Домик Стефансона
В прошлую субботу мы собрались и поехали в Эдмонтон - столицу нашей провинции. Собирались дольше, чем хотели: дети не горели желанием ехать. Софка была очень возмущена, что ее заранее не предупредили. Она планировала встретиться с подругой в библиотеке. Плюс, накануне я застукала ее с таблетом в постели и разлучила их на все выходные. А раз так, все дети остались без гаджетов в дорогу. В итоге собирались при возмущенной и всяческий сопротивлявшейся Софке и погруженных в траур Богдане и Улите. Всем пришлось собрать книги и альбомы с карандашами и сесть в машину.
И часа через 3 мы подъехали к домику Стефенсона - музей исландского иммигранта, канадского поэта.
Там воссоздан быт исландских иммигрантов. В Канаде плохо приживались иммигранты из Англии или Италии - из стран с теплым климатом. Другое дело - украинцы и русские. И исландцы тоже имели представление о суровом климате.
Кабинет сельского поэта.
Почти все можно было трогать, крутить. Софка села играть на пианино - оно настроено.
Одна комната была посвящена шитью и вязанию. На окне стоит машинке для вязки носков.
Мне очень понравилось украшение платья.
Лайфхак исландских рыбаков: с каждой стороны варежки есть большой палец. Один намок - можно перевернуть варежку.
А эта комната посвящена прядению. Мы с Богданом тут же начесали шерсти и начали прясть. У меня это когда-то неплохо получалось.
Я взяла веретено и спряла пару метров. Не нашла прялки - механические были, но обычной доски, на которую закрепляют шерсть, не было. Спросила смотрительницу музея. Она ответила, что никогда о таких не слышала. Ее учили прикреплять шерсть себе на руку.
Не помню, что это за агрегат.
Богдашка изучил печку. Смотрительница рассказывает, как ей пользоваться. Она сама - потомок русских и немецких иммигрантов в 4-м поколении. Жаловалась, что ее отец был первым, кто решил, что детям не нужен русский язык. Во взрослом возрасте она пыталась учить русский и немецкий - второй пошел, а первый - нет, слишком трудный язык. Она очень возмущалась: "Папа! Почему ты не подождал еще одно поколение? Я могла бы знать русский!". :)
Девчонки крутят стиральную машинку:
Вокруг домика смотреть было практически нечего.
Колонка не работает.
Улитка мечтает потратить свои деньги: ей старшие сиблинги дали 5 долларов мелочью и она очень этому рада.
В тот день мы больше никуда не успевали. Заехали поужинать в японский ресторан. Он был пустой. В какой-то момент Софка вдруг сказала:
- Простите, что мы так себя все ведем!
Дети вели себя более-менее прилично по нашим меркам. Кто-то жевал, сама Софка сидела и рисовала в огромном альбоме. Никто не кричал и даже не лежал под столом. Собственно, это было если не лучшее, то хотя бы хорошее ресторанное поведение нашего табора.
- Они все смотрят на нас - пояснила Софка. Я оглянулась. Весь персонал ресторана: повар и два официанта - стояли и смотрели на нас. Кроме того, что в еде мы себе не отказывали, мы могли привлечь внимание своей иноземной речью, в которую вворачивали японские слова:
- Бу-бу-бу - иностранец - бубубу - Токио - бубубу - Фудзияма - бубубу.
Ну, а потом, персоналу просто было нечего делать: мы были одни в ресторане.
Мы доехали до гостиницы.
Из развлечений там был только телевизор. Дети смотрели какое-то шоу, в котором ровесники Софки соревновались в кулинарии. Богдан болел за единственного мальчика-кулинара. Мальчик выиграл один конкурс, но проиграл в конце. А выиграла девочка-японка. Я за нее болела. Она была самой очаровательной. А еще я думала: как они так подготавливают детей для этого шоу? Те искренно переживают, но так открыты, эмоциональны, ужасно обаятельны. А в конце они не рыдают, а поздравляют победителя и обнимают проигравшего, который выбывает из игры. Ну, слезы в глазах проигравших все-таки были.
Мы еще заказали пиццу - молодые растущие организмы проголодались, подъели рис из ресторана и загрустили. А перед сном мы поиграли в настольные игры. Дети научили меня играть в Spot It. Софка играет в эту игру так хорошо, что Богдан просто отказывается с ней играть: никакого шанса на выигрыш. Мы все вместе сыграли в Sushi Go - тут много зависит от удачи и шансы Богдана и Софки примерно равны.
продолжение
И часа через 3 мы подъехали к домику Стефенсона - музей исландского иммигранта, канадского поэта.
Там воссоздан быт исландских иммигрантов. В Канаде плохо приживались иммигранты из Англии или Италии - из стран с теплым климатом. Другое дело - украинцы и русские. И исландцы тоже имели представление о суровом климате.
Кабинет сельского поэта.
Почти все можно было трогать, крутить. Софка села играть на пианино - оно настроено.
Одна комната была посвящена шитью и вязанию. На окне стоит машинке для вязки носков.
Мне очень понравилось украшение платья.
Лайфхак исландских рыбаков: с каждой стороны варежки есть большой палец. Один намок - можно перевернуть варежку.
А эта комната посвящена прядению. Мы с Богданом тут же начесали шерсти и начали прясть. У меня это когда-то неплохо получалось.
Я взяла веретено и спряла пару метров. Не нашла прялки - механические были, но обычной доски, на которую закрепляют шерсть, не было. Спросила смотрительницу музея. Она ответила, что никогда о таких не слышала. Ее учили прикреплять шерсть себе на руку.
Не помню, что это за агрегат.
Богдашка изучил печку. Смотрительница рассказывает, как ей пользоваться. Она сама - потомок русских и немецких иммигрантов в 4-м поколении. Жаловалась, что ее отец был первым, кто решил, что детям не нужен русский язык. Во взрослом возрасте она пыталась учить русский и немецкий - второй пошел, а первый - нет, слишком трудный язык. Она очень возмущалась: "Папа! Почему ты не подождал еще одно поколение? Я могла бы знать русский!". :)
Девчонки крутят стиральную машинку:
Вокруг домика смотреть было практически нечего.
Колонка не работает.
Улитка мечтает потратить свои деньги: ей старшие сиблинги дали 5 долларов мелочью и она очень этому рада.
В тот день мы больше никуда не успевали. Заехали поужинать в японский ресторан. Он был пустой. В какой-то момент Софка вдруг сказала:
- Простите, что мы так себя все ведем!
Дети вели себя более-менее прилично по нашим меркам. Кто-то жевал, сама Софка сидела и рисовала в огромном альбоме. Никто не кричал и даже не лежал под столом. Собственно, это было если не лучшее, то хотя бы хорошее ресторанное поведение нашего табора.
- Они все смотрят на нас - пояснила Софка. Я оглянулась. Весь персонал ресторана: повар и два официанта - стояли и смотрели на нас. Кроме того, что в еде мы себе не отказывали, мы могли привлечь внимание своей иноземной речью, в которую вворачивали японские слова:
- Бу-бу-бу - иностранец - бубубу - Токио - бубубу - Фудзияма - бубубу.
Ну, а потом, персоналу просто было нечего делать: мы были одни в ресторане.
Мы доехали до гостиницы.
Из развлечений там был только телевизор. Дети смотрели какое-то шоу, в котором ровесники Софки соревновались в кулинарии. Богдан болел за единственного мальчика-кулинара. Мальчик выиграл один конкурс, но проиграл в конце. А выиграла девочка-японка. Я за нее болела. Она была самой очаровательной. А еще я думала: как они так подготавливают детей для этого шоу? Те искренно переживают, но так открыты, эмоциональны, ужасно обаятельны. А в конце они не рыдают, а поздравляют победителя и обнимают проигравшего, который выбывает из игры. Ну, слезы в глазах проигравших все-таки были.
Мы еще заказали пиццу - молодые растущие организмы проголодались, подъели рис из ресторана и загрустили. А перед сном мы поиграли в настольные игры. Дети научили меня играть в Spot It. Софка играет в эту игру так хорошо, что Богдан просто отказывается с ней играть: никакого шанса на выигрыш. Мы все вместе сыграли в Sushi Go - тут много зависит от удачи и шансы Богдана и Софки примерно равны.
продолжение