Функция советских часов «Электроника», которой не было в импортных моделях за тысячи долларов
Марка наручных часов «Электроника» в Советском Союзе была одной из самых популярных: каждые пятые часики, сделанные в стране, были указанной модели. По тем временам это был довольно передовой по набору функций и технологическому уровню реализации девайс, но наши сограждане в массе своей были убеждены: «Сейко» или «Касио» намного лучше, возможности этих часов не поддаются осмыслению.
На самом деле это не так: отечественные часики были ничуть не хуже импортных аналогов по качеству, а некоторые реализованные в них функции остаются недоступными до сих пор либо являются привилегией небольшого количества премиальных марок.
Медленно запрягает, но быстро едет
Промышленность страны победившего социализма частенько критикуют за неспешность в освоении различных товаров народного потребления: холодильники, бытовые пылесосы, кухонные комбайны тут начинали делать на 5-10 лет позже, чем в США и передовых странах Западной Европы, и с неизбежным отставанием даже от ГДР и Югославии.
Но к изготовлению наручных часов с электронной начинкой в нашей стране приступили одновременно с ведущими заграничными производителями. Работу над ними поручили Минскому научно-производственному объединению «Интеграл» - одному из ведущих в Советском Союзе по части микроэлектронной промышленности. Специально для этой работы был сформирован отдельный цех №48, в котором собрали ведущих спецов.
Уже в 1973 году с конвейера пошли первые часы, на тот момент имевшие внутреннее название «Секунда». В продажу они ушли уже как «Электроника» с шифром Б6-О2 в следующем, 1974 году.
Индикация осуществлялась на жидких кристаллах, но технология была недолговечной и лишённой подсветки, поэтому очень быстро возник запрос на модель на светодиодах: эта версия получила номер Б6-О3. Цифры были отлично различимы, но за всё приходится платить: в нашем случае небольшим сроком службы, ведь элемент питания такая подсветка сжирала довольно быстро (несмотря на то, что индикаторы горели не постоянно, а включались нажатием специальной клавиши на корпусе часов).
Иметь на руке новинку инженерной мысли было недешёвым удовольствием: версия в хромированном корпусе стоила 105 рублей, а в позолоченном - все 120, что было эквивалентно месячному доходу рабочего средней квалификации. Казалось бы, недёшево, но аналогичные часики «Сейко Пульсар», выпущенные в коллаборации «Гамильтон» и «Сейко», стоили 2100 баксов. Что даже при официальном курсе советской валюты к доллару 1:4 было ценой совершенно немыслимой.
Высокие цены на эти необычные часы стояли меньше года: первичный ажиотаж был удовлетворён, рекламы и маркетинга в привычном нам виде в стране Советов не было, поэтому спрос упал - и цена следом за ним. А раз цена падает, законы спроса и предложения велят увеличивать производство.
Для этого в столице Белорусской ССР построили специальное предприятие - «Минский завод «Электроника». Зимой 1978 начался выпуск следующей модели, 30352, где впервые была реализована подсветка жк-дисплея. Тогда же производство достигло миллиона единиц ежегодно.
Продукция минских часовщиков активно захватывает внешние рынки: в год московской олимпиады число стран, где продавались отечественные часы, превысило двадцать. А генконструктор поставил перед своими подчинёнными задачу обучить часы играть музыку. Синтезатор мелодий прошёл отработку на моцартовском «Турецком марше» и «Вальсе» Грибоедова; со временем число мелодий возросло.
Годом позднее случилось важнейшее в жизни бренда событие: новое поколение стало работать от единственной батарейки CR-21 мощностью 38 миллиампер-часов. Потребляемый ток при этом был ниже 3мкА. Прежние модели работали от пары таких же элементов питания, что было несомненным шагом вперёд.
Модельный ряд год от года рос: появлялись детские, спортивные, специальные для лётчиков и моряков, защищённые от стихии, часы в форме ручки, кулончика, брелока. К концу десятилетия в общей сложности продавалось более 50 моделей, среди которых была даже одна медицинская - с кардиологическим монитором, предтеча нынешних умных часов на «яблоке» или «Самсунге».
Уникальная функция, недоступная иностранцам
В начале статьи мы пообещали рассказать о фишке «Электроники», которой ни одна заграничная модель не могла похвастаться.
Дело в том, что кварцевые часы имеют определённую погрешность, и у каждого конкретного корпуса она разная. Поэтому люди, сконструировавшие часы, предусмотрели возможность цифровой настройки точности хода - автоматической коррекции погрешности, своего рода внутренний аналог механизма проверки точности хода.
Пользователь, который замечал, что часы спешат или идут медленнее положенного, мог ввести значение коррекции - вплоть до 6,4 в обе стороны. Правильный подбор этой цифры позволял достичь высочайшей точности: такие часы могли отставать или спешить на 0,05 секунд ежедневно, таким образом за год набегало всего 1,8 секунд. Отдельные мастера достигали абсолютной точности регулировки, но это были скорее единичные случаи, чем повсеместная практика.
После кончины Советского Союза легендарный бренд часов сохранился, хотя предприятие неоднократно меняло организационные формы, статусы и названия. Сейчас это филиал открытого акционерного общества «Интеграл», а привычная нам «Электроника» теперь выпускается под шильдиком «Камертон».