Про орла корнилова
Любимый эпизод антишолоховедов - людей, у которых есть вопросы к номинальному автору «Тихого Дона» - пассаж Зеева Бар-Селлы.
Сначала отрывок из 34-й главы «Поднятой целины»:
«Летом, вечерними зорями, на вершину его слетает из подоблачья степной беркут. Шумя крылами, он упадет на курган, неуклюже ступнет раза два и станет чистить погнутым клювом коричневый веер вытянутого крыла, покрытую ржавым пером хлупь, а потом дремотно застынет, откинув голову, устремив в вечно-синее небо янтарный, окольцованный черным ободком глаз. Неподвижный, изжелта-бурый, как камень-самородок, беркут отдыхает перед вечерней охотой и снова легко оторвется от земли, взлетит. До заката солнца еще не раз серая тень его царственных крыл перечеркнет степь.
Куда унесет его знобящий осенний ветер? В голубые предгорья Кавказа? В Муганскую степь ли? В Персию? В Афганистан?»
Коммент Бар-Селлы:
«Что может связать донскую степь с предгорьями Кавказа, Персией и Афганистаном?
Лишь одно - биография генерала Л. Г. Корнилова! Это он совершал бесстрашные разведки в Афганистане, первым исследовал соляные пустыни в Персии, сражался на Дону и погиб при штурме Екатеринодара, «в голубых предгорьях Кавказа».
То есть, по Бар-Селле, перед нами отрывок из «настоящего» «Тихого Дона», вернее, из его протографа, отрывок, который при компиляции литрабами Шолохова не вошёл в опубликованную версию, зато пригодился в «Поднятой целине».
Хмм…
Ещё Павел I разогнал к чертям географический отдел тогдашней Академии наук, и с тех пор исследования в области естествознания были поручены офицерам генерального штаба. Эта практика сохранялась и в начале XX века: Колчак, Маннергейм, тот же Корнилов, прежде чем попить кровь большевикам, засветились на ниве географических изысканий.
Так совпало: с одной стороны, по географии, флоре и фауны Ирана и Афганистана к началу XX века имелось в достаточном объеме русскоязычных исследований, с другой - эти две страны либо входят в ареал распространения известных и в России птиц, либо являются местом их зимовки. Соседняя Турция в списках практически не значилась, ибо в те времена бума полевых исследований с нами, мягко говоря, не дружила, и иностранных офицеров, пусть даже с сачком, к себе не пускала.
Следы войн XIX века проявляются в орнитологии до сих пор. В книге Л.С. Степаняна «Конспект орнитологической фауны России и сопредельных территорий (в границах СССР как исторической области). М. 2003» Иран упоминается более 200 раз, Афганистан - более 140, а Турция и Малая Азия на двоих - меньше 30.
Пернатые по-прежнему любят это направление. Помните, полтора года назад проходила инфа: «Степная орлица по имени Мин, рожденная в Хакасии, разорила российских орнитологов, которые отслеживают маршруты перемещения орлов с помощью передатчиков с СМС-оповещением. Мин улетела в Иран и шлет оттуда сотни дорогостоящих СМС со своими координатами». А Дон от Ирана в два раза ближе, чем Хакассия.
«Ты, по всей вероятности, будешь ругать меня, но я признаюсь заранее: хочу купить себе ружьё. (Вру, Маруська! Купил уже! Хотел сбрехать, но не вышло). Да, милота моя, купил себе чудеснейшую двухстволку, бельгийскую, системы «Пипер», безкурковку, за 175 р. У тебя, небось, волосы дыбом? Ну, ничего, пригладь их и читай дальше. Думаю охотиться, да еще и с тобой» - письмо Шолохова жене о судьбе первого крупного гонорара.
В орнитологических справочниках и научно-популярной литературе начала прошлого века формула «Иран… Афганистан» употреблялась часто. Как заядлый охотник и рыболов Шолохов с подобными публикациями наверняка был хорошо знаком. Как любитель тащить в свои романы всё подряд, наряду со сводками сельхозработ вполне мог передрать заметку из газеты или справочника.
Так что антишолоховедам пассаж Бар-Селлы про орла корнилова лучше списать в утиль.