Русское православие, часть 7
РПЦ после 1917-го
Гонения
РПЦ назвала гонениями даже Декрет об отделении церкви от государства (сразу после его опубликования).
Но официальная политика не всегда была нетерпимой.
1. Первые 12 лет (1917-1928) можно сравнить с европейской Реформацией. Объявлены: свобода вероисповедания, равенство всех религий, частное религиозное обучение, конфискация церковного имущества. Для РПЦ это было лишением привилегированного положения.
Религию как таковую не преследовали; протестантам и вовсе изменения пошли на пользу. Священников казнили, но за политику: в гражданскую за сотрудничество с белогвардейцами, во время голода 1920-х - за провокацию столкновений верующих и тех, кто изымал церковные ценности для спасения голодающих. По сравнению с европейской реформацией, которая унесла в религиозных войнах 16-17 веков треть населения Европы, русская обошлась куда меньшими жертвами.
2. Начало следующего периода совпало со сворачиванием нэпа и общим движением влево. 1929-1941 - годы воинствующего атеизма в духе французских якобинцев. Но с куда меньшим ожесточением. Репрессии против священников и верующих были не отдельными компаниями, а в рамках антикулацких репрессий и большого террора.
3. 1941-1958. Отношение к церкви меняется в связи с ее патриотической позицией в годв ВОВ и в связи с попыткой использовать ее в холодной войне.
4. В 1958-1964 - новая антирелигиозная компания с закрытием храмов и изъятием церковных ценностей и экономическим давлением. И вновь активная антирелигиозная пропаганда.
5. При Брежневе политика смягчилась, но и религия уже не играла большой роли для поколений, выросших в атеистической атмосфере. При Горбачеве началась откровенная поддержка церкви.
Униаты
В ПМВ после взятия Львова русскими войсками галицкий митрополит А.Шептицкий был перемещен в Россию, под домашний арест. Временное правительство сняло с него все ограничения - он свободно перемещался по России, агитировал за унию, даже создал Синод Российской католической церкви в Петрограде.
После Октября вынужден вернуться во Львов, откуда стал призывать к борьбе «за самостийну Украину».
После создания СССР католики Западной Украины и Прибалтики оказались за его границами до 1939 года.
После присоединения к СССР Зап.Украины, а особенно с началом войны Ватикан вновь оживился, был тайно создан экзархат (во главе с Иосипом Слипым) для восточных областей Украины, Крыма и Кавказа, католические миссионеры ринулись в СССР.
Гитлеровцев униаты встретили с восторгом. Шептицкий требовал оказывать им всяческую помощь. Униатские священники благословляли созданные формирования ОУН и УПА и служили в них капелланами. После изгнания фашистов униатские священники на Зап.Украине укрывали бандеровцев, а Ватикан «крысиными тропами» переправлял их в Южную и Северную Америку.
В 1946 УГКЦ в СССР была запрещена и сохранилась только за границей. В основном в Канаде, где большая украинская диаспора, в США, Аргентине. Возможность вернуться в СССР им предоставил Горбачев.
Церковь как внешнеполитический инструмент
После ВМВ, пытаясь усилить свое влияние в Турции, Греции и в целом на БВ. СССР действовал и через ближневосточные патриархаты (Иерусалимский, Александрийский и Антиохийский).
В 1948 в Москве было проведено совещание православных церквей. Оно было явно антикатолическим. Прозвучали обвинения в адрес Ватикана, ни много ни мало - в разжигании двух мировых войн, связях с итало-немецким фашизмом и преследовании православия.
Любопытно: несмотря на начинающуюся холодную войну, об отношениях с англиканской церковью говорили как о братских, а экуменизм понимался как сближение православных с англиканами и протестантами, но не с католиками.
При Хрущеве был взят курс на конвергенцию (изобретение де Голля), а в экуменизме вектор поменялся на сближение с католиками.
В 1963 по просьбе папы Хрущев освободил Иосипа Слипого, отбывавшего срок за сотрудничество с гитлеровцами и создание бандеровских формирований, и разрешил ему выезд в Рим.
Сближение с РКЦ только усилилось после распада СССР - в полном соответствии с государственной целью внешней политики: «единое экономическое пространство от Атлантики до Тихого океана».
Высшей точкой стали два события: гаванская встреча и подготовка волчьего собора. Но в самом конце что-то пошло не так: после встречи афонитов с Путиным, на которую патриарха Кирилла не пустили, участие РПЦ в соборе было отменено. Какие слова нашли афонские старцы - загадка.
Дежавю
Вычеркнув из истории советские годы, церковь и впрямь словно вернулась на век назад.
Возрождение началось в духе Победоносцева - с масштабного празднования 1000-летия крещения Руси.
По части идей за 30 лет РПЦ продемонстрировала такое же идеологическое бесплодие, как перед революцией - растратив тот огромный запас доверия, который ей выдало перестроечное общество.
Вместо идей иерархи сосредоточились на возврате привилегий и реформе управления. По первому пункту ключевыми стали два закона: об основах религии в школах, и о передаче церковного имущества религиозным организациям. По второму - установление в церкви единоначалия, апофеозом которого стали слова Кирилла о подготовке гаванской встречи: «Меня никто не отговаривал, потому что никто не знал. Об этой встрече знало пять человек... подготовить такую встречу в условиях гласности невозможно - слишком много противников». Вот такие представления о соборности...
Гонения
РПЦ назвала гонениями даже Декрет об отделении церкви от государства (сразу после его опубликования).
Но официальная политика не всегда была нетерпимой.
1. Первые 12 лет (1917-1928) можно сравнить с европейской Реформацией. Объявлены: свобода вероисповедания, равенство всех религий, частное религиозное обучение, конфискация церковного имущества. Для РПЦ это было лишением привилегированного положения.
Религию как таковую не преследовали; протестантам и вовсе изменения пошли на пользу. Священников казнили, но за политику: в гражданскую за сотрудничество с белогвардейцами, во время голода 1920-х - за провокацию столкновений верующих и тех, кто изымал церковные ценности для спасения голодающих. По сравнению с европейской реформацией, которая унесла в религиозных войнах 16-17 веков треть населения Европы, русская обошлась куда меньшими жертвами.
2. Начало следующего периода совпало со сворачиванием нэпа и общим движением влево. 1929-1941 - годы воинствующего атеизма в духе французских якобинцев. Но с куда меньшим ожесточением. Репрессии против священников и верующих были не отдельными компаниями, а в рамках антикулацких репрессий и большого террора.
3. 1941-1958. Отношение к церкви меняется в связи с ее патриотической позицией в годв ВОВ и в связи с попыткой использовать ее в холодной войне.
4. В 1958-1964 - новая антирелигиозная компания с закрытием храмов и изъятием церковных ценностей и экономическим давлением. И вновь активная антирелигиозная пропаганда.
5. При Брежневе политика смягчилась, но и религия уже не играла большой роли для поколений, выросших в атеистической атмосфере. При Горбачеве началась откровенная поддержка церкви.
Униаты
В ПМВ после взятия Львова русскими войсками галицкий митрополит А.Шептицкий был перемещен в Россию, под домашний арест. Временное правительство сняло с него все ограничения - он свободно перемещался по России, агитировал за унию, даже создал Синод Российской католической церкви в Петрограде.
После Октября вынужден вернуться во Львов, откуда стал призывать к борьбе «за самостийну Украину».
После создания СССР католики Западной Украины и Прибалтики оказались за его границами до 1939 года.
После присоединения к СССР Зап.Украины, а особенно с началом войны Ватикан вновь оживился, был тайно создан экзархат (во главе с Иосипом Слипым) для восточных областей Украины, Крыма и Кавказа, католические миссионеры ринулись в СССР.
Гитлеровцев униаты встретили с восторгом. Шептицкий требовал оказывать им всяческую помощь. Униатские священники благословляли созданные формирования ОУН и УПА и служили в них капелланами. После изгнания фашистов униатские священники на Зап.Украине укрывали бандеровцев, а Ватикан «крысиными тропами» переправлял их в Южную и Северную Америку.
В 1946 УГКЦ в СССР была запрещена и сохранилась только за границей. В основном в Канаде, где большая украинская диаспора, в США, Аргентине. Возможность вернуться в СССР им предоставил Горбачев.
Церковь как внешнеполитический инструмент
После ВМВ, пытаясь усилить свое влияние в Турции, Греции и в целом на БВ. СССР действовал и через ближневосточные патриархаты (Иерусалимский, Александрийский и Антиохийский).
В 1948 в Москве было проведено совещание православных церквей. Оно было явно антикатолическим. Прозвучали обвинения в адрес Ватикана, ни много ни мало - в разжигании двух мировых войн, связях с итало-немецким фашизмом и преследовании православия.
Любопытно: несмотря на начинающуюся холодную войну, об отношениях с англиканской церковью говорили как о братских, а экуменизм понимался как сближение православных с англиканами и протестантами, но не с католиками.
При Хрущеве был взят курс на конвергенцию (изобретение де Голля), а в экуменизме вектор поменялся на сближение с католиками.
В 1963 по просьбе папы Хрущев освободил Иосипа Слипого, отбывавшего срок за сотрудничество с гитлеровцами и создание бандеровских формирований, и разрешил ему выезд в Рим.
Сближение с РКЦ только усилилось после распада СССР - в полном соответствии с государственной целью внешней политики: «единое экономическое пространство от Атлантики до Тихого океана».
Высшей точкой стали два события: гаванская встреча и подготовка волчьего собора. Но в самом конце что-то пошло не так: после встречи афонитов с Путиным, на которую патриарха Кирилла не пустили, участие РПЦ в соборе было отменено. Какие слова нашли афонские старцы - загадка.
Дежавю
Вычеркнув из истории советские годы, церковь и впрямь словно вернулась на век назад.
Возрождение началось в духе Победоносцева - с масштабного празднования 1000-летия крещения Руси.
По части идей за 30 лет РПЦ продемонстрировала такое же идеологическое бесплодие, как перед революцией - растратив тот огромный запас доверия, который ей выдало перестроечное общество.
Вместо идей иерархи сосредоточились на возврате привилегий и реформе управления. По первому пункту ключевыми стали два закона: об основах религии в школах, и о передаче церковного имущества религиозным организациям. По второму - установление в церкви единоначалия, апофеозом которого стали слова Кирилла о подготовке гаванской встречи: «Меня никто не отговаривал, потому что никто не знал. Об этой встрече знало пять человек... подготовить такую встречу в условиях гласности невозможно - слишком много противников». Вот такие представления о соборности...