Почему россияне не любят москвичей?
Есть такая поговорка: «Москва не Россия». Она популярна среди уроженцев множества небольших населённых пунктов или городов замкадья. Даже многие столичные жители согласны с этим тезисом! Все они руководствуются идеей, мыслью или даже пониманием того, что в столице слишком хорошо живётся.
Звучит это не как комплимент, а как обвинение, ведь тут же на подкорке читается: жируете, гады, пока мы тут последние сапоги донашиваем и пуд соли доедаем. Столица вызывает не только и не столько зависть, сколько более острые и резкие чувства.
Считается, что столица пьёт кровь и соки всей страны. Вокруг этой центральной идеи выстроен целый сонм различных мифов и теорий, мыслей и идей. Где-то есть рациональное зерно, подкреплённое научными или псевдонаучными выкладками.
Где-то ограничиваются эмоциональным началом или обвинениями морально-этического свойства: дескать, вы тут жрёте в три горла, а страна живёт как-нибудь. Почти всё, чем внутри МКАД принято гордиться, будь то интенсивная метростройка или бесчисленные новые развязки, реконструкция улиц и дворов, новые дома по реновации, из провинции представляется верхом расточительства и неэффективности.
Россия - это Москва
Важно понимать, что этот направленный против Москвы и москвичей тезис находится в связи с двумя идеями о Москве, которые гласят: Москва это и есть Россия.
Это не только центральный город, наделённый нормативным статусом центра государства и его державной власти. Это ещё и синоним более широкого понятия «Россия», как Вашингтон, Берлин и Лондон играют такую же роль для США, Германии и Соединённого Королевства, а Брюссель - для единой Европы.
Тут же - сакральный статус для россиян. Все стремятся сюда, чтобы причаститься святых тайн на Красной площади в зловещей тени Мавзолея, поглазеть на метрополитен и посетить столичные супермаркеты. Остальные символы, будь то памятники, театры, музеи - вторичны на этом фоне и носят вспомогательную символическую функцию.
Кроме того, это деловой центр и локация, где всегда есть рабочие места, деньги, возможность делать карьеру и зарабатывать серьёзные деньги. Это точка силы для амбициозной местной молодёжи. Плюс существует убеждённость, что это единственная локация, где можно пробиться самому, без связей.
Общеизвестно, что в столице не любят гастарбайтеров и других людей из-за рубежа. Конкуренция с этими людьми заставила нас забыть о ставшей привычной и родной неприязни к «лимитчикам» и другим приезжим из прочих городов нашей бескрайней Родины.
Центр и периферия
Трудности во взаимоотношениях между центром и периферией свойственны не только нашей стране - они встречаются почти во всех государствах Европы (да и не только Европы). Но лишь в нашей модели всё до предела обострено максимальной централизацией и жёсткой фиксацией одноканальности отношений.
Властные ресурсы по понятным причинам на 90% сосредотачиваются именно тут, а все остальные подтягиваются следом. При этом власть не самоценна, она служит инфраструктурой, сырьём для доступа к деньгам, влиянию и другим инструментам и ресурсам.
При этом все попытки перенести часть столичных функций и связанных с ними властных полномочий за границы Москвы или хотя бы на периферию, в Новую Москву, результата не дали. Напротив, концентрация лишь усилилась, появилась линия борьбы за «столичность». Так, долгие годы добивавшаяся нового здания Государственная дума упорно отказывается от планов переезда в Новую Москву - подальше от Кремля, Лубянки и других сакральных для московской «митрополии» мест.
Кроме того, претензии, высказанные по отношению к столице - это ещё и критика властей в завуалированной форме, ведь Москва и в устах чиновничьего аппарата, и в устах большинства россиян служит сакральным вместилищем верховной власти. В ходе общения с местными жителями мэры и губернаторы нередко называют федеральные власти этим удобным эвфемизмом: «Москва не выделила денег», «Москва не позволяет».
Для многих российских граждан при этом местный мэр, губернатор или глава района, по статистике, представляется более важным начальством, чем обладатель ключа от московского высокого кабинета. Точно такая же история была и в Москве, где в бытность мэром Юрия Лужкова именно он был истиной в высшей инстанции и обладал рейтингом, который и Ельцину, и Путину с Медведевым даже и не снился толком.
Собянин - даром что «чужак» - тоже вырастил себе рейтинг на зависть всем не нашенским. И это несмотря на известный снобизм и локальный патриотизм московского населения. Над Собяниным в Интернете смеются, но не как над злым и непонятным чужаком, нет - он служит забавным и милым «своим», с придурью, но своим, не чужим.
И все главные меры по реформированию жизни в городе негласно принимаются большинством столичных жителей как правильные. А позиция и взгляды меньшинства удачно канализируются в правом и левом протесте, градозащитной и правозащитной работе таких городских политиков, как Сергей Митрохин, Владимир Рыжков, Елена Шувалова или Максим Круглов.
Когда над Россией бушевала пандемия коронавирусной инфекции, именно предпринятые столичным градоначальником решения вызвали наиболее живой интерес россиян и стали предметом шуток, пародий и других форм фольклора.
Эта ситуация вновь стала водоразделом между столицей и остальной Россией: тут первыми вошли в «корону» и первыми из неё выходят, было освоено наибольшее количество средств исходя из показателя на душу населения, и прививками обзавелись уже почти все.
В провинции - история другая. Поэтому резкое падение уровня жизни породило потребность во внутреннем оппоненте, противнике, враге.
Вместе с тем даже самые последовательные и яростные противники московского доминирования полагают: без Москвы как сердца, желудка и мозга страны Россия обречена на неминуемый распад на феодальные вотчины. Москва - центр, альфа и омега. Без Москвы и России никакой не будет.