Брехт по Майринку, или Голем внутри меня
«ГОЛЕМ»
По мотивам романа Г. Майринка
Постановка - Сьюзан Андрейд, Компания «1927», Великобритания
Зал сидел затаив дыхание. Когда расходились, можно было слышать, как некоторые с растерянностью говорили: «а вот в прошлый раз…» Вполне их понимаю. В чудесном этом театре большую роль играет технологическое новшество, а одним приёмом дважды удивить трудно. Но я «1927» видела в деле впервые - моё счастье:)
Если во второй раз такой театр может выглядеть тавтологичным, повторяющим самоё себя, то на первый раз он, напротив, потрясает своей изобретательностью и непохожестью ни на какой другой виденный театр.
Вся декорация - стена-экран с врезной дверью посередине. По бокам сцены барабанная и клавишная установки с музыкантами, одетыми в одном стиле с персонажами спектакля: как будто клоуны из «Tiger Lillies» поставили драматический спектакль. На стену-экран проецируется цветной анимационный фильм с изображением городкой улицы, вдоль которой двигается главный герой-актёр. Улица плотно застроена конторами, клубами, кафешками, магазинами и проч., и время от времени наш герой заходит то в одну дверь, то в другую, не сходя при этом с места. Когда он попадает в офис, на сцене появляется несколько белых ширм с изображением рабочих мест сотрудников конторы резервного копирования, а над первым этажом вырастает мезонин, также покрываемый видеопроекцией, и тогда вся декорация напоминает детскую книжку-«раскладушку» с объёмными картинками. Иногда вместо фильма на экране появляется изображение жилой комнаты, на фоне которой персонажи ан фас к зрителю обывательски беседуют за семейным ужином. А иногда стена из белой превращается в чёрную, и на её фоне панк-группа незадачливых певцов в вызывающе ярких костюмах тщетно пытается подорвать устои общества, как минимум, «подпортить ваше Рождество».
Всё в этом театре кажется новым: персонажи-маски с ограниченным репертуаром эмоций (одна маска сменяет другую), условный клоунский грим, экспрессивная кукольная пластика, странные, фантастические костюмы, зрелищность анимации и филигранная точность актёрских движений, монтирующихся с анимационной картинкой. Вот актёр заходит в нарисованный дом или моет руки под нарисованным краном. Вот актриса своей рукой заканчивает (рисованную) надпись на одной из уличных вывесок. А вот чьи-то огромные мультяшные руки свешиваются сверху, хватают двумя пальцами за плечи ставшую крохотной женскую фигурку и тянут её к потолку (а ноги актрисы при этом не отрываются от пола). Плоское, рисованное изображение то и дело включает в себя трёхмерное тело актёра, создавая эффект анимации в 3D.
Иногда персонаж говорит нам, что он обо всём этом думает, а картинка свидетельствует о том, до какой степени он заблуждается на её счёт. Эта драматургия актёрской игры и плоскостного изображения - из разряда изысков этого поразительно зрелищного спектакля.
При всём при том это совершенно брехтианский театр. Смотришь с восхищением, не отрывая глаз, не помня себя, но - без эмоций. Хотя здесь отсутствует видимое остранение: персонажи равны себе. Вместе с тем в каждой из масок заложен комментарий к ней.
Вот мягкотелый простофиля Роберт с нескладной фигурой и лицом недотёпы, то и дело закусывающий губу в недоумении. Вот его сообразительная и решительная сестрица Анни, фронтвумен панковской группы «Анни и отверженные». Вот их озорная бабуля с самоходными спицами в руках. Вот длинная и сутулая нескладёха Джой, из той же колоды аутсайдеров.
Саморекомендации неудачницы Джой при поступлении на работу в контору резервного копирования многое говорят (от противного) о ценностях сегодняшних так называемых нормальных людей: у меня нет амбиций, я не хочу добиться многого, я не стремлюсь быть лучше других, я никогда не занималась спортом, я плохо отношусь к работе сверхурочно, редко укладываюсь в дедлайны, плохо переношу стресс и т.п. Все ценности образцового успешного гражданина с обратным знаком. Рецепт неудачника, которому я, признаться, чем дальше, тем больше симпатизирую.
Вообще, тема неудачников в спектакле Сьюзен Андрейд заслуживает отдельного разговора. Первого Голема покупает неудачник, с чего и начинается шествие големов по миру. Но и зловещую природу Голема осознаёт тоже неудачница - сестра главного героя. С одной стороны, Джой определяется как неудачница через непричастность к ценностям успешных людей, с другой, эти же ценности и пародируются задним числом, ведь самым преуспевающим человеком и главой этого мира в конце концов оказывается вчерашний неудачник на поводке у Голема. В то время как Джой остаётся скромным олицетворением человечности и "традиционных ценностей".
Первая версия Голема появляется как безобидная неотёсанная кукла, забава одинокого и простодушного Роберта. Роберт даже толком не знает, что с ним делать. Зато Голем знает. Однажды он произносит первое слово. Затем начинает давать Роберту «полезные советы» (о, он весьма предупредителен и заботлив, этот новый друг!). Со временем его забота становится немного навязчивой. И наконец Голем начинает сам принимать решения и диктовать Роберту и его родственникам свою волю, так похожую на волю стоящих за ним акул рекламного бизнеса.
Совершенно по-брехтовски, шаг за шагом, чётко и внятно показана эволюция Роберта под властью Голема, постепенно завладевающего его доверием. К концу спектакля мимикрия главного героя вызывает в памяти отголоски брехтовской «Карьеры Артуро Уи». Только здешний герой не искал власти, не жаждал силы, не имел амбиций, не хотел денег, а просто был беспечен, не задумывался, не заглядывал далеко, не задавал лишних вопросов. Как не задаём их себе мы. В сущности, этот Голем - метафора всех наших возлюбленных гаджетов, в которых мы так же не видим никакой угрозы, как не видел их главный герой этой истории. Спектакль Сьюзан Андрейд уже не предостерегает нас от потери себя под властью машин, а предъявляет власть Голема как свершившийся факт. До известной степени ключевой эффект этого спектакля, тот ужас, который он временами всё-таки внушает, во многом обязан своей силой тому, что предельно условные и гротескные куклы складываются в итоге в реалистичнейшее изображение героя нашего времени.
Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать.
Ещё фото на страничке спектакля на сайте Чеховского фестиваля.
По мотивам романа Г. Майринка
Постановка - Сьюзан Андрейд, Компания «1927», Великобритания
Зал сидел затаив дыхание. Когда расходились, можно было слышать, как некоторые с растерянностью говорили: «а вот в прошлый раз…» Вполне их понимаю. В чудесном этом театре большую роль играет технологическое новшество, а одним приёмом дважды удивить трудно. Но я «1927» видела в деле впервые - моё счастье:)
Если во второй раз такой театр может выглядеть тавтологичным, повторяющим самоё себя, то на первый раз он, напротив, потрясает своей изобретательностью и непохожестью ни на какой другой виденный театр.
Вся декорация - стена-экран с врезной дверью посередине. По бокам сцены барабанная и клавишная установки с музыкантами, одетыми в одном стиле с персонажами спектакля: как будто клоуны из «Tiger Lillies» поставили драматический спектакль. На стену-экран проецируется цветной анимационный фильм с изображением городкой улицы, вдоль которой двигается главный герой-актёр. Улица плотно застроена конторами, клубами, кафешками, магазинами и проч., и время от времени наш герой заходит то в одну дверь, то в другую, не сходя при этом с места. Когда он попадает в офис, на сцене появляется несколько белых ширм с изображением рабочих мест сотрудников конторы резервного копирования, а над первым этажом вырастает мезонин, также покрываемый видеопроекцией, и тогда вся декорация напоминает детскую книжку-«раскладушку» с объёмными картинками. Иногда вместо фильма на экране появляется изображение жилой комнаты, на фоне которой персонажи ан фас к зрителю обывательски беседуют за семейным ужином. А иногда стена из белой превращается в чёрную, и на её фоне панк-группа незадачливых певцов в вызывающе ярких костюмах тщетно пытается подорвать устои общества, как минимум, «подпортить ваше Рождество».
Всё в этом театре кажется новым: персонажи-маски с ограниченным репертуаром эмоций (одна маска сменяет другую), условный клоунский грим, экспрессивная кукольная пластика, странные, фантастические костюмы, зрелищность анимации и филигранная точность актёрских движений, монтирующихся с анимационной картинкой. Вот актёр заходит в нарисованный дом или моет руки под нарисованным краном. Вот актриса своей рукой заканчивает (рисованную) надпись на одной из уличных вывесок. А вот чьи-то огромные мультяшные руки свешиваются сверху, хватают двумя пальцами за плечи ставшую крохотной женскую фигурку и тянут её к потолку (а ноги актрисы при этом не отрываются от пола). Плоское, рисованное изображение то и дело включает в себя трёхмерное тело актёра, создавая эффект анимации в 3D.
Иногда персонаж говорит нам, что он обо всём этом думает, а картинка свидетельствует о том, до какой степени он заблуждается на её счёт. Эта драматургия актёрской игры и плоскостного изображения - из разряда изысков этого поразительно зрелищного спектакля.
При всём при том это совершенно брехтианский театр. Смотришь с восхищением, не отрывая глаз, не помня себя, но - без эмоций. Хотя здесь отсутствует видимое остранение: персонажи равны себе. Вместе с тем в каждой из масок заложен комментарий к ней.
Вот мягкотелый простофиля Роберт с нескладной фигурой и лицом недотёпы, то и дело закусывающий губу в недоумении. Вот его сообразительная и решительная сестрица Анни, фронтвумен панковской группы «Анни и отверженные». Вот их озорная бабуля с самоходными спицами в руках. Вот длинная и сутулая нескладёха Джой, из той же колоды аутсайдеров.
Саморекомендации неудачницы Джой при поступлении на работу в контору резервного копирования многое говорят (от противного) о ценностях сегодняшних так называемых нормальных людей: у меня нет амбиций, я не хочу добиться многого, я не стремлюсь быть лучше других, я никогда не занималась спортом, я плохо отношусь к работе сверхурочно, редко укладываюсь в дедлайны, плохо переношу стресс и т.п. Все ценности образцового успешного гражданина с обратным знаком. Рецепт неудачника, которому я, признаться, чем дальше, тем больше симпатизирую.
Вообще, тема неудачников в спектакле Сьюзен Андрейд заслуживает отдельного разговора. Первого Голема покупает неудачник, с чего и начинается шествие големов по миру. Но и зловещую природу Голема осознаёт тоже неудачница - сестра главного героя. С одной стороны, Джой определяется как неудачница через непричастность к ценностям успешных людей, с другой, эти же ценности и пародируются задним числом, ведь самым преуспевающим человеком и главой этого мира в конце концов оказывается вчерашний неудачник на поводке у Голема. В то время как Джой остаётся скромным олицетворением человечности и "традиционных ценностей".
Первая версия Голема появляется как безобидная неотёсанная кукла, забава одинокого и простодушного Роберта. Роберт даже толком не знает, что с ним делать. Зато Голем знает. Однажды он произносит первое слово. Затем начинает давать Роберту «полезные советы» (о, он весьма предупредителен и заботлив, этот новый друг!). Со временем его забота становится немного навязчивой. И наконец Голем начинает сам принимать решения и диктовать Роберту и его родственникам свою волю, так похожую на волю стоящих за ним акул рекламного бизнеса.
Совершенно по-брехтовски, шаг за шагом, чётко и внятно показана эволюция Роберта под властью Голема, постепенно завладевающего его доверием. К концу спектакля мимикрия главного героя вызывает в памяти отголоски брехтовской «Карьеры Артуро Уи». Только здешний герой не искал власти, не жаждал силы, не имел амбиций, не хотел денег, а просто был беспечен, не задумывался, не заглядывал далеко, не задавал лишних вопросов. Как не задаём их себе мы. В сущности, этот Голем - метафора всех наших возлюбленных гаджетов, в которых мы так же не видим никакой угрозы, как не видел их главный герой этой истории. Спектакль Сьюзан Андрейд уже не предостерегает нас от потери себя под властью машин, а предъявляет власть Голема как свершившийся факт. До известной степени ключевой эффект этого спектакля, тот ужас, который он временами всё-таки внушает, во многом обязан своей силой тому, что предельно условные и гротескные куклы складываются в итоге в реалистичнейшее изображение героя нашего времени.
Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать.
Ещё фото на страничке спектакля на сайте Чеховского фестиваля.