2017: год столетия Великой Октябрьской социалистической революции
Россия как средство, с помощью которого русский народ (в расширительном смысле) длит и развивает свое историческое предназначение, мчится на всех парах к 100-летию одного из величайших событий российской и мировой истории - Великой Октябрьской социалистической революции. В канун этого важного события на государственном уровне мало кем осознается, что именно его глубокое осмысление может дать России шансы на историческое бытие в XXI веке.
Мы же можем наблюдать лишь унылые попытки министра культуры Мединского что-то изобразить по поводу предстоящего юбилея Октября. Творческий диапазон этого «что-то» имеет необычайно широкие рамки и изначально замешан на антисоветизме. Начиная от памятника примирения красных и белых в Крыму, за ваяние которого ответственен потомок белоэмигранта, гражданин США (!) Никита Лобанов-Ростовский, заканчивая табличками Маннергейму (видимо, предполагается примирить ветеранов-блокадников с организатором блокады) и Колчаку на фасадах зданий в Санкт-Петербурге.
Не отстают и "мастера культуры": Валерий Фокин, худрук известнейшего Александринского театра, собирается внести свою лепту в осмысление пробуждения России в 1917 году, поставив спектакль о молодом Сталине. Комментарий к будущему творению представителя современной интеллигенции: - «Есть идея проанализировать человека и понять, как он дошел до жизни такой. Понять время до 17-го года, там много было всего феноменального», - если и отражает серьезность отношения к будущей 100-летней годовщине, то весьма двусмысленно.
В этот актуальный контекст и погрузило меня размышление на тему о сути пробуждения, о его качестве и о своеобразной трактовке понятия пробуждения в смысловой матрице Збигнева Бжезинского. Почему своеобразной? Потому что из пробуждения нельзя изъять ни духовное начало, ни начало революционное, в единственно верном его значении - то есть преемственной смены идеалов.
Понимание своей миропроектной миссии зародилось у американцев в накаленном религиозном пробуждении, то есть в идеальном, которое наполняло США в эпоху Второго великого пробуждения 1795--1830 гг. Збигнев Бжезинский в своей книге «Еще один шанс» играет с понятием «глобальное политическое пробуждение» с понятными целями. Ведь суть доставки спроектированного в Америке «пробуждения» до конечного потребителя явно расходится с понятием идеального. США навязывают миру суррогат пробуждения и суррогат революции, насаждая регресс как синоним революции, а якобы духовный разогрев в виде сект - как образ пробуждения. Пример тому - «оранжевая революция» на Украине на рубеже 2004-2005 гг.
США, диктуя миру свою исключительность и превосходство, отталкиваются от своей миссии, порожденной духовным опытом христиан. Эта миссия жива до сих пор, уже за рамками проекта Модерн, который легитимизировал капиталистический мир. А что же Россия? Обладает ли она сегодня историческим бытием? И самое главное, от чего будет отталкиваться стратегия государства в условиях, когда подавляющее большинство элитариев пытается выхолощенным понятием «патриотизм» заткнуть «свято место», то есть ту самую миссию?
Без четко артикулированной и обоснованной миссии Россия в XXI веке не сможет играть, воевать, да и просто-напросто быть. Потому что без стратегического целеполагания страна будет вынуждена плестись в навязанной Западом колее. Альтернатива - поворот к своему магистральному пути развития.
Россия не может сегодня вернуться, как бы это кому-то ни мстилось, к православной империи, потому что она в таком качестве потеряла историческую легитимность. Будущие «народовольцы» шли воевать с турками (русско-турецкая война 1877-1878 годов) для того, чтобы утвердить Россию как православную империю. Но дух покинул империю за невыполнением метафизической миссии - водружение креста над Святой Софией в Константинополе (ныне музей Айя София в Стамбуле), несмотря на победу в русско-турецкой войне 1877-1878 годов.
С этого момента началось подлинное пробуждение масс, взыскующих нового идеала, - это, в том числе, рост влияния сект в русских деревнях, прежде всего хлыстов, на которых большевики некогда даже делали ставку. Но хлысты горели тем же хилиастическим огнем, что и большевики. Всё было изнутри наполнено новым идеалом. Новый идеал, идея нового гуманизма была влита в устаревшие формы религиозного мышления, которые невозможно было разрушить до основания. Это священный Грааль, бесценное содержимое которого было выплеснуто вместе с государством в 1991 году в Беловежье и выброшено на помойку истории, где оно до сих пор фактически и пребывает.
Новое возрождение России невозможно без пробуждения интеллигенции. Пробуждение нужно для того, чтобы совершить рефлексивную революцию, то есть вернуть свою историю, вернуть смысл. Признанные российской действительностью передовики творческого цеха, как то Валерий Фокин, пытаются подойти к столетию Октября с позиций «как Сталин дошел до жизни такой» вместо того, чтобы задать такой же вопрос себе. Пока не придет осознание собственных ошибок в масштабах истории, то и Сталин будет восприниматься нашей интеллигенцией как тиран, а не как смысл, отнятый у страны. Без такого понимания потери СССР как последнего творца подлинного пробуждения - пробуждения Человека-творца и исправления преступных исторических ошибок, - Россия обречена на историческое небытие.