"Гамлет" Алмейда: Семейная драма в стиле скандинавского нуара
Я постаралась вытащить из обзоров всё о том, что представляет из себя этот спектакль и в чём его особенности.
Как уже было сказано, это очень современная и технологичная постановка.
Посреди сцены установлена продольная стеклянная перегородка с раздвижными дверями, над сценой висит большой экран.
Гамлет прибывает в Данию, на заднем плане - свадьба Клавдия и Гертруды.
В начале спектакля на экране показывают похороны короля Гамлета в качестве текущих новостей. Дальше действие переходит в комнату охраны, где призрак короля появляется на экране наблюдения. Горацио и офицеры обращаются к нему через микрофон громкоговорителя. Но затем призрак материализуется перед Гамлетом в такой плотной телесной форме, что они даже могут обняться. Это выглядит сомнительным решением, поскольку ключевым вопросом является, может ли Гамлет доверять Призраку, а такой эмоциональный и физический контакт, казалось бы, оставляет мало места для последующих сомнений.
У Клавдия плохо с современными технологиями, и он просит Бернардо включить его скайп для переговоров с Норвегией.
Полоний прослушивает всех, до кого может дотянуться, в том числе своего сына. Когда он предлагает шпионить за Гамлетом, он делает это с помощью микрофона, который постоянно носит на лацкане пиджака, и даёт Клавдию и Гертруде наушники. Гамлет подслушивает бурные ласки матери и дяди. Эта постоянная прослушка и шпионаж, а также проекция героев на большой экран должны символизировать, что эти люди находятся под постоянным наблюдением, их жизнь, в том числе личная, в значительной степени публична.
Полоний, Офелия и Лаэрт показаны как любящая, тёплая и дружная семья, которой никогда не было у Гамлета. В начале пьесы Гертруда показывает больше привязанности к Лаэрту, чем к собственному сыну.
Наручные часы молодых персонажей символизируют связь отцов с сыновьями. Полоний вручает Лаэрту роскошные часы (в которых, по-видимому, находится устройство слежения), в то время как Гамлет носит старые часы, доставшиеся ему от отца, как символ семейных традиций.
Гамлет и Офелия находятся в "страстных сексуальных отношениях". Гамлет заходит к ней в ванную, где она показана топлесс.
Можно понять, что раньше у него был роман с Гильденстерн (здесь это девушка).
Гамлет подслушивает, как Полоний и Лаэрт настраивают Офелию против него, спрятавшись за диваном.
Монолог "Быть или не быть" переставлен на более раннее время в пьесе (и никто не устраивает истерики по этому поводу).
Кому не понравилось отсутствие сексуального притяжения между Клавдием и Гертрудой, здесь им додали. Гертруда до безумия увлечена Клавдием, они занимаются сексом на диване, в то время как по коридору идёт норвежский посол.
Клавдий показан как "крепкий государственник", любезный и учтивый, многие отмечают, что он "не выглядит очень угрожающим".
После представления "Убийства Гонзаго", которое весь двор смотрит из первого ряда зрительного зала, в то время как их лица транслируются на большой экран на сцене, Клавдий молча встаёт и уходит, после чего неожиданно появляется администратор и объявляет антракт одновременно для персонажей и зрителей. Этот оригинальный ход производит на всех большое впечатление.
У многих вызвала недоумение сцена, в которой Клавдий исповедуется в грехе убийства своего брата (со стаканом виски в руке). Вместо того, чтобы случайно подслушать, Гамлет стоит прямо перед Клавдием и угрожает ему пистолетом, но в результате ничего не предпринимает. Это странное решение подрывает логику дальнейшего действия. Одни сочли это насмешкой Клавдия над обезумевшим Гамлетом, другие высказали предположение, что это может быть сном или галлюцинацией воспалённого мозга Гамлета. В результате некоторые вообще усомнились, а было ли убийство, или это просто бред сходящего с ума Гамлета.
Он убивает Полония выстрелом из пистолета. Когда он пытается утащить труп, Гертруда взрывается неуместным приступом смеха.
В сцене безумия Офелии её вывозят привязанной к инвалидной коляске.
Дописана и вставлена сцена, где Горацио рассказывает Гертруде о плане Клавдия убить Гамлета.
Фортинбрас присутствует только на экране.
Как и в постановке Барбикана, Гертруда понимает, что вино отравлено, и пьёт его сознательно.
В заключительной сцене на экране показывают похороны Гамлета (этот жутковатый кадр стал основным рекламным фото).
Многие ожидаемо сетуют на затянутость. Четыре часа - это слишком много. Три действия с двумя антрактами, первое действие очень длинное, второе очень короткое, третье в самый раз ) Кое-что можно было бы сократить без потери смысла. Есть сцены без слов и даже без действия, в которых просто играет музыка, множество длинных пауз, из-за чего действие теряет динамику и чувствуется, "как будто выключили ток". В то время как одни были полностью увлечены и не замечали, как летит время, другие нашли спектакль слишком медленным, удручающе вялым и наводящим сон, а Гамлета временами утомительным и не вызывающим сочувствия.
Сделаны "языковые упрощения", предпочтение отдано доступности и понятности языка перед красотой и сложностью оригинала.
Теперь о трактовке Гамлета.
Как и ожидалось, режиссёр использовал то, что особенно хорошо получается у Скотта - играть безумие. Его Гамлет не притворяется сумасшедшим, но действительно сходит с ума.
Трагедия Гамлета сделана полностью личной, сведена к горю от потери отца, которую он не в силах пережить. К моменту, когда он встречает призрак отца, он уже почти помешался от горя, в то время как остальные вокруг довольны и счастливы, так что Гамлет предстаёт скорее тёмной и деструктивной силой, разрушающей благополучный окружающий мир.
Его главная черта - эмоциональная неустойчивость, переходы от приступов глубокой меланхолии и всхлипов отчаяния к яростным вспышкам гнева. Это "влажный Гамлет", с глазами постоянно на мокром месте и немного слюнтяй для того, чтобы реплика "Это я, Гамлет Датчанин" звучала с надлежащей убедительностью. В свете этого финальные слова Фортинбраса "Будь призван он, пример бы он явил высокоцарственный" выглядят почти насмешкой. "Видимо, он не видел эту пьесу", - иронизирует один из зрителей. Слишком нервный и сентиментальный, слезливо чувствительный, Гамлет с самого начала выглядит готовым заплакать в любую минуту и позже расплачется на плече у Офелии. Его руки постоянно "пилят воздух" в беспокойном движении, губы кривятся в сардонической усмешке, а его тенденция постоянно облизывать зубы и царапать лицо руками становится отвлекающим фактором.
Второе его состояние сильно отдаёт Мориарти. "Множество моментов шипящей, плюющейся агрессии, которую мы видели в "Шерлоке", мориартиевское безумие, раздражительность и тайное желание умереть, фирменное внезапное повышение тона посреди фразы от почти шёпота до истерического вопля жутким фальцетом в тот момент, когда этого меньше всего ожидаешь (поклонники "Шерлока" назвали бы это “I will burn you”-режимом), так, что это вызывает опасение за сохранность его голосовых связок, на грани переигрывания. Как посоветовал один критик, "не надо так семафорить, дорогуша". Другой отметил, что, вероятно, "есть причина, почему Скотту блестяще удаются роли злодеев и психопатов - мы никогда не болеем за него в достаточной степени, не сочувствуем ему и его ужасному положению так, как должны бы. Его Гамлетом можно восхищаться, но не любить". Впрочем, с этим многие, вероятно, не согласятся.
Ни в одном обзоре, однако, я не нашла мысли, в чём месседж этой версии. Её жанр определяют как "тёмная семейная драма в модном стиле Scandi-noir" - не мелковато для величайшей трагедии Шекспира?
Исподтишка записанные отрывки из монологов Гамлета: 1 2
Как уже было сказано, это очень современная и технологичная постановка.
Посреди сцены установлена продольная стеклянная перегородка с раздвижными дверями, над сценой висит большой экран.
Гамлет прибывает в Данию, на заднем плане - свадьба Клавдия и Гертруды.
В начале спектакля на экране показывают похороны короля Гамлета в качестве текущих новостей. Дальше действие переходит в комнату охраны, где призрак короля появляется на экране наблюдения. Горацио и офицеры обращаются к нему через микрофон громкоговорителя. Но затем призрак материализуется перед Гамлетом в такой плотной телесной форме, что они даже могут обняться. Это выглядит сомнительным решением, поскольку ключевым вопросом является, может ли Гамлет доверять Призраку, а такой эмоциональный и физический контакт, казалось бы, оставляет мало места для последующих сомнений.
У Клавдия плохо с современными технологиями, и он просит Бернардо включить его скайп для переговоров с Норвегией.
Полоний прослушивает всех, до кого может дотянуться, в том числе своего сына. Когда он предлагает шпионить за Гамлетом, он делает это с помощью микрофона, который постоянно носит на лацкане пиджака, и даёт Клавдию и Гертруде наушники. Гамлет подслушивает бурные ласки матери и дяди. Эта постоянная прослушка и шпионаж, а также проекция героев на большой экран должны символизировать, что эти люди находятся под постоянным наблюдением, их жизнь, в том числе личная, в значительной степени публична.
Полоний, Офелия и Лаэрт показаны как любящая, тёплая и дружная семья, которой никогда не было у Гамлета. В начале пьесы Гертруда показывает больше привязанности к Лаэрту, чем к собственному сыну.
Наручные часы молодых персонажей символизируют связь отцов с сыновьями. Полоний вручает Лаэрту роскошные часы (в которых, по-видимому, находится устройство слежения), в то время как Гамлет носит старые часы, доставшиеся ему от отца, как символ семейных традиций.
Гамлет и Офелия находятся в "страстных сексуальных отношениях". Гамлет заходит к ней в ванную, где она показана топлесс.
Можно понять, что раньше у него был роман с Гильденстерн (здесь это девушка).
Гамлет подслушивает, как Полоний и Лаэрт настраивают Офелию против него, спрятавшись за диваном.
Монолог "Быть или не быть" переставлен на более раннее время в пьесе (и никто не устраивает истерики по этому поводу).
Кому не понравилось отсутствие сексуального притяжения между Клавдием и Гертрудой, здесь им додали. Гертруда до безумия увлечена Клавдием, они занимаются сексом на диване, в то время как по коридору идёт норвежский посол.
Клавдий показан как "крепкий государственник", любезный и учтивый, многие отмечают, что он "не выглядит очень угрожающим".
После представления "Убийства Гонзаго", которое весь двор смотрит из первого ряда зрительного зала, в то время как их лица транслируются на большой экран на сцене, Клавдий молча встаёт и уходит, после чего неожиданно появляется администратор и объявляет антракт одновременно для персонажей и зрителей. Этот оригинальный ход производит на всех большое впечатление.
У многих вызвала недоумение сцена, в которой Клавдий исповедуется в грехе убийства своего брата (со стаканом виски в руке). Вместо того, чтобы случайно подслушать, Гамлет стоит прямо перед Клавдием и угрожает ему пистолетом, но в результате ничего не предпринимает. Это странное решение подрывает логику дальнейшего действия. Одни сочли это насмешкой Клавдия над обезумевшим Гамлетом, другие высказали предположение, что это может быть сном или галлюцинацией воспалённого мозга Гамлета. В результате некоторые вообще усомнились, а было ли убийство, или это просто бред сходящего с ума Гамлета.
Он убивает Полония выстрелом из пистолета. Когда он пытается утащить труп, Гертруда взрывается неуместным приступом смеха.
В сцене безумия Офелии её вывозят привязанной к инвалидной коляске.
Дописана и вставлена сцена, где Горацио рассказывает Гертруде о плане Клавдия убить Гамлета.
Фортинбрас присутствует только на экране.
Как и в постановке Барбикана, Гертруда понимает, что вино отравлено, и пьёт его сознательно.
В заключительной сцене на экране показывают похороны Гамлета (этот жутковатый кадр стал основным рекламным фото).
Многие ожидаемо сетуют на затянутость. Четыре часа - это слишком много. Три действия с двумя антрактами, первое действие очень длинное, второе очень короткое, третье в самый раз ) Кое-что можно было бы сократить без потери смысла. Есть сцены без слов и даже без действия, в которых просто играет музыка, множество длинных пауз, из-за чего действие теряет динамику и чувствуется, "как будто выключили ток". В то время как одни были полностью увлечены и не замечали, как летит время, другие нашли спектакль слишком медленным, удручающе вялым и наводящим сон, а Гамлета временами утомительным и не вызывающим сочувствия.
Сделаны "языковые упрощения", предпочтение отдано доступности и понятности языка перед красотой и сложностью оригинала.
Теперь о трактовке Гамлета.
Как и ожидалось, режиссёр использовал то, что особенно хорошо получается у Скотта - играть безумие. Его Гамлет не притворяется сумасшедшим, но действительно сходит с ума.
Трагедия Гамлета сделана полностью личной, сведена к горю от потери отца, которую он не в силах пережить. К моменту, когда он встречает призрак отца, он уже почти помешался от горя, в то время как остальные вокруг довольны и счастливы, так что Гамлет предстаёт скорее тёмной и деструктивной силой, разрушающей благополучный окружающий мир.
Его главная черта - эмоциональная неустойчивость, переходы от приступов глубокой меланхолии и всхлипов отчаяния к яростным вспышкам гнева. Это "влажный Гамлет", с глазами постоянно на мокром месте и немного слюнтяй для того, чтобы реплика "Это я, Гамлет Датчанин" звучала с надлежащей убедительностью. В свете этого финальные слова Фортинбраса "Будь призван он, пример бы он явил высокоцарственный" выглядят почти насмешкой. "Видимо, он не видел эту пьесу", - иронизирует один из зрителей. Слишком нервный и сентиментальный, слезливо чувствительный, Гамлет с самого начала выглядит готовым заплакать в любую минуту и позже расплачется на плече у Офелии. Его руки постоянно "пилят воздух" в беспокойном движении, губы кривятся в сардонической усмешке, а его тенденция постоянно облизывать зубы и царапать лицо руками становится отвлекающим фактором.
Второе его состояние сильно отдаёт Мориарти. "Множество моментов шипящей, плюющейся агрессии, которую мы видели в "Шерлоке", мориартиевское безумие, раздражительность и тайное желание умереть, фирменное внезапное повышение тона посреди фразы от почти шёпота до истерического вопля жутким фальцетом в тот момент, когда этого меньше всего ожидаешь (поклонники "Шерлока" назвали бы это “I will burn you”-режимом), так, что это вызывает опасение за сохранность его голосовых связок, на грани переигрывания. Как посоветовал один критик, "не надо так семафорить, дорогуша". Другой отметил, что, вероятно, "есть причина, почему Скотту блестяще удаются роли злодеев и психопатов - мы никогда не болеем за него в достаточной степени, не сочувствуем ему и его ужасному положению так, как должны бы. Его Гамлетом можно восхищаться, но не любить". Впрочем, с этим многие, вероятно, не согласятся.
Ни в одном обзоре, однако, я не нашла мысли, в чём месседж этой версии. Её жанр определяют как "тёмная семейная драма в модном стиле Scandi-noir" - не мелковато для величайшей трагедии Шекспира?
Исподтишка записанные отрывки из монологов Гамлета: 1 2