Приходите завтра. О Перми, о колледже и о консерватории.
Мы все смотрели фильм «Приходите завтра», старый, любимый. Как всякое хорошее произведение искусства, фильм допускает разные уровни восприятия: можно просто пересказать сюжет, а можно поразмышлять.
О чём этот фильм? Об исключениях, которые нужно делать для талантливых людей, о минутах самокритики, в которую можно уничтожить всё созданное с лёгкой фразой: «Я тут насорил немножко…». Да что говорить! Фильм гениальный.
Мне запомнилась картинка, когда профессор ищет свободную аудиторию, чтобы прослушать певицу, открывает дверь класса, а там, сидя за роялем, девочка кушает бутерброд. Девочка вскакивает, а профессор говорит ей (примерно): «ничего, ничего, продолжайте», и тут же с уважением объясняет своему спутнику что-то вроде: «Обеденный перерыв»!
Я, конечно, человек сентиментальный, но здесь усматриваю как главное то, что в попытке передать атмосферу профессиональной музыкальной среды авторы ухватили самое главное: профессия объединяет. Разный возраст, разный статус, разные мироощущения.
Я тоже училась в школе при консерватории, потом в консерватории, у которой была своя школа. А ещё в городе были музыкальное училище, филармония, оперный театр, театр оперетты. Музыканты ходили из одного здания в другое, дирижёры с удивлением обнаруживали, что на спектакле сидят исполнители из другого оркестра, но не возражали, потому что один играл лучше другого.
Одни и те же профессора работали и в школе, и в училище, и в консерватории. Мы, ученики, ходили в оперетту слушать, как играет соло скрипач, в оперу - как дирижирует маэстро, а в филармонию - на приезжих солистов, кстати, почти везде нас пускали бесплатно. Ну, разве что в обмен на то, что после концерта нужно было вернуть на место все откидные сиденья в зале…
Вторую часть своей жизни я прожила в городе, где ничего этого нет.
Каждое учреждение, имеющее отношение к музыке, живёт здесь обособленно друг от друга, по принципу: не трогай меня - и я тебя не трону. Исключение составляют люди, которые, как говорят у нас, «пропадают в «бермудском треугольнике»: театр - училище - институт». Им и воевать-то с властью, которая им платит копейки, некогда: работы очень много.
Искусство троллинга здесь попало на очень плодородную почву: нас перессорить легче лёгкого. Сначала - два оркестра, теперь вот несуществующая консерватория и училище.
Читаем в группе, посвящённой музыкальному колледжу:
- какое нам дело до консерватории тогда?
- такое, чтобы нам это боком не вышло
- она к нам имеет отношение только как нависшая угроза.
Друзья, вы все о чём?
Да, я понимаю, что фразы вырваны из контекста. И знаю, как это называется. Но должен ли так высказываться студент музыкального колледжа, которому нужно учиться дальше?
Конечно, не будем обобщать. Хочется крикнуть «браво» студенту, который не поддался общему настроению, его не пугает открытие консерватории, а наоборот: «В конце концов, с открытием консерватории количество концертов (бесплатных!) еще больше возрастет. А на лекции так и вовсе можно ходить вольным слушателем, этого вполне возможно добиться, было бы желание. Но желания-то не очень много. Прихожу я на какой-нибудь хороший концерт (но вполне себе обычный, не пиареный, т.е. не концерт Башмета-Плетнева-Спивакова и других) и в лучшем случае вижу 2-ух студентов ПМК, обычно же их нет вовсе. Преподавателей бывает больше». Браво!
Меня тоже расстраивает, что студенты, и училищные, и институтские, не ходят на концерты. Кто-нибудь может внятно объяснить, в чём причина? Если что-то препятствует, так поднимите вопрос в том же интернете, придите к директору театра, филармонии.
Милая девушка на видео сказала: «Контракт с Теодором Курентзисом закончится, и консерватория перестанет существовать». Правильно, потому что некому будет развернуть борьбу «за консерваторию». И поэтому её не нужно открывать. А то ещё придётся бороться за право в ней учиться.
Было бы очень жаль, если бы планы Теодора Курентзиса в отношении нашего города и нашего театра изменились. Но останется или нет то, что создано его идеями, представленными нам чиновниками под маркой «условия контракта», зависит от самих пермяков.
Вряд ли оркестр Курентзиса, уезжая, заберёт с собой яму с подъёмным механизмом, которую в ближайшее время планируют построить в театре, ну или акустическую ракушку, построенную для симфонических концертов.
Сами приезжие артисты говорят: «мы хотим, чтобы реализовалось как можно больше проектов, пока мы здесь, потому что всё это останется пермякам».
Нам бы быть похитрее, да использовать ситуацию. Сколько раз маэстро Спиваков на своих концертах (вот уже в течение нескольких десятков лет) при полном зале объявлял, что руководство края (области, города) пообещало ему «в самое ближайшее время» открыть в городе десятилетку. А воз и ныне там.
Критикуемый всеми Борис Леонидович говорит: «Мы, в принципе, понимаем, что, как бы, мы пытались пойти дорогой создать ЦМШ, а потом думать о консерватории. Не получилось, не получается. Думаю, что должен быть обратный путь, чтобы консерватория, которую мы хотим открыть, спровоцировала создание ЦМШ».
Заманчиво? Так, может, стоит попробовать? Впрочем, старшие классы лицея практически дублируют колледж. Не будем создавать. А то ещё необходимость в колледже отпадёт. Пусть дети мучаются и ходят в две школы.
Это, конечно, ирония. Но здесь лишь доля шутки. Музыкально одарённым детям в Перми негде учиться. Мы, педагоги, отсылаем их в ЦМШ, чтобы не загубить их здоровье в попытках разорваться между музыкой и математической школой. Отрываем от родителей. Заставляем родителей вкалывать и высылать им деньги на то, чтобы прожить в Москве.
Дорогие студенты колледжа, вы, думаю, в курсе, что преобразования в музыкальных школах часто носят разрушительный характер. Так, например, (и это не шутка) на занятия с концертмейстером малышам выделено 7 минут. По объективным причинам детей учат играть на жутких инструментах, жуткими смычками. Дети в школах почти не играют гамм и этюдов, потому что годами готовятся к выступлениям на фестивалях и конкурсах, так как это - единственный способ для педагогов доказать свою состоятельность. Вы - будущие педагоги. Так разверните свою борьбу в это русло! Вам для этого понадобится высшее образование, но не где-то в прекрасных Нижегородской и Уральской консерваториях, а здесь, где тоже нужны специалисты.
Мне звонят из школ края, просят порекомендовать выпускников, дают квартиры! Но никто не едет. Основная причина - желание выучиться, чтобы, как раз, уехать! Единственный для нас выход - учить местных, чтобы они возвращались домой: в Очёр, в Осу, Березники… Отсюда невысокий уровень выпускников, приехавших из «глубинки». Почему подобные темы не обсуждаются так же горячо, разве это не поле для борьбы?
Позиция замечательных людей - И.Е.Машукова и М.Е.Пылаева - вам тоже не нравится: «и вашим, и нашим». А ведь она конструктивна! Америки не открывают: говорят, нужна консерватория, и нужно училище. Но что самое важное, так это озвучен призыв: надо остановить миграцию музыкантов из города и края! Ещё раз браво!
Именно с этой целью в своё время созданы два факультета: музыки в педуниверситете и искусств (ныне - консерваторский) в ПГИИК. Я согласна, что учебный процесс в них происходит во многом «не благодаря, а вопреки», но всё же! Это - возможность!
Меня не задевают слова о том, что «музыкантов в Перми нет». Потому что я знаю, что они есть.
Заранее опережая любителей троллинга, заявляю: я не «против колледжа, потому что меня из него уволили», и я не «за новое начальство, потому что они мне платят». Я за здравое мышление, которое мне подсказывает, что нужно приветствовать всё, что создаётся, если оно не наносит ущерб. Кстати, последнее происходит лишь при уродливой реализации идеи. Вот за нормальное осуществление её и нужно бороться.
Я люблю здание музыкального училища и думаю, что у учредителя достаточно аргументов в пользу его сохранения для «проживающего» там коллектива.
Я согласна, среднее звено в профессиональном отношении самое важное. Именно здесь учат исполнительству. Но каким образом этому может помешать консерватория?
Давайте задумаемся о том, что, быть может, путь наших студентов колледжа в консерваторию как раз будет легче, если всё будет в одном здании! Вопрос лишь в том, как это осуществить, если даже 30 лет тому назад классов для занятий уже не хватало! А теперь, когда там объединено два учебных заведения?!
Сплошные восклицательные и вопросительные знаки! И всё потому, что вопрос возник спонтанно, только потому, что в колледж пришла комиссия «с рулеткой».
Давайте пороемся в любимом интернете, найдём внушительное количество примеров того, как высшие учебные заведения открывались на базе училища. Уверяю вас, вы найдёте много интересного! Вот поэтому у этих вузов всегда есть «абитуриентская база». Кто поинтересовался?
Вместо этого слышно только: пусть будет и то, и другое, но независимо друг от друга. А всегда ли так важна независимость? Да и понимать её можно по-разному.
Если бы я была студентом училища, я бы сказала: мы тоже хотим учиться у европейских профессоров, и в училище, и в консерватории. Но тогда нам нужно расширять материальную базу: нужны аудитории (а значит - строительство), нужны инструменты, нужно общежитие, нужен концертный зал. И всё это плюсом, сохраняя и лелея уже созданное.
Если бы я была представителем власти, я бы собрала мнения специалистов (сейчас пока это функцию частично выполняет интернет с помощью СМИ), отбросила лишнее, систематизировала сведения, выстроила бы последовательную схему решения вопроса.
Но я - артистка оркестра и преподаватель вуза. Я на своём месте пытаюсь сделать всё возможное.
Теперь о другом, но не менее важном.
Уважаемый Борис Леонидович!
Меня затронул Ваш рассказ о дочери, но, думаю, Вы не совсем правы в толковании мотивов её выбора. Мне кажется, Ваша дочь рано поняла, что профессия - это, прежде всего, образ жизни. Я сильно сомневаюсь, что если бы она больше всего в жизни любила играть на рояле или учить детей, или играть в оркестре, то бросила бы это занятие из-за того, что за него платят копейки.
Занятия музыкой, профессиональные, требуют много самоотдачи и, главное, приношения времени. Вся жизнь больше профессии, поэтому наши дети сейчас выбирают то, что, как им кажется, отнимает меньше времени, даёт больше свободы.
Я, например, плохо себя представляю работающей, скажем, в отделе копирования Горьковской библиотеки, где у ксерокса стоят девушки с отсутствующими лицами и машинально переворачивают страницы книг в течение всего рабочего дня, вдыхая запах «кварцевания». Думаю, что со временем этот труд будет более автоматизирован, но пока это кто-то должен делать и делает. Это - работа.
Коренное отличие работы от профессии в том, что в профессии можно самовыражаться, и это отличие - качественное. «Открытие давно известных истин» - весьма полезная вещь.
Думаю, крайне затруднительно самовыражаться, стоя у кнопки ксерокса. Поэтому мы трудимся, создавая электронные библиотеки.
С некоторых пор мы стали говорить, что лечиться и учиться лучше платно, предполагая, что за плату мы получим качество. К сожалению, это не всегда так.
Я видела работу врачей-хирургов в бесплатной клинике. Они просто в круглосуточном режиме дарят людям жизнь. И ничего не требуют взамен. Себе. Но требуют для больных: медицинского оборудования, центров реабилитации, койко-мест, в конце концов! Они борются, а параллельно с этим продолжают делать своё дело, выполняют свою миссию, хотя это слово сейчас и не модно.
У нас в Перми есть пример правильного подхода к профессии - это хореографический колледж. Одновременно это и школа с общеобразовательным циклом. А через дорогу - общежитие. А ещё через дорогу - театр. А через квартал - институт, где есть кафедра хореографии. Благодаря всему этому мы имеем феномен, каким является Пермский балет.
Что нам мешает то же самое создать в музыке? Почему до сих пор нет школы-десятилетки? Почему каждая новая структура проходит проверку на прочность? Потому что в этой новой структуре мы боимся не найти себе места?
Давайте вспомним, наконец, что будущее наших детей зависит порой от соломонова решения.
Жизнь мимолётна. Наше завтра - это всегда уже сегодня.
О чём этот фильм? Об исключениях, которые нужно делать для талантливых людей, о минутах самокритики, в которую можно уничтожить всё созданное с лёгкой фразой: «Я тут насорил немножко…». Да что говорить! Фильм гениальный.
Мне запомнилась картинка, когда профессор ищет свободную аудиторию, чтобы прослушать певицу, открывает дверь класса, а там, сидя за роялем, девочка кушает бутерброд. Девочка вскакивает, а профессор говорит ей (примерно): «ничего, ничего, продолжайте», и тут же с уважением объясняет своему спутнику что-то вроде: «Обеденный перерыв»!
Я, конечно, человек сентиментальный, но здесь усматриваю как главное то, что в попытке передать атмосферу профессиональной музыкальной среды авторы ухватили самое главное: профессия объединяет. Разный возраст, разный статус, разные мироощущения.
Я тоже училась в школе при консерватории, потом в консерватории, у которой была своя школа. А ещё в городе были музыкальное училище, филармония, оперный театр, театр оперетты. Музыканты ходили из одного здания в другое, дирижёры с удивлением обнаруживали, что на спектакле сидят исполнители из другого оркестра, но не возражали, потому что один играл лучше другого.
Одни и те же профессора работали и в школе, и в училище, и в консерватории. Мы, ученики, ходили в оперетту слушать, как играет соло скрипач, в оперу - как дирижирует маэстро, а в филармонию - на приезжих солистов, кстати, почти везде нас пускали бесплатно. Ну, разве что в обмен на то, что после концерта нужно было вернуть на место все откидные сиденья в зале…
Вторую часть своей жизни я прожила в городе, где ничего этого нет.
Каждое учреждение, имеющее отношение к музыке, живёт здесь обособленно друг от друга, по принципу: не трогай меня - и я тебя не трону. Исключение составляют люди, которые, как говорят у нас, «пропадают в «бермудском треугольнике»: театр - училище - институт». Им и воевать-то с властью, которая им платит копейки, некогда: работы очень много.
Искусство троллинга здесь попало на очень плодородную почву: нас перессорить легче лёгкого. Сначала - два оркестра, теперь вот несуществующая консерватория и училище.
Читаем в группе, посвящённой музыкальному колледжу:
- какое нам дело до консерватории тогда?
- такое, чтобы нам это боком не вышло
- она к нам имеет отношение только как нависшая угроза.
Друзья, вы все о чём?
Да, я понимаю, что фразы вырваны из контекста. И знаю, как это называется. Но должен ли так высказываться студент музыкального колледжа, которому нужно учиться дальше?
Конечно, не будем обобщать. Хочется крикнуть «браво» студенту, который не поддался общему настроению, его не пугает открытие консерватории, а наоборот: «В конце концов, с открытием консерватории количество концертов (бесплатных!) еще больше возрастет. А на лекции так и вовсе можно ходить вольным слушателем, этого вполне возможно добиться, было бы желание. Но желания-то не очень много. Прихожу я на какой-нибудь хороший концерт (но вполне себе обычный, не пиареный, т.е. не концерт Башмета-Плетнева-Спивакова и других) и в лучшем случае вижу 2-ух студентов ПМК, обычно же их нет вовсе. Преподавателей бывает больше». Браво!
Меня тоже расстраивает, что студенты, и училищные, и институтские, не ходят на концерты. Кто-нибудь может внятно объяснить, в чём причина? Если что-то препятствует, так поднимите вопрос в том же интернете, придите к директору театра, филармонии.
Милая девушка на видео сказала: «Контракт с Теодором Курентзисом закончится, и консерватория перестанет существовать». Правильно, потому что некому будет развернуть борьбу «за консерваторию». И поэтому её не нужно открывать. А то ещё придётся бороться за право в ней учиться.
Было бы очень жаль, если бы планы Теодора Курентзиса в отношении нашего города и нашего театра изменились. Но останется или нет то, что создано его идеями, представленными нам чиновниками под маркой «условия контракта», зависит от самих пермяков.
Вряд ли оркестр Курентзиса, уезжая, заберёт с собой яму с подъёмным механизмом, которую в ближайшее время планируют построить в театре, ну или акустическую ракушку, построенную для симфонических концертов.
Сами приезжие артисты говорят: «мы хотим, чтобы реализовалось как можно больше проектов, пока мы здесь, потому что всё это останется пермякам».
Нам бы быть похитрее, да использовать ситуацию. Сколько раз маэстро Спиваков на своих концертах (вот уже в течение нескольких десятков лет) при полном зале объявлял, что руководство края (области, города) пообещало ему «в самое ближайшее время» открыть в городе десятилетку. А воз и ныне там.
Критикуемый всеми Борис Леонидович говорит: «Мы, в принципе, понимаем, что, как бы, мы пытались пойти дорогой создать ЦМШ, а потом думать о консерватории. Не получилось, не получается. Думаю, что должен быть обратный путь, чтобы консерватория, которую мы хотим открыть, спровоцировала создание ЦМШ».
Заманчиво? Так, может, стоит попробовать? Впрочем, старшие классы лицея практически дублируют колледж. Не будем создавать. А то ещё необходимость в колледже отпадёт. Пусть дети мучаются и ходят в две школы.
Это, конечно, ирония. Но здесь лишь доля шутки. Музыкально одарённым детям в Перми негде учиться. Мы, педагоги, отсылаем их в ЦМШ, чтобы не загубить их здоровье в попытках разорваться между музыкой и математической школой. Отрываем от родителей. Заставляем родителей вкалывать и высылать им деньги на то, чтобы прожить в Москве.
Дорогие студенты колледжа, вы, думаю, в курсе, что преобразования в музыкальных школах часто носят разрушительный характер. Так, например, (и это не шутка) на занятия с концертмейстером малышам выделено 7 минут. По объективным причинам детей учат играть на жутких инструментах, жуткими смычками. Дети в школах почти не играют гамм и этюдов, потому что годами готовятся к выступлениям на фестивалях и конкурсах, так как это - единственный способ для педагогов доказать свою состоятельность. Вы - будущие педагоги. Так разверните свою борьбу в это русло! Вам для этого понадобится высшее образование, но не где-то в прекрасных Нижегородской и Уральской консерваториях, а здесь, где тоже нужны специалисты.
Мне звонят из школ края, просят порекомендовать выпускников, дают квартиры! Но никто не едет. Основная причина - желание выучиться, чтобы, как раз, уехать! Единственный для нас выход - учить местных, чтобы они возвращались домой: в Очёр, в Осу, Березники… Отсюда невысокий уровень выпускников, приехавших из «глубинки». Почему подобные темы не обсуждаются так же горячо, разве это не поле для борьбы?
Позиция замечательных людей - И.Е.Машукова и М.Е.Пылаева - вам тоже не нравится: «и вашим, и нашим». А ведь она конструктивна! Америки не открывают: говорят, нужна консерватория, и нужно училище. Но что самое важное, так это озвучен призыв: надо остановить миграцию музыкантов из города и края! Ещё раз браво!
Именно с этой целью в своё время созданы два факультета: музыки в педуниверситете и искусств (ныне - консерваторский) в ПГИИК. Я согласна, что учебный процесс в них происходит во многом «не благодаря, а вопреки», но всё же! Это - возможность!
Меня не задевают слова о том, что «музыкантов в Перми нет». Потому что я знаю, что они есть.
Заранее опережая любителей троллинга, заявляю: я не «против колледжа, потому что меня из него уволили», и я не «за новое начальство, потому что они мне платят». Я за здравое мышление, которое мне подсказывает, что нужно приветствовать всё, что создаётся, если оно не наносит ущерб. Кстати, последнее происходит лишь при уродливой реализации идеи. Вот за нормальное осуществление её и нужно бороться.
Я люблю здание музыкального училища и думаю, что у учредителя достаточно аргументов в пользу его сохранения для «проживающего» там коллектива.
Я согласна, среднее звено в профессиональном отношении самое важное. Именно здесь учат исполнительству. Но каким образом этому может помешать консерватория?
Давайте задумаемся о том, что, быть может, путь наших студентов колледжа в консерваторию как раз будет легче, если всё будет в одном здании! Вопрос лишь в том, как это осуществить, если даже 30 лет тому назад классов для занятий уже не хватало! А теперь, когда там объединено два учебных заведения?!
Сплошные восклицательные и вопросительные знаки! И всё потому, что вопрос возник спонтанно, только потому, что в колледж пришла комиссия «с рулеткой».
Давайте пороемся в любимом интернете, найдём внушительное количество примеров того, как высшие учебные заведения открывались на базе училища. Уверяю вас, вы найдёте много интересного! Вот поэтому у этих вузов всегда есть «абитуриентская база». Кто поинтересовался?
Вместо этого слышно только: пусть будет и то, и другое, но независимо друг от друга. А всегда ли так важна независимость? Да и понимать её можно по-разному.
Если бы я была студентом училища, я бы сказала: мы тоже хотим учиться у европейских профессоров, и в училище, и в консерватории. Но тогда нам нужно расширять материальную базу: нужны аудитории (а значит - строительство), нужны инструменты, нужно общежитие, нужен концертный зал. И всё это плюсом, сохраняя и лелея уже созданное.
Если бы я была представителем власти, я бы собрала мнения специалистов (сейчас пока это функцию частично выполняет интернет с помощью СМИ), отбросила лишнее, систематизировала сведения, выстроила бы последовательную схему решения вопроса.
Но я - артистка оркестра и преподаватель вуза. Я на своём месте пытаюсь сделать всё возможное.
Теперь о другом, но не менее важном.
Уважаемый Борис Леонидович!
Меня затронул Ваш рассказ о дочери, но, думаю, Вы не совсем правы в толковании мотивов её выбора. Мне кажется, Ваша дочь рано поняла, что профессия - это, прежде всего, образ жизни. Я сильно сомневаюсь, что если бы она больше всего в жизни любила играть на рояле или учить детей, или играть в оркестре, то бросила бы это занятие из-за того, что за него платят копейки.
Занятия музыкой, профессиональные, требуют много самоотдачи и, главное, приношения времени. Вся жизнь больше профессии, поэтому наши дети сейчас выбирают то, что, как им кажется, отнимает меньше времени, даёт больше свободы.
Я, например, плохо себя представляю работающей, скажем, в отделе копирования Горьковской библиотеки, где у ксерокса стоят девушки с отсутствующими лицами и машинально переворачивают страницы книг в течение всего рабочего дня, вдыхая запах «кварцевания». Думаю, что со временем этот труд будет более автоматизирован, но пока это кто-то должен делать и делает. Это - работа.
Коренное отличие работы от профессии в том, что в профессии можно самовыражаться, и это отличие - качественное. «Открытие давно известных истин» - весьма полезная вещь.
Думаю, крайне затруднительно самовыражаться, стоя у кнопки ксерокса. Поэтому мы трудимся, создавая электронные библиотеки.
С некоторых пор мы стали говорить, что лечиться и учиться лучше платно, предполагая, что за плату мы получим качество. К сожалению, это не всегда так.
Я видела работу врачей-хирургов в бесплатной клинике. Они просто в круглосуточном режиме дарят людям жизнь. И ничего не требуют взамен. Себе. Но требуют для больных: медицинского оборудования, центров реабилитации, койко-мест, в конце концов! Они борются, а параллельно с этим продолжают делать своё дело, выполняют свою миссию, хотя это слово сейчас и не модно.
У нас в Перми есть пример правильного подхода к профессии - это хореографический колледж. Одновременно это и школа с общеобразовательным циклом. А через дорогу - общежитие. А ещё через дорогу - театр. А через квартал - институт, где есть кафедра хореографии. Благодаря всему этому мы имеем феномен, каким является Пермский балет.
Что нам мешает то же самое создать в музыке? Почему до сих пор нет школы-десятилетки? Почему каждая новая структура проходит проверку на прочность? Потому что в этой новой структуре мы боимся не найти себе места?
Давайте вспомним, наконец, что будущее наших детей зависит порой от соломонова решения.
Жизнь мимолётна. Наше завтра - это всегда уже сегодня.