Николай Усков. Медведев - президент в стране фикций
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но, вот, с «Единой Россией» незадача какая-то.
Н.УСКОВ: Ну, сенсационная новость, чего тут говорить? Никто ж не ожидал, конечно. Просто я потрясен глубоко.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не очень понятно, как Дмитрий Анатольевич позволяет так с собой обращаться.
Н.УСКОВ: Да нет. Мне кажется, что они просто достаточно технично и цинично перераспределяют систему власти. В этом нет ничего удивительного. Путину нужна была «Единая Россия», чтобы не висеть в воздухе, потому что премьер в нашей стране - это никто, а лидер большой правящей партии - это все. То есть ему нужен был электоральный ресурс, который за ним теперь стоял, да? Соответственно, когда он становится президентом, за которым стоит народ, голосовавший за него, то, соответственно, партия ему, вроде бы, уже и не нужна, какая-то лишняя бирюлька. Он ее отдает.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тем более с имиджем таким, не очень.
Н.УСКОВ: Да, с имиджем тоже непонятно что. Он ее возвращает, собственно, Дмитрию Анатольевичу, который, в общем, вел ее на выборы. Ну, вот это нормальная какая-то в духе просто всей политической системы рокировка.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но при этом как-то выглядит все так, что Путин - он весь такой, в белом остается, скидывая с себя абсолютно все. Значит, все, что не получилось, виновато правительство и расхлебывать будет правительство, соответственно, Дмитрий Медведев. Все неудачи на счет «Единой России», «Единую Россию» Владимир Путин тоже так, лихо с себя снял и тому же Дмитрию Медведеву передал.
Н.УСКОВ: Ну, в этом секрет его долголетия. (смеется) В этой ловкости.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По-моему, несправедливо как-то.
Н.УСКОВ: Да нет, все справедливо.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я-то переживаю просто за Медведева.
Н.УСКОВ: Все справедливо. А что за Дмитрия Анатольевича переживать? Дмитрий Анатольевич - игрок его команды, да? Это правила, которые его устраивают. И, видимо, он внутренне был готов ко всем этим событиям. Может быть, что-то его реально и задело как мужчину, как политика, да? Но в конечном итоге это человек команды, и командные решения не обсуждаются в данном случае. То есть это делается в интересах всей корпорации. Соответственно, как надо, так и будет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тогда следующая история с Дмитрием Анатольевичем, который, все-таки, попытался себя показать самостоятельным политиком. И там можно по-разному оценивать, насколько успешно у него это получилось. Но тем не менее, политическая реформа, которую он затеял, она какой-то жизнью, все-таки, живет. Вот, вчера было второе чтение закона о губернаторских, не знаю, уместно ли слово «выборы», но там о назначении губернаторов, вот эти все фильтры и прочее-прочее. Насколько, как вы думаете, все-таки, что-то из этого получится, тем более, что президент Путин у нас уже меньше, чем через 2 недели будет?
Н.УСКОВ: Ну, одна из стратегий там Дмитрия Анатольевича - это предлагать обществу вместо реальности муляж, да? Вот, муляж изменений. Фикцию. То есть довольно яркая, красивая словесная упаковка, но при этом полное отсутствие реальных изменений. За это его, собственно, все и критиковали, потому что это был просто, ну, добрый следователь то, что называется. Есть злой следователь, есть добрый следователь, да? Суть не изменилась.
И я в данном случае вижу то же самое. То есть там так же, как с общественным телевидением. Государство является либо владельцем, либо контролирует значительную часть нашего телевидения. Зачем им еще один канал, начальника которого назначает, опять-таки, президент и, опять-таки, за наш счет этот канал, да? То есть зачем? Уже есть и Russia Today, и Первый канал, и второй канал, и Культура, и все, что хотите, да? И вы контролируете все остальное телевидение практически. Зачем еще общественное телевидение? Да вот, чтобы сказать «А вот у нас общественное телевидение. Как в Англии».
Мне кажется, что всерьез обсуждать просто содержательность этих предложений довольно глупо, да? Это фикция. И мне кажется, что функция в том числе здравых СМИ просто эту фикцию разоблачать всякий раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну вот по нашему сегодняшнему разговору, за что ни возьмись, везде фикция.
Н.УСКОВ: А в стране реально всё фикция. Всё якобы.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А неужели нет ничего настоящего?
Н.УСКОВ: А что у нас настоящее? Конституция у нас настоящая? Судопроизводство у нас настоящее? Парламент у нас настоящий? У нас все, действительно, фиктивное.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но люди-то настоящие живут в этой стране?
Н.УСКОВ: Люди настоящие пока что. Хотя... Как знать. Мы живем в государстве, в общем, имиджевом таком. У него есть определенный имидж. Оно очень неплохо устроено, на самом деле, неплохо себя чувствует (это государство). Да и люди, в общем, тоже себя неплохо чувствуют. Но тем не менее, нужно понимать, что общество в реальности, конечно, не определяет свою судьбу, не контролирует расходование бюджетных средств и не в состоянии, там я не знаю, планировать развитие страны на десятилетия. Этим занимаются люди, которые так или иначе присвоили себе эту власть.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Медведев тут вот тоже вчера, выступая на Госсовете, сказал удивительную штуку. Мне кажется, что вы как историк, наверное, сможете определить. Хотя, тут, наверное, вы опять скажете, что все это фикция и слова, но тем не менее. Президент сказал, что демократия у нас в стране более не бранное слово, не ругательство, престиж ее сильно укрепился и перспективы более, чем радужные.
Н.УСКОВ: Ну, слова хорошие. А что говорить? Ну, я не уверен, что это не бранное слово по-прежнему. Потому что, на самом деле, руководство страны, в общем, немало сил потратило на то, чтобы дискредитировать демократические институты и фактически, в общем, от них отказаться и демонтировать. Или очень сильно сократить их роль в нашей жизни, да? Но хорошо, что хотя бы декларативно власть, все-таки, не впадает в Средневековье и не говорит больше о суверенной демократии, что меня, честно говоря, пугало как тезис. То есть хотя бы мы согласились, что мы верим в те же ценности, в которые верит все нормальное человечество.
"Особое мнение" на "Эхе Москвы" 25.04.2012 г.
Н.УСКОВ: Ну, сенсационная новость, чего тут говорить? Никто ж не ожидал, конечно. Просто я потрясен глубоко.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не очень понятно, как Дмитрий Анатольевич позволяет так с собой обращаться.
Н.УСКОВ: Да нет. Мне кажется, что они просто достаточно технично и цинично перераспределяют систему власти. В этом нет ничего удивительного. Путину нужна была «Единая Россия», чтобы не висеть в воздухе, потому что премьер в нашей стране - это никто, а лидер большой правящей партии - это все. То есть ему нужен был электоральный ресурс, который за ним теперь стоял, да? Соответственно, когда он становится президентом, за которым стоит народ, голосовавший за него, то, соответственно, партия ему, вроде бы, уже и не нужна, какая-то лишняя бирюлька. Он ее отдает.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тем более с имиджем таким, не очень.
Н.УСКОВ: Да, с имиджем тоже непонятно что. Он ее возвращает, собственно, Дмитрию Анатольевичу, который, в общем, вел ее на выборы. Ну, вот это нормальная какая-то в духе просто всей политической системы рокировка.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но при этом как-то выглядит все так, что Путин - он весь такой, в белом остается, скидывая с себя абсолютно все. Значит, все, что не получилось, виновато правительство и расхлебывать будет правительство, соответственно, Дмитрий Медведев. Все неудачи на счет «Единой России», «Единую Россию» Владимир Путин тоже так, лихо с себя снял и тому же Дмитрию Медведеву передал.
Н.УСКОВ: Ну, в этом секрет его долголетия. (смеется) В этой ловкости.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По-моему, несправедливо как-то.
Н.УСКОВ: Да нет, все справедливо.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я-то переживаю просто за Медведева.
Н.УСКОВ: Все справедливо. А что за Дмитрия Анатольевича переживать? Дмитрий Анатольевич - игрок его команды, да? Это правила, которые его устраивают. И, видимо, он внутренне был готов ко всем этим событиям. Может быть, что-то его реально и задело как мужчину, как политика, да? Но в конечном итоге это человек команды, и командные решения не обсуждаются в данном случае. То есть это делается в интересах всей корпорации. Соответственно, как надо, так и будет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тогда следующая история с Дмитрием Анатольевичем, который, все-таки, попытался себя показать самостоятельным политиком. И там можно по-разному оценивать, насколько успешно у него это получилось. Но тем не менее, политическая реформа, которую он затеял, она какой-то жизнью, все-таки, живет. Вот, вчера было второе чтение закона о губернаторских, не знаю, уместно ли слово «выборы», но там о назначении губернаторов, вот эти все фильтры и прочее-прочее. Насколько, как вы думаете, все-таки, что-то из этого получится, тем более, что президент Путин у нас уже меньше, чем через 2 недели будет?
Н.УСКОВ: Ну, одна из стратегий там Дмитрия Анатольевича - это предлагать обществу вместо реальности муляж, да? Вот, муляж изменений. Фикцию. То есть довольно яркая, красивая словесная упаковка, но при этом полное отсутствие реальных изменений. За это его, собственно, все и критиковали, потому что это был просто, ну, добрый следователь то, что называется. Есть злой следователь, есть добрый следователь, да? Суть не изменилась.
И я в данном случае вижу то же самое. То есть там так же, как с общественным телевидением. Государство является либо владельцем, либо контролирует значительную часть нашего телевидения. Зачем им еще один канал, начальника которого назначает, опять-таки, президент и, опять-таки, за наш счет этот канал, да? То есть зачем? Уже есть и Russia Today, и Первый канал, и второй канал, и Культура, и все, что хотите, да? И вы контролируете все остальное телевидение практически. Зачем еще общественное телевидение? Да вот, чтобы сказать «А вот у нас общественное телевидение. Как в Англии».
Мне кажется, что всерьез обсуждать просто содержательность этих предложений довольно глупо, да? Это фикция. И мне кажется, что функция в том числе здравых СМИ просто эту фикцию разоблачать всякий раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну вот по нашему сегодняшнему разговору, за что ни возьмись, везде фикция.
Н.УСКОВ: А в стране реально всё фикция. Всё якобы.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А неужели нет ничего настоящего?
Н.УСКОВ: А что у нас настоящее? Конституция у нас настоящая? Судопроизводство у нас настоящее? Парламент у нас настоящий? У нас все, действительно, фиктивное.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но люди-то настоящие живут в этой стране?
Н.УСКОВ: Люди настоящие пока что. Хотя... Как знать. Мы живем в государстве, в общем, имиджевом таком. У него есть определенный имидж. Оно очень неплохо устроено, на самом деле, неплохо себя чувствует (это государство). Да и люди, в общем, тоже себя неплохо чувствуют. Но тем не менее, нужно понимать, что общество в реальности, конечно, не определяет свою судьбу, не контролирует расходование бюджетных средств и не в состоянии, там я не знаю, планировать развитие страны на десятилетия. Этим занимаются люди, которые так или иначе присвоили себе эту власть.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Дмитрий Медведев тут вот тоже вчера, выступая на Госсовете, сказал удивительную штуку. Мне кажется, что вы как историк, наверное, сможете определить. Хотя, тут, наверное, вы опять скажете, что все это фикция и слова, но тем не менее. Президент сказал, что демократия у нас в стране более не бранное слово, не ругательство, престиж ее сильно укрепился и перспективы более, чем радужные.
Н.УСКОВ: Ну, слова хорошие. А что говорить? Ну, я не уверен, что это не бранное слово по-прежнему. Потому что, на самом деле, руководство страны, в общем, немало сил потратило на то, чтобы дискредитировать демократические институты и фактически, в общем, от них отказаться и демонтировать. Или очень сильно сократить их роль в нашей жизни, да? Но хорошо, что хотя бы декларативно власть, все-таки, не впадает в Средневековье и не говорит больше о суверенной демократии, что меня, честно говоря, пугало как тезис. То есть хотя бы мы согласились, что мы верим в те же ценности, в которые верит все нормальное человечество.
"Особое мнение" на "Эхе Москвы" 25.04.2012 г.