(no subject)
Прочитал последние строки. Чуть не стошнило. Нажал бекспейс. Абзац никуда не годится: выпил остатки разума и ничего не привнес.
Надо заново писать. Перечитал начало статьи, чтобы настроить себя хоть на что-то годное. Отвратительно. Отвратительно! Удалил вместе с названием. Стало легче.
Перелистываю материалы - не понравились. Удивился, что собирался от них отталкивался. Шифтдел, да, действительно.
Оглянулся за плечо, и увидел Влада. Он звонил утром напомнил о тексте. Я стер голос Влада и его дружелюбие. Это не то, что мне понадобится сегодня.
Так, что еще тут лишнее? Что нагрузило меня до неузнаваемости?
Я развернулся и пошел обратно. Последние пять минут? - Однозначно лишние. Бекспейс. Десять-двадцать? Бекспейс.
Вернулся на улицу. Опять купил у девушки кофе. Слева я пил кофе, справа - терзался сомнениями, что делать. Только обжигающий стаканчик удалить мало. Были еще запах, улыбка, сдача. Раздумья заполнили бессмысленным бредом еще семь минут и сорок две секунды. Решившись, пустил им пулю в лоб. Кофейную девушку стер рукавом. Я стал на одного человека легче.
Зашел домой, разделся, испачкался, лег в кровать, заснул. Вылетел из кровати и разорвал в клочья одежду, побил посуду, кровать выкинул из окна. Щепки исчезали в полете, а я становился воздушнее.
Набираю ведро воды в ванной. Гигантскими прыжками проматываю время назад. Я понял принцип, медлить нельзя. Смываю водой работу, зрелость, молодость. Отмываю внутренние органы, смываю в унитаз друзей.
Иду. Полами джинс протираю пыль лет на асфальте. Иду назад, стираю год, два. По головам, по чаепитиям, по небу над головой.
Без жалости, но с теплотой. Разрываю фотографии на мелкие кусочки и выбрасываю. Чистота наполняет. Я вдруг подошел сам к себе.
Надо заново писать. Перечитал начало статьи, чтобы настроить себя хоть на что-то годное. Отвратительно. Отвратительно! Удалил вместе с названием. Стало легче.
Перелистываю материалы - не понравились. Удивился, что собирался от них отталкивался. Шифтдел, да, действительно.
Оглянулся за плечо, и увидел Влада. Он звонил утром напомнил о тексте. Я стер голос Влада и его дружелюбие. Это не то, что мне понадобится сегодня.
Так, что еще тут лишнее? Что нагрузило меня до неузнаваемости?
Я развернулся и пошел обратно. Последние пять минут? - Однозначно лишние. Бекспейс. Десять-двадцать? Бекспейс.
Вернулся на улицу. Опять купил у девушки кофе. Слева я пил кофе, справа - терзался сомнениями, что делать. Только обжигающий стаканчик удалить мало. Были еще запах, улыбка, сдача. Раздумья заполнили бессмысленным бредом еще семь минут и сорок две секунды. Решившись, пустил им пулю в лоб. Кофейную девушку стер рукавом. Я стал на одного человека легче.
Зашел домой, разделся, испачкался, лег в кровать, заснул. Вылетел из кровати и разорвал в клочья одежду, побил посуду, кровать выкинул из окна. Щепки исчезали в полете, а я становился воздушнее.
Набираю ведро воды в ванной. Гигантскими прыжками проматываю время назад. Я понял принцип, медлить нельзя. Смываю водой работу, зрелость, молодость. Отмываю внутренние органы, смываю в унитаз друзей.
Иду. Полами джинс протираю пыль лет на асфальте. Иду назад, стираю год, два. По головам, по чаепитиям, по небу над головой.
Без жалости, но с теплотой. Разрываю фотографии на мелкие кусочки и выбрасываю. Чистота наполняет. Я вдруг подошел сам к себе.