Про орков и зверьё
Иногда некогда написанным некоторым строкам благодарной аудиторией придаётся «глубинное прочтение с выпученной сакральностью». Расшифровываю на примере популярного «рукописи не горят». Тут бы, конечно, спросить экспертов - Николая Гоголя (сжёгшего второй том «Мёртвых душ»); Александра Пушкина (десятая глава «Онегина», второй том «Дубровского», «Гаврилиада»); Владимира Набокова («Лаура и её оригинал»); Анну Ахматову («Энума Элиш»); Бориса Пастернака («На этом свете»). Для разнообразия - Маргарет Митчелл («Унесённые ветром» - всё, что осталось от несожжённого ею). Да и сам Михаил Афанасьевич Булгаков успешно предал огню собственную пьесу «Блаженство».
Могут возразить, дескать, подразумевается, что это ВЕЛИКИЕ «рукописи не горят», а всё остальное печка, естественно, «примет». Да, но нет. Ведь откуда известно, каким было «остальное», как определить «великость» уничтоженного - по субъективному мнению самого писателя-сжигателя, который, вполне мог впасть в неистовство из-за болезни, погоды или просто плохого настроения? Типичная ошибка выжившего: дельфины - добрые, ибо зафиксировано, что они толкали некоторых утопающих к берегу. И не зафиксировано - скольких в обратную сторону.
Данная преамбула необходима для понимания очередного всплеска популярности следующих строк. Они опять широко расходятся применительно к палестино-израильскому конфликту. А до этого тоже расходились кругами по воде, но к - российско-украинскому:
Стояли звери
Около двери,
В них стреляли,
Они умирали.
Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.
Даже не особо важно из какого произведения («Жук в муравейнике»), всё равно цитируются лишь с упоминанием «гениальные Стругацкие всё предвидели». Не суть и история создания с авторством второй части «пожалели - открыли двери». Главное, что эпиграф преподносится само собой разумеющимся аргументом, а то вовсе и доказанной теоремой отношений «зверья» и к «зверью». И, естественно (в экстремально-эмоциональном состоянии) «полной ясностью», кто - зверьё. «Ты, чё, не понял што ль, не всосал»?!
Эдакая «выпученная сакральность с синдромом поиска глубинного смысла» позволяют нырять неглубоко, «безошибочно» определяя дно и оправдывать не придуманную реальность. И вот уже «палестинцев следует безжалостно мочить, а не двери открывать». Либо, наоборот, «это в евреев стреляли - они умирали», ибо сказано в писании (не религиозном - литературном).
Пользуясь случаем, нельзя не отметить и отдельное эстетическое удовольствие от своеобразного «импортозамещения», сообразного уже не к ближневосточным, а сугубо нашим широтам. Допустим, из Толкиена - когда одни олитературивают вторых, а вторые, чуть ли не с гордостью ассоциируют себя с этими («орки!» - «да, мы орки!»). Аллё, ущипните себя, нет никаких орков, повсюду одинаковые «мешки с костями», просто не у всех одинаково развито рациональное мышление. И напоследок:
Летали птицы,
Вокруг чечевицы,
Их шугали,
Они улетали.
Нашлись, потом те - птиц пожалели,
Нажрались птицы и заболели,
Накакали сверху на радостный смех,
Ещё и похлёбки не хватит на всех…
Могут возразить, дескать, подразумевается, что это ВЕЛИКИЕ «рукописи не горят», а всё остальное печка, естественно, «примет». Да, но нет. Ведь откуда известно, каким было «остальное», как определить «великость» уничтоженного - по субъективному мнению самого писателя-сжигателя, который, вполне мог впасть в неистовство из-за болезни, погоды или просто плохого настроения? Типичная ошибка выжившего: дельфины - добрые, ибо зафиксировано, что они толкали некоторых утопающих к берегу. И не зафиксировано - скольких в обратную сторону.
Данная преамбула необходима для понимания очередного всплеска популярности следующих строк. Они опять широко расходятся применительно к палестино-израильскому конфликту. А до этого тоже расходились кругами по воде, но к - российско-украинскому:
Стояли звери
Около двери,
В них стреляли,
Они умирали.
Но нашлись те, кто их пожалели,
Те, кто открыл зверям эти двери.
Зверей встретили песни и громкий смех.
А звери вошли и убили всех.
Даже не особо важно из какого произведения («Жук в муравейнике»), всё равно цитируются лишь с упоминанием «гениальные Стругацкие всё предвидели». Не суть и история создания с авторством второй части «пожалели - открыли двери». Главное, что эпиграф преподносится само собой разумеющимся аргументом, а то вовсе и доказанной теоремой отношений «зверья» и к «зверью». И, естественно (в экстремально-эмоциональном состоянии) «полной ясностью», кто - зверьё. «Ты, чё, не понял што ль, не всосал»?!
Эдакая «выпученная сакральность с синдромом поиска глубинного смысла» позволяют нырять неглубоко, «безошибочно» определяя дно и оправдывать не придуманную реальность. И вот уже «палестинцев следует безжалостно мочить, а не двери открывать». Либо, наоборот, «это в евреев стреляли - они умирали», ибо сказано в писании (не религиозном - литературном).
Пользуясь случаем, нельзя не отметить и отдельное эстетическое удовольствие от своеобразного «импортозамещения», сообразного уже не к ближневосточным, а сугубо нашим широтам. Допустим, из Толкиена - когда одни олитературивают вторых, а вторые, чуть ли не с гордостью ассоциируют себя с этими («орки!» - «да, мы орки!»). Аллё, ущипните себя, нет никаких орков, повсюду одинаковые «мешки с костями», просто не у всех одинаково развито рациональное мышление. И напоследок:
Летали птицы,
Вокруг чечевицы,
Их шугали,
Они улетали.
Нашлись, потом те - птиц пожалели,
Нажрались птицы и заболели,
Накакали сверху на радостный смех,
Ещё и похлёбки не хватит на всех…