"Недостойный Чжан Сяолун" и впрямь выглядел не очень достойно. На лице, бледность которого только подчеркивалась растрепанными седыми лохмами, горели ужасом черные глаза, одежда после ночи, проведенной в камере, измялась и местами запачкалась. Шел он, едва переставляя ноги, и дело было даже не в кандалах, мешавших шустрому слуге спастись бегством. Там, на базе, Женька довольно вскользь прочитал главу о хинском правосудии, уяснив себе только, что хины мастера и затейники во всем - и в составлении чайных смесей, и в пытках, и в казнях. Первое, что бросилось ему в глаза, когда его ввели в комнату - что на высоком кресле по центру, видимо, судейском, восседал сам император Лао Чжэнь. Дальше друг напротив друга расположились за столами Ван Юнцюань и советник Мэй Чансу. Ну да, это же Хина. А он в Хине - бесправный слуга. Не на адвоката же он рассчитывал? Женьке показалось, что во взгляде советника, направленном на него, мелькнуло сочувствие. Это он серьезно?! Засмотревшись на Мэй Чансу, он совершенно забыл поклониться императору, за что и поплатился, полетев носом в ковер от тычка в спину. Тен успел сгруппироваться, не разбив нос, но колени заныли. Сзади его грубо вздернули вверх и поставили на ноги. Женька снова поднял голову и посмотрел на советника.
Женьке показалось, что во взгляде советника, направленном на него, мелькнуло сочувствие. Это он серьезно?! Засмотревшись на Мэй Чансу, он совершенно забыл поклониться императору, за что и поплатился, полетев носом в ковер от тычка в спину. Тен успел сгруппироваться, не разбив нос, но колени заныли. Сзади его грубо вздернули вверх и поставили на ноги. Женька снова поднял голову и посмотрел на советника.
Reply
Leave a comment