Социализм и равенство
Зачем беднякам, главный интерес которых - снижение неравенства, поддерживать то, что прокитайские пропагандоны называют социализмом, если неравенство там значительно выше, чем во многих и многих кап. странах? спрашивает arzarra
Не хотелось ввязываться в дискуссию с.. гм… левачком, но эту демагогию нельзя оставить без ответа.
Итак - неравенство. Бороться с неравенством - признак идиотизма. Или левачества, что одно и то же. Неравенство - объективная и неустранимая в материальном мире реальность. Люди не равны по способностям, по возможностям, по удачливости, в конце концов, и никакой коммунизм, не говоря уж о социализме, это не устранит. Сильное общество может устроить социальное обеспечение для тупых слабых неудачников, слабое выставляет таких социальную помойку. Но двигает любое общество вперед только иерархия наиболее сильных, умных и удачливых.
Теперь чем хорош и плох социализм.
Я не стану сейчас обсуждать сомнительный в 21-м веке тезис про то, что социализм - «начальная стадия коммунизма». Будем исходить из факта - социализм имеет (и не может не иметь) смешанные черты, которые обычно упрощенно (и поэтому неверно) отождествляют с «капитализмом» и «коммунизмом». К первым обычно относят разделение труда, оплату по труду, товарно-денежные отношения, ко вторым - социальное обеспечение, плановую систему и, что чаще всего, искусственно насаждаемое пресловутое «равенство» в форме уравниловки. Почему возникло именно такое отождествление понятно - в ходе социальной эволюции достигшей пика в буржуазном обществе первое оказалось наиболее эффективным инструментом развития. Но при этом весьма жестким инструментом. Поэтому еще тысячелетия назад стали формироваться религиозно-утопические представления о коммунизме, как неком «царстве божьем на Земле», где волк возляжет рядом с ягненком и не станет его кушать… ну и всё такое прочее. В середине 19-го века под эту религиозную утопию попытались подвести научный фундамент. И всё заверте…
Впрочем, надо отдать должное основоположникам, они про коммунизм написали только несколько невнятных слов, про социализм так вообще ничего, а сосредоточились на критическом анализе капитализма. И в этом последнем достигли большого успеха. Прежде всего - в понимании тесной связи характера идейно-политической надстройки с технико-экономическим базисом. Единственная беда (которую им, разумеется, нельзя ставить в вину) это тесная привязка своих выводов к научным представлениям своего времени, во многом отрывочным и неверным. За прошедшие почти 200 лет эти научные представления безнадежно устарели. Так что из «классического» марксизма сегодня пригодна для использования только методология и исторический анализ, но не прогнозы и выводы.
Основные претензии к капитализму с позиций коммунистической утопии это
1) нарастающее противоречие между коллективным характером труда и частным присвоением продуктов труда,
2) жесткая конкуренция и анархия на рынках сбыта, ведущее к перерасходу ресурсов и периодическим кризисам,
3) социальные проблемы, вытекающие из двух первых пунктов.
Выход, соответственно виделся в
1) ликвидации частной собственности на средства производства,
2) замене рынка планированием производства и распределения продуктов,
3) создании всеобъемлющей системы социальной защиты.
Почти сразу последователи основоположников раскололись на два лагеря, первые собирались реформировать капитализм шантажируя его верхушку забастовками и другими мерами, второй поставил целью немедленное свержение капитализма и установление коммунизма. Расколу способствовало то, что сам Энгельс, например, барахтался между обеими позициями - он считал возможным немедленный переход от капитализма к коммунизму и при этом же считал это возможным с помощью завоевания в Германии социал-демократами парламентского большинства… Поэтому каждая сторона, махнув на закидоны патриарха рукой, растаскивала его наследие на удобные им цитаты.
Самой большой теоретической и практической лакуной в марксизме оставался именно этот переход к коммунизму. С какого бодуна общество вдруг сможет отказаться от государства, армии, полиции, судов, тюрем и прочего только от того, что средства производства перешли от одного хозяина ко многим??? А ведь в коммунистических утопиях именно это и постулировалось. У реформаторов проблемы не было, для них коммунизм был изначально не перспективой, а теоретическим феноменом, реально не достижимым. Как абсолютный нуль температуры в физике. Но для радикального крыла вопрос был острый - любой нормальный человек рано или поздно задумывался над этим надругательством над здравым смыслом, в духе блаженного Августина: «Верю, ибо нелепо».
Выход нашел Ленин в своей теории переходной эпохи социализма ака «диктатуры пролетариата». Социализм оказывался «капиталистической монополией под управлением самих трудящихся». К последнему определению Ленин пришел, набив себе (и российским гражданам) массу шишек пытаясь осуществить марксистские постулаты «отмирания государства» на практике и убедившись в их полной негодности. Наряду с госмонополиями пришлось допустить и частный рынок, поскольку людям надо, как минимум, есть, пить и одеваться, а госмонополии этим обеспечивали из рук вон плохо.
Сталин, будучи практиком в первую очередь, понял, что иного пути просто нет. Правда из-за чисто политических причин ему пришлось сильно ограничить частников, но «коллективные частники» в виде колхозов, производственных артелей и кооперативов, индивидуальные мелкие предприниматели («частник на патенте») вполне процветали. Как верно заметил публицист А.Вассерман «госпредприятия обеспечивали 90% вала продукции в сталинском СССР, но негосударственные - 90% разнообразия видов продукции».
Уменьшил ли социализм пресловутое «неравенство»? В эпоху господства «военного коммунизма» уменьшил, сделав нищими 99.9% граждан. Но об этом равенстве граждане, даже самые бедные, вспоминали потом с ужасом. А как только начался подъем экономики неравенство естественным образом стало расти. Кто-то становился стахановцем с заработком больше, чем у наркома, кто-то лодырничал, пьянствовал и жил свиньей. Кто-то конструировал самолеты и автомобили, получая госпремии, а кто-то делал работу на «отъ…бись» и злобствовал, что его премией обошли. И так далее, и тому подобное…
Всё было бы неплохо, но проклятое капиталистическое окружение, вопреки теории, вовсе не думало помирать, а напротив, крепло и развивалось. Сталин к тому времени умер, проведя Россию по пути от деревянной сохи до атомных электростанций. А его преемники, так и не расставшиеся с нелепыми утопическими «ленинскими» идейками задумались: «Почему мы плетемся в хвосте? Почему мы можем запустить в космос человека, а наградить его можем комплектом кальсон? И не можем построить банальную канализацию пусть не в деревне, но даже в поселках городского типа?».
И решили кремлевские мудрецы: «Это от того, что у нас мало коммунизма! Надо артели разогнать или сделать госпредприятиями, лишить колхозы самостоятельности и приравнять к совхозам, забрать у крестьян приусадебные участки, запретить держать в городской черте всякую живность! И тогда мы сможем построить полный коммунизм к 1980-м году непременно!» . Что из этого получилось знают люди моего поколения, которым от 50-ти и больше. Херня получилась! И развал СССР. Вот так-то мальчики и девочки.
Не хотелось ввязываться в дискуссию с.. гм… левачком, но эту демагогию нельзя оставить без ответа.
Итак - неравенство. Бороться с неравенством - признак идиотизма. Или левачества, что одно и то же. Неравенство - объективная и неустранимая в материальном мире реальность. Люди не равны по способностям, по возможностям, по удачливости, в конце концов, и никакой коммунизм, не говоря уж о социализме, это не устранит. Сильное общество может устроить социальное обеспечение для тупых слабых неудачников, слабое выставляет таких социальную помойку. Но двигает любое общество вперед только иерархия наиболее сильных, умных и удачливых.
Теперь чем хорош и плох социализм.
Я не стану сейчас обсуждать сомнительный в 21-м веке тезис про то, что социализм - «начальная стадия коммунизма». Будем исходить из факта - социализм имеет (и не может не иметь) смешанные черты, которые обычно упрощенно (и поэтому неверно) отождествляют с «капитализмом» и «коммунизмом». К первым обычно относят разделение труда, оплату по труду, товарно-денежные отношения, ко вторым - социальное обеспечение, плановую систему и, что чаще всего, искусственно насаждаемое пресловутое «равенство» в форме уравниловки. Почему возникло именно такое отождествление понятно - в ходе социальной эволюции достигшей пика в буржуазном обществе первое оказалось наиболее эффективным инструментом развития. Но при этом весьма жестким инструментом. Поэтому еще тысячелетия назад стали формироваться религиозно-утопические представления о коммунизме, как неком «царстве божьем на Земле», где волк возляжет рядом с ягненком и не станет его кушать… ну и всё такое прочее. В середине 19-го века под эту религиозную утопию попытались подвести научный фундамент. И всё заверте…
Впрочем, надо отдать должное основоположникам, они про коммунизм написали только несколько невнятных слов, про социализм так вообще ничего, а сосредоточились на критическом анализе капитализма. И в этом последнем достигли большого успеха. Прежде всего - в понимании тесной связи характера идейно-политической надстройки с технико-экономическим базисом. Единственная беда (которую им, разумеется, нельзя ставить в вину) это тесная привязка своих выводов к научным представлениям своего времени, во многом отрывочным и неверным. За прошедшие почти 200 лет эти научные представления безнадежно устарели. Так что из «классического» марксизма сегодня пригодна для использования только методология и исторический анализ, но не прогнозы и выводы.
Основные претензии к капитализму с позиций коммунистической утопии это
1) нарастающее противоречие между коллективным характером труда и частным присвоением продуктов труда,
2) жесткая конкуренция и анархия на рынках сбыта, ведущее к перерасходу ресурсов и периодическим кризисам,
3) социальные проблемы, вытекающие из двух первых пунктов.
Выход, соответственно виделся в
1) ликвидации частной собственности на средства производства,
2) замене рынка планированием производства и распределения продуктов,
3) создании всеобъемлющей системы социальной защиты.
Почти сразу последователи основоположников раскололись на два лагеря, первые собирались реформировать капитализм шантажируя его верхушку забастовками и другими мерами, второй поставил целью немедленное свержение капитализма и установление коммунизма. Расколу способствовало то, что сам Энгельс, например, барахтался между обеими позициями - он считал возможным немедленный переход от капитализма к коммунизму и при этом же считал это возможным с помощью завоевания в Германии социал-демократами парламентского большинства… Поэтому каждая сторона, махнув на закидоны патриарха рукой, растаскивала его наследие на удобные им цитаты.
Самой большой теоретической и практической лакуной в марксизме оставался именно этот переход к коммунизму. С какого бодуна общество вдруг сможет отказаться от государства, армии, полиции, судов, тюрем и прочего только от того, что средства производства перешли от одного хозяина ко многим??? А ведь в коммунистических утопиях именно это и постулировалось. У реформаторов проблемы не было, для них коммунизм был изначально не перспективой, а теоретическим феноменом, реально не достижимым. Как абсолютный нуль температуры в физике. Но для радикального крыла вопрос был острый - любой нормальный человек рано или поздно задумывался над этим надругательством над здравым смыслом, в духе блаженного Августина: «Верю, ибо нелепо».
Выход нашел Ленин в своей теории переходной эпохи социализма ака «диктатуры пролетариата». Социализм оказывался «капиталистической монополией под управлением самих трудящихся». К последнему определению Ленин пришел, набив себе (и российским гражданам) массу шишек пытаясь осуществить марксистские постулаты «отмирания государства» на практике и убедившись в их полной негодности. Наряду с госмонополиями пришлось допустить и частный рынок, поскольку людям надо, как минимум, есть, пить и одеваться, а госмонополии этим обеспечивали из рук вон плохо.
Сталин, будучи практиком в первую очередь, понял, что иного пути просто нет. Правда из-за чисто политических причин ему пришлось сильно ограничить частников, но «коллективные частники» в виде колхозов, производственных артелей и кооперативов, индивидуальные мелкие предприниматели («частник на патенте») вполне процветали. Как верно заметил публицист А.Вассерман «госпредприятия обеспечивали 90% вала продукции в сталинском СССР, но негосударственные - 90% разнообразия видов продукции».
Уменьшил ли социализм пресловутое «неравенство»? В эпоху господства «военного коммунизма» уменьшил, сделав нищими 99.9% граждан. Но об этом равенстве граждане, даже самые бедные, вспоминали потом с ужасом. А как только начался подъем экономики неравенство естественным образом стало расти. Кто-то становился стахановцем с заработком больше, чем у наркома, кто-то лодырничал, пьянствовал и жил свиньей. Кто-то конструировал самолеты и автомобили, получая госпремии, а кто-то делал работу на «отъ…бись» и злобствовал, что его премией обошли. И так далее, и тому подобное…
Всё было бы неплохо, но проклятое капиталистическое окружение, вопреки теории, вовсе не думало помирать, а напротив, крепло и развивалось. Сталин к тому времени умер, проведя Россию по пути от деревянной сохи до атомных электростанций. А его преемники, так и не расставшиеся с нелепыми утопическими «ленинскими» идейками задумались: «Почему мы плетемся в хвосте? Почему мы можем запустить в космос человека, а наградить его можем комплектом кальсон? И не можем построить банальную канализацию пусть не в деревне, но даже в поселках городского типа?».
И решили кремлевские мудрецы: «Это от того, что у нас мало коммунизма! Надо артели разогнать или сделать госпредприятиями, лишить колхозы самостоятельности и приравнять к совхозам, забрать у крестьян приусадебные участки, запретить держать в городской черте всякую живность! И тогда мы сможем построить полный коммунизм к 1980-м году непременно!» . Что из этого получилось знают люди моего поколения, которым от 50-ти и больше. Херня получилась! И развал СССР. Вот так-то мальчики и девочки.