Dasein, или философская идея воскрешения Бога из мертвых.
Недавно просмотренная мной лекция А. Дугина «Мартин Хайдеггер. Аналитика бездны» http://vk.com/video179853410_164497397 увлекла в бездну аналитики, которая способна, по теории Дугина, не только понять что есть «Dasein» в трактовке Хайдэггера, но и еще и пережить его как качественное состояние бытия.
Извечная триада - Бог, субъект и объект, - вначале служила философским камнем у христианских схоластиков, после - бумерангом от Декарта, а потом и вовсе легла надгробной плитой на могиле, выкопанной Кантом всей западной философии. Кстати говоря, Хайдеггер попробовал было потягаться с бытием, да немного не дотянул канат, распиленный осколками того же философского камня аккурат перед озвучиванием глубокого гортанного «ГОП»! И только сила русской мысли…..Н…да.
Любая философия - это поиск антологического оправдания, или идеологизация сущего не сущим. «Я мыслю, значит, я существую» неизбежно наступает на грабли вопросом : и кто этот Я?
Итак, ответ на сакральный вопрос Гусарль выносит за скобки, Хайдеггер - то, что в скобки не попало, абсолютно обоснованно называет немецким ругательным «Gerede», болтовня, а содержимое скобок именует «Dasein», как определил в переводе Дугин : ВОТ БЫТИЕ.
В принципе, на развитии концепции ВОТ БЫТИЕ и построена философия анализирующего бездну Александра Дугина. И вот уже на фоне мраморной надгробной плиты европейской философии слышатся уверенные шаги неугомонного Дугина, который заносит ногу над единой и неумолимой реальностью - «дозайн», - этими самыми граблями, на которых латиницей выгравировано: КТО Я? Итак, ДЗЕНь!
Дугин приводит аргументы: «философская триада - субъект, объект и Бог -это предпосылка, построенная на рассудке, которая приписывает этим образам определенные качества», и тут же определяет качества «дозайн» - «честное его определение возможно путем его описания как есть». Вспоминая преславутые грабли, как не заметить, что даже самое честное описание никаким образом не касается того, что есть, а служит отражением восприятия человека, как реакцию на внешний раздражитель, а по сему, не совпадает ни по моменту, ни по качеству, ибо содержит часть (воспринятое) целого (бытия).
Далее Дугин, анализируя философию Хайдеггера, выстраивая в логическую цепочку, понимание аутентичного и неаутентичного дозайна (бытия), делает вывод: «Я есть и мир есть только потому, что Бог мертв», предлагая для осознания некое неаутентичное бытие, в котором всякое «Я» как субъект и мир как объект, не есть «дозайн». Помнится в этой связи классическое христианское: «Всякий человек лжив» не делает исключения ни Дугину, ни Кириллу, который по мнению Дугина есть особый христианин, не всякому иному, кто может определить себ«Я» относительно не себя (мира) и Бога.
И вот тут бы наступить моменту Истины, но Дугин опять совершает антологический прыжок в анализ, неизбежно в очередной раз наступая на те же грабли. А дальше - по закону Природы, грабли делают свое дело.
Итак, следуя логике философа, нельзя сказать о том, что я есть и мир есть, ибо тогда Бог мертв, тогда КТО (не аутентичный) говорит о мёртвом? Можно ли сказать о говорящем как о живем? Ответ вряд ли можно найти в словах. Достаточно пойти глубже:посыл ложный, стало быть, ложь об объекте, субъекте и Боге в лице Дугина свидетельствует... самого Дугина в том качестве, которой он собой являет здесь и сейчас, ни как ни Бога или бытие. Опять же, если так, тогда Я, МИР, Бог - всего лишь воображаемые предметы, наделенные воображающим определенными качествами, то кто стоит за самим воображающим? Итак, сказать что Бог мертв, равносильно тому, что сказать, что он жив - нет никакой разницы, когда вся триада есть не более чем галограмма в уме у его носителя.
Другое дело - бытие в контексте Хайдеггера, которую Дугин, по моему мнению, не достаточно осознал, никак не соотносится с будущим, слово БЫТЬ означает мгновение в бесконечном, то, что не поддается аналитическому восприятию , а отсюда, не определяется временем, местом или расстояниями, как критериями человеческого сознания. Это качество выходит за его пределы, бытие как есть в-не суждения о нем.
И Кант в «Критике чистого разума», и Хайдеггер могли на это самое БЫТЬ разве что указать, но никак не понять или определить, поскольку распоряжались, как и Дугин, единственным доступным для человека инструментом - умом, который не отражает реальность, а всего лишь реагирует и хранит реакции на внешние раздражители оформляя их в логические концепции и антропологические теории, создавая параллельную, галографическую, неаутентичную реальность.
Итак, ум - это инструмент в руках либо самого бытия, как «дозайн», через который оно само себя свидетельствует, либо отождествленный с умом философ, который рассуждает о бытии, выбирая для него самые разнообразные формы и определения, априорно к нему не имея никакого отношения.
Другими словами, «дозайн» как аутентичное не для человека бытие, свидетельствует себя либо через формы, доступные для человеческого восприятия, для хоть какого-то соотнесения того, что есть, с тем, что человек воспринимает через свои рецепторы. Либо через пустой от человека ум, опускаясь в путину бездны самого себя, аутентичного бытия, не «Я».
То есть, существует два пути, первый назван метким немецким словом «Gerede», болтовня, аналитика, чем, в принципе, и занимается Дугин с полной самоотдачей. Второй - сама бездна как есть, «Dasein», для которого идеологические платформы смываются вместе с их идеологами, оставляя «чистое сознание», не в вертикальной или горизонтальной плоскости, а в-не каких-либо плоскостей.
Правда, во втором случае, куда деваться самому Дугину с его социальными евразийскими проектами, составленными, кстати, довольно обоснованно, но мало жизнеспособными в силу отсутствия его самого как сущего в бытии, как того, что есть, неотъемлемого сейчас, которое намекает ему прозрениями живого бытия, не взирая на мертвого им Бога.
Извечная триада - Бог, субъект и объект, - вначале служила философским камнем у христианских схоластиков, после - бумерангом от Декарта, а потом и вовсе легла надгробной плитой на могиле, выкопанной Кантом всей западной философии. Кстати говоря, Хайдеггер попробовал было потягаться с бытием, да немного не дотянул канат, распиленный осколками того же философского камня аккурат перед озвучиванием глубокого гортанного «ГОП»! И только сила русской мысли…..Н…да.
Любая философия - это поиск антологического оправдания, или идеологизация сущего не сущим. «Я мыслю, значит, я существую» неизбежно наступает на грабли вопросом : и кто этот Я?
Итак, ответ на сакральный вопрос Гусарль выносит за скобки, Хайдеггер - то, что в скобки не попало, абсолютно обоснованно называет немецким ругательным «Gerede», болтовня, а содержимое скобок именует «Dasein», как определил в переводе Дугин : ВОТ БЫТИЕ.
В принципе, на развитии концепции ВОТ БЫТИЕ и построена философия анализирующего бездну Александра Дугина. И вот уже на фоне мраморной надгробной плиты европейской философии слышатся уверенные шаги неугомонного Дугина, который заносит ногу над единой и неумолимой реальностью - «дозайн», - этими самыми граблями, на которых латиницей выгравировано: КТО Я? Итак, ДЗЕНь!
Дугин приводит аргументы: «философская триада - субъект, объект и Бог -это предпосылка, построенная на рассудке, которая приписывает этим образам определенные качества», и тут же определяет качества «дозайн» - «честное его определение возможно путем его описания как есть». Вспоминая преславутые грабли, как не заметить, что даже самое честное описание никаким образом не касается того, что есть, а служит отражением восприятия человека, как реакцию на внешний раздражитель, а по сему, не совпадает ни по моменту, ни по качеству, ибо содержит часть (воспринятое) целого (бытия).
Далее Дугин, анализируя философию Хайдеггера, выстраивая в логическую цепочку, понимание аутентичного и неаутентичного дозайна (бытия), делает вывод: «Я есть и мир есть только потому, что Бог мертв», предлагая для осознания некое неаутентичное бытие, в котором всякое «Я» как субъект и мир как объект, не есть «дозайн». Помнится в этой связи классическое христианское: «Всякий человек лжив» не делает исключения ни Дугину, ни Кириллу, который по мнению Дугина есть особый христианин, не всякому иному, кто может определить себ«Я» относительно не себя (мира) и Бога.
И вот тут бы наступить моменту Истины, но Дугин опять совершает антологический прыжок в анализ, неизбежно в очередной раз наступая на те же грабли. А дальше - по закону Природы, грабли делают свое дело.
Итак, следуя логике философа, нельзя сказать о том, что я есть и мир есть, ибо тогда Бог мертв, тогда КТО (не аутентичный) говорит о мёртвом? Можно ли сказать о говорящем как о живем? Ответ вряд ли можно найти в словах. Достаточно пойти глубже:посыл ложный, стало быть, ложь об объекте, субъекте и Боге в лице Дугина свидетельствует... самого Дугина в том качестве, которой он собой являет здесь и сейчас, ни как ни Бога или бытие. Опять же, если так, тогда Я, МИР, Бог - всего лишь воображаемые предметы, наделенные воображающим определенными качествами, то кто стоит за самим воображающим? Итак, сказать что Бог мертв, равносильно тому, что сказать, что он жив - нет никакой разницы, когда вся триада есть не более чем галограмма в уме у его носителя.
Другое дело - бытие в контексте Хайдеггера, которую Дугин, по моему мнению, не достаточно осознал, никак не соотносится с будущим, слово БЫТЬ означает мгновение в бесконечном, то, что не поддается аналитическому восприятию , а отсюда, не определяется временем, местом или расстояниями, как критериями человеческого сознания. Это качество выходит за его пределы, бытие как есть в-не суждения о нем.
И Кант в «Критике чистого разума», и Хайдеггер могли на это самое БЫТЬ разве что указать, но никак не понять или определить, поскольку распоряжались, как и Дугин, единственным доступным для человека инструментом - умом, который не отражает реальность, а всего лишь реагирует и хранит реакции на внешние раздражители оформляя их в логические концепции и антропологические теории, создавая параллельную, галографическую, неаутентичную реальность.
Итак, ум - это инструмент в руках либо самого бытия, как «дозайн», через который оно само себя свидетельствует, либо отождествленный с умом философ, который рассуждает о бытии, выбирая для него самые разнообразные формы и определения, априорно к нему не имея никакого отношения.
Другими словами, «дозайн» как аутентичное не для человека бытие, свидетельствует себя либо через формы, доступные для человеческого восприятия, для хоть какого-то соотнесения того, что есть, с тем, что человек воспринимает через свои рецепторы. Либо через пустой от человека ум, опускаясь в путину бездны самого себя, аутентичного бытия, не «Я».
То есть, существует два пути, первый назван метким немецким словом «Gerede», болтовня, аналитика, чем, в принципе, и занимается Дугин с полной самоотдачей. Второй - сама бездна как есть, «Dasein», для которого идеологические платформы смываются вместе с их идеологами, оставляя «чистое сознание», не в вертикальной или горизонтальной плоскости, а в-не каких-либо плоскостей.
Правда, во втором случае, куда деваться самому Дугину с его социальными евразийскими проектами, составленными, кстати, довольно обоснованно, но мало жизнеспособными в силу отсутствия его самого как сущего в бытии, как того, что есть, неотъемлемого сейчас, которое намекает ему прозрениями живого бытия, не взирая на мертвого им Бога.