Первое и второе "да" или Одна из историй становления жизненных стратегий на ЗА
Из обсуждения про разницу в дефолтах жителей Зз и ЗА:
Шеол:
С опытом вырастает понимание, кому как и в чём стоит доверять - и будет здорово! - а с кем просто поздоровался и мимо.
Ал:
Но есть немалая возможность, что после первого (ну, или второго... но у многих и после первого) акта доверия уже не остается перспектив к дальнейшему наращиванию опыта... от слова вообще, да.
Шеол:
Прикинь, не только Рэв доверился Адделу и Ко - но и бывшие жертвы и подчинённые Рэва ему поверили и смогли расслабиться
Ал:
Вот я ваще не могу представить, как они это сделали. Хотя вот... короче, мне не только вы говорите, что да, можно.
В самом деле, как?
Благодаря давешнему рассказу Германа мы погрузились в те дни, когда Рэв гостил у Сеула, которого в своё время скормил мне медленно убивал в механической клинике, и узнали, как самому Герману открылся Доктор Эребус - "тайный близнец" Доктора Равиля.
Мне кажется, в этих историях как раз можно найти ответ, "как они это сделали". Но откуда вообще берётся сила и желание доверять? Я подумал и решил, как бы в продолжение разговора о дефолтах разных миров, составить максимально простой рассказ про то, из чего в наших условиях у наших людей образуется это самое доверие к бытию, позволяющее совершать поступки, формирующие нашу жизнь. Не надо путать его с наивной доверчивостью "всё будет хорошо, ведь все как-то живут" и с упёртой верой в то, что "мир благ, а если по-твоему что-то не так, то либо ты не прав и на самом деле так и надо, либо ты сам виноват".
Для нас доверие к миру и живущим в нём - это готовность рисковать в расчёте на то, что договориться по-честному, дружить и любить - в принципе возможно в этом мире. И что, в конечном счёте, даже если на данном этапе с данным партнёром ты промахнулся в ожиданиях - ещё не вечер, есть смысл продолжать действовать в этом направлении, учтя ошибки и проанализировав позитивные тенденции. Без этой готовности - рисковать и работать на позитивный договор - наш мир погиб бы, не дотянув до Черты Мира. Точнее, если бы не дефолтная для нас установка на взаимное доверие, этот кризис стал бы Последней Чертой - за которой повальное, эпидемическое отчаяние, одиночество каждого среди всех и общая гибель.
В психологии Зз существует термин "второе да". "Первое да" - это та "вера в хорошее", которую юное существо, выращиваемое с любовью под защитой (пусть даже с какой-никакой любовью, под кое-какой защитой), перенимает от своих старших - и эта вера закономерно оказывается опрокинута последующим личным опытом и превращается в отрицание. А дальше два пути. Либо человек может либо так и жить, укрепляясь в недоверии, презрении и ненависти ко всем, начиная с себя-обманутого, со старших, которые его обманули, с тех, кто повторяет эту ложь, и кончая себе подобными-прозревшими, полными ненависти и недоверия. Либо всё осмыслить и прийти к выводу о жизни, который формулируется как "и всё-таки да".
Это "и всё-таки да" означает: я понял, что всё не просто, не безоблачно, мир не лужайка и не хрустальный дворец, люди не ангелы, я сам не совершенство и не могу быть уверен, что все меня полюбят и на меня никогда не обрушатся роковые случайности, и сам я ни на кого их не обрушу… и всё-таки в этом мире достаточно красоты, любви и доверия, ради которых стоит жить, и есть реальная возможность их сберечь и приумножить."
И вот это осознание, называемое "второе да", закономерно подразумевает как готовность к риску, к боли, к разочарованиям, так и активную жизненную позицию - ибо становится очевидным, что "сберечь и приумножить" удастся только решительным вложением собственных сил, без этого любовь и красота, не говоря уже о доверии, не будут процветать вокруг тебя.
Я иллюстрирую все эти теоретические объяснения примером одной судьбы. Сразу оговорюсь, что этот пример - в главном конкретный, в частностях собирательный, поскольку я старался сделать рассказ как можно проще и схематичнее. А как такие дефолты проявляют себя во всей полноте и сложности, в реальном множественном взаимодействии условий и воль - это ярко обрисовано в текстах, с упоминания которых я начал рассуждение.
"Первое да"
Энджи - восточный гражданин, ему вот-вот в школу, он живёт в большом городе. Его дом - интернат, родные берут к себе на выходные, дома он общается с кузиной Кларой. Подвижные игры надоедают в интере, поэтому вместе с Клэр они обычно молча садятся рядом и читают каждый своё, либо рисуют и потом показывают друг другу.
Энджи знаком с животными больше по книгам и фильмам, в непосредственной доступности у него рыбки в интере, которых можно кормить и рисовать, канарейки дома, с которыми не очень-то поиграешь, но они милые, и большие плюшевые игрушки - собаки, коза и медведь. Их исключительно приятно тискать, на козу можно забираться, с медведем бороться. Можно воображать себя героем историй про дружбу с животными и про приключения.
Энджи любит животных. Если его спросят, любит ли он собак или коз, он говорит уверенно "да!"
Отсутствие "первого да"
Клэр не ходит в интернат, её воспитывают дома, но у её старших постоянно не хватает времени с ней возиться. Она ревнует кузена к его жизни в интере.
Она устаёт от чтения и кино, игрушки тоже надоедают, ей нередко бывает скучно. Что в книжках и кино много ерунды, говорят старшие, да она и без них это уже заметила. Из возраста, когда нравится тискать пушистое и мягкое, Клэр тоже выросла.
Животные, к которым она имеет доступ - канарейки дома у Энджи, но они прыгают и разбрасывают мусор и гадят, а это вообще противно. Клэр не хотела бы таких у себя дома. Рыбы вообще нудные. Есть соболь у соседей, очень пушистый, с красивым мехом, но его не разрешают трогать, и он какой-то злой. Вообще, раньше из соболей делали шубы.
Клэр не любит животных. Если про это зайдёт разговор с Джи, она скажет "мне всё равно". А со взрослыми она не будет про это говорить, потому что они считают, что дети просто обязаны любить животных.
Из "да" в "нет"
Джи приезжает на ферму к родным. Первое животное, которое он видит - это козлёнок. Примерно такого же размера, как коза, на которой можно было сидеть в интере. Козлёнок ест траву, Джи знает, что козы любят траву, и видел картинки, как дети кормят коз и оленей. Джи идёт к козлёнку и протягивает ему какое-то растение, которое сорвал на лугу. Козлёнок начинает жевать. Джи достаёт из кармана печенье и даёт козлёнку - тот ест. Джи протягивает руку, чтобы его погладить и потрогать за рожки, а козлёнок вдруг очень больно поддаёт ему рогами. В тот же момент сзади поддают ещё больней, и Джи видит здоровенную очень страшную козу, которая его боднула и хочет вдобавок стукнуть копытом.
Энджи бежит со всех ног обратно к дому, козы гонятся за ним, но потом отстают. Зато около дома к нему начинает приставать собака. Энджи от неё пятится, собака лает и бежит за ним. Не кусает, но ему уже неуютно. Люди вокруг не помогают Энджи. Один большой мальчик спрашивает - ты почему бегаешь от щенка, боишься или играешь с ним? Джи отвечает "играю!" Про себя он возмущается, что эту собаку назвали щенком - щенки не такие, Джи видел их в кино, они лежат в корзине, их гладят и поят из соски. Но Джи не хочет терять достоинства горожанина в глазах местных, и вообще он любит справляться сам.
От коз он весь день держится подальше, но собаки, которых тут много, не дают ему покоя. Когда они подходят и тянут к нему морды, он старается оттолкнуть их или отодвинуться. Чем дальше, тем больше они рычат на Джи. Они всё больше похожи на волков из историй, где волки нападали на путешественника. Джи бы мог и защищаться, но они держатся кучей, а с целой стаей ему не справиться. Тем более, неизвестно что скажут здешние люди, их же собаки не трогают. Жаловаться здешним на их собак Джи не хочет и делает вид, что всем доволен.
Улучив момент, когда он дома один, Джи звонит по видику кузине и сообщает ей, как ему тут приходится тяжело. Кроме того, он понял, что не любит животных. Они вовсе не такие, как в книгах, они не друзья людей - ну и он тогда с чего бы должен их любить?
Из ничего в "нет"
Клэр слушает кузена, видит его измученное лицо и кивает: а я так и думала, что взрослые всё врут и про это тоже - враньё. Хорошо что у нас дома нет никаких животных. От них надо держаться как можно дальше.
Ей не приходит в голову выражать сочувствие, подбадривать кузена или давать советы. Да и никаких советов кроме "сиди в доме, не выходи" она не может дать.
Дальнейшая эволюция после "да" и "нет"
Джи в стороне от дома видит незнакомую довольно мелкую собаку. С такой можно справиться. Как только она подойдёт и сунет морду, как они это любят делать, он ей задаст. Он ждёт, собака стоит и смотрит на него. Джи устаёт ждать, бежать от такой он не собирается, а как только он сам делает ей шаг навстречу, она пятится. Что делать, так и топтаться до вечера? Тут ему приходит в голову её подманить. Он достаёт из кармана печенье и протягивает собаке. Как только она подходит достаточно близко, он её пинает из всех сил. Собака отскакивает, но не убегает! То есть мало ей влетело. Он снова протягивает еду - она хватает печенье, Джи её бьёт, собака убегает с добычей: выиграла! Джи вне себя от возмущения, но вообще эта борьба его раззадоривает, он уже не так боится собак.
Назавтра он опять встречает эту собаку, и она опять стоит и смотрит на него, ни туда ни сюда. Прижимает уши и тихо рычит. Джи делает вид, что у него в руках что-то есть, собака приближается, он её толкает. Снова делает вид, что у него в руках печенье, собака приближается и тянет морду, но как только Джи замахивается, она убегает.
На следующую прогулку он идёт, запасшись приманкой - бутербродом. На этот раз ему удаётся подманить эту гадину поближе и стукнуть посильнее. Но она всё равно вертится вокруг жилья. У Джи возникают разные идеи, как можно было бы её проучить, а хорошо бы и остальных. И коз. Он осознаёт, что он - человек и ему есть что противопоставить наглости и агрессии зверей.
"Второе да"
На третий день в ситуацию вмешивается новое лицо. Можно сказать, взрослое. Это подросток Туматаласса. Тума первый замечает странности в поведении городского гостя вообще и в отношении незнакомого пса в частности. Тума спрашивает Энджи, зачем тот привязывает кусок колбасы на леску и кидает собаке.
Джи сперва смущается, потом горячо доказывает Туме, что сражается за свою безопасность и что тут на ферме у них всё неправильное. Все звери гады. Тума смотрит вслед сбежавшему псу, качает головой и ведёт Джи смотреть "правильных щенков" - чтобы они были такие, каких Джи видел в кино.
Сука с сосунками даёт Энджи их трогать и гладить, но только после того, как Тума её уговаривает и ласкает. Джи в сильных чувствах: собака и щенки действительно как в кино, да и сам Тума как герой какой-нибудь истории про дружбу со зверями. Почему у Джи не получилось, ведь он хотел дружить!
Тума втолковывает Джи про правила обращения с разными животными, про их особенности и привычки: оказывается, всё не так просто, в книгах пишут правду, но не всю! вся в книжки не помещается. Нужен подход и терпение, тогда можно и кататься на козе, и дружить с волками - Тума ручается, он много чего знает на своём опыте.
Вопрос в том, убеждённо говорит Тума, любишь ли ты их сам. Джи после некоторого раздумья отвечает: знаешь, я побаиваюсь некоторых животных… но люблю!
У "второго да" бывает разная цена
У Тумы на руке шрам.
- Это меня укусил крокодил, когда мне было столько же лет, сколько сейчас тебе. Ну и крокодил был маленький.
- И что ты сделал?
- Укусил его в ответ. Так меня учили дома, на островах: если тебя в игре укусили - ну и ты укуси, подумаешь, чего обижаться или расстаиваться!
- Ты укусил крокодила?!
- Да, откусил ему кончик хвоста…
- )))‼!
- …а он заболел и умер - оказалось, у крокодилят плохо заживают раны. С тех пор я стараюсь не кусаться напропалую.
- (((!
На пару с Тумой знакомство с местной живностью идёт куда веселей. Собаки перестают опасаться Джи и начинают ласкаться, большая коза даёт себя трогать за рога, лошадь соглашается есть у Джи с руки. Джи размышляет: а как бы он договаривался с ними без поддержки друга?
"Второму да" могут не поверить
Джи видит на всегдашнем месте того самого чужого пса и хочет помириться с ним, но тот убегает. Джи приносит ему большую кость с мясом из супа и уговаривает его подойти, обещая, что не будет больше его бить. Джи объясняет: не думай, что у меня сегодня хорошее настроение, а завтра опять будет плохое и я снова стану драться. Наша вражда - это недоразумение! Джи уже всё понял, так пусть и пёс поймёт, что ему ничего не грозит.
Пёс долго сомневается, Джи настойчив, но уже близок к отчаянию; в конце концов собака верит и берёт кость.
"Нет" отвергает "второе да", не отличая от "первого"
Джи возвращается в город и рассказывает Кларе, что у него теперь отлично с животными, он их опять любит. Даже когда они не любят его и не похожи на книжных и киношных.
Клэр слушает его молча, а потом говорит:
Я думаю, ты всё врёшь. Так не бывает. Тебя там гоняли все эти звери, а теперь ты вернулся домой и придумал это, чтобы тебе самому было приятней. И чтобы взрослые тебя похвалили за то, что ты любишь животных.
Дальнейшая эволюция "нет"
Клара изменила отношение к этой теме через несколько лет. На базе собственного опыта, но в большой степени благодаря позиции Джи и Тумы.
Но ей было трудно с её "нет", и не только в вопросе отношения к животным. И это долгая отдельная история.
Непроизвольный страх
Энджи даже взрослый опасался коз и, хотя умом понимал, что ему нечего бояться и в принципе ничего против них не имел, не мог спокойно оставаться с ними один на один, ему всякий раз становилось плохо. Так было, пока у него не появилась возлюбленная - Эльза Котовна (из этноса Марракотовых Коз).
"Второе да" твоего противника
Когда Энджи шёл пятнадцатый год, наступила страшная для всего Востока зима с 01 на 02 год по ЧМ. Страна пребывала в развале и маразме, много людей умерло из-за разрушения привычной социальной и бытовой инфраструктуры, немало погибло от руки себе подобных. На детей, особенно маленьких, кто только не охотился, а подростки были предоставлены сами себе. Они выживали как могли, сбивались в стаи, обустраивали себе странную жизнь в разных странных местах, иной раз жестоко мстили взрослым, особенно учителям и работникам РОНО, иной раз и родителям, и не церемонились друг с другом.
Джи со своей компанией окопался "в горах", на интернатской летней даче, где было всё знакомо, имелся хорошо налаженный быт и долго держалась техника, поскольку был собственный движок. Последний взрослый, которого они любили, у них умер перед Новым Годом, но народ из посёлка к ним не приближался, запасы ещё были, мелкий ремонт, уборку и т.п. подростки двигали сами, по очереди. Так что у них было очень комфортное житьё.
И тут вдруг появились четверо больших парней, лет по 18, вылезли на расчищенную от снега площадку перед домом Джи и Ко - и стали проситься к ним! Мол, пустите переночевать, мы замёрзли, сбились с ног и всё такое. Компания Джи, уже всякое повидавшая и наслышанная, при виде чужих быстро закрылась в доме и наблюдала за этими типажами через смотровое окошечко.
Они там потоптались, махая руками друг на друга, вроде как спорили, после чего трое ушли, типа как поссорившись с четвёртым, который уходить не хотел - он что ли хромал то ли за сердце хватался. Было похоже, что он пришёл из последних сил, вот и не хочет уходить.
Ребятам Джи всё это не нравилось, но и жалко было тоже. Этот чужой сел прямо на крыльцо, показывал им через окошко большую коробку - мол, вот тут конфеты, а вот тут - батарейки, три обоймы батареек, вообще сокровище, только пустите! Батарейки у интернатских были свои, а вот конфет давно уже не было, но открывать не решались. Наконец, этот упал и уронил коробку в снег, руки раскинул.
Джи с двумя ребятами рискнул: отворили и потащили тело внутрь, а другие стали подбирать со снега его вещи. Но тут из-за кромки площадки выскочили остальные трое гадов, а этот лежащий сразу перестал притворяться и крепко схватил за руки Джи и другого мальчика. Поднялся крик и визг, чужие мигом оказались в доме и принялись с воплями бегать по всем комнатам. У них было оружие. Джи и все остальные не стали дожидаться, пока их перебьют или повяжут, рванули к горам, где была игрушечная пещера с обогревом, и там закрылись.
Через пару часов к ним присоединились свои ребята из второго дачного домика. Рассказали, что эти чужие громыхали в доме Джи, пока там не погас свет, а потом побежали к дому, где живут эти ребята, стали колотить в окна-двери и орать "включите свет, сволочи". Когда они высадили окно и полезли внутрь, размахивая стволами, остальные ребята решили тоже убежать в пещеру и вместе придумать, что делать.
До утра ничего не придумали, утром перед пещерой появился тот же гад, кто валял из себя больного, и стал орать "выходите, поговорим" и "мир, мир" так громко, что можно было разобрать даже сквозь двойное стекло. Никто не поверил, разумеется. Они приходили все четверо по очереди и вместе, махали, принесли скатерть и еду (отчасти из кухни ребят, отчасти свою), сели, показывали знаками "идите сюда", ушли оставив накрытый стол, опять пришли, так целый день уходили-приходили и по ходу сами всё поели. Ребята в пещере только зубами скрежетали. Потом уже не скрежетали, а стучали, поскольку аккумулятор сел и обогрев стал сдавать.
Уже наступали сумерки, трое из чужих перестали мельтешить и ушли, а четвёртый, этот разводила, сел перед оконцем пещеры на корточки и обхватил себя за плечи руками. Так и сидел, иногда вставал и опять начинал делать знаки сидящим в пещере: прижимал руки к сердцу, стукал себя по башке и разводил руками. Ребята говорили между собой "чтоб ты сдох, подлец" и "хоть бы он и правда замёрз".
Джи рассказывает, что чем дальше, тем ясней вспоминал тот момент из жизни на ферме, когда давал бездомному псу суповую кость и уговаривал, что больше не будет его бить, а тот не брал, только пятился и скулил. Теперь самому Джи хотелось заскулить.
Джи предпочёл бы просто, ничего не говоря остальным, выйти к этому чужому на разговор, но не мог: для этого надо было отпирать запоры и запирать за собой, и ребята просто не пустили бы Джи, решив, что тот съехал с катушек.
Поэтому Джи стал сперва как бы про себя, а потом всё громче говорить, что надо всё-таки попробовать кому-то выйти из пещеры и разобраться с этим типом. Потому что если бы чужим просто хотелось разграбить дом, они бы уже так и сделали и ушли. А если хотели бы избавиться от хозяев, то просто завалили бы вход в пещеру. А не толклись бы тут весь день. А если этот балда и правда хочет мира, то как он может это доказать, пока мы не верим? А никак! Ему и не остаётся ничего, кроме как тут мёрзнуть перед нами и делать всякие знаки. И мы ничего не узнаем и не проверим, врёт он или нет, если тоже будем сидеть. Да, вчера он повёл себя подло. Но мало ли почему - сейчас главное то, что теперь он показывает, что больше не будет.
Из ребят часть не соглашалась: с какой стати этому гаду можно верить, раз он вчера уже обманул, да так подло? Что он, исправился за ночь, да? Другая часть склонялась, что бывает и такое, и поговорить надо. Кое-кто опасался, что это ведь не взрослые, а старшеклассники - эти куда хуже взрослых, вообще все подонки. Джи, вспоминая своего Туматалассу, возражал, что не все, они разные, как все люди.
Ясно, что если чужие захватят Энджи в заложники, то плохо дело. Джи обещал, что будет начеку и не дастся, а если всё же попадётся, то либо убежит, либо убьётся, так что пусть все просто не поддаются на шантаж, если что.
В конце концов Энджи вышел и поговорил с этим парнем, которого звали Рик. Тот сразу стал просить прощения и признался, что они таким способом, притворяшками, попадают в те дома, куда их не хотят пускать по-хорошему. Вообще их никуда не хотят пускать, если честно. Но они воюют только со взрослыми, а со своим братом-подростками не воюют. Он сказал, что они не поняли сразу, что этот дом - без взрослых, что тут одни дети.
Пусть Джи со своей командой спокойно возвращается в дом, там всё более-менее, а если не всё, то Рик со своей командой всё исправит. Почему выключился свет, парни Рика не поняли и испугались, а потом решили, что это соседи сделали назло - пошли к ним разбираться, стали стучать, а окно и выпало, так получилось. Вообще зря команда Джи убежала, лучше бы остались - быстрее бы разобрались. А то теперь что: готовая жрачка в доме съедена, из чего и как сготовить новую, непонятно, вдобавок темно, как включить свет, неизвестно, плюс отопление в доме не работает, почему неясно.
В общем, лучше бы парни Джи вернулись и всё поправили, Рика с людьми взяли бы пожить на зиму, а люди Рика обязуются больше не орать и не махать стволами, и согласны взять на себя тяжёлую хозяйственную работу - они всё-таки старше и сильнее, от них будет польза. Они устали жить на улице зимой!
На том и порешили. Пошли вместе в дом и прожили до весны коммуной. Рик потом доверительно говорил Джи:
А я и надеялся, что среди вас найдётся хоть один вменяемый и объяснит остальным, что нам надо поверить. Ну мало ли, погорячились! Мы же не убили никого, правда? А ведь когда мы поняли, что тут живут одни мальки, то ребята сказали мне - Рик, этих ты не уговоришь, они в этом возрасте ещё как звери, ещё не научились, что иногда надо рисковать и доверять. Тем более что мы для них - взрослые, ну кто же верит взрослым, они как один подонки. Но я тогда сказал - спокойно, из оравы хоть один да найдётся, а раз найдётся, то и остальных убедит. И ведь я оказался прав!
* * *
Составные части этой истории
Про Энджи я первоначально узнал от своей жены Туси (Туматалассы), а та - от своего тёзки Туматалассы, который познакомился с Энджи на ферме и с тех пор они дружили. Тусю и Туму связывает знакомство именно по линии совпадения имён, хотя дальнее родство исключать нельзя: Тума с того острова, на который захаживали Морские Серинги, родичи Туси.
Кое-какие элементы истории относятся скорее к Тусе: это она водила посмотреть на "настоящих щенков" городских детей (своих ровесников, а было ей лет десять), которые шарахались от любой живности, и учила их, как надо обращаться с живыми существами. А Тума на самом деле водил Джи смотреть крольчат и козлят, в тот год на ферме не было щенных сук.
Что касается Эльзы Котовны, то в неё влюбился не сам Джи, а первый муж Клары. Но поскольку компания одна, то действительно Джи имел проблемы из-за своей фобии: теоретически-то он прекрасно относился к козам вообще и Марракотовым в особенности, а уж тем более к невесте своего приятеля - но практически места себе не находил, когда они оказывались одни. А поскольку Джи стеснялся просто признаться себе и другим, что у него детская трагофобия (не такое уж редкое явление, кстати) - то вёл себя несколько странно, и происходили разные навороты. Я это здесь рассказал для того, чтобы подчеркнуть, что есть разница между недоверием (как личным выбором) и фрустрацией (как непроизвольным эффектом).
Про укушенного крокодильчика.
Это компиляция похожих историй.
У Тумы в раннем детстве рядом у соседей жил крокодил, ростом почти с Туму, которого Тума боялся, а потом кто-то (но не Тума) укусил зверя за хвост или отдавил кончик, и крокодилёнок погиб от заражения, а Тума очень горевал.
У Туси был опыт - она кидалась камнями в осьминогов на отмели, потому что боролась со своим страхом перед ними, и неожиданно для себя размозжила одного из них, а потом не знала куда деваться от горя: спрут же не нападал на неё, просто грелся себе на солнце - чем он виноват в том, что она их боится? Потом она их подкармливала макаронами по-флотски и просила прощения у родных и друзей погибшего. И взяла зарок не приносить в жертву своим фобиям окружающих аккуратней обращаться с превентивной самообороной.
У Германа была аналогичная история с пауком в раннем детстве. Он их страшно боялся и, увидев огромного паука над кроватью, закричал. Паука тут же прихлопнули. И всё. С тех пор Герман, хоть и продолжал страдать арахнофобией, зарёкся звать на помощь взрослых: содрогаясь, ловил пауков во что-нибудь подручное и, держа от себя подальше, выносил в безопасное место на нейтральную территорию. А потом и арахнофобия сошла на нет.
Данный конкретный крокодил сейчас жив, кстати. Осьминога я не могу запеленговать с тусиной подачи (но и не факт, что он погиб, они живучие). Паука оживить не могу, увы. Вот Астентар может оживить его в своём мире, если Герман даст пеленг.
Шеол:
С опытом вырастает понимание, кому как и в чём стоит доверять - и будет здорово! - а с кем просто поздоровался и мимо.
Ал:
Но есть немалая возможность, что после первого (ну, или второго... но у многих и после первого) акта доверия уже не остается перспектив к дальнейшему наращиванию опыта... от слова вообще, да.
Шеол:
Прикинь, не только Рэв доверился Адделу и Ко - но и бывшие жертвы и подчинённые Рэва ему поверили и смогли расслабиться
Ал:
Вот я ваще не могу представить, как они это сделали. Хотя вот... короче, мне не только вы говорите, что да, можно.
В самом деле, как?
Благодаря давешнему рассказу Германа мы погрузились в те дни, когда Рэв гостил у Сеула, которого в своё время скормил мне медленно убивал в механической клинике, и узнали, как самому Герману открылся Доктор Эребус - "тайный близнец" Доктора Равиля.
Мне кажется, в этих историях как раз можно найти ответ, "как они это сделали". Но откуда вообще берётся сила и желание доверять? Я подумал и решил, как бы в продолжение разговора о дефолтах разных миров, составить максимально простой рассказ про то, из чего в наших условиях у наших людей образуется это самое доверие к бытию, позволяющее совершать поступки, формирующие нашу жизнь. Не надо путать его с наивной доверчивостью "всё будет хорошо, ведь все как-то живут" и с упёртой верой в то, что "мир благ, а если по-твоему что-то не так, то либо ты не прав и на самом деле так и надо, либо ты сам виноват".
Для нас доверие к миру и живущим в нём - это готовность рисковать в расчёте на то, что договориться по-честному, дружить и любить - в принципе возможно в этом мире. И что, в конечном счёте, даже если на данном этапе с данным партнёром ты промахнулся в ожиданиях - ещё не вечер, есть смысл продолжать действовать в этом направлении, учтя ошибки и проанализировав позитивные тенденции. Без этой готовности - рисковать и работать на позитивный договор - наш мир погиб бы, не дотянув до Черты Мира. Точнее, если бы не дефолтная для нас установка на взаимное доверие, этот кризис стал бы Последней Чертой - за которой повальное, эпидемическое отчаяние, одиночество каждого среди всех и общая гибель.
В психологии Зз существует термин "второе да". "Первое да" - это та "вера в хорошее", которую юное существо, выращиваемое с любовью под защитой (пусть даже с какой-никакой любовью, под кое-какой защитой), перенимает от своих старших - и эта вера закономерно оказывается опрокинута последующим личным опытом и превращается в отрицание. А дальше два пути. Либо человек может либо так и жить, укрепляясь в недоверии, презрении и ненависти ко всем, начиная с себя-обманутого, со старших, которые его обманули, с тех, кто повторяет эту ложь, и кончая себе подобными-прозревшими, полными ненависти и недоверия. Либо всё осмыслить и прийти к выводу о жизни, который формулируется как "и всё-таки да".
Это "и всё-таки да" означает: я понял, что всё не просто, не безоблачно, мир не лужайка и не хрустальный дворец, люди не ангелы, я сам не совершенство и не могу быть уверен, что все меня полюбят и на меня никогда не обрушатся роковые случайности, и сам я ни на кого их не обрушу… и всё-таки в этом мире достаточно красоты, любви и доверия, ради которых стоит жить, и есть реальная возможность их сберечь и приумножить."
И вот это осознание, называемое "второе да", закономерно подразумевает как готовность к риску, к боли, к разочарованиям, так и активную жизненную позицию - ибо становится очевидным, что "сберечь и приумножить" удастся только решительным вложением собственных сил, без этого любовь и красота, не говоря уже о доверии, не будут процветать вокруг тебя.
Я иллюстрирую все эти теоретические объяснения примером одной судьбы. Сразу оговорюсь, что этот пример - в главном конкретный, в частностях собирательный, поскольку я старался сделать рассказ как можно проще и схематичнее. А как такие дефолты проявляют себя во всей полноте и сложности, в реальном множественном взаимодействии условий и воль - это ярко обрисовано в текстах, с упоминания которых я начал рассуждение.
"Первое да"
Энджи - восточный гражданин, ему вот-вот в школу, он живёт в большом городе. Его дом - интернат, родные берут к себе на выходные, дома он общается с кузиной Кларой. Подвижные игры надоедают в интере, поэтому вместе с Клэр они обычно молча садятся рядом и читают каждый своё, либо рисуют и потом показывают друг другу.
Энджи знаком с животными больше по книгам и фильмам, в непосредственной доступности у него рыбки в интере, которых можно кормить и рисовать, канарейки дома, с которыми не очень-то поиграешь, но они милые, и большие плюшевые игрушки - собаки, коза и медведь. Их исключительно приятно тискать, на козу можно забираться, с медведем бороться. Можно воображать себя героем историй про дружбу с животными и про приключения.
Энджи любит животных. Если его спросят, любит ли он собак или коз, он говорит уверенно "да!"
Отсутствие "первого да"
Клэр не ходит в интернат, её воспитывают дома, но у её старших постоянно не хватает времени с ней возиться. Она ревнует кузена к его жизни в интере.
Она устаёт от чтения и кино, игрушки тоже надоедают, ей нередко бывает скучно. Что в книжках и кино много ерунды, говорят старшие, да она и без них это уже заметила. Из возраста, когда нравится тискать пушистое и мягкое, Клэр тоже выросла.
Животные, к которым она имеет доступ - канарейки дома у Энджи, но они прыгают и разбрасывают мусор и гадят, а это вообще противно. Клэр не хотела бы таких у себя дома. Рыбы вообще нудные. Есть соболь у соседей, очень пушистый, с красивым мехом, но его не разрешают трогать, и он какой-то злой. Вообще, раньше из соболей делали шубы.
Клэр не любит животных. Если про это зайдёт разговор с Джи, она скажет "мне всё равно". А со взрослыми она не будет про это говорить, потому что они считают, что дети просто обязаны любить животных.
Из "да" в "нет"
Джи приезжает на ферму к родным. Первое животное, которое он видит - это козлёнок. Примерно такого же размера, как коза, на которой можно было сидеть в интере. Козлёнок ест траву, Джи знает, что козы любят траву, и видел картинки, как дети кормят коз и оленей. Джи идёт к козлёнку и протягивает ему какое-то растение, которое сорвал на лугу. Козлёнок начинает жевать. Джи достаёт из кармана печенье и даёт козлёнку - тот ест. Джи протягивает руку, чтобы его погладить и потрогать за рожки, а козлёнок вдруг очень больно поддаёт ему рогами. В тот же момент сзади поддают ещё больней, и Джи видит здоровенную очень страшную козу, которая его боднула и хочет вдобавок стукнуть копытом.
Энджи бежит со всех ног обратно к дому, козы гонятся за ним, но потом отстают. Зато около дома к нему начинает приставать собака. Энджи от неё пятится, собака лает и бежит за ним. Не кусает, но ему уже неуютно. Люди вокруг не помогают Энджи. Один большой мальчик спрашивает - ты почему бегаешь от щенка, боишься или играешь с ним? Джи отвечает "играю!" Про себя он возмущается, что эту собаку назвали щенком - щенки не такие, Джи видел их в кино, они лежат в корзине, их гладят и поят из соски. Но Джи не хочет терять достоинства горожанина в глазах местных, и вообще он любит справляться сам.
От коз он весь день держится подальше, но собаки, которых тут много, не дают ему покоя. Когда они подходят и тянут к нему морды, он старается оттолкнуть их или отодвинуться. Чем дальше, тем больше они рычат на Джи. Они всё больше похожи на волков из историй, где волки нападали на путешественника. Джи бы мог и защищаться, но они держатся кучей, а с целой стаей ему не справиться. Тем более, неизвестно что скажут здешние люди, их же собаки не трогают. Жаловаться здешним на их собак Джи не хочет и делает вид, что всем доволен.
Улучив момент, когда он дома один, Джи звонит по видику кузине и сообщает ей, как ему тут приходится тяжело. Кроме того, он понял, что не любит животных. Они вовсе не такие, как в книгах, они не друзья людей - ну и он тогда с чего бы должен их любить?
Из ничего в "нет"
Клэр слушает кузена, видит его измученное лицо и кивает: а я так и думала, что взрослые всё врут и про это тоже - враньё. Хорошо что у нас дома нет никаких животных. От них надо держаться как можно дальше.
Ей не приходит в голову выражать сочувствие, подбадривать кузена или давать советы. Да и никаких советов кроме "сиди в доме, не выходи" она не может дать.
Дальнейшая эволюция после "да" и "нет"
Джи в стороне от дома видит незнакомую довольно мелкую собаку. С такой можно справиться. Как только она подойдёт и сунет морду, как они это любят делать, он ей задаст. Он ждёт, собака стоит и смотрит на него. Джи устаёт ждать, бежать от такой он не собирается, а как только он сам делает ей шаг навстречу, она пятится. Что делать, так и топтаться до вечера? Тут ему приходит в голову её подманить. Он достаёт из кармана печенье и протягивает собаке. Как только она подходит достаточно близко, он её пинает из всех сил. Собака отскакивает, но не убегает! То есть мало ей влетело. Он снова протягивает еду - она хватает печенье, Джи её бьёт, собака убегает с добычей: выиграла! Джи вне себя от возмущения, но вообще эта борьба его раззадоривает, он уже не так боится собак.
Назавтра он опять встречает эту собаку, и она опять стоит и смотрит на него, ни туда ни сюда. Прижимает уши и тихо рычит. Джи делает вид, что у него в руках что-то есть, собака приближается, он её толкает. Снова делает вид, что у него в руках печенье, собака приближается и тянет морду, но как только Джи замахивается, она убегает.
На следующую прогулку он идёт, запасшись приманкой - бутербродом. На этот раз ему удаётся подманить эту гадину поближе и стукнуть посильнее. Но она всё равно вертится вокруг жилья. У Джи возникают разные идеи, как можно было бы её проучить, а хорошо бы и остальных. И коз. Он осознаёт, что он - человек и ему есть что противопоставить наглости и агрессии зверей.
"Второе да"
На третий день в ситуацию вмешивается новое лицо. Можно сказать, взрослое. Это подросток Туматаласса. Тума первый замечает странности в поведении городского гостя вообще и в отношении незнакомого пса в частности. Тума спрашивает Энджи, зачем тот привязывает кусок колбасы на леску и кидает собаке.
Джи сперва смущается, потом горячо доказывает Туме, что сражается за свою безопасность и что тут на ферме у них всё неправильное. Все звери гады. Тума смотрит вслед сбежавшему псу, качает головой и ведёт Джи смотреть "правильных щенков" - чтобы они были такие, каких Джи видел в кино.
Сука с сосунками даёт Энджи их трогать и гладить, но только после того, как Тума её уговаривает и ласкает. Джи в сильных чувствах: собака и щенки действительно как в кино, да и сам Тума как герой какой-нибудь истории про дружбу со зверями. Почему у Джи не получилось, ведь он хотел дружить!
Тума втолковывает Джи про правила обращения с разными животными, про их особенности и привычки: оказывается, всё не так просто, в книгах пишут правду, но не всю! вся в книжки не помещается. Нужен подход и терпение, тогда можно и кататься на козе, и дружить с волками - Тума ручается, он много чего знает на своём опыте.
Вопрос в том, убеждённо говорит Тума, любишь ли ты их сам. Джи после некоторого раздумья отвечает: знаешь, я побаиваюсь некоторых животных… но люблю!
У "второго да" бывает разная цена
У Тумы на руке шрам.
- Это меня укусил крокодил, когда мне было столько же лет, сколько сейчас тебе. Ну и крокодил был маленький.
- И что ты сделал?
- Укусил его в ответ. Так меня учили дома, на островах: если тебя в игре укусили - ну и ты укуси, подумаешь, чего обижаться или расстаиваться!
- Ты укусил крокодила?!
- Да, откусил ему кончик хвоста…
- )))‼!
- …а он заболел и умер - оказалось, у крокодилят плохо заживают раны. С тех пор я стараюсь не кусаться напропалую.
- (((!
На пару с Тумой знакомство с местной живностью идёт куда веселей. Собаки перестают опасаться Джи и начинают ласкаться, большая коза даёт себя трогать за рога, лошадь соглашается есть у Джи с руки. Джи размышляет: а как бы он договаривался с ними без поддержки друга?
"Второму да" могут не поверить
Джи видит на всегдашнем месте того самого чужого пса и хочет помириться с ним, но тот убегает. Джи приносит ему большую кость с мясом из супа и уговаривает его подойти, обещая, что не будет больше его бить. Джи объясняет: не думай, что у меня сегодня хорошее настроение, а завтра опять будет плохое и я снова стану драться. Наша вражда - это недоразумение! Джи уже всё понял, так пусть и пёс поймёт, что ему ничего не грозит.
Пёс долго сомневается, Джи настойчив, но уже близок к отчаянию; в конце концов собака верит и берёт кость.
"Нет" отвергает "второе да", не отличая от "первого"
Джи возвращается в город и рассказывает Кларе, что у него теперь отлично с животными, он их опять любит. Даже когда они не любят его и не похожи на книжных и киношных.
Клэр слушает его молча, а потом говорит:
Я думаю, ты всё врёшь. Так не бывает. Тебя там гоняли все эти звери, а теперь ты вернулся домой и придумал это, чтобы тебе самому было приятней. И чтобы взрослые тебя похвалили за то, что ты любишь животных.
Дальнейшая эволюция "нет"
Клара изменила отношение к этой теме через несколько лет. На базе собственного опыта, но в большой степени благодаря позиции Джи и Тумы.
Но ей было трудно с её "нет", и не только в вопросе отношения к животным. И это долгая отдельная история.
Непроизвольный страх
Энджи даже взрослый опасался коз и, хотя умом понимал, что ему нечего бояться и в принципе ничего против них не имел, не мог спокойно оставаться с ними один на один, ему всякий раз становилось плохо. Так было, пока у него не появилась возлюбленная - Эльза Котовна (из этноса Марракотовых Коз).
"Второе да" твоего противника
Когда Энджи шёл пятнадцатый год, наступила страшная для всего Востока зима с 01 на 02 год по ЧМ. Страна пребывала в развале и маразме, много людей умерло из-за разрушения привычной социальной и бытовой инфраструктуры, немало погибло от руки себе подобных. На детей, особенно маленьких, кто только не охотился, а подростки были предоставлены сами себе. Они выживали как могли, сбивались в стаи, обустраивали себе странную жизнь в разных странных местах, иной раз жестоко мстили взрослым, особенно учителям и работникам РОНО, иной раз и родителям, и не церемонились друг с другом.
Джи со своей компанией окопался "в горах", на интернатской летней даче, где было всё знакомо, имелся хорошо налаженный быт и долго держалась техника, поскольку был собственный движок. Последний взрослый, которого они любили, у них умер перед Новым Годом, но народ из посёлка к ним не приближался, запасы ещё были, мелкий ремонт, уборку и т.п. подростки двигали сами, по очереди. Так что у них было очень комфортное житьё.
И тут вдруг появились четверо больших парней, лет по 18, вылезли на расчищенную от снега площадку перед домом Джи и Ко - и стали проситься к ним! Мол, пустите переночевать, мы замёрзли, сбились с ног и всё такое. Компания Джи, уже всякое повидавшая и наслышанная, при виде чужих быстро закрылась в доме и наблюдала за этими типажами через смотровое окошечко.
Они там потоптались, махая руками друг на друга, вроде как спорили, после чего трое ушли, типа как поссорившись с четвёртым, который уходить не хотел - он что ли хромал то ли за сердце хватался. Было похоже, что он пришёл из последних сил, вот и не хочет уходить.
Ребятам Джи всё это не нравилось, но и жалко было тоже. Этот чужой сел прямо на крыльцо, показывал им через окошко большую коробку - мол, вот тут конфеты, а вот тут - батарейки, три обоймы батареек, вообще сокровище, только пустите! Батарейки у интернатских были свои, а вот конфет давно уже не было, но открывать не решались. Наконец, этот упал и уронил коробку в снег, руки раскинул.
Джи с двумя ребятами рискнул: отворили и потащили тело внутрь, а другие стали подбирать со снега его вещи. Но тут из-за кромки площадки выскочили остальные трое гадов, а этот лежащий сразу перестал притворяться и крепко схватил за руки Джи и другого мальчика. Поднялся крик и визг, чужие мигом оказались в доме и принялись с воплями бегать по всем комнатам. У них было оружие. Джи и все остальные не стали дожидаться, пока их перебьют или повяжут, рванули к горам, где была игрушечная пещера с обогревом, и там закрылись.
Через пару часов к ним присоединились свои ребята из второго дачного домика. Рассказали, что эти чужие громыхали в доме Джи, пока там не погас свет, а потом побежали к дому, где живут эти ребята, стали колотить в окна-двери и орать "включите свет, сволочи". Когда они высадили окно и полезли внутрь, размахивая стволами, остальные ребята решили тоже убежать в пещеру и вместе придумать, что делать.
До утра ничего не придумали, утром перед пещерой появился тот же гад, кто валял из себя больного, и стал орать "выходите, поговорим" и "мир, мир" так громко, что можно было разобрать даже сквозь двойное стекло. Никто не поверил, разумеется. Они приходили все четверо по очереди и вместе, махали, принесли скатерть и еду (отчасти из кухни ребят, отчасти свою), сели, показывали знаками "идите сюда", ушли оставив накрытый стол, опять пришли, так целый день уходили-приходили и по ходу сами всё поели. Ребята в пещере только зубами скрежетали. Потом уже не скрежетали, а стучали, поскольку аккумулятор сел и обогрев стал сдавать.
Уже наступали сумерки, трое из чужих перестали мельтешить и ушли, а четвёртый, этот разводила, сел перед оконцем пещеры на корточки и обхватил себя за плечи руками. Так и сидел, иногда вставал и опять начинал делать знаки сидящим в пещере: прижимал руки к сердцу, стукал себя по башке и разводил руками. Ребята говорили между собой "чтоб ты сдох, подлец" и "хоть бы он и правда замёрз".
Джи рассказывает, что чем дальше, тем ясней вспоминал тот момент из жизни на ферме, когда давал бездомному псу суповую кость и уговаривал, что больше не будет его бить, а тот не брал, только пятился и скулил. Теперь самому Джи хотелось заскулить.
Джи предпочёл бы просто, ничего не говоря остальным, выйти к этому чужому на разговор, но не мог: для этого надо было отпирать запоры и запирать за собой, и ребята просто не пустили бы Джи, решив, что тот съехал с катушек.
Поэтому Джи стал сперва как бы про себя, а потом всё громче говорить, что надо всё-таки попробовать кому-то выйти из пещеры и разобраться с этим типом. Потому что если бы чужим просто хотелось разграбить дом, они бы уже так и сделали и ушли. А если хотели бы избавиться от хозяев, то просто завалили бы вход в пещеру. А не толклись бы тут весь день. А если этот балда и правда хочет мира, то как он может это доказать, пока мы не верим? А никак! Ему и не остаётся ничего, кроме как тут мёрзнуть перед нами и делать всякие знаки. И мы ничего не узнаем и не проверим, врёт он или нет, если тоже будем сидеть. Да, вчера он повёл себя подло. Но мало ли почему - сейчас главное то, что теперь он показывает, что больше не будет.
Из ребят часть не соглашалась: с какой стати этому гаду можно верить, раз он вчера уже обманул, да так подло? Что он, исправился за ночь, да? Другая часть склонялась, что бывает и такое, и поговорить надо. Кое-кто опасался, что это ведь не взрослые, а старшеклассники - эти куда хуже взрослых, вообще все подонки. Джи, вспоминая своего Туматалассу, возражал, что не все, они разные, как все люди.
Ясно, что если чужие захватят Энджи в заложники, то плохо дело. Джи обещал, что будет начеку и не дастся, а если всё же попадётся, то либо убежит, либо убьётся, так что пусть все просто не поддаются на шантаж, если что.
В конце концов Энджи вышел и поговорил с этим парнем, которого звали Рик. Тот сразу стал просить прощения и признался, что они таким способом, притворяшками, попадают в те дома, куда их не хотят пускать по-хорошему. Вообще их никуда не хотят пускать, если честно. Но они воюют только со взрослыми, а со своим братом-подростками не воюют. Он сказал, что они не поняли сразу, что этот дом - без взрослых, что тут одни дети.
Пусть Джи со своей командой спокойно возвращается в дом, там всё более-менее, а если не всё, то Рик со своей командой всё исправит. Почему выключился свет, парни Рика не поняли и испугались, а потом решили, что это соседи сделали назло - пошли к ним разбираться, стали стучать, а окно и выпало, так получилось. Вообще зря команда Джи убежала, лучше бы остались - быстрее бы разобрались. А то теперь что: готовая жрачка в доме съедена, из чего и как сготовить новую, непонятно, вдобавок темно, как включить свет, неизвестно, плюс отопление в доме не работает, почему неясно.
В общем, лучше бы парни Джи вернулись и всё поправили, Рика с людьми взяли бы пожить на зиму, а люди Рика обязуются больше не орать и не махать стволами, и согласны взять на себя тяжёлую хозяйственную работу - они всё-таки старше и сильнее, от них будет польза. Они устали жить на улице зимой!
На том и порешили. Пошли вместе в дом и прожили до весны коммуной. Рик потом доверительно говорил Джи:
А я и надеялся, что среди вас найдётся хоть один вменяемый и объяснит остальным, что нам надо поверить. Ну мало ли, погорячились! Мы же не убили никого, правда? А ведь когда мы поняли, что тут живут одни мальки, то ребята сказали мне - Рик, этих ты не уговоришь, они в этом возрасте ещё как звери, ещё не научились, что иногда надо рисковать и доверять. Тем более что мы для них - взрослые, ну кто же верит взрослым, они как один подонки. Но я тогда сказал - спокойно, из оравы хоть один да найдётся, а раз найдётся, то и остальных убедит. И ведь я оказался прав!
* * *
Составные части этой истории
Про Энджи я первоначально узнал от своей жены Туси (Туматалассы), а та - от своего тёзки Туматалассы, который познакомился с Энджи на ферме и с тех пор они дружили. Тусю и Туму связывает знакомство именно по линии совпадения имён, хотя дальнее родство исключать нельзя: Тума с того острова, на который захаживали Морские Серинги, родичи Туси.
Кое-какие элементы истории относятся скорее к Тусе: это она водила посмотреть на "настоящих щенков" городских детей (своих ровесников, а было ей лет десять), которые шарахались от любой живности, и учила их, как надо обращаться с живыми существами. А Тума на самом деле водил Джи смотреть крольчат и козлят, в тот год на ферме не было щенных сук.
Что касается Эльзы Котовны, то в неё влюбился не сам Джи, а первый муж Клары. Но поскольку компания одна, то действительно Джи имел проблемы из-за своей фобии: теоретически-то он прекрасно относился к козам вообще и Марракотовым в особенности, а уж тем более к невесте своего приятеля - но практически места себе не находил, когда они оказывались одни. А поскольку Джи стеснялся просто признаться себе и другим, что у него детская трагофобия (не такое уж редкое явление, кстати) - то вёл себя несколько странно, и происходили разные навороты. Я это здесь рассказал для того, чтобы подчеркнуть, что есть разница между недоверием (как личным выбором) и фрустрацией (как непроизвольным эффектом).
Про укушенного крокодильчика.
Это компиляция похожих историй.
У Тумы в раннем детстве рядом у соседей жил крокодил, ростом почти с Туму, которого Тума боялся, а потом кто-то (но не Тума) укусил зверя за хвост или отдавил кончик, и крокодилёнок погиб от заражения, а Тума очень горевал.
У Туси был опыт - она кидалась камнями в осьминогов на отмели, потому что боролась со своим страхом перед ними, и неожиданно для себя размозжила одного из них, а потом не знала куда деваться от горя: спрут же не нападал на неё, просто грелся себе на солнце - чем он виноват в том, что она их боится? Потом она их подкармливала макаронами по-флотски и просила прощения у родных и друзей погибшего. И взяла зарок не приносить в жертву своим фобиям окружающих аккуратней обращаться с превентивной самообороной.
У Германа была аналогичная история с пауком в раннем детстве. Он их страшно боялся и, увидев огромного паука над кроватью, закричал. Паука тут же прихлопнули. И всё. С тех пор Герман, хоть и продолжал страдать арахнофобией, зарёкся звать на помощь взрослых: содрогаясь, ловил пауков во что-нибудь подручное и, держа от себя подальше, выносил в безопасное место на нейтральную территорию. А потом и арахнофобия сошла на нет.
Данный конкретный крокодил сейчас жив, кстати. Осьминога я не могу запеленговать с тусиной подачи (но и не факт, что он погиб, они живучие). Паука оживить не могу, увы. Вот Астентар может оживить его в своём мире, если Герман даст пеленг.