Ингрид Нолль "Мертвый петух"
Жила-была в Германии женщина, не девочка и не старушка - пятьдесят два года. Для близких - Тира. Пребывала в отличной физической форме, а так же находилась если не на самой вершине профессионального успеха, то точно в более удачном положении, чем лет двадцать тому назад.
На личность Тиры наложило отпечаток строгое воспитание матери, католички и пуританки, и семьи у героини не случилось. Бывает. Классической старой девой она тоже не стала, регулярно заводя во время отпуска необременительные романы.
А потом Тира влюбилась. В пятьдесят два года. Хоть и реже, но тоже - бывает. Однако влюбилась она впервые в жизни.
Завязка для романтической истории, не правда ли? А заявлен детектив. Но, скорее, будет вырисовываться психологическая драма с легким
детективным, не слишком отвлекающим, но весьма оживляющим действие элементом.
Дальше Тира, предпочитающая называть своего избранника Витольдом, начинает вести себя так, как пристало девушке переходного возраста, но ведь она-то в свое время ничего похожего не пережила, а значит - ей можно. Целеустремленности и пуленепробиваемой уверенности героини в попытке добиться ответных чувств бедного Витольда можно только позавидовать. Конечно, иногда сомнения ее посещают, но судьба постоянно ей подыгрывает, хотя внешне все выглядит очень странно.
"Мы странно встретились..." - это о Витольде и Тире. Их связывает убийство. А позже - и еще не одно, о чем, впрочем, Витольд как-то вяло размышляет, не сильно подозревая Тиру. Она же избавляется от всех личностей, встающих, как ей кажется, на пути к Витольду.
Действует она с горячим сердцем, но полностью холодной головой, находчиво, молниеносно, продуманно и практически безошибочно. Но при этом моральная сторона вопроса занимает ее минимально. Например, лишив детей (хоть и взрослых уже) матери и узнав о том, какие пышные были похороны, она гордится, ведь именно благодаря ей погибшая удостоилась такой чести, а все остальные - возможности присутствовать при этом.
Зато Тира, конечно, всегда волнуется о том, как бы ее не вычислили. Однако голова ее по-прежнему остается холодной, и ты уже азартно болеешь, чтобы ее желание исполнилось, хотя сама героиня ни на секунду не вызывает сочувствия, но описывает ее Ингрид Нолль подкупающе увлекательно.
История полна грусти, ведь когда в пятьдесят два кажется, что схватил за хвост птицу счастья, все уже поздно, и не требуется даже горы трупов, чтобы безостановочно твердить все о том же. Мне понравилась мысль в одном из отзывов на книгу, что героиня, в очередной раз мучаясь завистью к счастливым семьям и более удачливым женщинам, придумала все это. Происходящее в романе и правда очень напоминает злобные фантазии, не раз посещающие среднестатистического человека, которому кто-то перешел в важный момент жизни дорогу. Героиня и сама не раз задается вопросом: "Почему же мне так везет?", в очередной раз заметая следы. Таким образом роман представляет собой выкристаллизованную мечту о мести, лишенную всех сопутствующих событиям нормальных человеческих эмоций. И, конечно же, доведенная до совершенства, эта мечта представляется безукоризненно уродливой.
...Они странно встретились и, соединенные легким слогом Ингрид Нолль, еще более странно не разойдутся.
На личность Тиры наложило отпечаток строгое воспитание матери, католички и пуританки, и семьи у героини не случилось. Бывает. Классической старой девой она тоже не стала, регулярно заводя во время отпуска необременительные романы.
А потом Тира влюбилась. В пятьдесят два года. Хоть и реже, но тоже - бывает. Однако влюбилась она впервые в жизни.
Завязка для романтической истории, не правда ли? А заявлен детектив. Но, скорее, будет вырисовываться психологическая драма с легким
детективным, не слишком отвлекающим, но весьма оживляющим действие элементом.
Дальше Тира, предпочитающая называть своего избранника Витольдом, начинает вести себя так, как пристало девушке переходного возраста, но ведь она-то в свое время ничего похожего не пережила, а значит - ей можно. Целеустремленности и пуленепробиваемой уверенности героини в попытке добиться ответных чувств бедного Витольда можно только позавидовать. Конечно, иногда сомнения ее посещают, но судьба постоянно ей подыгрывает, хотя внешне все выглядит очень странно.
"Мы странно встретились..." - это о Витольде и Тире. Их связывает убийство. А позже - и еще не одно, о чем, впрочем, Витольд как-то вяло размышляет, не сильно подозревая Тиру. Она же избавляется от всех личностей, встающих, как ей кажется, на пути к Витольду.
Действует она с горячим сердцем, но полностью холодной головой, находчиво, молниеносно, продуманно и практически безошибочно. Но при этом моральная сторона вопроса занимает ее минимально. Например, лишив детей (хоть и взрослых уже) матери и узнав о том, какие пышные были похороны, она гордится, ведь именно благодаря ей погибшая удостоилась такой чести, а все остальные - возможности присутствовать при этом.
Зато Тира, конечно, всегда волнуется о том, как бы ее не вычислили. Однако голова ее по-прежнему остается холодной, и ты уже азартно болеешь, чтобы ее желание исполнилось, хотя сама героиня ни на секунду не вызывает сочувствия, но описывает ее Ингрид Нолль подкупающе увлекательно.
История полна грусти, ведь когда в пятьдесят два кажется, что схватил за хвост птицу счастья, все уже поздно, и не требуется даже горы трупов, чтобы безостановочно твердить все о том же. Мне понравилась мысль в одном из отзывов на книгу, что героиня, в очередной раз мучаясь завистью к счастливым семьям и более удачливым женщинам, придумала все это. Происходящее в романе и правда очень напоминает злобные фантазии, не раз посещающие среднестатистического человека, которому кто-то перешел в важный момент жизни дорогу. Героиня и сама не раз задается вопросом: "Почему же мне так везет?", в очередной раз заметая следы. Таким образом роман представляет собой выкристаллизованную мечту о мести, лишенную всех сопутствующих событиям нормальных человеческих эмоций. И, конечно же, доведенная до совершенства, эта мечта представляется безукоризненно уродливой.
...Они странно встретились и, соединенные легким слогом Ингрид Нолль, еще более странно не разойдутся.