Камерон, Белый Рыцарь
Мой рассказ из сборника Sandsky State Stories, спин-офф "Кабаре Кактус", под редакцией и патронажем abbat_buzoni. Предлагаю оценить, Читатель! И заранее извиняюсь за кривой импорт абзацев из Word :-) Как традиция, подходящий, как мне кажется, трек для создания атмосферы
Шеннон Броуди, молодая, на вид женщина, низший метис кошки, с ушами и хвостом пепельно-серого цвета, в красном обтягивающем платье с шикарным разрезом и глубоким декольте, с завитыми волосами, смывала в широкую мраморную раковину кровь с разделочного ножа. Закончив грязную работу, она брезгливо отряхнула руки, сунула нож в ящик буфета и бедром задвинула его на место. Вытерев руки посеревшим от времени полотенцем, она прошла из кухни в спальню и встала перед зеркалом.
Повертевшись и поправив прическу, она медленно и томно провела рукой по бедру, стягивая платье вверх и оголяя ногу. Когда разрез натянулся, показались ремешки тактической кобуры. Шеннон ловким движением расстегнула по очереди оба карабина, достав увесистый пистолет, умело прятавшийся до этого на внутренней стороне бедра. Она вынула ствол и завернула его в старую майку, затем тщательно протерла ей, чтобы стереть отпечатки пальцев, а после направилась в туалет.
Там, в тесной кабинке, оклеенной старыми, местами отошедшими, местами засаленными, желтыми обоями, она заперлась и осмотрелась. Собравшись с духом, взобралась на скользкий керамический унитаз, держась руками за узкие стены. Ее ноги предательски подрагивали, а туфли на шпильке поскрипывали по гладкой поверхности и норовили соскользнуть от первого же неверного движения. Шеннон, стараясь не делать резких движений, открыла вентиляционный люк и отодвинула воздушный фильтр. Там, на противоположной стороне короба, затянутого паутиной, вмещающего в себе килограммы пыли и городской копоти, точно такой же люк отделял ее квартиру от соседской. Умелым движением она пропихнула пушку под соседскую решетку и, вернув все на свои места, соскочила вниз.
Вновь она направилась в спальню, чтобы переодеться. Теперь на ней была детского вида майка яркая майка с кричаще-улыбающимся Микки-Маусом и джинсовая мини-юбка, убранные заколкой волосы венчали большие очки с розово-оранжевыми стеклами, а на ногах вместо строгих лаковых туфель обуты сандалии на невысокой платформе. Она взяла с туалетного столика старый, на вид потертый и поцарапанный, мобильный телефон, ключи, права, мятых денег, которые она небрежно сунула в задний карман, оглядела комнату и задернула окна бумажными пожелтевшими ролл-ставнями изнутри. Заперев квартиру, Шеннон вышла в вонючий подъезд и спустилась по пыльной, грязной лестнице на первый этаж. Отперев электронный замок и оттолкнув тяжелую железную дверь, она вышла на улицу.
Жаркое летнее солнце не щадило ни кожи, ни глаз, палило, заставляя скрываться по домам и офисам людей, плавя асфальт, превращая землю в пыль, раскаляя автомобили и осушая воздух. Такое пекло, казалось, по душе только хитрым выносливым лисам да пожарам, частенько бушевавшим в этих краях.
Она раскрыла телефон, пощелкала кнопками и прислонила его к уху.
- Алло, Эрик? Это Шеннон говорит. Как ты? Ммм, я… Довольно таки неплохо. Я о Джереми. Сегодня третье воскресенье месяца, да. Ты помнишь? Когда я могу забрать его?
Из трубки донесся сухой низкий голос, шурша:
- Джереми сегодня со мной в офисе. Школу закрыли из-за жары. У меня ему хорошо.
Шеннон улыбнулась.
- Я заеду за ним через час. Ты не будешь против?
- …
Ее собеседник, ничего не ответив, положил трубку первым.
Она закрыла с хлопком телефон и пошла вперед по улице, сложа руки на груди. На ее лице виднелось заметное напряжение, дыхание было глубоким и тяжелым, на лбу еле виднелась выступившая жилка. Возможно, из-за жары.
Шеннон подошла к большой, окруженной сетчатым забором с колючей проволокой, парковке. У ворот стояла покосившаяся будка, на стрелке нерабочая неоновая лампа выводила «Прокат авто». Ниже, маркером, было дописано множество надписей, в том числе стоянка, свалка, купля и продажа машин и запчастей.
- Белое купе… С двумя рядами сидений и детским креслом можно? - спросила она, заглянув в окошко.
Со скрипучей раскладушки встал толстый, в заляпанной машинным маслом жилетке, бородатый мужик с красной рожей в малиновой кепке. Только продрав глаза, он хлебнул содовой из бутылки со смоктанием и завершив громким глотком.
- Шевалье Камерон, сто пятьдесят баксов плюс сотня залог, детка.
- Охренеть… - Шеннон уставилась на свои небогатые сбережения.
- Ну, мы б с тобой могли немного поиграть, киска, и я бы немного уступил в цене…
- Губу закатил, ок? Импотент старый, чтоб ты в аду горел, сука, - она сунула мятые бумажки в окошко и с хлопком закрыла перегородку со своей стороны.
Толстяк, кряхтя, засмеялся, и, приоткрыв дверь, крикнул:
- Боб! БОБ!! Тварь такая… Кхе кхем… БО-О-ОБ!!! - из кадиллака высунулась заспанная морда паренька. Давай сюда Камерона, и отряхни сидения! А? Живо давай, засранец!
Парень кивнул, вылез из машины и, сломя голову, дистрофично мотыляя руками, побежал в гараж. Через минуту оттуда раздался жуткий грохот, в котором, со временем, можно было различить шум еле живого мотора, а еще через минуту показалась машина. Она была белой, как и обещано, на удивление чистой, с большим капотом, низкой посадкой и невысокой крышей. Скрипучие ворота разъехались, и механик поставил автомобиль около дороги.
- Талончик будешь брать, а, детка? - наглая ожирелая рожа ухмылялась из окошка.
Шеннон выхватила бумажку из его потных волосатых ручонок, показала «фак» лыбящемуся помощнику и села в машину. Тяжелая дверь со скрежетом закрылась за ней.
В салоне пахло дешевым освежителем и стиральным порошком. Затонированные окна давали отдых глазам. Она заткнула талон под солнцезащитный козырек и пристегнула ремень.
Шеннон подъехала к крупному офисному зданию. Наземная парковка пустовала, поэтому она оставила машину у самого входа, не глуша двигатель. Не успела она выйти из авто, как ей навстречу атлетического вида мужчина в строгом костюме вывел бегущего вприпрыжку мальчика шести лет в голубых шортах и майке.
- Мамочка! - раздался его звонкий голос.
Без памяти от радости, она встала перед ним на колени и протянула к нему руки. Шеннон обняла его, прижимая к груди.
- Мамочка, я скучал по тебе… А почему ты так редко приезжаешь? А это твоя новая машина? А… А… А у нас сегодня школу закрыли! Так жарко было, что даже всех отпустили!
Этим временем мужчина в костюме показал жестом «3 часа». Не выпуская Джереми из объятий, Шеннон кивнула, потупив тоскливый взгляд.
Она усадила сына в машину, опустила сидение и села за руль. Неожиданно Джереми вытянул ручку и показал на коленку Шеннон:
- Мам, смотри, кровь…
В пылу страсти она разбила коленку, расшибив об асфальт нежную кожу ноги.
- Сейчас, сынок, что-нибудь придумаем, - она наклонилась к бардачку и потянула за замок. Прилаженная кое-как дверца с шумом отвалилась, вывалив на пол стопку газет, эротический журнал, открытую пачку презервативов, тюбик с какой-то мазью, кучу грязных салфеток и открытую пачку с несколькими чистыми.
Грязно выругавшись шепотом, она вытерла с колена пыль и кровь, закинула все порочное содержимое бардачка назад и приладила на место дверцу.
- Хэппи мил, пожалуйста, и кофе без сахара. И перестань на меня пялиться, сопляк, - прошипела сквозь зубы Шеннон прыщавому кучерявому юноше в фирменном фартуке на раздаче, оглянувшись, чтобы удостовериться, что Джереми не услышит.
Раздатчик поставил на поднос ее заказ и бросил туда же сдачу, 50 и 25 центов.
- Говна наверни, шлюха, - кинул он вслед.
Стиснув в гневе челюсти, Шеннон шла по ресторану, представляя, как разделалась бы с несчастным. Впрочем, все ее мысли улетучились, когда она увидела болтавшего ногами Джереми. Он тут же принялся за еду, радостно комментируя все происходящее и перемежая рассказами о школе, а она все рассматривала его, такого большого сына, такого на нее непохожего, сложив руки на столе и склонив на них голову. Закончив жевать, он вдруг на секунду задумался.
- Мам, а когда мы к папе поедем, а? Он обещал меня на аттракционы сводить сегодня!
Шеннон сделала глоток дешевого, горького и горячего кофе и нахмурилась.
- Скоро, сыночек. Мы уже пойдем. Я тебя подвезу к нему, ОК?
- Давай! - улыбнулся он. - Я тебя очень люблю, - сказал он, слезая со стула.
Она наклонилась к Джереми и взяла его на руки.
Усадив его в машину и пристегнув сына, она вставила ключ в замок зажигания. «Джав-жав-жав… Жав… Дж…» - пробормотал движок. Шеннон сделала глубокий вдох, медленный выдох и обернулась назад, к сыну.
- Машинка не заводится, - сказала она хмуро. - Придется вызвать папу! - постаралась произнести как можно веселее и широко улыбнулась.
Она достала мобильник и снова набрала его номер. Сразу же, вместо приветствия, телефон сухо выдал:
- Куда?
- В центральный Мак возле парка, мы тут застряли немножко...
- Через пятнадцать минут.
Шеннон захлопнула телефон и брезгливо бросила его на пассажирское сидение, освободила Джереми от ремней безопасности и усадила его себе на колени. Через открытое окно они наблюдали за тем, как по небу ленно плывут тяжелые тучи, набежавшие откуда-то издалека.
- Тучки собираются… Скоро дождик будет, значит. Проси папу взять зонтик, если пойдете в парк, хорошо?
Она не могла насмотреться на Джереми.
Через обещанное время подкатил большой черный автомобиль, с блестящими наглухо закатанными стеклами. Из него вышел тот самый водитель, который провожал их сына, и сам Эрик. Шеннон открыла дверь и спустила с колен Джереми, тот сразу побежал к водителю и схватил его за руку, прижавшись.
- Эрик?.. Я хотела бы с тобой поговорить… - тихо и несколько боязливо спросила она.
Он кивнул и распорядился:
- Отвези малыша в офис и через полчаса забери меня.
Водитель кивнул и пошел усаживать ребенка. Эрик стал вплотную к двери машины так что Шеннон не видела его лица и положил руку на крышу.
- У меня кончились деньги. Не мог бы ты мне дать немного?
- Давай, на заднее сиденье, - привычным командным тоном велел он.
Моросил дождь. Когда водитель вернулся, Эрик достал бумажник. Он отсчитал десять сотен, потом подумал и отсчитал назад две.
- На месяц тебе хватит, - бросил он напоследок. - Моли Бога что ты до сих пор дешевая и смазливая. Иначе тебе было бы не протянуть.
Дверь его машины хлопнула, и через мгновение он уже скрылся с парковки. Дождь усиливался. Шеннон еле сдерживала слезы и натужно дышала. Оглянувшись по сторонам, она открыла дверь и перегнулась за порог. Ее тело пробрала дрожь, по спине и рукам пробежали мурашки, она открыла рот, вытянула длинный, шершавый, как у кошки, язык и несколько раз удушливо кашлянула. До боли в ногтях Шеннон сжимала обивку сидения. С языка скатилась липкая белая капля и упала на асфальт парковки, оставив бесформенную лужицу. «Дешевая и смазливая, дешевая и смазливая» - звучал в ее ушах грубый голос. Капли барабанили по крыше и стеклу все сильнее. Глаза ее покраснели и наполнились слезами.
- Меня снимает бывший муж… - констатировала, всхлипывая, она. - Сына вижу раз в месяц 2 часа. Погрязла по уши в дерьме. Все просто замечательно. Шевалье… Che-va-lier™… Ну, давай, мой белый рыцарь Камерон, поехали…
Шеннон совсем забыла про одну вещь.
- Джив-жов… Дж… - вновь выдал мотор.
Шеннон Броуди, молодая, на вид женщина, низший метис кошки, с ушами и хвостом пепельно-серого цвета, в красном обтягивающем платье с шикарным разрезом и глубоким декольте, с завитыми волосами, смывала в широкую мраморную раковину кровь с разделочного ножа. Закончив грязную работу, она брезгливо отряхнула руки, сунула нож в ящик буфета и бедром задвинула его на место. Вытерев руки посеревшим от времени полотенцем, она прошла из кухни в спальню и встала перед зеркалом.
Повертевшись и поправив прическу, она медленно и томно провела рукой по бедру, стягивая платье вверх и оголяя ногу. Когда разрез натянулся, показались ремешки тактической кобуры. Шеннон ловким движением расстегнула по очереди оба карабина, достав увесистый пистолет, умело прятавшийся до этого на внутренней стороне бедра. Она вынула ствол и завернула его в старую майку, затем тщательно протерла ей, чтобы стереть отпечатки пальцев, а после направилась в туалет.
Там, в тесной кабинке, оклеенной старыми, местами отошедшими, местами засаленными, желтыми обоями, она заперлась и осмотрелась. Собравшись с духом, взобралась на скользкий керамический унитаз, держась руками за узкие стены. Ее ноги предательски подрагивали, а туфли на шпильке поскрипывали по гладкой поверхности и норовили соскользнуть от первого же неверного движения. Шеннон, стараясь не делать резких движений, открыла вентиляционный люк и отодвинула воздушный фильтр. Там, на противоположной стороне короба, затянутого паутиной, вмещающего в себе килограммы пыли и городской копоти, точно такой же люк отделял ее квартиру от соседской. Умелым движением она пропихнула пушку под соседскую решетку и, вернув все на свои места, соскочила вниз.
Вновь она направилась в спальню, чтобы переодеться. Теперь на ней была детского вида майка яркая майка с кричаще-улыбающимся Микки-Маусом и джинсовая мини-юбка, убранные заколкой волосы венчали большие очки с розово-оранжевыми стеклами, а на ногах вместо строгих лаковых туфель обуты сандалии на невысокой платформе. Она взяла с туалетного столика старый, на вид потертый и поцарапанный, мобильный телефон, ключи, права, мятых денег, которые она небрежно сунула в задний карман, оглядела комнату и задернула окна бумажными пожелтевшими ролл-ставнями изнутри. Заперев квартиру, Шеннон вышла в вонючий подъезд и спустилась по пыльной, грязной лестнице на первый этаж. Отперев электронный замок и оттолкнув тяжелую железную дверь, она вышла на улицу.
Жаркое летнее солнце не щадило ни кожи, ни глаз, палило, заставляя скрываться по домам и офисам людей, плавя асфальт, превращая землю в пыль, раскаляя автомобили и осушая воздух. Такое пекло, казалось, по душе только хитрым выносливым лисам да пожарам, частенько бушевавшим в этих краях.
Она раскрыла телефон, пощелкала кнопками и прислонила его к уху.
- Алло, Эрик? Это Шеннон говорит. Как ты? Ммм, я… Довольно таки неплохо. Я о Джереми. Сегодня третье воскресенье месяца, да. Ты помнишь? Когда я могу забрать его?
Из трубки донесся сухой низкий голос, шурша:
- Джереми сегодня со мной в офисе. Школу закрыли из-за жары. У меня ему хорошо.
Шеннон улыбнулась.
- Я заеду за ним через час. Ты не будешь против?
- …
Ее собеседник, ничего не ответив, положил трубку первым.
Она закрыла с хлопком телефон и пошла вперед по улице, сложа руки на груди. На ее лице виднелось заметное напряжение, дыхание было глубоким и тяжелым, на лбу еле виднелась выступившая жилка. Возможно, из-за жары.
Шеннон подошла к большой, окруженной сетчатым забором с колючей проволокой, парковке. У ворот стояла покосившаяся будка, на стрелке нерабочая неоновая лампа выводила «Прокат авто». Ниже, маркером, было дописано множество надписей, в том числе стоянка, свалка, купля и продажа машин и запчастей.
- Белое купе… С двумя рядами сидений и детским креслом можно? - спросила она, заглянув в окошко.
Со скрипучей раскладушки встал толстый, в заляпанной машинным маслом жилетке, бородатый мужик с красной рожей в малиновой кепке. Только продрав глаза, он хлебнул содовой из бутылки со смоктанием и завершив громким глотком.
- Шевалье Камерон, сто пятьдесят баксов плюс сотня залог, детка.
- Охренеть… - Шеннон уставилась на свои небогатые сбережения.
- Ну, мы б с тобой могли немного поиграть, киска, и я бы немного уступил в цене…
- Губу закатил, ок? Импотент старый, чтоб ты в аду горел, сука, - она сунула мятые бумажки в окошко и с хлопком закрыла перегородку со своей стороны.
Толстяк, кряхтя, засмеялся, и, приоткрыв дверь, крикнул:
- Боб! БОБ!! Тварь такая… Кхе кхем… БО-О-ОБ!!! - из кадиллака высунулась заспанная морда паренька. Давай сюда Камерона, и отряхни сидения! А? Живо давай, засранец!
Парень кивнул, вылез из машины и, сломя голову, дистрофично мотыляя руками, побежал в гараж. Через минуту оттуда раздался жуткий грохот, в котором, со временем, можно было различить шум еле живого мотора, а еще через минуту показалась машина. Она была белой, как и обещано, на удивление чистой, с большим капотом, низкой посадкой и невысокой крышей. Скрипучие ворота разъехались, и механик поставил автомобиль около дороги.
- Талончик будешь брать, а, детка? - наглая ожирелая рожа ухмылялась из окошка.
Шеннон выхватила бумажку из его потных волосатых ручонок, показала «фак» лыбящемуся помощнику и села в машину. Тяжелая дверь со скрежетом закрылась за ней.
В салоне пахло дешевым освежителем и стиральным порошком. Затонированные окна давали отдых глазам. Она заткнула талон под солнцезащитный козырек и пристегнула ремень.
Шеннон подъехала к крупному офисному зданию. Наземная парковка пустовала, поэтому она оставила машину у самого входа, не глуша двигатель. Не успела она выйти из авто, как ей навстречу атлетического вида мужчина в строгом костюме вывел бегущего вприпрыжку мальчика шести лет в голубых шортах и майке.
- Мамочка! - раздался его звонкий голос.
Без памяти от радости, она встала перед ним на колени и протянула к нему руки. Шеннон обняла его, прижимая к груди.
- Мамочка, я скучал по тебе… А почему ты так редко приезжаешь? А это твоя новая машина? А… А… А у нас сегодня школу закрыли! Так жарко было, что даже всех отпустили!
Этим временем мужчина в костюме показал жестом «3 часа». Не выпуская Джереми из объятий, Шеннон кивнула, потупив тоскливый взгляд.
Она усадила сына в машину, опустила сидение и села за руль. Неожиданно Джереми вытянул ручку и показал на коленку Шеннон:
- Мам, смотри, кровь…
В пылу страсти она разбила коленку, расшибив об асфальт нежную кожу ноги.
- Сейчас, сынок, что-нибудь придумаем, - она наклонилась к бардачку и потянула за замок. Прилаженная кое-как дверца с шумом отвалилась, вывалив на пол стопку газет, эротический журнал, открытую пачку презервативов, тюбик с какой-то мазью, кучу грязных салфеток и открытую пачку с несколькими чистыми.
Грязно выругавшись шепотом, она вытерла с колена пыль и кровь, закинула все порочное содержимое бардачка назад и приладила на место дверцу.
- Хэппи мил, пожалуйста, и кофе без сахара. И перестань на меня пялиться, сопляк, - прошипела сквозь зубы Шеннон прыщавому кучерявому юноше в фирменном фартуке на раздаче, оглянувшись, чтобы удостовериться, что Джереми не услышит.
Раздатчик поставил на поднос ее заказ и бросил туда же сдачу, 50 и 25 центов.
- Говна наверни, шлюха, - кинул он вслед.
Стиснув в гневе челюсти, Шеннон шла по ресторану, представляя, как разделалась бы с несчастным. Впрочем, все ее мысли улетучились, когда она увидела болтавшего ногами Джереми. Он тут же принялся за еду, радостно комментируя все происходящее и перемежая рассказами о школе, а она все рассматривала его, такого большого сына, такого на нее непохожего, сложив руки на столе и склонив на них голову. Закончив жевать, он вдруг на секунду задумался.
- Мам, а когда мы к папе поедем, а? Он обещал меня на аттракционы сводить сегодня!
Шеннон сделала глоток дешевого, горького и горячего кофе и нахмурилась.
- Скоро, сыночек. Мы уже пойдем. Я тебя подвезу к нему, ОК?
- Давай! - улыбнулся он. - Я тебя очень люблю, - сказал он, слезая со стула.
Она наклонилась к Джереми и взяла его на руки.
Усадив его в машину и пристегнув сына, она вставила ключ в замок зажигания. «Джав-жав-жав… Жав… Дж…» - пробормотал движок. Шеннон сделала глубокий вдох, медленный выдох и обернулась назад, к сыну.
- Машинка не заводится, - сказала она хмуро. - Придется вызвать папу! - постаралась произнести как можно веселее и широко улыбнулась.
Она достала мобильник и снова набрала его номер. Сразу же, вместо приветствия, телефон сухо выдал:
- Куда?
- В центральный Мак возле парка, мы тут застряли немножко...
- Через пятнадцать минут.
Шеннон захлопнула телефон и брезгливо бросила его на пассажирское сидение, освободила Джереми от ремней безопасности и усадила его себе на колени. Через открытое окно они наблюдали за тем, как по небу ленно плывут тяжелые тучи, набежавшие откуда-то издалека.
- Тучки собираются… Скоро дождик будет, значит. Проси папу взять зонтик, если пойдете в парк, хорошо?
Она не могла насмотреться на Джереми.
Через обещанное время подкатил большой черный автомобиль, с блестящими наглухо закатанными стеклами. Из него вышел тот самый водитель, который провожал их сына, и сам Эрик. Шеннон открыла дверь и спустила с колен Джереми, тот сразу побежал к водителю и схватил его за руку, прижавшись.
- Эрик?.. Я хотела бы с тобой поговорить… - тихо и несколько боязливо спросила она.
Он кивнул и распорядился:
- Отвези малыша в офис и через полчаса забери меня.
Водитель кивнул и пошел усаживать ребенка. Эрик стал вплотную к двери машины так что Шеннон не видела его лица и положил руку на крышу.
- У меня кончились деньги. Не мог бы ты мне дать немного?
- Давай, на заднее сиденье, - привычным командным тоном велел он.
Моросил дождь. Когда водитель вернулся, Эрик достал бумажник. Он отсчитал десять сотен, потом подумал и отсчитал назад две.
- На месяц тебе хватит, - бросил он напоследок. - Моли Бога что ты до сих пор дешевая и смазливая. Иначе тебе было бы не протянуть.
Дверь его машины хлопнула, и через мгновение он уже скрылся с парковки. Дождь усиливался. Шеннон еле сдерживала слезы и натужно дышала. Оглянувшись по сторонам, она открыла дверь и перегнулась за порог. Ее тело пробрала дрожь, по спине и рукам пробежали мурашки, она открыла рот, вытянула длинный, шершавый, как у кошки, язык и несколько раз удушливо кашлянула. До боли в ногтях Шеннон сжимала обивку сидения. С языка скатилась липкая белая капля и упала на асфальт парковки, оставив бесформенную лужицу. «Дешевая и смазливая, дешевая и смазливая» - звучал в ее ушах грубый голос. Капли барабанили по крыше и стеклу все сильнее. Глаза ее покраснели и наполнились слезами.
- Меня снимает бывший муж… - констатировала, всхлипывая, она. - Сына вижу раз в месяц 2 часа. Погрязла по уши в дерьме. Все просто замечательно. Шевалье… Che-va-lier™… Ну, давай, мой белый рыцарь Камерон, поехали…
Шеннон совсем забыла про одну вещь.
- Джив-жов… Дж… - вновь выдал мотор.