(no subject)
Были сегодня с Сашей в ГМИИ Пушкина, замёрзли в египетском зале, напугались в греческом, порисовали на выставке итальянцев. В гардеробе на тысячу мест по-прежнему две банкетки для переодевания. Всё как всегда, как двадцать лет назад...
Обратно шли километра три до Пушкинской, да ещё до дома от метро волоклись пешком: троллейбусы стояли намертво, вдоль всей улицы. Тротуары как были не расчищены утром, так до сих пор и остались. Детской площадки почищенной - ни одной. Маша съезжала с горки - застревала в сугробе на половине пути. Зима, кто мог предугадать... Хотя - первая зима, которая мне нравится. И утром, до рассвета, было так загадочно, как бывает только зимой в снегопад, когда ты бредёшь по улице, выглядывая из капюшона, а вдалеке - чужие тёплые огоньки.
Обратно шли километра три до Пушкинской, да ещё до дома от метро волоклись пешком: троллейбусы стояли намертво, вдоль всей улицы. Тротуары как были не расчищены утром, так до сих пор и остались. Детской площадки почищенной - ни одной. Маша съезжала с горки - застревала в сугробе на половине пути. Зима, кто мог предугадать... Хотя - первая зима, которая мне нравится. И утром, до рассвета, было так загадочно, как бывает только зимой в снегопад, когда ты бредёшь по улице, выглядывая из капюшона, а вдалеке - чужие тёплые огоньки.