из вида. Потом - вывал из потолка, ход обходит его слева. На ходовике маркер 70, впереди - глиняный бархан и сужение. Решаю, что на сегодня достаточно, закрепляю ходовик и выхожу назад. Я поленилась одевать сухие перчатки, и в неопрене руки сильно мерзнут.
Но главное - пещера продолжается!
****
Следующие два дня я и Андрей Шумейко ныряли в Носонихе.
Была сделана топосъемка сифона, найден еще один ход, идущий в столь желанном южном направлении.
Такие сухие строчки: метры ходовика, азимуты, расстояния... Слова теряются, разбегаются как тараканы от слишком пристального взгляда.
Остаются лишь обрывки образов: искрящийся на солцне снег, заставляющий болезненно щурить глаза; величественные гипсовые обрывы на фоне пронзительной голубизны мартовского неба; ватная, звенящая в ушах тишина; северные сосны, медленно покачивающиеся в необозримой вышине; серп новорожденной луны; разбегающиеся отражения; холодный, обжигающий горло воздух; тянущее дымом избяное тепло; закопченый чайник на плитке; добрый волшебник Андрей Тильман и его неподражаемое: "Женщина!!! Иди занимайся своими подводными делами, а обед готовить буду я!"...
Пинега прекрасна, сюда хочется возвращаться снова и снова.
А еще лучше - вообще никуда не уезжать...
****
Неделя пролетела как один день.
Только что была еще куча времени - и вдруг все вышло, вещи в беспорядке распиханы по мешкам, мешки горкой навалены на сани бурана, в избушках царит непривычная пустота и чистота.
Впереди финальный аккорд - блиц-погружение в источник реки Карьелы, в тот самый третий сифон, который должен вести в глубь массива.
Оставив вещи в гостеприимном домике карстового отряда в Голубино, мы втроем - Антон Чичеров, Шум и я - поехали на разведку.
Отъезд в Москву был запланирован на следующий день, поэтому все предстояло делать в ускоренном темпе. Вечером планировалось забросить снарягу, на следующий день с утра быстро нырнуть и уехать.
Вопреки нашим ожиданиям, ни тропы, ни лыжни к источнику не было, пришлось тропить по целине. В каком направлении нужно двигаться, из нас троих примерно представлял лишь Шум. Но удача и здесь нас не оставила.
После непродолжительных блужданий по заснеженному бурелому мы сначала нашли речку, а затем неожиданно вывалились на удобную, хорошо утоптанную лыжню, которая при ближайшем рассмотрении оказалась нашей собственной :)
В сгущающихся сумерках натыкаемся на лежку (к счастью, пустую) чего-то крупного: не то медведя, не то лося. Снег вокруг изрыт частыми цепочками следов.
Но нужное нам направление мы определили правильно, и источник все-таки был найден.
Состоявшееся на следующее утро погружение не принесло великих открытий, но полностью подтвердило полученные ранее Шумом результаты: вода выходит действительно из этой дырки, ход идет, но вход в него перегорожен упавшей глыбой. Обойти ее можно (слева - относительно легко, справа - сомнительно), но для этого нужно нормально закрепить ходовик, чтобы в нулевой видимости без проблем отыскать выход из завала.
В общем, нужно работать! :))
В экспедиции принимали участие:
Москвичи:
- А.Шумейко
- В.Еремеев
- А.Чичеров
- Д.Чичеров
- Л.Гомарева
Архангелогородцы:
- М.Некрасов
- С.Некрасов
- А.Тильман
- С.Пологлазков
- Л.Варенцов
- А.Кабанихин
Еще хочу сказать большое спасибо В.Ф. Лускань за теплый уютный домик и замечательный календарь!