"Как позабытый японский журналист изменил ход Второй Мировой войны" (ASIA TIMES ONLINE, Гонконг)
Иногда попадаются материалы, про которые сразу можно сказать - это будет хит. Вот это один из таких. К счастью, эту историю я знал раньше - когда-то нашёл у родственников (и прочитал) книгу про Рихарда Зорге из серии ЖЗЛ. И вот...
Мир отмечает 70-летие капитуляции Японии и завершения величайшей войны в истории - но именно в Японии, ещё в 1941 году, были посеяны семена победы, которые взошли четыре года спустя. Об этом рассказывает «Азия Таймс Онлайн»:
«Большинство историков согласны с тем, что первый подлинный перелом в войне произошёл 5 декабря 1941 года, когда красноармейцы под командованием Георгия Жукова разметали немцев, полукольцом охвативших Москву, и сняли осаду с города. Эпический прорыв под Москвой стал возможен благодаря 18 свежим дивизиям, 1700 танкам и 1500 самолётам, спешно отозванным с Дальнего Востока. Начавшаяся тогда цепь событий позволила отбросить гитлеровцев от ворот советской столицы, а закончилась тем, что Красная Армия дошла до ворот столицы немецкой. Побед при Сталинграде и Курске, вероятно, не было бы, если бы пала Москва.
- Декабрь 1941 года был началом конца для Германии, - отметил Джон Пайк, руководитель вашингтонского военно-аналитического бюро Globalsecurity.org.
Но что же позволило Сталину и Жукову принять это судьбоносное решение - и перебросить так необходимых солдат под Москву? Человеком, который нашёл информацию, которая позволила так поступить, был забытый ныне японский журналист Хоцуми Одзаки - корреспондент одной из газет и важнейший участник легендарной токийской разведгруппы, которую возглавлял Рихард Зорге.
На Западе знают, что Зорге предупредил Сталина о грядущем нападении японцев на Перл-Харбор. Но главной жемчужиной среди его донесений была информация о том, что японская армия не выручит Германию и не откроет второй фронт против СССР. Эти сведения, сообщённые надёжными источниками, позволили Ставке перебросить под Москву войска и технику с Дальнего Востока. Окончательно подтвердил намерения японского правительства именно Одзаки.
Величайший шпион всех времён и народов
- Если про какие-то разведданные и можно сказать, что они изменили ход войны, то это, безусловно, донесение Зорге о том, что японцы не нападут, - говорит Боб Бергин, отставной американский дипломат и историк, специализирующийся на работе тайных служб во времена Второй Мировой. - Деятельность группы Зорге - и роль в ней Одзаки - можно назвать величайшей шпионской историей всех времён.
Он родился 1 мая 1901 года в Сиракаве (префектура Гифу). Происходил из старого самурайского рода, но его отец был всего лишь нищим журналистом. Семья перебралась - по экономическим соображениям - на отвоёванный Японией у Китая остров Тайвань. Там-то Хоцуми - с детства известный импульсивностью и независимостью в суждениях - познакомился с китайской культурой... и тем, как странно быть членом правящего слоя в новой колонии.
- Моя связь с правящим классом стала ясной для меня как факт повседневной жизни. Этот опыт позже пробудил во мне чрезвычайный интерес к проблеме национального освобождения, и дал мне определённое понимание проблемы Китая, - такие слова Одзаки приводит японовед Чалмерс Джонсон в биографии журналиста под названием «Случай государственной измены: Хоцуми Одзаки и разведгруппа Зорге», опубликованной в 1990 году.
Одзаки вернулся в Японию в 1922 году, поступил на юридический факультет элитного Императорского университета Токио - но скоро бросил учёбу и погрузился в деятельность Коммунистической партии. Переход к марксизму и сопротивлению японским властям окончательно свершились после Великого землетрясения Канто, которое произошло в 1923 году: он своими глазами видел, как полиция и местные власти разжигали ксенофобию и организовывали погромы, в ходе которых было убито более шести тысяч живших в Токио корейцев. Их заподозрили в том, что они могут воспользоваться трагедией как поводом к восстанию. Заодно были арестованы или убиты многие профсоюзные лидеры.
Молодой радикал пошёл по стопам отца и стал журналистом. В 1926 году он вступил в коллектив «Асахи Симбун», и вскоре писал про СССР - про Ленина и Сталина. В 1928-м «Асахи» отправила его работать в Шанхай, где он подружился с американской журналисткой Агнес Смедли, исповедовавшей левые взгляды. А вскоре начал помогать городской ячейке Компартии Китая.
Судьбоносная встреча
Именно Смедли познакомила Одзаки с Зорге в один из приездов последнего в Китай. «Можете ли вы порекомендовать мне японца, который помог бы мне с пониманием политики Японии в отношении Китая?» - спросил её советский разведчик (об этом пишет Роберт Ваймант в своей книге «Шпион Сталина», вышедшей в 1996 году). Смедли представила ему Одзаки - и они сразу подружились.
- Одзаки был дружелюбным, эрудированным и всегда готовым помочь. Они распознали друг в друге интеллектуальных людей и быстро нашли общие интересы, - пишет Ваймант.
Одзаки вступил в разведгруппу, а когда Зорге - который изображал из себя немецкого журналиста, сторонника нацизма - перевели в Японию, они начали сотрудничать. Другими ключевым участниками коллектива были Ётоку Мияги с Окинавы, югослав Бранко Вукелич и немец-радист Макс Клаузен.
- Если докопаться до корней, то можно сказать, что встреча с Агнес Смедли и Рихардом Зорге была моей судьбой. После встречи с ними для меня наконец-то была определена моя узкая дорожка в жизни, - вспоминал Одзаки после ареста.
Зорге был гениальным разведчиком, человеком исключительной храбрости - но он мало знал о Японии. Её политика, культура и институты были для него тёмным лесом. Именно Одзаки дал ему знания - и именно говорливый репортёр-японец искал тех, кто настроен против войны. Тех, кто стал плотью и кровью разведгруппы. Хотя Зорге по праву увековечен в истории как мозг и рука разведгруппы, автор бесценных донесений в Москву, вряд ли он мог бы снискать успех без Одзаки, имевшего доступ к самым высоким эшелонам японского правительства. Хотя бы потому, что почти не знал японского.
Одзаки был авторитетом в изучении Китая, и вскоре стал советником и доверенным лицом японского премьера Фумимаро Коноэ (и других видных чиновников). Он регулярно встречался с Коноэ и его ближним кругом в токийской резиденции наследного принца. Там-то Одзаки и получил важнейшие сведения о японской военной стратегии и политике в отношении азиатского материка.
Кодовое имя Отто
Псевдонимом Одзаки был «Отто» (у Мияги - «Джо»). Вместе они проводили рискованные операции и в Японии, и в Маньчжурии, и в других частях Азии - отовсюду сообщая о передвижениях японских войск. Они подтвердили информацию, которую Зорге получил от немецких дипломатов. Насмешкой судьбы было то, что Одзаки сумел так долго избегать внимания японской контрразведки: никто и подумать не мог, что бывший студент элитного японского университета мог работать на СССР.
Зорге был сыном немца-нефтепромышленника, работавшего в Баку. Но его мать была русской: отсюда и его любовь к стране, в которой он появился на свет. Как и Одзаки, он тоже занимался журналистикой - и пользовался своим статусом корреспондента газеты «Франкфуртер Цайтунг» как прикрытием для работы с германскими дипломатами в Японии. Зорге был тяжело ранен в Первую Мировую, его наградили Железным крестом. Впечатление от войны произвело в нём духовный перелом, а к марксизму его обратила медсестра, врачевавшая его раны. Он был известен как любитель вина, женщин и мотоциклов; считается, что важнейшие разведданные он получил благодаря роману с женой немецкого посла в Японии.
От Халхин-Гола до Москвы
Чтобы понять, как разведчики пришли к своему заключению по поводу планов Японии, нужно вернуться в 1939 год, когда Жуков разбил две японские дивизии в короткой, но жестокой битве под Халхин-Голом, в Монголии. «Этого было достаточно, чтобы убедить Токио в том, что нападение на СССР было бы делом очень трудным», - пишет Пайк. И подчёркивает, что Халхин-Гол стал прелюдией к битве за Москву. А Зорге, Одзаки и Мияги сыграли важнейшую роль в принятии решений, сообщая в СССР о перемещениях японских войск.
Японцы же продолжали копить силы у советской границы и после того унизительного разгрома. Берлин добивался от Токио начала боевых действий. Сталин опасался, что японцы нападут вместе с немцами или чуть позже - и первые успехи вермахта давали понять, что Япония готовилась к атаке.
Но в августе 1941 года Зорге из разговора с германским морским атташе узнал, что Япония не желает воевать с СССР - она готовилась к противостоянию с США, и токийские стратеги решили выждать до того момента, когда крах Советского Союза стал бы неминуемым. Это означало, что сотни тысяч солдат и офицеров, находившихся на Дальнем Востоке, можно было отправить в дело... но такую безумно важную информацию нужно было проверить, прежде чем сообщать в Москву. И Одзаки это сделал.
В конце августа 1941 года он отправился в оккупированную японцами Маньчжурию под видом командировки на конференцию Южно-Маньчжурской железной дороги в Дайрене (ныне - Далянь). На самом деле его интересовало размещение Квантунской армии - он хотел понять, готовится ли она ко вторжению в Сибирь? Он вернулся в Токио с последним недостающим фрагментом головоломки.
- Опасность миновала, - вспоминал Зорге в своём дневнике слова Одзаки. Японцы уводили войска из Маньчжурии и не перебрасывали новые части из Китая на север. Было ясно, что нападения на восточную часть СССР не будет - напротив, новой целью Японии выступали Сингапур и голландская Ост-Индия.
- Одзаки выполнял настоящую разведывательную работу, - говорит Бергин. - Он не был нанятым информатором - нет, он целенаправленно искал сведения, проникал в верхние эшелоны японского правительства, втёрся в доверие к премьеру. Вот то, о чём мечтают все разведчики, да только почти никому это не удаётся.
Остальное - уже история. 5 декабря 1941 года советские солдаты в белом зимнем камуфляже, лишь недавно выгрузившиеся из вагонов, под прикрытием бурана обрушились на немцев. Гитлеровцы были захвачены врасплох, и вернуть себе инициативу на этом направлении уже не смогли.
Славная смерть!
Токийскую разведгруппу разоблачили в октябре 1941 года, когда японская полиция обнаружила, что Мияги ранее был членом компартии, в которую вступил в США. Когда его арестовали, он попытался спасти своих товарищей, выбросившись из окна участка. К сожалению, он выжил - и после того, как его допросили под пытками, полиция смогла захватить и других разведчиков. Одзаки и Зорге жестоко истязали - и они признались в своих «преступлениях». Их заставили написать длинные рассказы с подробностями их работы.
Зорге ждала петля в любом случае - что бы он ни сказал. А вот Одзаки посулили жизнь - если бы он отрёкся от своих взглядов, написав «тенкосё» - покаянное письмо. Но он нашёл для себя невозможным изменить принципам. В итоге суд решил, что его «антигосударственные представления» не претерпели изменений.
Одзаки истово верил в то, что выбрал правильную сторону в борьбе против стран Оси.
- Я бы хотел пойти на смерть и умереть так, как достойно коммуниста. Мне не о чем сожалеть, и я совершенно готов, - сказал он незадолго до казни. Знал ли он о тёмной стороне сталинского режима? Это неважно. Своим деянием он спас бесчисленные миллионы жизней.
Зорге и Одзаки повесили - с разницей в несколько минут - 7 ноября 1944 года в токийской тюрьме Сугамо. Для этого специально выбрали день Октябрьской революции. Одзаки умер первым. Он был, что примечательно, единственным гражданским лицом в Японии, казнённым в военное время за государственную измену.
- Зорге подвели к виселице. Он не знал, что тем же утром в 9:30 его верный помощник Хоцуми Одзаки на том же самом месте расстался с жизнью. Он спокойно стоял, пока ему связывали руки и ноги. В 9:51 казнили и его, - пишет Ваймант.
Мияги и Вукелич умерли в тюрьме.
Зорге посмертно удостоили звания Героя Советского Союза, ему возвели гранитный памятник в Москве.
В Японии памятников Хоцуми Одзаки нет...»
ASIA TIMES (Гонконг)
http://atimes.com/2015/08/did-a-forgotten-japanese-journalist-turn-the-tide-of-world-war-ii/
Мир отмечает 70-летие капитуляции Японии и завершения величайшей войны в истории - но именно в Японии, ещё в 1941 году, были посеяны семена победы, которые взошли четыре года спустя. Об этом рассказывает «Азия Таймс Онлайн»:
«Большинство историков согласны с тем, что первый подлинный перелом в войне произошёл 5 декабря 1941 года, когда красноармейцы под командованием Георгия Жукова разметали немцев, полукольцом охвативших Москву, и сняли осаду с города. Эпический прорыв под Москвой стал возможен благодаря 18 свежим дивизиям, 1700 танкам и 1500 самолётам, спешно отозванным с Дальнего Востока. Начавшаяся тогда цепь событий позволила отбросить гитлеровцев от ворот советской столицы, а закончилась тем, что Красная Армия дошла до ворот столицы немецкой. Побед при Сталинграде и Курске, вероятно, не было бы, если бы пала Москва.
- Декабрь 1941 года был началом конца для Германии, - отметил Джон Пайк, руководитель вашингтонского военно-аналитического бюро Globalsecurity.org.
Но что же позволило Сталину и Жукову принять это судьбоносное решение - и перебросить так необходимых солдат под Москву? Человеком, который нашёл информацию, которая позволила так поступить, был забытый ныне японский журналист Хоцуми Одзаки - корреспондент одной из газет и важнейший участник легендарной токийской разведгруппы, которую возглавлял Рихард Зорге.
На Западе знают, что Зорге предупредил Сталина о грядущем нападении японцев на Перл-Харбор. Но главной жемчужиной среди его донесений была информация о том, что японская армия не выручит Германию и не откроет второй фронт против СССР. Эти сведения, сообщённые надёжными источниками, позволили Ставке перебросить под Москву войска и технику с Дальнего Востока. Окончательно подтвердил намерения японского правительства именно Одзаки.
Величайший шпион всех времён и народов
- Если про какие-то разведданные и можно сказать, что они изменили ход войны, то это, безусловно, донесение Зорге о том, что японцы не нападут, - говорит Боб Бергин, отставной американский дипломат и историк, специализирующийся на работе тайных служб во времена Второй Мировой. - Деятельность группы Зорге - и роль в ней Одзаки - можно назвать величайшей шпионской историей всех времён.
Он родился 1 мая 1901 года в Сиракаве (префектура Гифу). Происходил из старого самурайского рода, но его отец был всего лишь нищим журналистом. Семья перебралась - по экономическим соображениям - на отвоёванный Японией у Китая остров Тайвань. Там-то Хоцуми - с детства известный импульсивностью и независимостью в суждениях - познакомился с китайской культурой... и тем, как странно быть членом правящего слоя в новой колонии.
- Моя связь с правящим классом стала ясной для меня как факт повседневной жизни. Этот опыт позже пробудил во мне чрезвычайный интерес к проблеме национального освобождения, и дал мне определённое понимание проблемы Китая, - такие слова Одзаки приводит японовед Чалмерс Джонсон в биографии журналиста под названием «Случай государственной измены: Хоцуми Одзаки и разведгруппа Зорге», опубликованной в 1990 году.
Одзаки вернулся в Японию в 1922 году, поступил на юридический факультет элитного Императорского университета Токио - но скоро бросил учёбу и погрузился в деятельность Коммунистической партии. Переход к марксизму и сопротивлению японским властям окончательно свершились после Великого землетрясения Канто, которое произошло в 1923 году: он своими глазами видел, как полиция и местные власти разжигали ксенофобию и организовывали погромы, в ходе которых было убито более шести тысяч живших в Токио корейцев. Их заподозрили в том, что они могут воспользоваться трагедией как поводом к восстанию. Заодно были арестованы или убиты многие профсоюзные лидеры.
Молодой радикал пошёл по стопам отца и стал журналистом. В 1926 году он вступил в коллектив «Асахи Симбун», и вскоре писал про СССР - про Ленина и Сталина. В 1928-м «Асахи» отправила его работать в Шанхай, где он подружился с американской журналисткой Агнес Смедли, исповедовавшей левые взгляды. А вскоре начал помогать городской ячейке Компартии Китая.
Судьбоносная встреча
Именно Смедли познакомила Одзаки с Зорге в один из приездов последнего в Китай. «Можете ли вы порекомендовать мне японца, который помог бы мне с пониманием политики Японии в отношении Китая?» - спросил её советский разведчик (об этом пишет Роберт Ваймант в своей книге «Шпион Сталина», вышедшей в 1996 году). Смедли представила ему Одзаки - и они сразу подружились.
- Одзаки был дружелюбным, эрудированным и всегда готовым помочь. Они распознали друг в друге интеллектуальных людей и быстро нашли общие интересы, - пишет Ваймант.
Одзаки вступил в разведгруппу, а когда Зорге - который изображал из себя немецкого журналиста, сторонника нацизма - перевели в Японию, они начали сотрудничать. Другими ключевым участниками коллектива были Ётоку Мияги с Окинавы, югослав Бранко Вукелич и немец-радист Макс Клаузен.
- Если докопаться до корней, то можно сказать, что встреча с Агнес Смедли и Рихардом Зорге была моей судьбой. После встречи с ними для меня наконец-то была определена моя узкая дорожка в жизни, - вспоминал Одзаки после ареста.
Зорге был гениальным разведчиком, человеком исключительной храбрости - но он мало знал о Японии. Её политика, культура и институты были для него тёмным лесом. Именно Одзаки дал ему знания - и именно говорливый репортёр-японец искал тех, кто настроен против войны. Тех, кто стал плотью и кровью разведгруппы. Хотя Зорге по праву увековечен в истории как мозг и рука разведгруппы, автор бесценных донесений в Москву, вряд ли он мог бы снискать успех без Одзаки, имевшего доступ к самым высоким эшелонам японского правительства. Хотя бы потому, что почти не знал японского.
Одзаки был авторитетом в изучении Китая, и вскоре стал советником и доверенным лицом японского премьера Фумимаро Коноэ (и других видных чиновников). Он регулярно встречался с Коноэ и его ближним кругом в токийской резиденции наследного принца. Там-то Одзаки и получил важнейшие сведения о японской военной стратегии и политике в отношении азиатского материка.
Кодовое имя Отто
Псевдонимом Одзаки был «Отто» (у Мияги - «Джо»). Вместе они проводили рискованные операции и в Японии, и в Маньчжурии, и в других частях Азии - отовсюду сообщая о передвижениях японских войск. Они подтвердили информацию, которую Зорге получил от немецких дипломатов. Насмешкой судьбы было то, что Одзаки сумел так долго избегать внимания японской контрразведки: никто и подумать не мог, что бывший студент элитного японского университета мог работать на СССР.
Зорге был сыном немца-нефтепромышленника, работавшего в Баку. Но его мать была русской: отсюда и его любовь к стране, в которой он появился на свет. Как и Одзаки, он тоже занимался журналистикой - и пользовался своим статусом корреспондента газеты «Франкфуртер Цайтунг» как прикрытием для работы с германскими дипломатами в Японии. Зорге был тяжело ранен в Первую Мировую, его наградили Железным крестом. Впечатление от войны произвело в нём духовный перелом, а к марксизму его обратила медсестра, врачевавшая его раны. Он был известен как любитель вина, женщин и мотоциклов; считается, что важнейшие разведданные он получил благодаря роману с женой немецкого посла в Японии.
От Халхин-Гола до Москвы
Чтобы понять, как разведчики пришли к своему заключению по поводу планов Японии, нужно вернуться в 1939 год, когда Жуков разбил две японские дивизии в короткой, но жестокой битве под Халхин-Голом, в Монголии. «Этого было достаточно, чтобы убедить Токио в том, что нападение на СССР было бы делом очень трудным», - пишет Пайк. И подчёркивает, что Халхин-Гол стал прелюдией к битве за Москву. А Зорге, Одзаки и Мияги сыграли важнейшую роль в принятии решений, сообщая в СССР о перемещениях японских войск.
Японцы же продолжали копить силы у советской границы и после того унизительного разгрома. Берлин добивался от Токио начала боевых действий. Сталин опасался, что японцы нападут вместе с немцами или чуть позже - и первые успехи вермахта давали понять, что Япония готовилась к атаке.
Но в августе 1941 года Зорге из разговора с германским морским атташе узнал, что Япония не желает воевать с СССР - она готовилась к противостоянию с США, и токийские стратеги решили выждать до того момента, когда крах Советского Союза стал бы неминуемым. Это означало, что сотни тысяч солдат и офицеров, находившихся на Дальнем Востоке, можно было отправить в дело... но такую безумно важную информацию нужно было проверить, прежде чем сообщать в Москву. И Одзаки это сделал.
В конце августа 1941 года он отправился в оккупированную японцами Маньчжурию под видом командировки на конференцию Южно-Маньчжурской железной дороги в Дайрене (ныне - Далянь). На самом деле его интересовало размещение Квантунской армии - он хотел понять, готовится ли она ко вторжению в Сибирь? Он вернулся в Токио с последним недостающим фрагментом головоломки.
- Опасность миновала, - вспоминал Зорге в своём дневнике слова Одзаки. Японцы уводили войска из Маньчжурии и не перебрасывали новые части из Китая на север. Было ясно, что нападения на восточную часть СССР не будет - напротив, новой целью Японии выступали Сингапур и голландская Ост-Индия.
- Одзаки выполнял настоящую разведывательную работу, - говорит Бергин. - Он не был нанятым информатором - нет, он целенаправленно искал сведения, проникал в верхние эшелоны японского правительства, втёрся в доверие к премьеру. Вот то, о чём мечтают все разведчики, да только почти никому это не удаётся.
Остальное - уже история. 5 декабря 1941 года советские солдаты в белом зимнем камуфляже, лишь недавно выгрузившиеся из вагонов, под прикрытием бурана обрушились на немцев. Гитлеровцы были захвачены врасплох, и вернуть себе инициативу на этом направлении уже не смогли.
Славная смерть!
Токийскую разведгруппу разоблачили в октябре 1941 года, когда японская полиция обнаружила, что Мияги ранее был членом компартии, в которую вступил в США. Когда его арестовали, он попытался спасти своих товарищей, выбросившись из окна участка. К сожалению, он выжил - и после того, как его допросили под пытками, полиция смогла захватить и других разведчиков. Одзаки и Зорге жестоко истязали - и они признались в своих «преступлениях». Их заставили написать длинные рассказы с подробностями их работы.
Зорге ждала петля в любом случае - что бы он ни сказал. А вот Одзаки посулили жизнь - если бы он отрёкся от своих взглядов, написав «тенкосё» - покаянное письмо. Но он нашёл для себя невозможным изменить принципам. В итоге суд решил, что его «антигосударственные представления» не претерпели изменений.
Одзаки истово верил в то, что выбрал правильную сторону в борьбе против стран Оси.
- Я бы хотел пойти на смерть и умереть так, как достойно коммуниста. Мне не о чем сожалеть, и я совершенно готов, - сказал он незадолго до казни. Знал ли он о тёмной стороне сталинского режима? Это неважно. Своим деянием он спас бесчисленные миллионы жизней.
Зорге и Одзаки повесили - с разницей в несколько минут - 7 ноября 1944 года в токийской тюрьме Сугамо. Для этого специально выбрали день Октябрьской революции. Одзаки умер первым. Он был, что примечательно, единственным гражданским лицом в Японии, казнённым в военное время за государственную измену.
- Зорге подвели к виселице. Он не знал, что тем же утром в 9:30 его верный помощник Хоцуми Одзаки на том же самом месте расстался с жизнью. Он спокойно стоял, пока ему связывали руки и ноги. В 9:51 казнили и его, - пишет Ваймант.
Мияги и Вукелич умерли в тюрьме.
Зорге посмертно удостоили звания Героя Советского Союза, ему возвели гранитный памятник в Москве.
В Японии памятников Хоцуми Одзаки нет...»
ASIA TIMES (Гонконг)
http://atimes.com/2015/08/did-a-forgotten-japanese-journalist-turn-the-tide-of-world-war-ii/