«Все. Я пропала». Абьюз и слом личности в романе «50 оттенков серого». Результаты. Часть 1.
Оригинал взят у nekairk в «Все. Я пропала». Абьюз и слом личности в романе «50 оттенков серого». Результаты. Часть 1.
Ниже представлен перевод научной статьи ‘‘Double Crap!’’ Abuse and Harmed Identity
in Fifty Shades of Grey авторства Amy E. Bonomi, PhD, MPH, Lauren E. Altenburger, BS, and Nicole L. Walton, MSW.
Перевод дан с сокращениями (убрана повторяющаяся информация и ссылки на страницы из оригинала с цитатами, методы исследования не переводились, имена главных героев в описании результатов даны инициалами). В полном объеме информацию можно найти в оригинале статьи.
Перевели: муа и
nadi_efimka
UPD 17.02.2015 Перезалит PDF файл, ссылка на скачивание работает
Введение здесь http://nekairk.livejournal.com/25391.html
РезультатыПаттерны абьюза со стороны партнера
Наши результаты раскрывают суть паттернов абьюза, имевших место на протяжении 4-недельных отношений Кристиана и Анастасии в первом романе. Мы начнем с обсуждения эмоционального абьюза, поскольку этот тип абьюза неизменно присутствует в отношениях с постоянным насилием, затрагивая практически каждое взаимодействие Кристиана и Анастасии; лежащий в основе эмоциональный абьюз в отношениях Кристиана и Анастасии запускает, в свою очередь, сексуальное насилие [1]. Следуя литературной традиции, мы описываем события в настоящем времени; «реальный диалог» Кристиана и Анастасии представлен курсивом и цитатами, «внутренний диалог» Анастасии - только цитатами.
Эмоциональный/психологический абьюз
Кристиан контролирует все аспекты отношений пары с помощью таких тактик эмоционального абьюза, как сталкинг, изоляция, запугивание/угрозы и унижение. Эмоциональный абьюз начинается сразу же после первой встречи пары, когда Анастасия берет интервью у Кристиана для университетской газеты, и продолжается вплоть до последнего их взаимодействия в романе. Ниже мы рассмотрим три сцены, содержащие в себе примеры эмоционального абьюза; в каждой из них повторяются и частично совпадают разные его варианты, что является типичным для отношений с присутствием насилия. Считаем необходимым следующее пояснение, прежде чем перейти к описанию сцен эмоционального насилия: несмотря на то, что БДСМ может включать в себя силовое и болевое взаимодействия вне стен спальни (такие как приказы о приеме пищи или угрозы наказания причинения вреда), обычно такие взаимодействия затрагивают согласные стороны (т.е. давших согласие на такого рода взаимодействие) и тех, кто разработал эгалитарный процесс обсуждения таких взаимодействий. Что касается отношений Кристиана и Анастасии, согласие и эгалитарный процесс переговоров формально не определены, и Кристиан пользуется целым рядом насильственных стратегий для контроля разнообразных аспектов поведения Анастасии; насильственный контроль со стороны Кристиана в значительной степени разрушает личность Анастасии.
Пример эмоционального насилия 1.
Первая встреча К. и А. - это интервью, которое она берет для университетской газеты. В течение недели после нее, К., не вступая в вербальное общение, преследует А., «появляясь» на ее месте работы, в магазине стройматериалов, расположенном в Портленде - 173 милях от Сиэтла, места их первой встречи. Прося помочь А. отыскать разные «необычные товары», такие как соединительный кабель, липкую ленту и веревку, его «сбивающие с толку, двусмысленные речи» и вопросы о том «что ему может понадобится» для реализации его «самостоятельного» проекта по улучшению дома, вызывают у А. дезориентацию и чувство униженности. К. не прекращает своих инсинуаций, даже когда становятся видны физиологические признаки замешательства и смущения у А.: ее «бросает в краску» и временами щеки у нее «цвета Коммунистического Манифеста». Во время взаимодействия у А. даже появляется «поразительное чувство, что К. насмехается над ней». По ходу их встречи в магазине настроение К. внезапно меняется от «дружелюбного» до «холодного и отстраненного», когда А. здоровается с коллегой-мужчиной; К. «смотрит на А. ястребом, полуприкрыв глаза, сжав губы в одну тонкую линию… его тон становится холодным, а фразы - рублеными». В ответ на внезапную смену настроения К. А. начинает беспокоиться: «проклятье… я оскорбила его», и пытается «развеять его враждебность», представив К. этому коллеге. Гнев и отдаление К. во время этой встречи закладывают фундамент для последующей изоляции А. от семьи и друзей - в частности, его гнев/отдаление из-за разговора А. с коллегой являются запугиванием и угрозой, нацеленными на то, чтобы вынудить ее ограничить собственные социальные контакты. Позже в романе, после возвращения с дружеской вечеринки, А. обнаруживает и-мэил, 5 пропущенных звонков, голосовое послание, в котором К. предупреждает, что ей необходимо «научиться справляться с его ожиданиями» и что он не «терпеливый мужчина». В ответ на эту информацию А. паникует и сразу же звонит ему, чтобы объяснится: «Все. Я пропала. Он вообще даст мне передышку?... Он душит меня. Чувствуя, что в животе все скручивается от ужаса, я нахожу его номер в адресной книге и нажимаю вызов. .. Вероятно, он намерен просто прибить меня. Депрессивные мысли…». Как будет показано ниже, А. начинает утаивать информацию о ее социальном окружении и планах посетить мать, чтобы избежать гнева К. и последствий этого гнева - поведенческий паттерн, который является типичным для всех жертв абьюза.
Пример эмоционального насилия №2.
Спустя несколько дней после встречи в магазине - во время которой К. узнал, что главные интересы А. - это «британская литература… классика» - К. выясняет домашний адрес А. и отсылает ей подлинные тома «Тесс из рода д’Эрбервиллей» (стоимостью 14000 $), что является вариантом сталкинга. В рамках определения, данного организацией CDC, подарки используются для преследования, т.к. они выступают средством напоминания жертве о незримом и постоянном контролирующем присутствии абьюзера. И в самом деле, дорогие оригинальные тома «Тесс» действительно заставляют А. чувствовать себя некомфортно, поскольку она спрашивает К. несколько раз о том, почему он послал ей книги, и даже признается лучшей подруге «Это слишком. Я не могу принять такой подарок». К. сопровождает подарок пророческой цитатой из книги « Почему ты не сказала мне об опасности? Почему ты не предупредила меня? Леди знают, от чего нужна защита, потому что они читают романы, в которых описаны эти [мужские] приемы» - это ставит в тупик А., она чувствует эмоциональный дистресс. После получения книг, тем же вечером, А. «спьяну» звонит К. из ночного клуба, чтобы спросить, зачем он послал ей книги. К. отслеживает место нахождения А. по сотовому телефону и следует за ней в ночной клуб сразу же после этого звонка, прибыв как раз во время, чтобы «спасти» ее от Хосе, друга, который пытается ее поцеловать, пока она нетрезвая. Увидев К., А-ю «захлестывает стыд и отвращение», ее рвет, она внутренне задается вопросом, как же он ее нашел: «Это законно? Сталкер!». После того, как Анастасия отключается в клубе, К. приносит бесчувственное тело в отель, где он остановился, вместо того, чтобы доставить ее домой.
Анастасия в тревоге, когда просыпается на следующее утро; она понимает, что раздета, но не знает где она и с кем. Когда понимает, что она у К., она хочет знать, был ли у них секс: «Мы не….??». В ответ Кристиан унижает ее «Ты была в отключке. Некрофилия не в моем вкусе», запугивает ее: « Если бы ты была моей, то после того, что ты вчера устроила, неделю бы не смогла сидеть… ты не ела, напилась и подвергла себя риску».
Тут мы видим, как К. продолжает реализовывать проект по изоляции А. от родных и друзей, постоянно напоминая ей, что с Хосе она рисковала «перейти границу», ведь он пытался ее поцеловать. А. реагирует про себя «О, он смеется надо мной, ублюдок. Я не просила его приходить и забирать меня. Каким-то образом меня выставили опереточной злодейкой».
Пример эмоционального насилия №3
Далее в романе, А. серьезно размышляет и сомневается насчет встреч с К., и она едет в Джорджию, к матери, чтобы дистанцироваться от этой ситуации. А. обеспокоена и запутана, так как Кристиан беспрестанно давит на нее, чтобы она согласилась практиковать с ним БДСМ. Для того, чтобы «защитить и оградить» А., доплачивает за ее авиабилет, таким образом, она летит в 1 классе и место рядом с ней мистическим образом оказывается незанятым. Это также форма сталкинга, так как К. находит информацию о ее рейсе и напоминает о своем присутствии через контроль ее личного пространства. А. встревожена тем, что К. знает, каким рейсом она летит, и говорит ему, что его «сталкинг не знает границ». Будучи на борту, на комфортном и безопасном расстоянии от К., и зная, что ей не причинят вреда, она отправляет К. сообщение, в котором пишет, что в аэропорту она была на сеансе массажа, который проводил мужчина. Когда самолет выезжает на взлетную полосу, А. заглядывает в свой блэкберри, где ее ждет угрожающий ответ: «Я знаю, чего ты хочешь - и поверь мне, ты этого добилась. В следующий раз ты полетишь в багажном отделении, в коробке, связанная и с кляпом во рту». А. испугана и умоляет К. не злиться на нее; приземлившись в Джорджии, она посылает ему длинное сообщение, где описывает, как ей страшно: «ты не можешь писать …. Такое мне - в коробке, связанная, с кляпом. Это пугает меня. Ты пугаешь меня». Когда расстояние из-за поездки А. в Джорджию становится для него невыносимым, К. превентивно запугивает А., рассказывая ей о том, что у него в планах ужин со «старым другом» (предыдущая сексуальная партнерша); затем он следует за ней в Джорджию из Сиэтла, пролетев 2600 миль на частном самолете, чтобы «появиться» в баре, где она проводит вечер со своей матерью. Поняв, что К. в баре, А. выглядит так, будто «увидела приведение», и думает: «С моей стороны было небрежностью не сказать маме о сталкерских наклонностях К.». Когда мать А. отлучается, К. и А. ссорятся, и К. уходит в свой отель, что ведет к изоляции А. от матери, так как А. отправляется за ним следом. На следующее утро К. устраивает ей сюрприз - сеанс глайдинга (планирование в воздухе на «крыльях») для двоих, еще один стратегический ход, чтобы изолировать ее. Позже, в этот же день, К. внезапно без объяснения причин объявляет о том, что ему нужно вернуться в Сиэтл - А. из-за этого сильно волнуется, и в результате оставшийся отдых с матерью испорчен.
Резюмируя данные примеры, мы можем сказать, что перед нами накладывающиеся друг на друга формы хронического психо-эмоционального абьюза, которым пропитаны все встречи и аспекты взаимоотношений А. и К. Постоянные преследования со стороны К. становятся жизненной средой для А., в которой через подарки (например, тома «Тесс» и места в 1 классе самолета) и слежку он добивается изоляции А. от семьи и друзей. Хотя дарение подарков, на первый взгляд, трудно мысленно связать со сталкингом, следует отметить, что оно является важным компонентом в развитии и укреплении контроля над жертвами со стороны преследователей. CDC включила настойчивое дарение в определение жестокого отношения со стороны партнера. В нашем собственном анализе реальных пар, в которых осуществляется насилие, есть пример: жертве доставляют оплаченный стодолларовый счет в апартаменты как напоминание со стороны абьюзера о его неусыпном контроле над ней. Еще один пример угрозы и унижения со стороны К. - это напоминание А. о совершенных ею «проступках» (вроде массажа у специалиста- мужчины) и обещание неминуемой жестокой расплаты (например, связывание и помещение в коробку). На протяжении романа встречаются и другие примеры запугивания: повседневные угрозы К. наказать Анастасию за закатывание глаз, осуждение ее пищевых привычек («съедай все, что наложено, если бы ты вчера ела как надо, ты бы не оказалась здесь….») и его вмешательство в вопросы ее репродуктивного здоровья - например, принуждение А. посетить «его» гинеколога, чтобы «уладить» проблему контрацепции.
Набор паттернов контроля, используемых К. - включая сталкинг, запугивание, изоляцию и унижение - виден даже раньше, чем пара установит тесную связь. Первая встреча в магазине - это уже сталкинг со стороны К. Этот ранний пример сталкинга, запугивания, унижения и изоляции создает в паре явный дисбаланс сил, который имеет место на протяжении всего их взаимодействия. Позже, за ужином, К. приказывает А. есть, следит за тем, что и сколько она ест (« Три устрицы, четыре кусочка трески и побег спаржи, без картофеля, оливок и орехов - и это после того, как ты не ела весь день? Ты сказала, что я могу доверять тебе!») и также давит на нее, принуждая принять БДСМ - соглашение. В ответ на это давление, А. «чувствует подневольность» и делает «большой глоток вина»; как дальнейшее доказательство ее дискомфорта, она обвиняет К. в «использовании секса как оружия» и в «грязных приемах». После того, как она уходит с ужина «слезы текут по ее лицу» и она не может справиться с чувствами, которые ее накрывают.
Реакция на постоянный эмоциональный абьюз.
Реакция Анастасии на угрожающие, манипулятивные стратегии К. один-в-один совпадают с реакциями избиваемых женщин: постоянное чувство нависающей угрозы; попытки все уладить и подавить ответную реакцию на враждебность, так называемое «стремление сохранить мир»; деформация личности (измененная Я-концепция, потеря идентичности и замена образа Я на то, что транслирует абьюзер); жажда близости из-за постоянных и бесплодных попыток установить диалог с партнером-абьюзером; чувство загнанности в ловушку; чувство бессилия и сниженного жизненного тонуса из-за постоянной необходимости подстраиваться под требования абьюзера.
Опять же, перед тем, как перейти к объяснению реакций А. на К., считаем нужным предупредить: добровольные БДСМ-отношения включают эгалитарность. Хотя в процессе практики обе стороны могут испытывать неудобство, в отношениях по согласию ни одна из сторон не должна подвергаться неизменно вредному влиянию на протяжении всего курса отношений.
Чувство угрозы.
Почти каждое взаимодействие с К. окрашено для А. чувством «угрозы». Анастасия хронически чувствует «угрозу» из-за ревности К. - например, когда он злится/угрожает, потому что коллега А. поздоровался с ней. («Когда я взглянула на К.Г., он смотрел на нас ястребом… Он резко изменился, став кем-то холодным и чуждым, хотя секунду назад был просто очень внимательным покупателем»). В электронной переписке, которая шла по пути А. к матери, в Джорджию, она пишет К., что его идея связать ее и поместить в багажный отделение самолета «… пугает меня…. Ты пугаешь меня … то, что ты предлагаешь - эротично и сексуально, но так же я боюсь, что ты причинишь мне боль - физическую и эмоциональную [я не хочу, чтобы все закончилось]синяками и ссадинами». Когда пара готовится к первой практике в комнате - БДСМ, А. размышляет: «Подумать только! Он хочет причинить мне боль. Как я это перенесу?.. Мне не скрыть ужаса на лице», а так же «он опасен для моего здоровья… Часть меня хочет убежать с криками». От постоянного сталкерского поведения К., А. ежечасно чувствует угрозу: «К. приказал мне взять мой блэкберри и МАК, он любит контролировать все, включая меня… Боже, меня не будет всего несколько дней; а он ведет себя так, будто я уезжаю на несколько недель. Он постоянно выбивает меня из равновесия».
В итоге А. постоянно обеспокоена тем, в каком именно настроении К. сегодня: «тысяча бабочек расправили свои крылья и бьются у меня в животе… почему я так нервничаю…. Потому что не имею понятия, в каком настроении К. будет, когда я приеду… я подспудно нервничаю».
А. не доставляет удовольствия, что К. «постоянно выводит ее из равновесия», она в «ужасе», что К. хочет причинить ей боль, и она напугана его настроениями.
Попытки «все уладить».
А. справляется с «чувством угрозы», изменяя свое поведение, чтобы сохранить мир в отношениях.
Самый ранний пример - это попытка А. «развеять его враждебность». (т.е. гнев и отчуждение К.) представив К. своему коллеге во время встречи в магазине стройматериалов. Со временем А. начинает скрывать информацию о своих встречах с друзьями и семьей и одновременно начинает сокращать встречи вне дома с окружением, чтобы избежать гнева К.
Например, она не сразу делится своими планами о том, что собирается посетить фотовыставку своего друга Хосе, потому что она знает, что К. расстроится из-за этого; и действительно, ответ К. на новость о фотовыставке - контроль (он настаивает, чтобы доставить ее туда на вертолете). Когда детали ее поездки к матери, застают К. врасплох и гневят его, А. пытается подстроиться под его гнев, заверяя его, что «Я не уезжаю насовсем, только повидаться с мамой, и я еще только планирую это…». Как будет описано в параграфе о сексуальном насилии, А. постоянно участвует в сексуальных практиках, которые вызывают у нее дискомфорт, чтобы умерить его гнев. Например, А. расстроена подарком К. по случаю ее выпуска из колледжа (Ауди А3, стоимостью 30 000 $), ее пугает его ответ на это. К: «требуется вся моя выдержка, чтобы не трахнуть тебя на капоте этой машины. Если я хочу купить тебе гребаную машину, я куплю тебе гребаную машину…. Быстро в дом и раздевайся!». А: « ты пугаешь меня, когда ты в гневе». И все же Анастасия соглашается на этот секс, чтобы снизить градус напряженности, стеная про себя: «очередная неожиданная смена его настроения; так тяжело за ним поспевать». Далее Анастасия старается подстроиться под непреклонные выговоры и указания К. насчет еды. Из-за того, что он познал голод, будучи ребенком, у него теперь «пункт по поводу того, что нельзя расточительно относиться к еде», и он часто приказывает Анастасии «есть». В ответ на поведение К. Анастасии расстроена и фрустрирована. Она задается вопросом: «Вот дерьмо! Да почему все так?». Она решает в будущем вести себя соответствующе его запросам и говорит себе: « нужно запомнить на будущее - не накладывать столько еды себе на тарелку, если он так остро реагирует».
Согласно системе взглядов Смита (Smith PH, см. библиографию данной статьи), согласие на участие в действиях, которые некомфортны, или изменение поведения ради «сохранения мира» - это повсеместно наблюдаемые паттерны поведения людей, вовлеченных в абьюзивные отношения.
Деформация личности
Угрожающее и абьюзивное поведение К. начинает подчинять себе личность А. После первого сексуального контакта, А. начинает утрачивать четкость мышления, когда признается, как она разочарована «Это так сбивает с толку. Я должна попытаться проанализировать и разобраться в моих чувствах к К.Г.» По ходу развития их отношений, недоумение А., смятение и потеря себя не прекращаются. После их официального ужина, на котором они обсуждают условия БДСМ-соглашения, А. садится в свою машину и плачет: «Я не могу сдержать слез и при этом не понимаю, почему я плачу. Я сдерживала себя… Он хочет меня… Мне нужно, чтобы он хотел меня не меньше, чем я хочу его и нуждаюсь в нем… В глубине души я понимаю что это невозможно. Все это слишком для меня». До того, как они заключили официальное соглашение, К. отшлепал А. 18 раз за то, что она не так на него посмотрела (закатила глаза). После этого инцидента А. в замешательстве и признается себе, что «не сказала бы, что мне это понравилось. Все же надо было этого избежать». После того, как К. уходит, А. продолжает рефлексировать: «Я закрываю дверь и стою, беспомощная… Место, где я жила счастливо 4 года… И вот сегодня, впервые за все время…. Мне одиноко и плохо.. я несчастна наедине с собой… неужели я настолько далека от той, кем я была? …. Что я делаю?» Вовлечение в БДСМ-отношения способствует появлению подобных чувств дискомфорта сомнений в себе, особенно если эти отношения навязаны одной стороной.
Например, после того, как К. впервые осуществляет физическое наказание (отшлепывает), А. звонит маме и плачет, встречается с лучшей подругой Кейт и плачет, вспоминая слова К., сказанные незадолго до этого в отеле: «Если бы ты была моей, то после того, что ты вчера устроила, неделю бы не смогла сидеть». Она осознает, что «предупреждающие знаки были, я просто настолько была очарована им, что не придала значения и не заметила».
Позже, в своих рефлексиях, А. понимает: «меня в жизни никогда не били. Во что я себя втянула? Я влюбилась в кого-то настолько бесчувственного, что это принесет мне только боль - в глубине души я знаю это, потому что он, по его словам, полностью чокнутый… я не хочу, чтобы он меня бил. Неужели я многого хочу? …»
«Попытки установить диалог»
Как отмечает Смит, жажда контакта с партнером типична для всех романтических/интимных отношений, независимо оттого, присутствует ли в них насилие или нет; однако в отношениях жестокости такая жажда представлена как «аура отчаяния из-за алогичного, непоследовательного взаимодействия и абьюза». «Жажда» Анастасии установить близость и «нормальные» отношения с К. видна почти в каждом из их контактов и в ее саморефлексиях. Представление А. о «нормальных» отношениях - это такие отношения, в которых партнер проявляет качества ее любимых литературных героев. И в то же время, она жаждет бытовой близости, например, сон в одной кровати с Кристианом. Когда К. уходит после секса, А. пишет ему в письме, что она разочарована тем, что он никогда с ней не остается. К. внезапно возвращается 20 минутами позже, без предварительного предупреждения, и остается. Однако, несмотря на выраженную просьбу А., близости не получается, так как К. приказывает ей отвернуться от него в кровати. В другом подобном случае, А. умоляет К. сказать, почему он не любит прикосновения; вместо того, чтобы поговорить с А. о ее нуждах, он договаривается: «Я засуну эти [серебряные шарики] в тебя, затем я тебя отшлепаю, не для наказания, а для нашего с тобой удовольствия… затем мы трахнемся. И, если ты все еще будешь в сознании, я расскажу тебе о моих ранних годах. Идет?» После наказания и секса, К. раздражен тем, что А. все еще хочет обсудить «вопрос прикосновений»; она признается, что «чувствует себя обманутой». К. резко обрывает разговор: «Мисс Стил, ты определенно знаешь о том, как испортить момент… женщина, благодаря которой я появился на свет, была отъявленной шлюхой… спи.» Такие ситуации встречаются на протяжении всего романа: Анастасия соглашается на подобные действия в надежде, что это приведет пару к «нормальным» взаимодействиям; возможно, самое рискованное случается, когда А. хочет направить К. «к свету», согласившись вытерпеть его жестокое наказание ремнем. Это может быть рассмотрено как еще один способ «уладить все» - согласие на действия, которые ей неприятны, чтобы сохранить мир/поддержать отношения.
Чувство загнанности в ловушку
Отношениям А. и К. в «50 оттенках» не исполнилось и месяца, А. уже чувствует невероятное напряжение из-за попыток продолжать и поддерживать встречи с ним. Будучи не в состоянии вынести мысль об одиночестве, К. задействует стратегии по «удержанию» А.: она подписывает контракт, где обязуется не разглашать содержание их отношений (= обеспечение приватности его жестоких тенденций), чем ограничивает себе доступ к поддержке и помощи со стороны друзей и семьи, угрозы становятся обычным фоном их отношений, а так же он не оставляет попыток убедить А-ю, что ей нравятся его наказания.
После первого сексуального опыта с К., А. тянется к телефону, чтобы «услышать голос Кейт». Параноидальный К. «стискивает» челюсти и с «одним долгим холодным взглядом на А.» пугающе спокойно предупреждает: «мне не нравится делиться, мисс Стил, запомните это». Эта реакция озадачивает А.: «Вот дерьмо! Я всего лишь хотела позвонить Кейт… Но его внезапное отчуждение парализовало меня». Позже, когда А. объясняет, что ей неприятно быть наказанной, К. признает: «Мне нужно, чтобы ты вела себя определенным образом. И, если ты этого не делаешь, я буду тебя наказывать, и ты научишься вести себя так, как я хочу». Когда избитая А. говорит, что чувствует себя «запутавшейся», К. закрывает глаза и пытается убедить А., что «она была сексуально возбуждена этим» и что «твоя соседка по комнате может думать, что я повернутый на сексе монстр, но я не такой», и даже спрашивает « я тебя настолько пугаю?». Позже, в письме, А. объясняет: «ты интересовался, почему я чувствую себя сбитой с толку после того, как ты - как бы это назвать - отшлепал… наказал…избил…накинулся на меня. Во время всей пугающей процедуры я чувствовала себя униженной, обесцененной и использованной». На что К. отвечает, что настоящая сабмиссив «пропустила бы эти чувства через себя, справилась бы с ними ради него».
Дискомфорт А. растет, и К., чувствуя ее возрастающие колебания, предусмотрительно не распространяется о своем темном прошлом. Эта эффективная стратегии манипуляции приводит к тому, что А. сама находит объяснение и оправдание его абьюзерским тактикам в его нелегком прошлом. Она оказывается в тупике, потому что чувствует, что обязана «утешить его, стать для него лучом звезды в темном царстве и помочь отыскать дорогу к свету». Она понимает, что БДСМ - совсем не то, что ей надо, но решает «это то, что нужно К. Это то, что он хочет… Я должна собраться с духом и пройти через все, что он захочет, через все, что ему нужно, через все, что он выберет». А. даже признается К. «я делаю это для тебя… потому что тебе это нужно… но когда ты хочешь меня наказать, я боюсь боли». Хотя некоторые могут возразить, что А. могла бы уйти из этой ситуации, но удерживающие стратегии эмоционального абьюза, которые использует К. (сталкинг, запугивание, изоляция и унижение), приводят к тому, что А. загнана в угол и обессилена, к этому добавляется то, что ее действия тормозятся или блокируются. В финальной сцене романа К. избивает ее ремнем, шокированная его жестокостью, А. опять захлестнута эмоциями «Я схожу с ума. Слезы обжигают мои щеки, я со всей силы пытаюсь их вытереть». Несмотря на многочисленные просьбы К. остаться, А. понимает, что они кардинально несовместимы. Едва выйдя за дверь апартаментов К., «ее захлестывают стыд и смущение», поскольку она чувствует «провал», признаваясь себе, что «я надеялась вытащить мои 50 оттенков серого на свет». Во втором романе обнаруживается, что А. не может протянуть и 3 дней без общения с К. Разрыв отношений с ее стороны носит временный характер, что демонстрирует, насколько сильно она застряла.
Обессиливание
А. чувствует себя все более и более обессиленной из-за абьюза со стороны К.; со временем она начинает автоматически, бездумно подстраивать свое поведение под желания К. После того, как А. увидела «красную комнату боли», К. отводит ее на кухню, чтобы перекусить. Он приказывает ей сесть, застигнутая врасплох А. понимает «Если я сейчас соглашусь остаться, то в дальнейшем придется привыкать к командам. Я понимаю, что он командует мною с тех пор, как я его встретила». Вскоре после их первого сексуального контакта они идут в ресторан, где К. угрожающим тоном приказывает ей есть, хотя она даже не голодна. Чувствуя неудобство от таких контролирующих тактик, А. спрашивает его: «Наши отношения и дальше будут выглядеть так? Ты во всем мною командуешь». На что Кристиан отвечает: «Да».
По мере того, как развиваются их отношения, А. все больше лишается полномочий в принятии каких-либо решений. Когда А. «закатывает глаза на К.», он отшлепывает ее 18 раз, в течение этого А. описывает свое бессилие: « Он снова бьет меня… Это все сложнее выносить… Снова и снова бьет меня. Где-то глубоко внутри я готова умолять его остановиться. Но я не буду». В то время как типичный БДСМ-контакт характеризуется разделением ролей на сабмиссива и доминанта, К. использует ее бессилие в течение многих сексуальных контактов, доводя ее до предела и наказывая, если она не уступает его требованиям. Например, после длительного БДСМ-сеанса в игровой комнате, А. «измождена» и «с огромный трудом борется с желанием уснуть», подчиняясь приказу К. встать на колени возле двери, она «вся дрожит, очень - очень усталая и ее сознание спутано» и она начинает проваливаться в сон. Недовольный таким поведением, К. приказывает ей сложить руки «как будто в мольбе», на что А. думает про себя «молю тебя быть помягче со мной», но делает, как приказано.
Хотя некоторые могут поспорить, что чувство бессилия - это часть игры, включенной в БДСМ-отношения, ментальный ступор и физическое истощение показывают ее реакцию на зверства К., которые противоречат официальной идеологии БДСМ.
В исследовании Катлер (Cutler, см. библиографию оригинальной статьи), проводившемся среди пар, практикующих БДСМ, один сабмиссив вспоминает о своем опыте следующее: «Он отшлепал меня рукой. И мне понравилось очень!», другой сабмиссив в этом же исследовании рассказывает «думаю, все, что я сделал - это переоделся для нее, и она отшлепала меня. Было чудесно воплотить эти фантазии». Эти выражения удовольствия и наслаждения в рамках БДСМ-отношений не согласуются с реакциями А. на встречи с К., предполагая, что его манипулятивные приемы и эмоциональное насилие впутывают А. в губительные, неудовлетворительные отношения, что приводит к обессиливанию.
[1] Примеры сексуальных контактов, которые попадают под описание сексуального насилия согласно U.S. Centers for Disease Control and Prevention
Весь перевод в PDF
Ниже представлен перевод научной статьи ‘‘Double Crap!’’ Abuse and Harmed Identity
in Fifty Shades of Grey авторства Amy E. Bonomi, PhD, MPH, Lauren E. Altenburger, BS, and Nicole L. Walton, MSW.
Перевод дан с сокращениями (убрана повторяющаяся информация и ссылки на страницы из оригинала с цитатами, методы исследования не переводились, имена главных героев в описании результатов даны инициалами). В полном объеме информацию можно найти в оригинале статьи.
Перевели: муа и
nadi_efimka
UPD 17.02.2015 Перезалит PDF файл, ссылка на скачивание работает
Введение здесь http://nekairk.livejournal.com/25391.html
РезультатыПаттерны абьюза со стороны партнера
Наши результаты раскрывают суть паттернов абьюза, имевших место на протяжении 4-недельных отношений Кристиана и Анастасии в первом романе. Мы начнем с обсуждения эмоционального абьюза, поскольку этот тип абьюза неизменно присутствует в отношениях с постоянным насилием, затрагивая практически каждое взаимодействие Кристиана и Анастасии; лежащий в основе эмоциональный абьюз в отношениях Кристиана и Анастасии запускает, в свою очередь, сексуальное насилие [1]. Следуя литературной традиции, мы описываем события в настоящем времени; «реальный диалог» Кристиана и Анастасии представлен курсивом и цитатами, «внутренний диалог» Анастасии - только цитатами.
Эмоциональный/психологический абьюз
Кристиан контролирует все аспекты отношений пары с помощью таких тактик эмоционального абьюза, как сталкинг, изоляция, запугивание/угрозы и унижение. Эмоциональный абьюз начинается сразу же после первой встречи пары, когда Анастасия берет интервью у Кристиана для университетской газеты, и продолжается вплоть до последнего их взаимодействия в романе. Ниже мы рассмотрим три сцены, содержащие в себе примеры эмоционального абьюза; в каждой из них повторяются и частично совпадают разные его варианты, что является типичным для отношений с присутствием насилия. Считаем необходимым следующее пояснение, прежде чем перейти к описанию сцен эмоционального насилия: несмотря на то, что БДСМ может включать в себя силовое и болевое взаимодействия вне стен спальни (такие как приказы о приеме пищи или угрозы наказания причинения вреда), обычно такие взаимодействия затрагивают согласные стороны (т.е. давших согласие на такого рода взаимодействие) и тех, кто разработал эгалитарный процесс обсуждения таких взаимодействий. Что касается отношений Кристиана и Анастасии, согласие и эгалитарный процесс переговоров формально не определены, и Кристиан пользуется целым рядом насильственных стратегий для контроля разнообразных аспектов поведения Анастасии; насильственный контроль со стороны Кристиана в значительной степени разрушает личность Анастасии.
Пример эмоционального насилия 1.
Первая встреча К. и А. - это интервью, которое она берет для университетской газеты. В течение недели после нее, К., не вступая в вербальное общение, преследует А., «появляясь» на ее месте работы, в магазине стройматериалов, расположенном в Портленде - 173 милях от Сиэтла, места их первой встречи. Прося помочь А. отыскать разные «необычные товары», такие как соединительный кабель, липкую ленту и веревку, его «сбивающие с толку, двусмысленные речи» и вопросы о том «что ему может понадобится» для реализации его «самостоятельного» проекта по улучшению дома, вызывают у А. дезориентацию и чувство униженности. К. не прекращает своих инсинуаций, даже когда становятся видны физиологические признаки замешательства и смущения у А.: ее «бросает в краску» и временами щеки у нее «цвета Коммунистического Манифеста». Во время взаимодействия у А. даже появляется «поразительное чувство, что К. насмехается над ней». По ходу их встречи в магазине настроение К. внезапно меняется от «дружелюбного» до «холодного и отстраненного», когда А. здоровается с коллегой-мужчиной; К. «смотрит на А. ястребом, полуприкрыв глаза, сжав губы в одну тонкую линию… его тон становится холодным, а фразы - рублеными». В ответ на внезапную смену настроения К. А. начинает беспокоиться: «проклятье… я оскорбила его», и пытается «развеять его враждебность», представив К. этому коллеге. Гнев и отдаление К. во время этой встречи закладывают фундамент для последующей изоляции А. от семьи и друзей - в частности, его гнев/отдаление из-за разговора А. с коллегой являются запугиванием и угрозой, нацеленными на то, чтобы вынудить ее ограничить собственные социальные контакты. Позже в романе, после возвращения с дружеской вечеринки, А. обнаруживает и-мэил, 5 пропущенных звонков, голосовое послание, в котором К. предупреждает, что ей необходимо «научиться справляться с его ожиданиями» и что он не «терпеливый мужчина». В ответ на эту информацию А. паникует и сразу же звонит ему, чтобы объяснится: «Все. Я пропала. Он вообще даст мне передышку?... Он душит меня. Чувствуя, что в животе все скручивается от ужаса, я нахожу его номер в адресной книге и нажимаю вызов. .. Вероятно, он намерен просто прибить меня. Депрессивные мысли…». Как будет показано ниже, А. начинает утаивать информацию о ее социальном окружении и планах посетить мать, чтобы избежать гнева К. и последствий этого гнева - поведенческий паттерн, который является типичным для всех жертв абьюза.
Пример эмоционального насилия №2.
Спустя несколько дней после встречи в магазине - во время которой К. узнал, что главные интересы А. - это «британская литература… классика» - К. выясняет домашний адрес А. и отсылает ей подлинные тома «Тесс из рода д’Эрбервиллей» (стоимостью 14000 $), что является вариантом сталкинга. В рамках определения, данного организацией CDC, подарки используются для преследования, т.к. они выступают средством напоминания жертве о незримом и постоянном контролирующем присутствии абьюзера. И в самом деле, дорогие оригинальные тома «Тесс» действительно заставляют А. чувствовать себя некомфортно, поскольку она спрашивает К. несколько раз о том, почему он послал ей книги, и даже признается лучшей подруге «Это слишком. Я не могу принять такой подарок». К. сопровождает подарок пророческой цитатой из книги « Почему ты не сказала мне об опасности? Почему ты не предупредила меня? Леди знают, от чего нужна защита, потому что они читают романы, в которых описаны эти [мужские] приемы» - это ставит в тупик А., она чувствует эмоциональный дистресс. После получения книг, тем же вечером, А. «спьяну» звонит К. из ночного клуба, чтобы спросить, зачем он послал ей книги. К. отслеживает место нахождения А. по сотовому телефону и следует за ней в ночной клуб сразу же после этого звонка, прибыв как раз во время, чтобы «спасти» ее от Хосе, друга, который пытается ее поцеловать, пока она нетрезвая. Увидев К., А-ю «захлестывает стыд и отвращение», ее рвет, она внутренне задается вопросом, как же он ее нашел: «Это законно? Сталкер!». После того, как Анастасия отключается в клубе, К. приносит бесчувственное тело в отель, где он остановился, вместо того, чтобы доставить ее домой.
Анастасия в тревоге, когда просыпается на следующее утро; она понимает, что раздета, но не знает где она и с кем. Когда понимает, что она у К., она хочет знать, был ли у них секс: «Мы не….??». В ответ Кристиан унижает ее «Ты была в отключке. Некрофилия не в моем вкусе», запугивает ее: « Если бы ты была моей, то после того, что ты вчера устроила, неделю бы не смогла сидеть… ты не ела, напилась и подвергла себя риску».
Тут мы видим, как К. продолжает реализовывать проект по изоляции А. от родных и друзей, постоянно напоминая ей, что с Хосе она рисковала «перейти границу», ведь он пытался ее поцеловать. А. реагирует про себя «О, он смеется надо мной, ублюдок. Я не просила его приходить и забирать меня. Каким-то образом меня выставили опереточной злодейкой».
Пример эмоционального насилия №3
Далее в романе, А. серьезно размышляет и сомневается насчет встреч с К., и она едет в Джорджию, к матери, чтобы дистанцироваться от этой ситуации. А. обеспокоена и запутана, так как Кристиан беспрестанно давит на нее, чтобы она согласилась практиковать с ним БДСМ. Для того, чтобы «защитить и оградить» А., доплачивает за ее авиабилет, таким образом, она летит в 1 классе и место рядом с ней мистическим образом оказывается незанятым. Это также форма сталкинга, так как К. находит информацию о ее рейсе и напоминает о своем присутствии через контроль ее личного пространства. А. встревожена тем, что К. знает, каким рейсом она летит, и говорит ему, что его «сталкинг не знает границ». Будучи на борту, на комфортном и безопасном расстоянии от К., и зная, что ей не причинят вреда, она отправляет К. сообщение, в котором пишет, что в аэропорту она была на сеансе массажа, который проводил мужчина. Когда самолет выезжает на взлетную полосу, А. заглядывает в свой блэкберри, где ее ждет угрожающий ответ: «Я знаю, чего ты хочешь - и поверь мне, ты этого добилась. В следующий раз ты полетишь в багажном отделении, в коробке, связанная и с кляпом во рту». А. испугана и умоляет К. не злиться на нее; приземлившись в Джорджии, она посылает ему длинное сообщение, где описывает, как ей страшно: «ты не можешь писать …. Такое мне - в коробке, связанная, с кляпом. Это пугает меня. Ты пугаешь меня». Когда расстояние из-за поездки А. в Джорджию становится для него невыносимым, К. превентивно запугивает А., рассказывая ей о том, что у него в планах ужин со «старым другом» (предыдущая сексуальная партнерша); затем он следует за ней в Джорджию из Сиэтла, пролетев 2600 миль на частном самолете, чтобы «появиться» в баре, где она проводит вечер со своей матерью. Поняв, что К. в баре, А. выглядит так, будто «увидела приведение», и думает: «С моей стороны было небрежностью не сказать маме о сталкерских наклонностях К.». Когда мать А. отлучается, К. и А. ссорятся, и К. уходит в свой отель, что ведет к изоляции А. от матери, так как А. отправляется за ним следом. На следующее утро К. устраивает ей сюрприз - сеанс глайдинга (планирование в воздухе на «крыльях») для двоих, еще один стратегический ход, чтобы изолировать ее. Позже, в этот же день, К. внезапно без объяснения причин объявляет о том, что ему нужно вернуться в Сиэтл - А. из-за этого сильно волнуется, и в результате оставшийся отдых с матерью испорчен.
Резюмируя данные примеры, мы можем сказать, что перед нами накладывающиеся друг на друга формы хронического психо-эмоционального абьюза, которым пропитаны все встречи и аспекты взаимоотношений А. и К. Постоянные преследования со стороны К. становятся жизненной средой для А., в которой через подарки (например, тома «Тесс» и места в 1 классе самолета) и слежку он добивается изоляции А. от семьи и друзей. Хотя дарение подарков, на первый взгляд, трудно мысленно связать со сталкингом, следует отметить, что оно является важным компонентом в развитии и укреплении контроля над жертвами со стороны преследователей. CDC включила настойчивое дарение в определение жестокого отношения со стороны партнера. В нашем собственном анализе реальных пар, в которых осуществляется насилие, есть пример: жертве доставляют оплаченный стодолларовый счет в апартаменты как напоминание со стороны абьюзера о его неусыпном контроле над ней. Еще один пример угрозы и унижения со стороны К. - это напоминание А. о совершенных ею «проступках» (вроде массажа у специалиста- мужчины) и обещание неминуемой жестокой расплаты (например, связывание и помещение в коробку). На протяжении романа встречаются и другие примеры запугивания: повседневные угрозы К. наказать Анастасию за закатывание глаз, осуждение ее пищевых привычек («съедай все, что наложено, если бы ты вчера ела как надо, ты бы не оказалась здесь….») и его вмешательство в вопросы ее репродуктивного здоровья - например, принуждение А. посетить «его» гинеколога, чтобы «уладить» проблему контрацепции.
Набор паттернов контроля, используемых К. - включая сталкинг, запугивание, изоляцию и унижение - виден даже раньше, чем пара установит тесную связь. Первая встреча в магазине - это уже сталкинг со стороны К. Этот ранний пример сталкинга, запугивания, унижения и изоляции создает в паре явный дисбаланс сил, который имеет место на протяжении всего их взаимодействия. Позже, за ужином, К. приказывает А. есть, следит за тем, что и сколько она ест (« Три устрицы, четыре кусочка трески и побег спаржи, без картофеля, оливок и орехов - и это после того, как ты не ела весь день? Ты сказала, что я могу доверять тебе!») и также давит на нее, принуждая принять БДСМ - соглашение. В ответ на это давление, А. «чувствует подневольность» и делает «большой глоток вина»; как дальнейшее доказательство ее дискомфорта, она обвиняет К. в «использовании секса как оружия» и в «грязных приемах». После того, как она уходит с ужина «слезы текут по ее лицу» и она не может справиться с чувствами, которые ее накрывают.
Реакция на постоянный эмоциональный абьюз.
Реакция Анастасии на угрожающие, манипулятивные стратегии К. один-в-один совпадают с реакциями избиваемых женщин: постоянное чувство нависающей угрозы; попытки все уладить и подавить ответную реакцию на враждебность, так называемое «стремление сохранить мир»; деформация личности (измененная Я-концепция, потеря идентичности и замена образа Я на то, что транслирует абьюзер); жажда близости из-за постоянных и бесплодных попыток установить диалог с партнером-абьюзером; чувство загнанности в ловушку; чувство бессилия и сниженного жизненного тонуса из-за постоянной необходимости подстраиваться под требования абьюзера.
Опять же, перед тем, как перейти к объяснению реакций А. на К., считаем нужным предупредить: добровольные БДСМ-отношения включают эгалитарность. Хотя в процессе практики обе стороны могут испытывать неудобство, в отношениях по согласию ни одна из сторон не должна подвергаться неизменно вредному влиянию на протяжении всего курса отношений.
Чувство угрозы.
Почти каждое взаимодействие с К. окрашено для А. чувством «угрозы». Анастасия хронически чувствует «угрозу» из-за ревности К. - например, когда он злится/угрожает, потому что коллега А. поздоровался с ней. («Когда я взглянула на К.Г., он смотрел на нас ястребом… Он резко изменился, став кем-то холодным и чуждым, хотя секунду назад был просто очень внимательным покупателем»). В электронной переписке, которая шла по пути А. к матери, в Джорджию, она пишет К., что его идея связать ее и поместить в багажный отделение самолета «… пугает меня…. Ты пугаешь меня … то, что ты предлагаешь - эротично и сексуально, но так же я боюсь, что ты причинишь мне боль - физическую и эмоциональную [я не хочу, чтобы все закончилось]синяками и ссадинами». Когда пара готовится к первой практике в комнате - БДСМ, А. размышляет: «Подумать только! Он хочет причинить мне боль. Как я это перенесу?.. Мне не скрыть ужаса на лице», а так же «он опасен для моего здоровья… Часть меня хочет убежать с криками». От постоянного сталкерского поведения К., А. ежечасно чувствует угрозу: «К. приказал мне взять мой блэкберри и МАК, он любит контролировать все, включая меня… Боже, меня не будет всего несколько дней; а он ведет себя так, будто я уезжаю на несколько недель. Он постоянно выбивает меня из равновесия».
В итоге А. постоянно обеспокоена тем, в каком именно настроении К. сегодня: «тысяча бабочек расправили свои крылья и бьются у меня в животе… почему я так нервничаю…. Потому что не имею понятия, в каком настроении К. будет, когда я приеду… я подспудно нервничаю».
А. не доставляет удовольствия, что К. «постоянно выводит ее из равновесия», она в «ужасе», что К. хочет причинить ей боль, и она напугана его настроениями.
Попытки «все уладить».
А. справляется с «чувством угрозы», изменяя свое поведение, чтобы сохранить мир в отношениях.
Самый ранний пример - это попытка А. «развеять его враждебность». (т.е. гнев и отчуждение К.) представив К. своему коллеге во время встречи в магазине стройматериалов. Со временем А. начинает скрывать информацию о своих встречах с друзьями и семьей и одновременно начинает сокращать встречи вне дома с окружением, чтобы избежать гнева К.
Например, она не сразу делится своими планами о том, что собирается посетить фотовыставку своего друга Хосе, потому что она знает, что К. расстроится из-за этого; и действительно, ответ К. на новость о фотовыставке - контроль (он настаивает, чтобы доставить ее туда на вертолете). Когда детали ее поездки к матери, застают К. врасплох и гневят его, А. пытается подстроиться под его гнев, заверяя его, что «Я не уезжаю насовсем, только повидаться с мамой, и я еще только планирую это…». Как будет описано в параграфе о сексуальном насилии, А. постоянно участвует в сексуальных практиках, которые вызывают у нее дискомфорт, чтобы умерить его гнев. Например, А. расстроена подарком К. по случаю ее выпуска из колледжа (Ауди А3, стоимостью 30 000 $), ее пугает его ответ на это. К: «требуется вся моя выдержка, чтобы не трахнуть тебя на капоте этой машины. Если я хочу купить тебе гребаную машину, я куплю тебе гребаную машину…. Быстро в дом и раздевайся!». А: « ты пугаешь меня, когда ты в гневе». И все же Анастасия соглашается на этот секс, чтобы снизить градус напряженности, стеная про себя: «очередная неожиданная смена его настроения; так тяжело за ним поспевать». Далее Анастасия старается подстроиться под непреклонные выговоры и указания К. насчет еды. Из-за того, что он познал голод, будучи ребенком, у него теперь «пункт по поводу того, что нельзя расточительно относиться к еде», и он часто приказывает Анастасии «есть». В ответ на поведение К. Анастасии расстроена и фрустрирована. Она задается вопросом: «Вот дерьмо! Да почему все так?». Она решает в будущем вести себя соответствующе его запросам и говорит себе: « нужно запомнить на будущее - не накладывать столько еды себе на тарелку, если он так остро реагирует».
Согласно системе взглядов Смита (Smith PH, см. библиографию данной статьи), согласие на участие в действиях, которые некомфортны, или изменение поведения ради «сохранения мира» - это повсеместно наблюдаемые паттерны поведения людей, вовлеченных в абьюзивные отношения.
Деформация личности
Угрожающее и абьюзивное поведение К. начинает подчинять себе личность А. После первого сексуального контакта, А. начинает утрачивать четкость мышления, когда признается, как она разочарована «Это так сбивает с толку. Я должна попытаться проанализировать и разобраться в моих чувствах к К.Г.» По ходу развития их отношений, недоумение А., смятение и потеря себя не прекращаются. После их официального ужина, на котором они обсуждают условия БДСМ-соглашения, А. садится в свою машину и плачет: «Я не могу сдержать слез и при этом не понимаю, почему я плачу. Я сдерживала себя… Он хочет меня… Мне нужно, чтобы он хотел меня не меньше, чем я хочу его и нуждаюсь в нем… В глубине души я понимаю что это невозможно. Все это слишком для меня». До того, как они заключили официальное соглашение, К. отшлепал А. 18 раз за то, что она не так на него посмотрела (закатила глаза). После этого инцидента А. в замешательстве и признается себе, что «не сказала бы, что мне это понравилось. Все же надо было этого избежать». После того, как К. уходит, А. продолжает рефлексировать: «Я закрываю дверь и стою, беспомощная… Место, где я жила счастливо 4 года… И вот сегодня, впервые за все время…. Мне одиноко и плохо.. я несчастна наедине с собой… неужели я настолько далека от той, кем я была? …. Что я делаю?» Вовлечение в БДСМ-отношения способствует появлению подобных чувств дискомфорта сомнений в себе, особенно если эти отношения навязаны одной стороной.
Например, после того, как К. впервые осуществляет физическое наказание (отшлепывает), А. звонит маме и плачет, встречается с лучшей подругой Кейт и плачет, вспоминая слова К., сказанные незадолго до этого в отеле: «Если бы ты была моей, то после того, что ты вчера устроила, неделю бы не смогла сидеть». Она осознает, что «предупреждающие знаки были, я просто настолько была очарована им, что не придала значения и не заметила».
Позже, в своих рефлексиях, А. понимает: «меня в жизни никогда не били. Во что я себя втянула? Я влюбилась в кого-то настолько бесчувственного, что это принесет мне только боль - в глубине души я знаю это, потому что он, по его словам, полностью чокнутый… я не хочу, чтобы он меня бил. Неужели я многого хочу? …»
«Попытки установить диалог»
Как отмечает Смит, жажда контакта с партнером типична для всех романтических/интимных отношений, независимо оттого, присутствует ли в них насилие или нет; однако в отношениях жестокости такая жажда представлена как «аура отчаяния из-за алогичного, непоследовательного взаимодействия и абьюза». «Жажда» Анастасии установить близость и «нормальные» отношения с К. видна почти в каждом из их контактов и в ее саморефлексиях. Представление А. о «нормальных» отношениях - это такие отношения, в которых партнер проявляет качества ее любимых литературных героев. И в то же время, она жаждет бытовой близости, например, сон в одной кровати с Кристианом. Когда К. уходит после секса, А. пишет ему в письме, что она разочарована тем, что он никогда с ней не остается. К. внезапно возвращается 20 минутами позже, без предварительного предупреждения, и остается. Однако, несмотря на выраженную просьбу А., близости не получается, так как К. приказывает ей отвернуться от него в кровати. В другом подобном случае, А. умоляет К. сказать, почему он не любит прикосновения; вместо того, чтобы поговорить с А. о ее нуждах, он договаривается: «Я засуну эти [серебряные шарики] в тебя, затем я тебя отшлепаю, не для наказания, а для нашего с тобой удовольствия… затем мы трахнемся. И, если ты все еще будешь в сознании, я расскажу тебе о моих ранних годах. Идет?» После наказания и секса, К. раздражен тем, что А. все еще хочет обсудить «вопрос прикосновений»; она признается, что «чувствует себя обманутой». К. резко обрывает разговор: «Мисс Стил, ты определенно знаешь о том, как испортить момент… женщина, благодаря которой я появился на свет, была отъявленной шлюхой… спи.» Такие ситуации встречаются на протяжении всего романа: Анастасия соглашается на подобные действия в надежде, что это приведет пару к «нормальным» взаимодействиям; возможно, самое рискованное случается, когда А. хочет направить К. «к свету», согласившись вытерпеть его жестокое наказание ремнем. Это может быть рассмотрено как еще один способ «уладить все» - согласие на действия, которые ей неприятны, чтобы сохранить мир/поддержать отношения.
Чувство загнанности в ловушку
Отношениям А. и К. в «50 оттенках» не исполнилось и месяца, А. уже чувствует невероятное напряжение из-за попыток продолжать и поддерживать встречи с ним. Будучи не в состоянии вынести мысль об одиночестве, К. задействует стратегии по «удержанию» А.: она подписывает контракт, где обязуется не разглашать содержание их отношений (= обеспечение приватности его жестоких тенденций), чем ограничивает себе доступ к поддержке и помощи со стороны друзей и семьи, угрозы становятся обычным фоном их отношений, а так же он не оставляет попыток убедить А-ю, что ей нравятся его наказания.
После первого сексуального опыта с К., А. тянется к телефону, чтобы «услышать голос Кейт». Параноидальный К. «стискивает» челюсти и с «одним долгим холодным взглядом на А.» пугающе спокойно предупреждает: «мне не нравится делиться, мисс Стил, запомните это». Эта реакция озадачивает А.: «Вот дерьмо! Я всего лишь хотела позвонить Кейт… Но его внезапное отчуждение парализовало меня». Позже, когда А. объясняет, что ей неприятно быть наказанной, К. признает: «Мне нужно, чтобы ты вела себя определенным образом. И, если ты этого не делаешь, я буду тебя наказывать, и ты научишься вести себя так, как я хочу». Когда избитая А. говорит, что чувствует себя «запутавшейся», К. закрывает глаза и пытается убедить А., что «она была сексуально возбуждена этим» и что «твоя соседка по комнате может думать, что я повернутый на сексе монстр, но я не такой», и даже спрашивает « я тебя настолько пугаю?». Позже, в письме, А. объясняет: «ты интересовался, почему я чувствую себя сбитой с толку после того, как ты - как бы это назвать - отшлепал… наказал…избил…накинулся на меня. Во время всей пугающей процедуры я чувствовала себя униженной, обесцененной и использованной». На что К. отвечает, что настоящая сабмиссив «пропустила бы эти чувства через себя, справилась бы с ними ради него».
Дискомфорт А. растет, и К., чувствуя ее возрастающие колебания, предусмотрительно не распространяется о своем темном прошлом. Эта эффективная стратегии манипуляции приводит к тому, что А. сама находит объяснение и оправдание его абьюзерским тактикам в его нелегком прошлом. Она оказывается в тупике, потому что чувствует, что обязана «утешить его, стать для него лучом звезды в темном царстве и помочь отыскать дорогу к свету». Она понимает, что БДСМ - совсем не то, что ей надо, но решает «это то, что нужно К. Это то, что он хочет… Я должна собраться с духом и пройти через все, что он захочет, через все, что ему нужно, через все, что он выберет». А. даже признается К. «я делаю это для тебя… потому что тебе это нужно… но когда ты хочешь меня наказать, я боюсь боли». Хотя некоторые могут возразить, что А. могла бы уйти из этой ситуации, но удерживающие стратегии эмоционального абьюза, которые использует К. (сталкинг, запугивание, изоляция и унижение), приводят к тому, что А. загнана в угол и обессилена, к этому добавляется то, что ее действия тормозятся или блокируются. В финальной сцене романа К. избивает ее ремнем, шокированная его жестокостью, А. опять захлестнута эмоциями «Я схожу с ума. Слезы обжигают мои щеки, я со всей силы пытаюсь их вытереть». Несмотря на многочисленные просьбы К. остаться, А. понимает, что они кардинально несовместимы. Едва выйдя за дверь апартаментов К., «ее захлестывают стыд и смущение», поскольку она чувствует «провал», признаваясь себе, что «я надеялась вытащить мои 50 оттенков серого на свет». Во втором романе обнаруживается, что А. не может протянуть и 3 дней без общения с К. Разрыв отношений с ее стороны носит временный характер, что демонстрирует, насколько сильно она застряла.
Обессиливание
А. чувствует себя все более и более обессиленной из-за абьюза со стороны К.; со временем она начинает автоматически, бездумно подстраивать свое поведение под желания К. После того, как А. увидела «красную комнату боли», К. отводит ее на кухню, чтобы перекусить. Он приказывает ей сесть, застигнутая врасплох А. понимает «Если я сейчас соглашусь остаться, то в дальнейшем придется привыкать к командам. Я понимаю, что он командует мною с тех пор, как я его встретила». Вскоре после их первого сексуального контакта они идут в ресторан, где К. угрожающим тоном приказывает ей есть, хотя она даже не голодна. Чувствуя неудобство от таких контролирующих тактик, А. спрашивает его: «Наши отношения и дальше будут выглядеть так? Ты во всем мною командуешь». На что Кристиан отвечает: «Да».
По мере того, как развиваются их отношения, А. все больше лишается полномочий в принятии каких-либо решений. Когда А. «закатывает глаза на К.», он отшлепывает ее 18 раз, в течение этого А. описывает свое бессилие: « Он снова бьет меня… Это все сложнее выносить… Снова и снова бьет меня. Где-то глубоко внутри я готова умолять его остановиться. Но я не буду». В то время как типичный БДСМ-контакт характеризуется разделением ролей на сабмиссива и доминанта, К. использует ее бессилие в течение многих сексуальных контактов, доводя ее до предела и наказывая, если она не уступает его требованиям. Например, после длительного БДСМ-сеанса в игровой комнате, А. «измождена» и «с огромный трудом борется с желанием уснуть», подчиняясь приказу К. встать на колени возле двери, она «вся дрожит, очень - очень усталая и ее сознание спутано» и она начинает проваливаться в сон. Недовольный таким поведением, К. приказывает ей сложить руки «как будто в мольбе», на что А. думает про себя «молю тебя быть помягче со мной», но делает, как приказано.
Хотя некоторые могут поспорить, что чувство бессилия - это часть игры, включенной в БДСМ-отношения, ментальный ступор и физическое истощение показывают ее реакцию на зверства К., которые противоречат официальной идеологии БДСМ.
В исследовании Катлер (Cutler, см. библиографию оригинальной статьи), проводившемся среди пар, практикующих БДСМ, один сабмиссив вспоминает о своем опыте следующее: «Он отшлепал меня рукой. И мне понравилось очень!», другой сабмиссив в этом же исследовании рассказывает «думаю, все, что я сделал - это переоделся для нее, и она отшлепала меня. Было чудесно воплотить эти фантазии». Эти выражения удовольствия и наслаждения в рамках БДСМ-отношений не согласуются с реакциями А. на встречи с К., предполагая, что его манипулятивные приемы и эмоциональное насилие впутывают А. в губительные, неудовлетворительные отношения, что приводит к обессиливанию.
[1] Примеры сексуальных контактов, которые попадают под описание сексуального насилия согласно U.S. Centers for Disease Control and Prevention
Весь перевод в PDF