Страшный сон президента Таджикистана. Нецензурная фантазия на тему
- Давай-давай, Лавр, двигай уже к камерам, ну ты сам в курсе, строгость на лицо, в голосе металл, все дела. Пошел.
Министр Лавров, сосредоточившись, степенно вышел к ожидающим его журналистам. Откашлявшись, неторопливо начал речь:
- Мы считаем, что приговор по делу российских летчиков, осужденных в Таджикистане, был ангажированным и имеет явную политическую окраску. Предъявленные им обвинения в нарушении правил международных полетов, незаконном пересечении границы Республики Таджикистан и контрабанде не были подкреплены сколько-нибудь убедительными доказательствами…
В это время правительство Таджикистана перед телевизором в полном составе пило чай, лениво отгоняя от чайного столика ослов. Министр по чрезвычайным ситуациям был не в духе: по сведениям подчиненных, отчитавшихся за полчаса до планерки, в стране еще оставались несколько миллионов граждан, не желающих ехать в Россию на заработки. Это - непополнение казны. Это выговор. Это хрен вам, а не премия. Это саботаж, в конце концов! Это ЧП!!! Погрузившись в тяжкие мысли о судьбе родины, министр не заметил, как коллеги притихли.
- Вот шайтан какой, я тваю маму ибал, - прошептал министр образования.
Остальные министры и замы министров с растерянными лицами повторяли на все лады слово «ан-га-жи-ро-ван-ным». Что-то недоброе таилось в этом слове. Все взоры обратились к министру образования. Тот побледнел.
- Ослоебы! - заорал вдруг президент, - Элементарных слов не знаете!
Министр религии вздрогнул и выронил четки. Как?! Как он узнал?! - вертелось в его голове, - Кругом доносчики!!! Шайтан! Шайтан!!!
Президент, с раздражением пнув очередного осла, ластившегося к нему, послал за словарем. Разговоры стихли. Министр здравоохранения судорожно лизал засаленную тюбетейку: на нервной почве он жутко вспотел и таким образом пытался восполнить недостаток соли в обезвоженном организме.
В этот момент на экране возникло лицо Медведева:
- Поэтому мы дождемся официального ответа страны, с которой у нас союзнические отношения, и потом будем принимать решения. А уже эти решения могут быть разные - могут быть симметричными, могут - нет.
Министр образования, скосив глаза, рассматривал свои парадные вьетнамки. В голове его мгновенно созрел хитрый план: срочно сделать вид, что слово «симметричный» ему знакомо с детства. Нет, не поможет, вздохнул он. И сделав вид, что ласкает животное, прикрыл свое пунцовое лицо ушами весьма удачно подвернувшегося осла.
… Собрали чрезвычайную комиссию, на которую под руки притащили старенького профессора русского языка и литературы, каким-то чудом не уехавшего в 90-е годы. После получаса криков и объяснений что именно надо написать (ибать твой мама, шайтан, - кричал министр образования, пока его не оттащили от профессора, поминутно терявшего сознание от такой изящной словесности), был составлен текст, удовлетворивший президента Таджикистана.
«Некоторые средства массовой информации этому вопросу придают политическую окраску, но это не соответствует действительности. Это происшествие является обычным преступлением, не имеет никакого политического характера. Вышеуказанные воздушные суда не зарегистрированы в государственных органах ни одной страны, не имеют летного резерва, сертификата оператора, сертификата летной годности. Вопреки требованиям статей Воздушного кодекса, пилоты ложно объявили «сигнал бедствия» и незаконно пересекли госграницу Республики Таджикистан. Объявление «сигнала бедствия» не имело оснований, и это было сделано лишь для того, чтобы беспрепятственно приземлиться в аэропорту города Курган-Тюбе».
Перечитали несколько раз. Компетентная комиссия, которую тут же собрали и утвердили большинством голосов, признала текст вполне «зачотным». (На председателя комиссии смотрели с ненавистью: умеет же красно выражаться, подхалим, скотина, сутками сидит на русскоязычных форумах с целью повышения квалификации!).
Президент внутренне ликовал до тех пор, пока профессор не спросил, от чьего имени будет написан документ. Экстаз президента мгновенно растворился. Он начал откровенно паниковать. Свое имя поставить, значит, нужно будет расписываться… Он, расписывавшийся уже много лет отпечатком большого пальца (а под праздничными указами ставил всегда изящный крестик, хотя министр религии не раз выражал протест против такого святотатства), понимал - в этот раз отпечаток пальца может не прокатить. Скажут - подпись неразборчива, а значит посмеются над таким документом. Позору не оберешься.
- Пиши, подпись - генпрокурор Республики Таджикистан, Таджикистан, кстати, с большой буквы, - надменно приказал он профессору, - Шерхон Салимзода.
Шерхон Салимзода, ухмыляясь, осмотрев съежившихся министров, играючи поставил свою подпись под документом. С минуту подумав, приписал «чмоки» (скотина, яростно шептались вокруг, и этот себе модем купил, из молодых да ранних!!).
Ночью президенту снился сон. Нехороший, тягучий…
Во сне Медведев заслонил собой весь экран телевизора и вкрадчиво шептал:
- Сюда слушать, чурки. Я ибать ваш бюджет через тридцать три колоды. Если наши летчики завтра в 12.00 не будут переправлены в Россию, хрен вам, а не пополнение государственного бюджета. Во-первых, никаких переводов от ваших гастарбайтеров своей родне, во-вторых, депортация всех нелегалов из России в 24 часа. Введение виз. Кто попадется на перевозке героина и анаши, будет расстрелян на месте. Жесткий контроль с целью выявления нелегальных мигрантов в метро, на улицах, на стройках, на любом строительном объекте. От Москвы до самых до окраин. Поняли, черножопые? Время пошло.
И подмигнул. В этот момент президент Таджикистана проснулся. Холодный пот струился по лбу. С минуту он пытался унять дрожь в коленях, потом резко перевернулся на другой бок, едва не задавив молоденького хрупкого осла, доверчиво вытянувшего копытца на одеяле.
- Уфффф… шайтан… Всего лишь сон.. Сон…
Пробормотав эту спасительную мантру, он утер пот ослиными ушами и вновь погрузился в сладкий сон.
Министр Лавров, сосредоточившись, степенно вышел к ожидающим его журналистам. Откашлявшись, неторопливо начал речь:
- Мы считаем, что приговор по делу российских летчиков, осужденных в Таджикистане, был ангажированным и имеет явную политическую окраску. Предъявленные им обвинения в нарушении правил международных полетов, незаконном пересечении границы Республики Таджикистан и контрабанде не были подкреплены сколько-нибудь убедительными доказательствами…
В это время правительство Таджикистана перед телевизором в полном составе пило чай, лениво отгоняя от чайного столика ослов. Министр по чрезвычайным ситуациям был не в духе: по сведениям подчиненных, отчитавшихся за полчаса до планерки, в стране еще оставались несколько миллионов граждан, не желающих ехать в Россию на заработки. Это - непополнение казны. Это выговор. Это хрен вам, а не премия. Это саботаж, в конце концов! Это ЧП!!! Погрузившись в тяжкие мысли о судьбе родины, министр не заметил, как коллеги притихли.
- Вот шайтан какой, я тваю маму ибал, - прошептал министр образования.
Остальные министры и замы министров с растерянными лицами повторяли на все лады слово «ан-га-жи-ро-ван-ным». Что-то недоброе таилось в этом слове. Все взоры обратились к министру образования. Тот побледнел.
- Ослоебы! - заорал вдруг президент, - Элементарных слов не знаете!
Министр религии вздрогнул и выронил четки. Как?! Как он узнал?! - вертелось в его голове, - Кругом доносчики!!! Шайтан! Шайтан!!!
Президент, с раздражением пнув очередного осла, ластившегося к нему, послал за словарем. Разговоры стихли. Министр здравоохранения судорожно лизал засаленную тюбетейку: на нервной почве он жутко вспотел и таким образом пытался восполнить недостаток соли в обезвоженном организме.
В этот момент на экране возникло лицо Медведева:
- Поэтому мы дождемся официального ответа страны, с которой у нас союзнические отношения, и потом будем принимать решения. А уже эти решения могут быть разные - могут быть симметричными, могут - нет.
Министр образования, скосив глаза, рассматривал свои парадные вьетнамки. В голове его мгновенно созрел хитрый план: срочно сделать вид, что слово «симметричный» ему знакомо с детства. Нет, не поможет, вздохнул он. И сделав вид, что ласкает животное, прикрыл свое пунцовое лицо ушами весьма удачно подвернувшегося осла.
… Собрали чрезвычайную комиссию, на которую под руки притащили старенького профессора русского языка и литературы, каким-то чудом не уехавшего в 90-е годы. После получаса криков и объяснений что именно надо написать (ибать твой мама, шайтан, - кричал министр образования, пока его не оттащили от профессора, поминутно терявшего сознание от такой изящной словесности), был составлен текст, удовлетворивший президента Таджикистана.
«Некоторые средства массовой информации этому вопросу придают политическую окраску, но это не соответствует действительности. Это происшествие является обычным преступлением, не имеет никакого политического характера. Вышеуказанные воздушные суда не зарегистрированы в государственных органах ни одной страны, не имеют летного резерва, сертификата оператора, сертификата летной годности. Вопреки требованиям статей Воздушного кодекса, пилоты ложно объявили «сигнал бедствия» и незаконно пересекли госграницу Республики Таджикистан. Объявление «сигнала бедствия» не имело оснований, и это было сделано лишь для того, чтобы беспрепятственно приземлиться в аэропорту города Курган-Тюбе».
Перечитали несколько раз. Компетентная комиссия, которую тут же собрали и утвердили большинством голосов, признала текст вполне «зачотным». (На председателя комиссии смотрели с ненавистью: умеет же красно выражаться, подхалим, скотина, сутками сидит на русскоязычных форумах с целью повышения квалификации!).
Президент внутренне ликовал до тех пор, пока профессор не спросил, от чьего имени будет написан документ. Экстаз президента мгновенно растворился. Он начал откровенно паниковать. Свое имя поставить, значит, нужно будет расписываться… Он, расписывавшийся уже много лет отпечатком большого пальца (а под праздничными указами ставил всегда изящный крестик, хотя министр религии не раз выражал протест против такого святотатства), понимал - в этот раз отпечаток пальца может не прокатить. Скажут - подпись неразборчива, а значит посмеются над таким документом. Позору не оберешься.
- Пиши, подпись - генпрокурор Республики Таджикистан, Таджикистан, кстати, с большой буквы, - надменно приказал он профессору, - Шерхон Салимзода.
Шерхон Салимзода, ухмыляясь, осмотрев съежившихся министров, играючи поставил свою подпись под документом. С минуту подумав, приписал «чмоки» (скотина, яростно шептались вокруг, и этот себе модем купил, из молодых да ранних!!).
Ночью президенту снился сон. Нехороший, тягучий…
Во сне Медведев заслонил собой весь экран телевизора и вкрадчиво шептал:
- Сюда слушать, чурки. Я ибать ваш бюджет через тридцать три колоды. Если наши летчики завтра в 12.00 не будут переправлены в Россию, хрен вам, а не пополнение государственного бюджета. Во-первых, никаких переводов от ваших гастарбайтеров своей родне, во-вторых, депортация всех нелегалов из России в 24 часа. Введение виз. Кто попадется на перевозке героина и анаши, будет расстрелян на месте. Жесткий контроль с целью выявления нелегальных мигрантов в метро, на улицах, на стройках, на любом строительном объекте. От Москвы до самых до окраин. Поняли, черножопые? Время пошло.
И подмигнул. В этот момент президент Таджикистана проснулся. Холодный пот струился по лбу. С минуту он пытался унять дрожь в коленях, потом резко перевернулся на другой бок, едва не задавив молоденького хрупкого осла, доверчиво вытянувшего копытца на одеяле.
- Уфффф… шайтан… Всего лишь сон.. Сон…
Пробормотав эту спасительную мантру, он утер пот ослиными ушами и вновь погрузился в сладкий сон.