Александр Кушнер
* * *
И вот ему несет рука моя
Зародыши елей, дубов и сосен…
Е. Баратынский
Зародыши елей, дубов и сосен
Как бы не сам он нес - несла его рука.
А он со стороны смотрел на это: “Осень”
Написана уже и жизнь недорога.
Нахмурен и серьезен,
Хозяин так глядит: что делает слуга?
Отчаянье его на помощь мне приходит.
Ни грубый лист ольхи,
Ни женственный - дубов, в их царской позолоте,
Ни хвоя, - разотрешь - сильнее, чем духи,
Волнует, - не спасут, в физической работе
Отрады тоже нет, но видишь: есть стихи!
Могучие, и впрямь густые, вековые,
В их сумраке тебе мерещится привет.
Когда они, впервые
Из-под его пера увидевшие свет,
Явились, - кто прочесть их мог? Нужны другие
Глаза, которых здесь при нашей жизни нет.
Слух медленно растет, и зренье долго зреет…
Упрямый лесовод
Бесхитростную тень безгрешную лелеет
Бессумрачных еще лесных своих пород.
Тенистою аллеей
Он знает, что не он, а внук его пройдет.
Есть будущее! Нет нас в будущем. Забуду,
Что был. Зато стихи расскажут, смерть поправ,
Как бронзового Будду
Ты ставила, стерев пыль тряпочкой, на шкаф.
И разве эта жизнь не потакает чуду?
Вяз ласков, ель остра, клен пышен, дуб курчав.
И вспомню, как плутал я на велосипеде
За Сиверской, один, и выехал на склон,
А там рядком росли, как маленькие дети,
За взрослыми вдогон,
Лесные существа, похожие на эти
Стихи, - придёт их час, их век, и шелест крон.
И вот ему несет рука моя
Зародыши елей, дубов и сосен…
Е. Баратынский
Зародыши елей, дубов и сосен
Как бы не сам он нес - несла его рука.
А он со стороны смотрел на это: “Осень”
Написана уже и жизнь недорога.
Нахмурен и серьезен,
Хозяин так глядит: что делает слуга?
Отчаянье его на помощь мне приходит.
Ни грубый лист ольхи,
Ни женственный - дубов, в их царской позолоте,
Ни хвоя, - разотрешь - сильнее, чем духи,
Волнует, - не спасут, в физической работе
Отрады тоже нет, но видишь: есть стихи!
Могучие, и впрямь густые, вековые,
В их сумраке тебе мерещится привет.
Когда они, впервые
Из-под его пера увидевшие свет,
Явились, - кто прочесть их мог? Нужны другие
Глаза, которых здесь при нашей жизни нет.
Слух медленно растет, и зренье долго зреет…
Упрямый лесовод
Бесхитростную тень безгрешную лелеет
Бессумрачных еще лесных своих пород.
Тенистою аллеей
Он знает, что не он, а внук его пройдет.
Есть будущее! Нет нас в будущем. Забуду,
Что был. Зато стихи расскажут, смерть поправ,
Как бронзового Будду
Ты ставила, стерев пыль тряпочкой, на шкаф.
И разве эта жизнь не потакает чуду?
Вяз ласков, ель остра, клен пышен, дуб курчав.
И вспомню, как плутал я на велосипеде
За Сиверской, один, и выехал на склон,
А там рядком росли, как маленькие дети,
За взрослыми вдогон,
Лесные существа, похожие на эти
Стихи, - придёт их час, их век, и шелест крон.