Любовник огня ( Fomes fomentarius)
Возможно, труд и правда превратил обезьяну в человека, но огонь для этого сделал больше. Огонь и труд. Или трут.
Именно так - трудъ - назывался в былые времена на Руси этот гриб. И не только на Руси, но и у сербов, хорватов, словенцев, словаков и чехов. По мнению специалистов, происходит это слово не то от понятий «дырявый, пористый», не то от «нарыв», что, в общем, имеет отношение к грибу: он твердый и пористый снизу, где споровые трубки, и растет нарывом на деревьях. С другой стороны, трудъ в основном применялся для разжигания огня, и странно, что это не отражено в названии. Вот, у германцев с этим просто: по-английски, например, гриб называется tinder fungus, по-древнеанглийски tynder, которое явно сродни tendan - «зажигать», и восходит к протогерманскому корню *tund- с таким же значением. Немецкое Zunderschwamm еще глубже: тут и малость изменившийся тунд-цундер, и пористость швамма-губки. Кстати, интересно отметить, что и наше «губка» изначально обозначало не банную губку, которую на Руси с успехом заменяли мочалкой, и не губку речную, которую звали бадягой, а этот самый гриб и его близких родичей. Это потом, из-за пористости, общей грибу и губке, название первого перешло на вторую.
Гриб дал название и …губам! Их до XVI века называли «устна», а грибы были губами, но прошло время - и поговорка про «если бы да кабы во рту выросли грибы» стала констатацией факта: уж вокруг рта они растут точно. У меня однажды грибы - настоящие!- выросли во рту, дело было давно и вспоминать не хочется.
Щедро даровав свое имя губке и губам, гриб пожертвовал и трудом, став трутовой губкой или, привычнее, трутовиком. А трудъ стал трутом.
Трут для меня - это что-то из романов Жюля Верна, в наше время уже были спички и зажигалки, а огниво и трут ушли в прошлое. Есть извращенцы, которые ими по-прежнему пользуются, старая технология вполне работоспособна - но спичками проще. И не только из-за трудностей собственно розжига, а оттого, что трут из трутовика еще надо изготовить. Заранее.
Производство трута в середине XIX века стало настоящей индустрией в тюрингской деревне Нойштадт-ам-Ренштайг. Предприимчивые туземцы, стеклянное производство у которых пришло в упадок после наполеоновских войн, ордами ринулись в леса “ломать губы”. Дело несложное: у свежего трутовика обрезают наружную деревянистую корку и губчатый споровый слой, остается серединка, на ощупь похожая на замшу, именовавшаяся Rohschwamm.
Каждый сборщик приносил домой килограмм двадцать сырья, и все набранное непосильным трудом замачивали в подвале в щелоке. Потом это дело несколько дней вываривали с ...мочой (позже стали использовать готовую селитру) и нарезали пластинками в три сантиметра толщины, которые плющили деревянным молотком.
Получался раз в десять больший по площади красно-коричневый лист, который снова замачивали в щелоке, а после просушивания разминали руками. И “натюрпродукт” готов!
Горючие свойства нойштадтского цундершвамма обеспечивались не только пропиткой селитрой, но главным образом структурой плодового тела гриба, состоящего из спутанных тонких нитей - гиф. Обработка способствовала выводу из исходного рохшвамма негорючих веществ и разуплотнению его структуры, так что в итоге получалось нечто вроде древесного войлока, загорающегося от малейшей искры, особенно с селитрой, и тлеющего часами. Более традиционная (но также дающая неплохие результаты) технология предусматривает только вываривание в щелоке, нарезку и плющение с сушкой (некоторые не заморачиваются и просто строгают трутовый слой, на месте получая кучку волокна, но это совсем примитив), а Гансы и Петеры работали на рынок, в том числе международный: их патентованным цундершваммом разжигали свои печки не только все германские домохозяйки, но даже гордые британцы прикуривали трубочки от German tinder. На пике, в 1842 году, в Нойштадт-ам-Ренштайге было произведено 21.5 тонны трута, а это, однако, не свинец!
Местные леса были полностью очищены от трутовиков, пришлось импортировать сырье из Богемии, Шварцвальда, Австрии, Швейцарии и даже Скандинавии и Испании. Это все равно было выгодно: 50 кило сырья стоило 20 талеров, готового продукта - 36.
Особо ценилось, когда цвет продукта был равномерный, коричневый, но брали и то, что похуже - спрос был огромный. Подкосило все дело изобретение фосфорных спичек, цена трута тут же упала до 26 крейцеров за фунт и будущее ничего хорошего не сулило. Впрочем, производство продолжалось - первые спички были опасны, при горении жутко воняли, и утонченные курильщики считали, что зажигать их сигары и трубки можно только старым добрым трутом. Но объемы упали раза в три, и к началу Первой Мировой дело окончательно заглохло. Сейчас трут в Нойштадт-ам-Ренштайг снова делают, но только для туристов и в гомеопатических количествах.
По-маленькой делали трут во многих других местах, и как немецкий цундершвамм, так и французский амаду, особенно так называемый черный, с пропиткой порохом, огонь любит и ест с удовольствием. По-французски гриб называется l'amadouvier от этого самого amadou, а оно в родстве с провансальским amadouer (привлекать, ласкать), латинским amator (тот, кто любит). Типа, это нечто, способное разжигать огонь, а у тамошних провинциальных трубадуров огонь и любовь были синонимами. Германский ум, однако ж, несмотря на страсть к романтизму, а скорее из убежденности, что все технологии занесены германскими культуртрегерами, предлагает нам вариант, что и амаду чуть ли не от от исландского mata , оно же английское meat. То есть огонь это дело не столько любит, сколько жрет.
Огонь жрет и испанскую yesca. Кто знаком, хотя бы по описаниям, с рыбами отряда Lophiiformes, вспомнят термин “эска” - это приманка на удочке-иллиции, давшая всем этим странным существам наименование удильщиков. Esca на латыни и значит “наживка”, а в современном испанском она же - “трут”, приманка для огня. Amadou, впрочем, тоже значит «приманка». Мотыльки летят на огонь, огонь на трут, и все это называется любовь. Странные они, люди…
По испански гриб называется hongo yesca - трутовик, а hongo, поднапрягшись, можно найти в английском словаре как fungus. Именно сегодня, в Saint George day, день Англии, день рождения английской королевы, день памяти Шекспира и день английского языка, особенно приятно отметить, что современный английский создавали люди, знавшие классическую, а не попорченную временем, латынь, и щедро снабдили ей словари. Fungus поняли бы и Цезарь с Цицероном...
Истинный трутовик по-научному зовется Fomes fomentarius, и это все о том же труте, “питающем огонь” - Карл Линней, в конце-концов, был шведом! На многих языках трутовики также называют копытами (hoof fungu, hongo pata de caballos и т.д.), что вполне удачно описывает их внешний вид. А поскольку эти грибы в лесу прямо-таки бросаются в глаза, люди издревле пытались найти им полезное применение.
При раскопках трут, как правило, не находят, но точно известно, что традиция таскать с собой кусочки Fomes fomentarius насчитывает минимум 5000 лет: гриб нашли у небезызвестного Оци, погибшего в Альпах во времена египетских пирамид. Но, будучи подспорьем при розжиге огня, трутовик только его и некоторых особо невзыскательных личинок двукрылых и может накормить- жесткий и горький, хоть и пахнет приятно. Однако не брюхом единым!
То есть и брюхом тоже. Существует немало фактов лечебного применения, в том числе и внутрь, лечили трутовиком и артрит, и туберкулез, и болезни мочевого пузыря (как мочегонное), и расстройства женской половой сферы, и рак. Насколько помогает? Сказать сложно, но по последним данным, грибной отвар вообще богат полезными веществами и оказывает на организм общеукрепляющее воздействие, это и трутовика касается - так почему б и не выпить? Пили и когда не помогало от самой болезни, чисто для успокоения нервов.
Вот для чего трут точно годится - так это кровь останавливать, гриб поэтому так и звали: кровяная губка, Wundschwamm или Esporija pare heridas. О кровоостанавливающих свойствах трутовика писал еще Гиппократ, в новое время их "открыл" французский хирург Броффар, и с его легкой руки нововведение широко распространилось по Европе, упоминаясь в медицинских справочниках еще в середине прошлого века. Технология производства Fungus Chirurgorum совсем проста: внутренний слой гриба просто хорошенько высушивается и отбивается до мягкости. Готовый продукт был способен остановить даже артериальное кровотечение после ампутации, и, как ни странно, вываривания не требовал: то ли тогдашние медики еще не дошли до идеи стерилизации, то ли уже догадывались о том, что гриб как таковой обладает бактерицидными свойствами (содержит йод и форментариол). Сейчас хирурги используют более современные материалы, а вот традиционалисты-нахлыстовики для подсушивания своих мушек пользуются кошельками из трута. Ну, с ним точно вся рыба - ихняя!
По мнению японцев, трутовик помогает не от болезней или отсутствия клева, а от насылающих их злых духов, так что им окуривали дома. В Сибири гриб, когда в смеси с табаком, а когда и так, нюхали, что к здравоохранению уже совсем не относится. Но не кокаин и ладно.
Трутовики применялись для изготовления горьких ликеров, энтомологи на него накалывают насекомых, в некотором разе “одевая их в деревянный макинтош”. Людей в гриб одевают тоже: отдельные мастера ухитряются выколачивать из трута изрядные куски “замши” и делать из них сумочки, шляпы, аппликации и прочие поделки, особенно славны этим румыны.
Я, помнится, в детстве что-то из природных материалов с трутовиком в качестве постамента делал. А вы?
Сам трутовик выбирает для постамента лиственные деревья, чаще березу, и нередко живую. Впрочем, обычно дерево уже поражено вредителями и находится на краю могилы, и винить гриб в чрезмерной кровожадности не стоит. Наоборот, он заботливо сопровождает растение и за гробом, продолжая питаться его мертвой древесиной и делая то, чем не желают заниматься нерадивые лесники. Этим могли бы заниматься и простые люди, но их за утилизацию сухостойной древесины могут привлечь к суду - и все достается грибам. Идиотизм.
На такой льготе трутовики растут до немаленьких размеров, и отдельные плодовые тела ухитряются протянуть до трех десятков лет. Питаются они не только древесиной: оказалось, едят и … пыльцу! Падает ее на бревна не так много, но она богата азотом и очень идет грибу на пользу.
В целом идет трутовик на пользу и нам. Даже если вы не пользуетесь трутом, не носите “грибную шляпу” и не практикуете полевую хирургию, вам, наверное, все же доводилось просто любоваться этими грибами. Да, они красивы, и они, что не менее важно, всегда с нами - и летом, и зимой, этого я, правда, снял в самую грибную пору, 29 августа 2002 года. Может быть, для лесовода трутовик на дереве - знак беды, но если подумать, это всего лишь символ круговорота жизни. Который будет продолжаться, если мы не будем ему очень мешать.