О бедном оркестре замолвите слово
Люблю писать в своём журнале творчески, с попыткой шутить и иронизировать, а вынуждена использовать его как трибуну. Надеюсь, это не вечно...
Не знаю, кому выгодна ситуация, созданная неизвестно кем, с сокращением финансирования театров, но она, говоря советским языком, обнажила противоречия, которые, кажется, поселились в Пермском оперном театре навсегда.
Во всех открытых письмах и блогах, где яростно и деликатно, кто как умеет, изложены страсти вокруг нового госзадания оперному театру, НИЧЕГО не говорится о коллективе, который является достоянием города Перми - большом симфоническом оркестре театра оперы и балета, внутри театра ласково именуемом «нижним».
А что с ним? - спросит нетерпеливый читатель.
С первого дня смены художественного руководства в театре оркестр брошен на выживание. Брошен всеми: директором театра, главным дирижёром, министерством культуры, «мнением общественности», СМИ, учреждениями музыкального образования и прочими структурами. Моральную поддержку оказывал только простой зритель, который маниакально следовал на симфонические концерты «нижнего» оркестра, которые буквально соседствовали в афише с яркими проектами Оркестра MusicAeterna.
Вынуждена предупредить: я являюсь сторонником «проекта Курентзиса» в Перми. Но я не «приспешник» и не «купленный» член коллектива, а просто пытаюсь быть объективной. В городе, в котором нет своего симфонического оркестра, такой коллектив просто необходим.
Для тех, кто жаждет войны, может показаться странным, что единственная похвала, которая в последнее время прозвучала в адрес Большого симфонического оркестра театра, исходила от художественного руководителя, Теодора Курентзиса: он отметил, что оркестр на открытии Дягилевского фестиваля проявил себя на высоком профессиональном уровне, что оркестр творчески растёт.
Впрочем, оркестр рос и до Теодора Курентзиса. Естественная ротация кадров, действительно, сильно его изменила: пришли молодые исполнители, поменялся состав групп, поднялась ответственность за качество исполнения. И это результат тщательной работы концертмейстеров групп оркестра, а вовсе не кадровой политики театра. Театр сегодня не занят воспитанием кадров, он ищет «готовеньких» музыкантов. И желательно из Москвы.
Оркестр Пермского театра сегодня - это мобильный, грамотный, гибкий, вооружённый всей оперно-балетной спецификой коллектив, который в считанные репетиции способен сделать качественную программу. Не секрет, что многие свои афишные «выходы» оркестр осуществляет практически с одной репетиции (не знаю уж, какими «профессионалами» планируется такой немыслимый график).
«Нижний» оркестр не воспылал ненавистью, как, видимо, от него ожидали, к соседнему «подразделению». Артисты двух оркестров, вопреки надеждам охотников за скандалами, прекрасно ладят друг с другом, потому что это - элемент цеховой культуры. Взаимодействие двух оркестров налицо: в симфонических программах «верхнего» оркестра постоянно «мелькают» лица из «большого симфонического», и наоборот - в оркестровой яме постоянно присутствуют артисты MusicAeterna.
Ну и где же, скажете, тут конфликт? К сожалению, он есть и продолжает существовать на уровне финансовой поддержки со стороны учредителя и на уровне репертуарного планирования в театре. Как говорится, болезни от лечения не стало хуже.
Что мы видим в проекте госзадания, любезно предоставленном министром нашего ведомства на абсолютно открытое обсуждение? Творческая нагрузка распределена между двумя худруками и зарубежными и отечественными композиторами. Не лучше ли было оговорить в рекомендательно-принудительном документе распределение афишной занятости между двумя оркестрами?
На мой сторонний взгляд, министр мог бы настоятельно рекомендовать руководству театра не допускать простоя в работе основного симфонического оркестра театра. И не только потому, что во время простоя «утекают» деньги, которые театр мог бы заработать, и не потому, что зарплата музыканта сегодня напрямую зависит от занятости в спектаклях, как от некогда популярных трудодней, но и потому, что творческий потенциал каждого музыканта требует воплощения. Не случайно говорят, что певца не нужно убивать, нужно только не давать ему петь!
Конечно, когда будет вторая сцена, то ни простоев, ни «пустой афиши» не будет, но жить-то нужно сейчас.
Озвученная министром средняя зарплата артистов оркестра, не выделенная, правда, в отдельный показатель, просто вызвала у меня удушье от истерики. Хочешь пустить пыль в глаза - расскажи о чём-нибудь среднем. Стоит отбросить две-три высоких зарплаты, возникших неизвестно откуда, и мы получим ту правду, которая в декларируемых документах никому не нужна.
В начале октября в оркестре объявлена аттестация. Угроза нешуточная в создавшейся ситуации будущего сокращения финансирования. Да, зрительно незаметно, что кто-то «покушается» на фонд заработной платы, но оркестр её в полном смысле слова зарабатывает! И если идёт сокращение бюджетного минимума постановок, то читаем - сокращение заработка.
Аттестация для творческих работников необходима. Она помогает (!) продвинуться молодым солистам, которых выгодно не замечать тем, кто любыми средствами старается удержаться на своём месте. Этот порок есть в любом коллективе.
Но страшно себе представить, каким инструментом может быть аттестация в условиях повсеместного сокращения средств! Тем более что в «отчёте» министра для СМИ симфоническому оркестру выделено почётное место «остального персонала театра».
Быть может, распределение творческой нагрузки между главными дирижёрами подразумевает равномерное участие двух оркестров? Оно может быть, но не факт! По крайней мере, гала-открытие сезона показало, что все существующие дирижёры предпочитают (и предпочтут!) работать с коллективом MusicAeterna. И как профессионал я их понимаю.
Оркестр Пермского оперного театра, объехавший полмира со своим родным балетом, проживший со своим театром «и в горе, и в радости», пустивший свои семейные корни на земле Пермского края, не удостоился в «точке зрения» министра культуры ни строчки, ни слова. Чего ждать?
Я бы обеими руками голосовала за всё, что делает министр, если бы он предложил перераспределить средства внутри театра. Например, сделать так, чтобы средняя зарплата музыкантов MusicAeterna была не 115 тысяч (сведения по публикации в газете Коммерсантъ Прикамье за 11 сентября 2014 г.), а 100, а вот средняя зарплата основного оркестра выросла бы с 25 тысяч до 35. Да, я знаю, что где-то потеряла целых пять тысяч, но мало ли в театре нуждающихся?
Миллионному городу трудно содержать два оркестра - в это трудно поверить. Приезжие оркестры на сценах города сменяют друг друга. Парадокс, но краевой филармонии это более выгодно. Я вот уже четвёртый десяток лет удивляюсь, а как остальные культурные центры содержат 8 и 10 оркестров? Вот сейчас часть труппы уехала в Екатеринбург. Знают ли они, сколько оркестров в этом соседнем городе?
Общеизвестно, что в мире нет ни одного рентабельного симфонического оркестра. Но известно также и то, что все они есть.
